Дороги, которые нас выбирают

Шум погони стих, как только они проехали надпись, сообщавшую, что они покидают Дредвэлли. Странный городок, в котором мертвые намного лучше живых. Вновь впереди потянулась бесконечная полоса ночного шоссе. Сириус вдруг подумал, что они будто раз за разом проезжают одно и то же место. Малфой вел быстро, но как-то неуверенно. Впрочем, удивительно было уже то, что вообще это умел. — Давно водишь? — спросил Сириус. — Долохов научил, когда я был подростком. Говорил, мол, попробуй, может пригодиться в жизни. Ну, вот и пригодилось. — Долго же пришлось ждать, — Малфой хмыкнул. — С бульдозером и машиной тебе мертвецы помогли? — Кто ж еще? Мы для них почему-то ближе, чем живые. Напрямую участвовать не могли — у них там какой-то договор с жителями, но хоть в остальном помогли. Кстати, там сзади — рубашка, Гэс тебе передал. И несколько монет нам наскребли в дорогу, так что в следующем городке сможем остановиться в гостинице. Но до следующего городка они не доехали. Впереди показался свет фонарей, а там и старый мотель, в котором они и решили заночевать. За пару золотых мрачный портье выдал им ключ от небольшой грязной комнаты. Огромная кровать, старая ванна, треснувший унитаз, продавленное кресло и неработающий телевизор — вот и все удобства номера, но Сириус был рад и этому. — До сих пор поверить не могу, что ты меня вытащил. — Я просто не собирался оставаться на этом сумасшедшем шоссе в одиночестве. На тебя мне было плевать. Малфой сел в кресле и крутил в руках посылку, словно не знал, что с ней делать. — Открывал? — Сириусу внезапно пришло в голову, что, пока он оставил посылку без присмотра, Малфой вполне мог ее вскрыть. — Нет. Я даже почти забыл про нее… Гэс и Ларри пригнали с одной из ферм бульдозер, я полдня пытался разобраться, как его заставить делать то, что мне нужно, какие рычаги там надо нажимать. Наконец, более-менее приноровился и уже направился за тобой, как… Сложно объяснить, но вдруг появилось ощущение, словно я опять в Азкабане, и я сам сразу вспомнил про посылку. Будто шепнул кто. Подозреваю, Блэк, нам кто-то хорошо дурит голову. — Это было понятно с момента, как мы встретили того старика. — Я уже вообще не понимаю, где мы, куда едем, кого встречаем на пути? Мне кажется, здесь настоящие только ты и я, а все остальное — лишь странный морок. — Ну, хоть я — настоящий! — У Сириуса, впрочем, иногда появлялись те же мысли. — Может, нас давно уже сожрал какой-то дементор, и мы сейчас тихо перевариваемся у него в желудке — ну или что там у него внутри? А это все — последняя галлюцинация наших несчастных душ. — Ты отвратителен, Блэк. — Люциус отбросил посылку и поднялся. — Как и ты. Грязный, тощий Пожиратель, приятель Фенрира и друг Долохова, проклятого убийцы, — он сказал это не для Малфоя, а скорее для себя. То, что Малфой его спас, то, что притащил посылку, был рядом всю дорогу, действовал заодно с ним, повлияло на Сириуса намного сильнее, чем ему хотелось. Он ведь и сам спасал Малфоя, хотя мог бы бросить одного десятки раз. Их что-то держало вместе, а не должно было. «Малфой — враг. Враг. Враг!» — повторял он себе мысленно — и будто видел отражение собственных мыслей в его глазах. И да, кстати, у этого врага была чертовски симпатичная задница. — Да, это все я. А ты просто грязная псина. Нет, ничего у них с Малфоем не получится. Оно и к лучшему. Сириус отвернулся, и Малфой юркнул в ванную, но буквально через минуту открыл дверь. Он уже успел раздеться и совершенно промокнуть, с волос ручьем текла вода. Выглядел он непривычно смущенным. — Блэк… Ты можешь мне объяснить, что тут за маггловская хрень вместо нормальной ванны? Сириус заглянул внутрь и ухмыльнулся. Приехали: похоже, Малфой впервые увидел душ. Ну да, конечно, для этой чистокровной задницы корыта и бассейны куда привычней. Он втолкнул Малфоя внутрь и помог разобраться с душем, который оказался еще и сломанным. Чтобы мыться, его приходилось держать в руках, что было не слишком удобно. Малфой вполголоса ругался на магглов и их тупые изобретения и пытался запутаться в шланге