The little things give you away

      Кайл явился прямо на урок физкультуры чтобы лично поговорить с Хлоей. И это очень ее напрягало так как стоило ей подойти к Льюису, как толпа однокурсниц начала глазеть на них, отпуская противные шепотки в их сторону. — Что ты здесь забыл, рыжий? — Дайзингер нахмурилась, скрестив руки на груди и смотря прямо в изумрудные глаза юноши. — Я хотел бы поговорить с тобой… — он как-то неуверенно качался из стороны в сторону, спрятав руки в карманы джинсов. — Если ты не против, конечно. — девушка даже слегка удивилась тому, что этот парень умеет стесняться или что-то в этом роде. — Только пойдем куда-нибудь отсюда. Иначе мои однокурсницы сожгут меня на костре своими подгорающими задницами. — девушка сощурилась, оглянувшись назад на девчонок, которые уже минут десять как перестали разминаться и стояли у стенок зала. Зеленоглазый лишь усмехнулся. — Интересно звучит. — хохотнул он. — Хотел бы я на это посмотреть. — Не в этой жизни, Кайл! — закатила глаза Хлоя, ухмыляясь. — Точно не в этой. — они направились к выходу из спортивного зала. Ребята вышли на задний двор коллежда, устроившись на лавке под большой и ветвистой елью. Первым по-царски расселся Кайл, заняв почти половину всего места, пока Хлоя смотрела по сторонам, убеждаясь, что кроме них здесь сейчас никого нет. — Говоришь, подружки тебя заревновали? — он с ухмылкой посмотрел на нее, хрустнув суставами на пальцах, отчего Дайзингер скорчила недовольную гримасу. — После тех межколледжных соренований половина наших девчонок только и говорят о тебе. Сукин ты сын. — девушка наконец решила присесть рядом. — Теперь ты будешь альфа-сучкой в их стае. — парень залился смехом, отчего получил толчок локтем под ребра. — Мне и одиночкой неплохо живется. — лишь возразила она. — Так зачем ты пришел? — она снова развернулась к нему, внимательно наблюдая за каждым его движением. — Просто тогда на вечеринке… Ты так резко сорвалась, что я даже и понять ничего не успел. — судя по его лицу он был серьезен. — Ах, ты об этом! — Хлоя вздохнула, до сих пор вспоминая тот вечер с тревогой. — Я не знаю, что произошло. Наверное это все потому что я нюхала в первый раз. Меня накрыло и… Короче, я просто до смерти перепугалась своего состояния и убежала домой. — девушка нервно перебирала пальцы, по кусочкам собирая те эмоции. — Просто я думал, что это я тебя чем-то напугал или отпугнул. — юноша пожал плечами, вздыхая. — В любом случае, я хочу извиниться за тот вечер. За то что не смог тебе помочь расслабиться, а лишь наоборот. — Прекрати, все нормально! — тут же махнула рукой Дайзингер. — Серьезно. Я не обижалась на тебя. — на ее губах появилась слегка заметная улыбка. — И все же мне немного неприятно вспоминать тот вечер. — продолжал накручиваться Льюис. — Я чувствовал себя ответственным за тебя в тот вечер, и все же не справился с этим. Неловкое чувство. — блондин водил ногой по земле, нещадно стирая тонкий слой только что взошедшей травы. — Эй, а я и не знала, что Кайл Льюис способен на подобные проявления эмоций. — Хлоя засмеялась, а парень лишь фыркнул в ответ, но все же слегка улыбнулся. — Серьезно, я думала что ты всегда был напыщенным и зазанавшимся засранцем, который всегда получает то, что хочет. — Ну так оно и есть. — он усмехнулся, разворачиваясь лицом к девушке. — Тебе никогда не казалось. Потому что ты, черт возьми, умная оторва. — Может быть, но сейчас я вижу перед собой совершенно другого человека. — девушка слегка подалась вперед, пытаясь снова заглянуть парню в глаза. — И кажется, что это именно он — настоящий Кайл Льюис. — Слушай, я не собираюсь тебе платить тут за сеанс психотерапии. — он пытался ерничать, но все же выходило не совсем уверенно. — Пошел ты! — засмеялась Хлоя, толкнув его слегка плечом. — Я просто хочу сказать, что тебе очень идет не быть засранцем, Кайл. — Поверь, я и сам в шоке, что сижу тут рядом с тобой и реально нервничаю. Это какой-то бред! — кажется, он и правда злился на себя. — Но в общем, я просто не хочу, чтобы ты была на меня в обиде за ту вечеринку. — блондин выдохнул, теперь уже закинув ногу на ногу. — Не парься. Все