Одиночество

      С самого раннего детства Билл Сайфер внимал рассказам о том, как однажды на его теле появятся нежные георгины или простые, но прекрасные маргаритки, которые расскажут ему о изящности и невинности своего соулмейта. Маленький Билли слушал с открытым ртом и представлял прекрасную принцессу с золотыми волосами и ярко-голубыми глазами, скромно смотрящими в пол. Сайфер засыпал и просыпался с мыслью о том, что его (непременно) красавица-соулмейт будет полна бледно-жёлтых нарциссов и розовых гвоздик, Билл верил, что она ласково улыбнется ему при первой встрече и покажет свои запястья, изрисованные ангрекумами. А затем они соединятся в нежном поцелуе истинной любви и уйдут в новую взрослую жизнь рука об руку…       Но у судьбы были другие планы. Однажды, когда Биллу только стукнуло четырнадцать, он проснулся с сильным жжением в ключицах и, еще не успев толком проснуться, спотыкаясь обо все на свете, побежал к зеркалу. Щеки юноши пылали, он наконец-то дождался заветного знака от своего человека и был по-настоящему счастлив.       Билл за секунду стянул футболку и гордо выпрямился перед зеркалом, ожидая увидеть красивые узоры из нежных цветов, ласково обвивающие его ключицы, но вместо этого его взору предстал бесформенный зеленый мох, появляющийся неровными кусками на груди. Лицо парнишки перекосила гримаса отвращения, и слезы застилали глаза. Это был первый раз, когда жизнь ударила баловня фортуны Билла Сайфера под дых.       Мальчик прятал метки. Закутывался в шарф, надевал свитера с высоким воротом и отворачивался от своего же отражения в зеркале. А отвратительное растение все разрасталось, поднимаясь по шее Сайфера.       Он не знал и не хотел знать названия этого растения. В школе его учили, что алое означает печаль соулмейта, колокольчик благодарность, а чистотел радость, но какое это имело значение, если Биллу досталась отвратительная, уродливая родственная душа?       С каждым днем парень становился все грустнее и грустнее. Он чувствовал, как печаль разъедает его сердце и не знал, как это исправить. Ему казалось, что он совершенно один на всей планете, и никто не в состоянии ему помочь. Он был в отчаянии.       Прошел год, и в окружении Сайфера появились первые пары. Блондину было больно смотреть на их счастливые лица, на искры в их глазах: он чувствовал лишь отвращение к растению, терроризирующему его тело. Кроме того, у всех остальных появлялось множество разных цветков, а у его соулмейта, видимо, было только одно сильное чувство, поглощающее все остальные.       Однажды Билл все-таки не выдержал. Листая большую книгу значений цветков, он с грустью пропускал символы покорности, изящности и теплоты. Рисунок своей проблемы он нашел в самом конце. В месте, до которого, пожалуй, никто и не доходил прежде. Наконец, знакомое изображение. Растение, которое мешало Сайферу спокойно жить, то, что испортило все его представления об идеальной жизни.       Лишайник.       Парень почувствовал, что его сердце забилось чаще.       Лишайник-одиночество.       Тишина казалась такой громкой, что поглощала все. Тишина давила, пугала, засасывала.       Одиночество. Вот что чувствует его соулмейт. Уже больше года одиночество- единственное сильное его чувство.       Билл прерывисто вздохнул. -Оказывается, мы похожи. Я тоже чувствую себя одиноко.

