Вкус моей неловкости

             Он ждал ее у фасада школы. Это был жаркий летний день, полдень, солнце как раз взошло в зенит. Он стоял под козырьком, однако даже в его тени было неимоверно жарко. От выступавшего пота на теле, кристально-белая хлопковая рубашка липла к спине, груди и животу. На месте соприкосновения ткани с кожей образовывались мокрые пятна, которые так его раздражали. Ему было неистово жарко в своих темных плотных школьных брюках. Тесное спортивное белье стискивало, его то и дело донимал зуд в области паха. Ожидание с каждой минутой давалось ему тяжелее. Однако он ждал.       Она не была красоткой, какую рисуют себе парни в семнадцать лет. При ее небольшом росте, ее фигуру едва ли можно было назвать стройной. Ей не шли обтягивающие вещи, если не считать ту весьма тесную юбку, что так подчеркивали ее ягодицы, которые уместнее было бы назвать полными, нежели красивыми. Однако вряд ли кто-то мог поспорить с тем, что ниже ягодиц ее ноги были великолепны. Они могли приковать юношеское внимание. У нее были стройные колени, женственные, но весьма крепкие икры и узкие лодыжки. Было что-то невероятно элегантное в том, как она, сидя за партой, запрокидывала ногу на ногу, делая это с плавной почти кошачьей грацией.       Он увидел ее задолго до того, как она смогла заметить его. На ней была такая же кристально-белая школьная блузка со свободным воротничком, темно-синяя, почти черная обтягивающая юбка до колен, в которой движения ее бедер были подчеркнуто вызывающими. Сухой школьный наряд довершали темные капроновые колготки и черные блестящие туфли-лодочки на низком каблуке, которые добавляли ее наряду какой-то официальной строгости.       Она шла по направлению к нему, с небольшой кожаной сумкой в руках – пустой, как решил он, поскольку она использовала ее на манер веера, плавно размахивая им, пытаясь как-то справится с жарой.       Когда она подошла настолько, что для приветствия им хватило полутона, она, наконец, обратила на него внимание.       - Привет – сказала она усталым голосом - долго ждешь?       - Нет, не долго. Это была вежливая ложь. Я и сам немного припозднился. И это тоже была ложь, ведь он всегда старался прийти вовремя.       Взгляд смоленисто-черных раскосых глаз выражал крайнюю степень усталости и раздраженности. На лице ее выступила испарина, длинные прямые черные волосы, спускавшиеся ей до поясницы, теперь прилипли ко лбу и щекам, а она то и дело тщетно пыталась их поправить.       - Прости, я не принесла твоего учебника. Я сегодня ночевала у подруги.       - Оу – только смог вымолвить он.       Он тоже выглядел изнуренным ожиданием. От усталости он ссутулился, а от яркого солнечного света, заливавшего все вокруг, он то и дело щурился. Так что когда она предложила ему зайти к ней в квартиру выпить воды и передохнуть, он, не слишком колеблясь, согласился. И они вместе пошли к ее дому. Она жила в шаговой доступности от школы, так что через пять минут, они уже поднимались в темном скрипящем лифте на шестой этаж ее дома.       - Проходи, не стесняйся. Родителей дома нет – сказала она, пересекая порог квартиры. Я так устала – протянула она, снимая туфли и обнажая небольшие красивые ступни.       Пройдя в свою комнату, она сразу свалилась на кровать, запрокинув ноги на рядом стоящее кресло.       Он проследовал за ней и, несмотря на ее призыв не стесняться, он все же чувствовал себя крайне неловко, ведь бывал в ее доме впервые. Девичье обиталище было крайне типичным: широкая кровать с толстенным матрасом и целой кипой подушек самых разных форм; постеры популярных рок-музыкантов на стене, которые смотрели на нее томящимися взглядами из-под черных линз очков-летчиков; стол, заваленный книгами вперемешку с тетрадями и отдельно вырванными листами, некоторые были смяты в комочки; и просто уйма одежды, которая, то валялась на кровати, то была свалена на спинку кресла, то бесцеремонно выпирала через дверцу шкафчика.       Не уверенно войдя в ее комнату, он решил присесть на краю ее кровати в полуобороте к ней. Она же смотрела в потолок полузакрытыми глазами и кажется, совсем его не замечала. На какое-то время в комнате зависла тишина. Он не решался ее нарушить. Ему больше ничего не оставалось, кроме как сидеть и безмолвно разглядывать окружающие его вещи. Но когда интерьер ее комнаты изжил себя как предмет наблюдения, ему пришлось посмотреть на нее. Сначала украдкой, ему было бы очень неловко встретиться с ней взглядами в такой обстановке. Но вот, его взгляд стал зависать на определенных ее частях, вырезая из его сознания самые любопытные моменты. Он смотрел на ее руки – они так безмятежно были раскинуты в разные стороны. Он смотрел на ее ладони, нежные почти воздушные; на ее пальцы – прямые, но короткие; на ее ногти – длинные и заостренные, выкрашенные в кофейный цвет. Он смотрел на ее большую полную округлую грудь, скрытую воздушной материей ее блузки, которая размеренно вздымалась и опускалась в такт ее спокойному дыханию. Он смотрел на ее ноги – красивые и элегантные. Еще более женственные и грациозные в блестящих черных колготках. Он смотрел на ее аккуратные ступни, взбухшие от длительной ходьбы паутинки вен на носках, изгибы ее пальцев ног, ровно остриженные небольшие ногти, которые едва виднелись сквозь полупрозрачный капрон.       