от душа. — Все, иди, дальше я разберусь, — отчаянно краснея, сказал он, пытаясь выпроводить Сириуса из ванной. Но Сириус не торопился. Тощий, голый и мокрый Малфой будил в нем совершенно определенные эмоции. Внизу живота потеплело и напряглось, что его только разозлило. Малфой — враг, Малфой… — Перестань пялиться, Блэк. Или… — Или? — Сириус поднял бровь. — Или уже сделай что-нибудь! — внезапно прошипел Малфой. Ванная была очень тесная — в один шаг Сириус оказался совсем рядом, прижал замершего Малфоя к стене и несильно укусил за щеку. Малфой вздрогнул и сглотнул. Рука Сириуса будто сама поднялась по его бедру, поглаживая влажную кожу. Это ведь не он сам, это только его рука. Он ничего не делает и не собирается делать. Особенно облизывать место укуса или проводить губами по влажной щеке, но почему-то именно это и делал. И едва не вздрагивал от нетерпения. Поцелуй вышел почти случайно и будто отрезвил Малфоя. Он сильнее сжал руки на плечах Сириуса, а потом вдруг застонал и начал остервенело стаскивать с него рубашку. Вот дерьмо! В голове шумело так, что он не слышал собственных мыслей, но, возможно, их и не было. Он просто хотел — до безумия хотел! — этого ублюдка и собирался получить его здесь и сейчас. Они яростно целовались, пока Малфой пытался стянуть с него брюки. Как только они упали к его ногам, прямо в воду, Сириус развернул его лицом к стене и прижался сзади. Они оба уже были до предела возбуждены. Сириус целовал и кусал плечи Малфоя, тер и гладил его бедра, все не решаясь прикоснуться к члену. Малфой не стал дожидаться инициативы — перехватил руку и направил к своему члену, одновременно притираясь задницей к паху Сириуса. — Ты понимаешь, что я тебя сейчас трахну, Малфой? Какого черта они творят? Неужели Малфой этого хочет? Неужели он сам всерьез этого хочет? Если бы Сириус думал головой, определенно ответил бы, что нет. Но сейчас он думал совершенно другим, стремительно наливающимся кровью местом. — Давно хотел? — поинтересовался Малфой Сириус не помнил. Кажется, очень давно. — Дрочил на тебя еще в Хогвартсе, ублюдок. Малфой застонал и чуть расставил ноги, позволяя Сириусу протиснуть свой член между его горячих ягодиц. Сириус проснулся, когда первые лучи солнца проникли через незашторенные окна в комнату. Малфой уже проснулся и сидел голышом в продавленном кресле, вертя в руках посылку. — Как думаешь, что там? — спросил Сириус. После бурного вечера все тело было налито приятной усталостью. Он сладко потянулся. — Ключ от нашей реальности? — Что ты имеешь в виду? — Я думаю, шоссе не существует в нашем мире. Оно вне его границ и законов, а эта штука, — Малфой потряс посылкой, — ключ к нему. Наверное, когда отдадим посылку получателю, шоссе для нас закроется. Кстати, ты замечал, что имя не указано, тут лишь инициалы «В.Б.». Не боишься встретиться со своей покойной мамашей? — Нашел, чем пугать. Да и не думаю, что она где-то здесь — усмехнулся Сириус. — Как думаешь, что произойдет, когда шоссе закроется? — Окажемся там, куда и стремились. — Интересно, а если мы откроем посылку сами — застрянем тут навсегда? — Может быть, — Малфой так задумчиво посмотрел на нее, что Сириус на мгновение испугался, что тот ее вскроет. — Ты бы хотел? — Остаться вдвоем с тобой в грязном мотеле, Блэк? Колесить по бесконечному шоссе, трахаться и удирать от всякой нечисти и психов? Наверное, именно о такой жизни я всегда и мечтал. Малфой бросил посылку на кровать и поднялся. — А если честно? — Не знаю. К чему обсуждать то, чему не дано случиться? Ты должен вернуться к своему Поттеру, я — к сыну. Это наш долг. Что значат наши желания по сравнению с такими долгами? — Все, Малфой. Наши желания намного важнее каких-то глупых долгов. Ты не думал, что именно из-за них ты можешь быть несчастен? Долг перед семьей, долг перед родом — и что в итоге? — Азкабан. — Замечу, ты оказался там же. И как-то не замечал, что ты особо счастлив, потакая вновь и вновь своим желаниям. На самом деле тут все просто — я хочу сделать все, чтобы защитить Драко, и это желание важнее всех остальных. Малфой бросил