Закат

Аренс Ринггольд, медиамагнат и миллиардер, подошел к широкому панорамному окну своего кабинета и отодвинул створку, впуская далекий гул улиц и хриплое ворчание репродуктора. Усталость брала свое, но он не желал уходить, пока не встретится с последним назначенным посетителем. Единственным человеком, который мог прийти в любой день и час, и даже ночью, и не остался бы не принятым. Человеком, с которым его связывала тяжелая, болезненно-горькая страсть и долгие годы отчаянной обоюдной ненависти. При мысли о том, что этот человек уже, возможно, поднимается на его этаж, у Аренса сдавливало где-то за грудиной и становилось трудно дышать, а на лбу выступали капли пота. Он не мог бы сказать, почему именно такую реакцию вызывали эти мысли. Он не боялся уже очень давно никого и ничего, так почему тело его подобным образом реагировало на простое имя? Репродуктор снова захрипел, предупреждая о том, что новая волна Серой Гибели поглотила Флориду, но была задержана специальным заградительным отрядом, распылившим нейтрализатор. Обычные новости обычного дня. Аренс подавил желание инстинктивно закрыть окно. Облака казались лиловыми и темно-рыжими в свете заходящего солнца. Зрелище показалось ему очень красивым, хотя он не склонен был к созерцанию. – Мистер Ринггольд, к вам посетитель! Аренс задвинул створку и повернулся к двери. Нервным движением поправил галстук, чертову удавку, которую терпеть не мог, но носить приходилось. – Пусть войдет, – сказал он, нажав кнопку селектора. На столе зеленью мерцала визитка с крупными печатными буквами "Уильям Пауэлл. Игорный бизнес". Аренс опустился в кресло, пытаясь перевести дыхание. Но вошедший был ему незнаком, хотя при виде резкого молодого лица с горящими черными глазами в памяти всплыло другое лицо, такое же яркое, покрытое родовыми татуировками. – Вы Аренс Ринггольд, – сказал молодой индеец, движением головы откидывая упавшие на лицо черные волосы, – меня зовут Уильям Пауэлл младший. Аренс заставил себя смотреть прямо в черные глаза. Сердце билось где-то в горле, совсем как тогда, тридцать лет назад, в маленьком доме во Флориде. – Садись, – сказал он, кивком указав на кресло, стоявшее в паре шагов от стола, – ты сын Оцеолы? – Да, – ответил парень, не делая попыток сесть, – и я пришел, чтобы передать вам последнее послание от отца. – Последнее? Он думал, что хуже уже не будет никогда. Но это оказалось во стократ хуже. Словно Серая Гибель накрыла его удушливой смертоносной волной, выжигая легкие. – Отец умер вчера вечером, – сказал Пауэлл – младший, лицо его оставалось бесстрастным, – перед смертью он пытался связаться с вами, но телефоны полегли ещё неделю назад. И я едва успел уехать. – Серая Гибель? – немеющими губами спросил Аренс. Парень кивнул. Нервным движением вытер ладони о брюки и посмотрел на Аренса. – Отец просил передать вам кое-что. Аренс молча смотрел на коробочку, которую юный Пауэлл поставил на стол перед ним. Обычная коробка, перевязанная куском бечевки. Никаких наклеек и надписей. – Ты знаешь, что в ней? – спросил Аренс, взяв коробку. Парень покачал головой. – Я пойду. Это все, что я должен был сделать. Аренс перерезал бечевку ножом для бумаг и открыл коробку. Голова закружилась и в глазах потемнело, он тяжело откинулся на спинку кресла, не имея сил даже на стон. – Что с вами? – тихий голос оказался тонкой ниточкой, как-то удержавшей его в реальности. – Вам плохо? Он чувствовал горячую ладонь на своей щеке, и было так легко представить, что это ладонь не сына, но отца. Аренс заставил себя взглянуть на парня, и был поражен тем выражением, что изменило тонкие черты. – Нет... ничего, – пробормотал он, не имея сил отстраниться, – все правильно, мой мальчик. Все так, как и должно быть. – ...Если ты бросишь меня, я покончу с собой! – его трясло, сердце билось где-то в горле. Оцеола молча вынул из-за пояса нож и швырнул на столик. Свой выбор он сделал. Кто бы сомневался, что проклятый краснокожий ублюдок выберет племя и статус вождя. Аренс несколько раз пытался воспользоваться ножом, но не хватило духу. В конце концов, он собрал кое-какую одежду, все наличные деньги, вывел из гаража отцовский тесламобиль и уехал из города. Все последующие годы он старался забыть о том, что произошло, и старался доказать, что стоит куда больше, чем думал о нем Оцеола. Он добился всего, и денег, и признания, и любви многих женщин. Иногда ему казалось, что кровоточащая дыра на месте сердца почти затянулась. Простой нож с костяной резной ручкой лежал на дне коробки. Аренс взял его и прошелся пальцами по резьбе. – Отец говорил о вас, – послышался тихий голос младшего Пауэлла, – и я не слепой и не глухой, чтобы не понять... он любил вас, мистер Ринггольд. – Ты можешь идти, – устало сказал Аренс, – скажи секретарше, она поселит тебя в любой из моих гостиниц. Выбирай ту, что понравится, она твоя. Паренёк, пару секунд поколебавшись, вышел. Проводив взглядом его гибкую фигуру, Аренс слабо улыбнулся. Лезвие было так же остро, как и тридцать лет назад. Оно нежно легло на запястье. Аренс подумал, что рано или поздно Серая Гибель достигнет Нью-Йорка, и тогда придется бежать. Не те его годы. Так проще, легче. Густая кровь нехотя заструилась по белоснежному манжету, расплываясь темным пятном. – До скорой встречи, мое солнце, – прошептал он, с насмешкой переиначивая индейское имя возлюбленного. Словно в ответ на его слова последний луч солнца, вспыхнув, протянул зеленью по облакам и угас. Аренс нажал кнопку селектора и откинулся в кресле. – Саванна! – сказал он секретарше. – Сейчас же займитесь переоформлением всего моего имущества на Уильяма Пауэлла младшего. Немедленно! Голосовая запись приоритетного уровня. Завещаю все свое имущество... Дверь с треском вылетела. Темной тенью молодой Пауэлл бросился к нему. Сорвал с шеи вышитый шарф, разрезал пополам и принялся перевязывать запястья. Аренс молча смотрел на его лицо, бледное от напряжения, до боли, до слез напоминавшее лицо Оцеолы. Потом парень придвинул кресло и сел рядом. Они не говорили, просто сидели, держась за руки, оплакивая один отца, другой того, кто долгие годы был незаживающей раной на сердце. А за окном в багровых сумерках репродуктор хрипел предупреждение об очередном витке смертоносного облака.