Он понял, что смотрит на них пристальнее, чем на что-либо еще. Он почувствовал легкое волнение. По телу пробежала дрожь, какая бывает, когда касаешься чего-то очень холодного. Дрожь словно сконцентрировалась в одной точке его тела, чуть ниже пупка – туда словно давили камнем. Он почувствовал, как его член напрягается, как он распрямляется в тесном белье. Он вспотел. Вспотели его ладони, подмышки, пах. Задрожали пальцы. Сердце словно переместившись из груди поближе к голове, билось так сильно, что не нужен был никакой стетоскоп, чтобы услышать его ритм. Он не отдавал себе отчета, но казалось, он оторвал свою руку от постели, и что вот-вот он коснется ее ступней, сожмет их у себя в ладонях, ощутит их плавную форму и тепло.       - Ты так на них уставился.       Ее голос, словно гром среди ясного неба, вывел его из оцепенения. Что-то в его голове с грохотом рухнуло, и кажется, само сердце остановилось, потому что он больше не слышал его биения. Только тишину, после ее слов.       - Ты что извращенец? Она спрашивала это совершенно ровным голосом, но с некоторым деланным упреком.       - Хочешь потрогать? Сказав это, она игриво повела одним носком из стороны в сторону.       Он старался не смотреть на нее. Он вообще старался не двигаться, лишь рефлекторно глянул на ее носок, когда она им поманила, но тут же отвел взгляд.       - Нет – неуверенно сказал он.       - Ты такой тихий! Я и не думала, что ты у нас извращенец!       - Я не извращенец – сказал он чуть громче, но все еще не столь убедительно       - Да ну. А, по-моему, именно он. Таких вроде фетишистами зовут.       Он молчал, а она лишь на это хихикнула.       - Вот я так устала. Полдня на ногах. Да еще и при такой жаре! – очень наиграно протянула она. Не хочешь сделать мне массаж? Массаж вроде за извращение не считается.       - Нет. Я не хочу делать тебе массаж.       - Да ладно – вновь протянула она, и тише добавила – я никому не скажу. Она игриво коснулась самым кончиком стопы его руки, на которую он опирался, сидя на кровати, и не смел ее сдвинуть. Он невольно вздрогнул от этого прикосновения. Она это почувствовала и тихо рассмеялась. Потом развернулась ближе к нему и вытянула ноги так, что те легли ему на колени. Секунду помедлив, он все-таки взял ее носок в свою ладонь. В это самое мгновение по его телу растеклось теплое сладостное чувство удовлетворения. Он держал ее стопу, сначала не очень уверенно, словно боясь, что та растворится в ту же секунду. Потом увереннее, и вот, он сжимает ее небольшие пальцы в своих, стискивает ее пятку. Его это возбудило. Член его вновь напрягся, так что через брюки стали проглядываться грубые очертания. Она это заметила.       - Все-таки ты извращенец. Коротко изрекла она, и второй стопой коснулась его промежности.       Его словно поразило током. Он дернулся и ошеломленно посмотрел на нее:       - Ты что творишь?       Она рассмеялась:       - Ты такой наивный. Ты никогда не был с девушкой? И не дожидаясь ответа, сказала: считай, что это тоже массаж.       Он не промолвил больше ни слова. Она массировала его пах своим носком, пальцами водя по очертаниям его члена, пяткой нажимая на мошонку. Плавно. Нежно.       Вот, он уже держит ее стопу двумя руками, крепко стискивая ее и массируя подушечки ее пальцев. Он чувствует себя увереннее. Он подносит ее ступню к губам. От ее носков исходит легкий запах пота и капронов. Его это сильно возбуждает. Она своей второй ногой чувствует, как еще больше твердеет его член под толщей брюк. Он нежно целует ее большой палец. Ей это нравится – она улыбается и тихо смеется. Он продолжает. Он целует все ее пальцы. Но ему мало. Тогда он берет в рот часть ее ступни. Она звонко смеется:       - Щекотно!       Но он оставляет без внимания ее замечание и продолжает лизать ее носок. Он входит в экстаз, посасывая ее пальцы, чувствуя у себя во рту прогаркло-кислый солоноватый вкус ее пота. Она не смеется. С закрытыми глазами она полулежит на своей кровати, запрокинув голову назад. По ее ступне проходит сильная дрожь наслаждения. Она тихо стонет. Он стонет громче в ответ. Тяжесть внизу его живота становится сильнее. На ощупь одними пальцами ноги она поддевает его черный узкий ремень, вытаскивает из шлевки брюк. Он помогает ей, рукой расстегивая пуговицу. Она проникает носком ему под белье. Касается стопой его голого члена. Она ощущает его жар и его пульсацию. Он все еще увлеченно посасывает ее носок – по ее пятке стекает белая капля его слюны, такая контрастирующая с черными колготками. Она дрочит его пенис ногой. Грубо. Но ему это нравится. Он стягивает с себя оставшееся белье, и его большой пульсирующий член выстреливает длинной струей спермы, которая ложится на ее ступни.       - Такая горячая. Говорит она на выдохе.       Она дрожит, пока он судорожно кончает ей на ноги. Смесь смазки и его семени медленно стекает с ее стоп на лодыжки, по икрам на колени, дальше вниз, по внутренней стороне бедра под юбку. Его колени дрожат. Он падает на кровать, успев выставить перед собою руку. Он завис над ней и невидящими глазами смотрит на ее лицо. Она улыбается, потом громко смеется, вылезая из-под него. Садится, подобрав ноги к себе. Собирает пальцем, стекающую по бедру сперму. Облизывает палец и молчит мгновение, пробуя ее на вкус.       - Солоно. Только и говорит она.       Он чувствует себя неловко. Еще более неловко, чем до того, как все это произошло. Но емухорошо. Он еще никогда не кончал так бурно, и никогда на девушку.