нормально. — заверила его Хлоя. — Знаешь… На следующих выходных мы устраиваем еще одну вечеринку. Не хочешь пойти? — он сверкнул своими зелеными глазами, смотря на Дайзингер. — Даже не знаю. — пожала плечами Хлоя. — Вообще я редко бываю на каких-то вечеринках, потому что мне не очень комфортно там. — Я тебе обещаю, что на этот раз все будет просто превосходно! Вот увидишь! — он заговорщически тянул слова, сверля взглядом. — Я подумаю над этим предложением. — лишь улыбнулась Хлоя. — У меня еще есть время на это, в конце концов. — Подумай. — на лице Льюиса засверкала его фирменная улыбка. — Как надумаешь — позвони. И кстати, дай-ка мне свой номер, чтобы я смог сказать тебе точный адрес. — девушка усмехнулась, ведь теперь перед ней снова был тот самый, старый и не очень добрый Кайл, чья корона на голове сияла так, что глаза начинали кровоточить. — Оставь лучше ты свой. — девушка хитро улыбнулась, смотря на его реакцию. Кайл любит играть по своим правилам. А Хлоя любит ломать правила. Любые. — Если я все-таки надумаю, то позвоню и сразу узнаю адрес. — Окей, твоя взяла. — засмеялся Льюис. — Брошу записку с номером в твой шкафчик. — Дело твое. — пожала плечами девушка. — А сейчас мне нужно появиться на занятии. Через несколько минут звонок. — Дайзингер встала со своего места, поглядывая на корпус учебного заведения. — До встречи! — лишь кивнул Кайл, обводя глазами ее силуэт. — Захочешь — наберешь. — добавил он вдогонку удаляющегося постепенно образа девушки. — Замётано! — крикнула она в ответ, после чего бегом побежала в учебный корпус. Потом понадобилось целых пятнадцать минут, чтобы объяснить Лее, что она не встречается с Льюсом, и что Хлоя понятия не имеет, почему он ошивался около ее шкафчика прошлую перемену. Спаркс, как и полагается лучшей подруге пыталась несколько раз разузнать, симпатичен ли Хлое Кайл, но на все расспросы девушка лишь закатывала глаза и говорила, что терпеть не может зазнаек подобных Льюису. А в целом, вся остальная неделя проходила спокойно, размеренно и без присутствия бывшего одноклассника, чем и довольствовалась Дайзингер все это время. Было даже как-то странно ощущать весь этот покой и размеренность, учитывая что всю жизнь в ее жизни происходило что-то, что не давало расслабиться. И даже сейчас, будучи в полном покое, Хлоя нередко ловила себя на мысли, что все это спокойствие — плохой знак. В ее жизни не бывает просто спокойных дней. И если сейчас все тихо — жди цунами. И именно это ожидание надвигающейся бури выбивало ее из зоны комфорта и не давало вздохнуть полной грудью. Субботний вечер семейство Беннингтонов-Дайзингер решило провести вместе. И Хлоя на самом деле сильно удивилась этому факту, ведь в последний раз всей немаленькой семьей они собирались на Рождество. Но свои подозрения девушка оставила при себе, не став озвучивать, ведь это был небольшой шанс наладить общесемейные отношения, которые были сейчас не в самом лучшем состоянии. И вот, с самого субботнего утра Хлоя, Тоби и Сьюзен уже вертелись на кухне. Признаться, Хлоя даже представить не могла, как Сьюзен может так много и действительно вкусно готовить. Дайзингер не интересовалась какими-то бытовыми вопросами, поэтому сейчас, оставшись в окружении двух женщин, умеющих готовить, Хлоя чувствовала себя не очень комфортно. И так как пребывание на кухне Хлои было весьма бесполезным, девушка решила что лучше пойдет наводить порядки по дому. Это у нее получалось гораздо лучше. После обеда отец попросил Хлою сходить за продуктами, и девушка была несказанно рада хоть на чуток выбраться из дома, по пути покурив за углом соседнего дома. Кстати, беседа с отцом сегодня тоже была удивлением, ведь после того как отец узнал о том, что Хлоя набила себе тату на щиколотках, дома случился жуткий скандал и мужчина отказывался разговаривать с дочерью, назвав ее слишком беспечной и безответственной особой. По прибытию домой девушка закрылась в своей комнате, решив навести небольшой марафет, раз уж все так странно и внезапно собрались сегодня за ужином. Естественно, будучи бунтарской душой, девушка сделала безумный начес, уложив волосы в стиле анархиста. Яркие толстые