***

      Единственной отдушиной в его паршивой школе был загнанный мальчик, над которым Билл мог спокойно поиздеваться, когда ему надо было выместить злобу. Этот костлявый шатен даже не пытался отбиваться, лишь покорно опускал взгляд, ожидая новых ударов. Билл Сайфер был жалок, но не так жалок, как его жертва, что давало ему успокоение и надежду. Еще не все потеряно. Билл еще не валялся под ногами других, кашляя кровью, а это было уже чем-то.       Лишайник захватил руки по локоть, поэтому Сайфер даже в самые жаркие дни не появлялся в футболке. На любые расспросы и насмешки парень отвечал увесистым ударом в нос, поэтому претензии быстро прекратились.       Билл был в смятении. Он не знал, где искать девушку, единственным чувством которой было одиночество, и стоило ли делать это. Сайферу не хотелось принимать решения, поэтому он ждал. Ждал и отвлекался на пустые разговоры и избиение слабых.       Этот жалкий мальчишка в очередной раз болтался под ногами. Сидел за соседней партой и все время искоса поглядывал на Билла, отводя взгляд всякий раз, когда тот его замечал.       После звонка заморыш попытался выскользнуть из класса, но Сайфер схватил его за шкирку поволок в туалет. А дальше знакомый сценарий.       Холодный кафельный пол, капельки крови над раковиной, вонючая вода из унитаза. Но в этот раз Билл хотел придумать что-то более интересное. Не долго думая, он сорвал рубашку с брюнета, сжавшегося в углу и приготовившегося к ударам. -Ну что, сопляк, давай-ка посмотрим, какими цветами наградил тебя твой соулмейт. Готов поспорить, что он сбежит от тебя, как только увидит.       Первое, на что упал взгляд Сайфера- запястья. Запястья, изрисованные ангрекумами и... шрамами. Каждый рубец словно перечеркивал цветок, некоторые раны еще не зажили и кровоточили.       Билл горько усмехнулся- ангрекумы, символы величия, прямо как в его мечтах. Вот только реальность заставила этого парня изрезать свои руки, пытаясь уничтожить чувства соулмейта и свое тело заодно.       Плечи малька были покрыты камышами, означающими покорность, что совершенно не вязалось с царственными ангрекумами.       И наконец… лишайник. Огромное пятно лишайника покрывало практически всю грудь шатена.       Одиночество.       Билла прошиб холодный пот. Ангрекумы на теле соулмейта ему пророчили все, а камыш.. Разве он не покорился судьбе? Разве не смирился с одиночеством? Билл не принял никаких мер, чтобы исправить что-то, даже не пытался найти родственную душу. И одиночество. Лишайник, которому он позволил завладеть своим телом, стараясь даже не думать о боли, которая должна сопровождать такого одинокого соулмейта. Цветы на теле этого худощавого парня определенно принадлежали Биллу.        Лампочки в туалете вдруг стали слишком яркими и режущим глаз. Сайфера замутило.       Парень без рубашки смотрел на него взглядом загнанного зверя, весь съежившийся, запуганный. -Послушай…-голос Билла срывался.- посмотри, у меня тоже…       Без лишних слов Сайфер сорвал свою рубашку и подошел к шатену. Глаза парня в углу округлилсь. Он робко протянул руку к груди Билла, успевшей почти полностью зарасти лишайником. Блондин взял его руку в свою и приложил к сердцу. Провел по ключицам, погладил ею свою щеку. Неужели этот маленький, худой мальчик с большими грустными глазами цвета шоколада и есть его родственная душа? Неужели судьба в очередной раз решила подшутить на Биллом? Где-то вдалеке замаячил образ красавицы-принцессы, о которой Сайфер мечтал все время. Но теперь, глядя на затравленного, окровавленного мальчика, Билл отогнал все предрассудки прошлого прочь. Вот его судьба, прямо перед ним. Теперь есть два пути: убежать, смирившись с вечным лишайником, который однажды покроет все его тело и тело его соулмейта или остаться и принять свою родственную душу, потому что сучка мать-природа решила, что так лучше.       Билл посмотрел на дрожащую нижнюю губу парня перед собой, на его затравленный взгляд, на изрезанные запястья, на струйку крови из-под рассеченной брови и сделал свой выбор. Сегодня он даст бой самому себе и тому, что натворил. Сегодня он не убежит и примет единственное верное решение в своей жизни- он останется и будет защищать этот маленький сгусток страха, печали и одиночества. Он пододвинулся ближе к соулмейту и попытался заглянуть ему в глаза. -Вот я и нашел тебя, — прошептал Сайфер и почувствовал, что почти ничего не видит из-за слез.- тты... простишь меня... за все? Простишь? Прости меня. Прости…-повторял Билл, как заведенный и чувствовал, что этого недостаточно. Что же он натворил? Почему причинял такую боль другому лишь из-за того, что ему самому было плохо?       Вместо слов шатен притянул Билла к себе и мягко поцеловал. Ко вкусу чужих губ добавился соленый привкус слез и металлический- крови. Оба мальчика сидели на ледяном кафельном полу, измазанные в крови, отчаянно вцепившись в друг друга, боясь отпустить и потерять навсегда.       Билл отстранился лишь чтобы спросить: -Как тебя зовут? -Диппер. Диппер Пайнс. -Отныне я буду рядом, Диппер Пайнс. Всегда.       Слезы катились теперь по щекам обоих, и этот горький поцелуй был самым искренним и чувственным в их жизни.       Открыв глаза на секунду, Билл увидел на своей руке, обнимающей Диппера, несколько соцветий лиловой сирени, что заставило юношу еще крепче прижать к себе соулмейта и прерывисто вздохнуть, задыхаясь слезами счастья.       Лиловая сирень означает первые волнения любви.