какой-то обреченный взгляд на посылку, развернулся и скрылся в ванной. Они уже собирались выходить, когда вдруг из-под кровати послышался хлопок, а вслед за ним — полузадушенный писк. Сириус бросился под кровать и вытащил на свет мышеловку, в которой подергивалась в конвульсиях большая облезлая крыса. Передняя лапка у нее была металлической. — А вот и ты, гаденыш! — Сириус ткнул пальцем в полумертвую крысу, но та вдруг взвилась и укусила его. — Ах ты, сволочь! — Эта сволочь — твой путь на свободу, Блэк. — Иначе я уже прикончил бы этого предателя. Отнесу его в Хогвартс. — Кстати, мертвецы пихнули в джип крысиную клетку. Как будто знали, что ты его поймаешь, — сообщил Малфой. Счастливым он при этом не выглядел. Они не проехали и пары миль, когда шоссе превратилось в грунтовую дорогу. Джип вдруг замер, хотя в нем оставалось еще целых полбака бензина — просто перестал реагировать на педаль газа. Пришлось оставить его на обочине. Видимо, их путешествие подходило к концу. Уже через несколько минут ходьбы грунтовая дорога превратилась в лесную тропинку, которая, петляя, тянулась между высокими мрачными деревьями. Пахло прелой землей и свежей травой. — Это Запретный лес, — вдруг нарушил тишину Малфой. — Вон на том дереве Макнейр когда-то вырезал свои инициалы. Помню это место. До Хогвартса отсюда рукой подать, пойдем? — Сначала — посылка. — Что ты заладил: «посылка», «посылка». Хочешь — отправляйся без меня. Хогсмид тут близко — ну, получит кто-то ее на пару часов позже. Какая разница? — Разница есть… Я так не могу. Малфой вздохнул и даже как-то сгорбился. — Тогда без меня. Я и один дойду до Хогвартса, разведаю обстановку. Сириус неожиданно для себя понял, что это правильно. Посылку он должен отнести один. — Иди. Я догоню. Не попадись дементорам или аврорам. Обидно будет, если такой путь ты проделал напрасно. Малфой остановился и повернулся к нему. — В любом случае не напрасно. — Он вдруг наклонился и легко поцеловал его. — Береги себя, Блэк. Буду тебя ждать. Миг — и он растворился в лесной чаще, оставив Сириуса одного с едва дышащим в клетке Хвостом. Сириус быстро достиг Хогсмида и зашагал в утреннем тумане по знакомым с детства улицам. Ему не встретилось ни одного человека. Ставни всех домов были плотно закрыты, магазины не работали. Хогсмид словно вымер. Лишь в таверне «Три метлы», в которую он направлялся, дверь была распахнута настежь. Впрочем, в зале никого не оказалось, даже Розмерты, которая, казалось, никогда не отлучалась из своей таверны. На столах остались кружки с недопитым пивом и недоеденная закуска. Сириус поднялся на второй этаж и постучал в нужную комнату. Он подозревал, что ему никто не ответит, но ошибся. — Войдите! — прозвучал очень знакомый голос. Сириус усмехнулся и открыл дверь. За столом в компании чайника, двух чашек и тарелки со сладостями сидел Альбус Дамблдор в треснувших очках. — А, Сириус! Заходи, садись. И Питер с тобой? Прекрасно! Думаю, теперь твои проблемы с Министерством будет легко решить, а то я уже боялся… — он осекся и поправил на носу очки. — Это вам? — Сириус протянул посылку. — Именно. Как нельзя вовремя. — Дамблдор с улыбкой разорвал упаковку и вытащил продолговатый фиолетовый футляр с золотистыми звездами. Внутри него оказались новые очки, почти такие же, как старые, но в чуть более светлой оправе. Дамблдор внимательно посмотрел сквозь стекла, повертел в разные стороны, разглядывая, и кивнул. Наконец он снял старые очки, убрал их в футляр и надел новые. — Ну как? — спросил Сириус, в голове церил полный сумбур. — Отлично! Заказал перед вашим побегом и решил, что они станут отличным предлогом для того, чтобы направить вас в нужном направлении. — Так там были вы? — Дамблдор улыбнулся, но не ответил. — Объясните, наконец, что тут вообще происходит, что это за шоссе? — Разумеется, объясню. Садись. Все дело в том… Сириус сел, попытался прислушаться к словам, но у него никак не получалось сосредоточиться. Перед глазами все поплыло, а вскоре и вовсе исчезло. Голос Дамблдора еще какое-то время продолжал звучать, но потом стих и он.