стрелки и яркая красная помада, которая резала глаза всем прохожим даже на расстоянии двух метров — в этом вся Хлоя. Надеть она планировала какую-нибудь светлую майку, шорты и джинсовку сверху, но еще раз подумав, все-таки решила по случаю семейного сбора надеть платье. Это было незамысловатое черное платье выше колен, которое слегка болталось на Хлое по бокам, но в целом сидело неплохо. А вот обуви Дайзингер изменять не стала и решила остаться в своих одних из любимых белых кроссовках с толстой черной подошвой. Время было около восьми вечера и вроде скоро все от-вот должны были собраться. Девушка стояла у окна своей комнаты, пытаясь решить, успеет ли она сейчас выскочить покурить на задний двор или же стоит отложить все на потом. И пока она размышляла, во дворе заприметилась до боли знакомая фигура, отчего Дайзингер бесшумно ахнула. Честер шел прямо к входной двери, так же размеренно шагая по асфальтированной тропинке. Учитывая, что в последнее время дома он бывал редко, Хлоя в самом деле была удивлена. Удивлена и одновременно растеряна. Волнение вдруг сковало грудную клетку, а все тело бросило в жар. Будто бы сейчас она была на страшном суде, где решалась вся ее судьба. — Вот тебе и спокойная неделька! — шумно выдохнула Хлоя, все так же смотря в окно, а внизу уже был слышен его голос. Тело пробило током, и Дайзингер вдруг захотелось остаться здесь до конца мероприятия. Только сейчас она поняла, что ничерта не готова ко всему этому. Ни к ужину, не уж тем более к Честеру. Внутри все еще скреблись кошки, вспоминая их последнюю встречу. Хлоя сидела у себя в комнате до последнего, пока отец снизу грозно не гаркнул: «Хлоя, немедленно спускайся!». На ватных от напряжения ногах девушка все-таки спустилась вниз. Вся семья была уже в сборе, рассевшись по освоим местам. Ей стало не комфортно среди собственных родственников, и это было нормальным явлением, ведь девушка мало общалась с семьей, предпочитая вести одинокий бунтарский образ жизни либо запираясь в своей комнате, либо обитая где-то вне дома. Большой прямоугольный стол с округленными углами стоял прямо в центре столовой. По обоим краям стола сидели родители. Сводные брат и сестра сидели спиной к выходу, и у Хлои оставалось то самое, единственное место рядом с Честером. Ее руки начали дрожать и она очень боялась потерять контроль над своими эмоциями прямо сейчас. Лучше было бы не терять его вовсе, но девушка чувствовала, что рано или поздно, но взорвется. Но сейчас было совсем не время для этого. Шумно вздохнув, Хлоя аккуратно подошла к своему месту, что было слева от Беннингтона, присаживаясь. И вроде бы все прекрасно, но садилась она с таким выражением лица, будто бы ее только что заставили сесть на битое стекло, причем без штанов. Ее поведение было странным сегодня, и Хлоя поняла, что все это заметили по тому, что как только она вошла в столовую, в комнате повисла ужасная, раздражающая и омерзительная тишина. Будто бы до этого все только и делали, что обсуждали Дайзингер младшую. Хотя, с ее взрывным характером и постоянными дурацкими выходками это не было чем-то удивительным. — Будешь немного вина? — как только дочь начала опасливо смотреть по сторонам, отец решил немного помочь ей расслабиться. Девушка лишь настороженно взглянула на отца, у которого в руках была бутылка весьма дорогого вина на секунду задумалась. — Да, если можно. — кивнула Хлоя, протягивая свой бокал отцу через Честера. — Так, а что за повод нашего сегодняшнего сбора? — все-таки решилась спросить она, осматривая всех присутствующих. — У нас полно семейных новостей. — ответил глава семьи, возвращая дочери полный стакан вина. — И мы слишком редко собираемся вместе, и даже не в курсе, что происходит с каждым из нас. В общем, это оказалось вступлением перед тем, как все члены семьи начали общаться, рассказывая о своих достижениях, высоких оценках, поездке в Испанию на прошлых каникулах. Это все было мало интересно Хлое, и поэтому она молча пила вино, изредка закусывая его овощным салатом или же бутербродом. — Кстати говоря! — вдруг снова начал глава семьи, привлекая всеобщее внимание. — Наша фирма планирует расшириться, и нам одобрили открытие несколько дочерних предприятий в нескольких штатах. — мужчина был расслаблен и так непривычно добр, что Хлоя даже удивилась. — Вау! Поздравляю! — девушка улыбнулась. — Это еще не все. — тут же продолжил он. — Наш главный директор объявил о том, что скоро он станет директором предприятия уже в другом городе. И так как я являюсь его заместителем, после его ухода я официально стану главным директором нашей строительной фирмы в Аризоне. — он был доволен как никогда. Семья загудела, рассыпая поздравления. — Позвольте поздравить Вас с прекрасной должностью! — Честер уверенно пожал руку отчиму в знак уважения. — Благорарю, Честер! — Хлоя только сейчас заметила, что у Беннингтона сложились весьма дружественные отношения с ее отцом. И это было на само деле здорово. — Кстати, я бы тоже хотел поделиться кое-какими новостями. — немного подумав, начал Честер. Все снова затихли, давая парню слово. — В общем, нашу группу пригласили выступить на одном масштабном фестивале в Нью-Джерси. А там мы планируем устроить свой концерт, уже после фестиваля. Поэтому через две недели мы всей группой едем в Нью-Джерси. — Звучит перспективно. — отец довольно кивнул. — Удачи вам, ребята. Надеюсь, что все пройдет превосходно! — мужчина произнес это как тост, после чего все дружно чокнулись бокалами. — Спасибо! Думаю, мы справимся. — Честер пожал плечами. Хлоя к этому времени допивала третий бокал вина, и в голове у нее уже все перемешалось. Она уже и не помнила, что из всего этого было ее фантазией, а что произошло на самом деле. Сейчас, в ее глазах все походило на странный сон. Причем она уже чувствовала как ее веки становятся тяжелыми и ее начинает клонить в сон. Но девушка старалась держать себя в руках, не подавая вида, что она уже пьяна. Она лишь ненавязчиво пододвигала время от времени свой бокал отцу, который разливал уже не первую бутылку. Быть может он действительно не обращал внимания на то, что его дочь сегодня тихо и мирно напивается в хлам, либо же заметил, но не подал вида. В любом случае, когда Хлоя допила третий бокал в протянула пустой сосуд еще раз, мужчина ничего не сказал, лишь доливая ей еще. — А еще, я женюсь! — Хлоя тогда, кажется, почувствовала, как у нее золожило уши от услышанного. Это было как внезапный укол адреналина. Девушка смотрела на парня глазами, полными непонимания, злости и, наверное, отчаянья. Она чувствовала как ее губы начали неметь, сердце, сначала будто замерло, а через секунду заколотилось с неистовой силой, выбивая ребра. Руки бросило в дрожь. За столом повисла тишина. Мать была удивлена не больше юной Дайзингер. Отец лишь оценивающе покачал головой. Хлоя не верила, что все, что происходит сейчас здесь — по-настоящему. Не хотела верить. Потому что сейчас внури ломалось практически все: мечты, надежды, планы, вера во что-то светлое. Он просто взял и сломал все, одной чертовой фразой, и Хлоя никак не хотела верить в то, что теперь она разбита. — За молодых! — девушка вдруг режет тишину звонким, взвенченно-писклявым голосом, поднимая свой бокал вина вверх. Она смотрит поочередно на каждого из членов семьи, и как только взгляд ее встречается с глазами Честера — следует взрыв. Она истерично хохочет, даже не надеясь, что сейчас это все выглядит естественно. Сейчас ей окончательно плевать. На все. — Что ж, сынок, поздравляю! — его мать немного в растерянности, но она улыбается, делая глоток из своего бокала. Хлоя же смотрит на свой секунду, после чего пьет его залпом. До самого дна, запрокидывая голову. Выдыхает, как только проглатывает остатки вина, разрывая семейную идиллию громким звоном рустального бокала об пол. Его осколки, без шуток, разлетаются по всей столовой. Три пары ошарашенных глаз смотрят прямо на юную особу, которая держит зубы крепко сжатыми. Чтобы не зарыдать прямо сейчас и прямо здесь. Каждая мышца на лице сейчас напряжена, а брови сдвинуты в яростную гримасу. — На счастье! — бросает девушка в качестве объяснения данного своего действия, после чего срывается с места, пулей вылетев на улицу. Куда приведут ее ноги — ей было все равно. Больше всего сейчас ей хотелось — ничего!