***
Прошло около десяти минут, пока они наконец смогли отдышаться от смеха (и Кенсу перестал смотреть на них с кинжалами во взгляде), и все снова продолжили обедать. Исин от души запихивает в рот большую часть своей пасты, задумчиво жуя и говорит: — Говоря о первом свидании, я помню свое самое худшее. — это привлекает всеобщее внимание, и все смотрят на Исина. — Это было в колледже, мой друг устроил мне свидание вслепую. Этот парень был милым и все прочее, но до сих пор не понимаю, какого хрена он продолжал пукать. Он наклонялся и пускал газы каждые пять минут. То, что мы сидели в пабе, полном людей, не имело для него никакого значения. Это было странно. Позже я подумал, может быть, это нервный тик или что-то в этом роде. — Чел, это мерзко, — подмечает Кёнсу, а все остальные просто хихикают. — Я тоже помню свое худшее свидание, — начинает Бэкхён. — Дело было в старшей школе, — продолжает он, и Су прыскает в кулак. Бэк, тихо посмеиваясь, спрашивает: — Помнишь, да? — на что Су кивает. — Ну, так или иначе, он достал где-то мой номер, не могу точно вспомнить где, позвонил мне и пригласил на свидание. Я согласился, потому что это казалось безобидным. По-моему, мы пошли есть фаст-фуд, и после этого пошли в какой-то парк. Это было что-то обыденное, мы говорили о привычных вещах, симпатиях, антипатиях, фаворитах. Когда мы сели на скамейку, он сказал, что я его «второй парень» и он счастлив, потому что первый бросил его несколько месяцев назад. Я просто сидел и думал: «Че за хуйня? Это наше первое свидание!», но продолжал молчать, пока он рассказывал, какой мудак его бывший, и мысленно желал, чтобы эта свиданка поскорее закончилась. Наконец, я намекнул, что уже поздно, и он может пропустить свой автобус, поэтому пора закругляться. И прямо перед тем, как он садится в автобус, он дает мне самый неряшливый, самый неловкий поцелуй, улыбается и говорит, что это его первый поцелуй, потом продолжая талдычить, как он счастлив! — Бэкхён качает головой, вспоминая всё это, и замечает, как Исин опускает голову на плечо Чунмёна, заглушая свой смех в воротнике парня. — Когда я вернулся домой, я написал ему, что не готов к отношениям, и он звонит мне, всхлипывая в трубку. Я не мог разобрать ни слова, поэтому просто сбросил. И через несколько дней он прислал мне последнее сообщение, говоря: » Я плачу, думая о тебе». — Чёрт, ты смог уклониться от этой пули, Бэк, — широко улыбается Чунмён, и Бэкхён охотно соглашается. — У меня тоже кое-что припасено, — поднимает руку Чондэ. — Несколько лет назад я познакомился в Интернете с одной дамой. Она была миленькая, и у нас было много общего. Мы разговаривали около недели, после чего решились встретиться в маленьком кафе-баре в районе ее дома. Я приехал первым, поэтому сел и стал ждать. Я увидел, как она вошла в помещение и начала искать меня глазами. Ну, улыбнулся, чтобы она узнала, что это я, и мы, значит, настраиваем зрительный контакт. Но затем она просто моргает и притворяется, что не видит меня, просто продолжает сканировать кафе, на меня вообще не смотря. Затем девка эта уходит в уборную, и я жду, когда она выйдет. Через полчаса и две пустые чашки кофе я проверяю эту уборную. Смотрю, есть там запасной выход, и она, по-любому, сбежала. Заставила меня чувствовать себя дерьмом и умотала, пока я ждал. Пришел я, короче, домой, решил проверить её профиль и попросту не нашел его. Удалила или заблокировала, хз. — Чел, это грубо, — комментирует Исин, расстроенно поджимая губы. Бэкхён сочувствующе гладит Дэ по плечу и честно говорит: — Я пойду с тобой на свидание. Чондэ скрипит зубами, прежде чем ответить: — Я немножко натурал. — Мне пофиг, — дразнится Бэк, и парень смеется. — Я в порядке. Уже столько лет прошло, и в свидании из жалости я не нуждаюсь. Выражение лица Бэкхёна становится задумчивым, когда он поглаживает свои волосы, прежде чем позволить ему уйти. Чунмён вдруг смотрит на Сехуна, который за все время ничего так и не сказал, только смеялся вместе с ними. — Эй, Сехун, рад, что ты обедаешь не в компании унитаза. Вы с мистером Ли решили свои проблемы? Сехун делает короткий глоток из своей кружки, прежде чем поставить ее на стол. — Рано или поздно мне пришлось бы уйти оттуда. Моя еда начинала принимать вкус писсуара. И да, мистер Ли и я разрешили наше… недоразумение. Бэкхён ухмыляется и спрашивает: — Каким образом? Вся обычно спокойная аура Сехуна испаряется и он издает раздраженный вздох. — Я пришел в его кабинет и ползал у его ног, прося милосердия. Он был бы рад оставить меня на коленях, но оказалось, что человек, с которым он в это время говорил по телефону, — его муж. Видимо Донхэ все слышал, и Мистер Ли получил от него нагоняй и указание не быть таким мудаком по отношению ко мне. — Он делает паузу, когда видит, что все пары глаз с чистым скептицизмом уставились на него. — Мистер Ли сказал это вслух, окей, Донхэ его заставил. Поэтому он принял мои искренние извинения, и теперь я могу есть свой обед на открытом воздухе. — Хорошо. Рад, что это сработало, — говорит Чондэ, одобрительно кивая. — Так, а у тебя есть какие-нибудь истории о ужасных знакомствах и свиданиях? Я уверен, что ты много повидал с таким кирпичным лицом. Сехун задумчиво постукивает ногтем по кружке. — У меня нет ничего подобного, я ходил на свидания чисто из-за скуки, но могу рассказать о лучшем из них, — предлагает он, и когда видит, что все с готовностью кивают, чтобы парень продолжил, вбирает в легкие воздух и начинает. — Этого парня я встретил благодаря общим друзьям и подумал, что он весьма ничего, поэтому решил пригласить на свидание. Пару раз мы просто гуляли, пили кофе и смотрели фильмы в кино, но один раз, который как раз и выделился, мы столкнулись в магазине бубликов. — Губ Сехуна касается мягкая улыбка, которую так редко удается увидеть, что это заставляет всех за столом думать, что этот момент в памяти Сехуна бесценен для него. — Весь день мы целовались, ели и разговаривали. Не помню, о чем именно, но зато до сих пор помню, как легко с ним себя чувствовал. — Се опускает глаза на свои пальцы, касающиеся кружки, в то время как с его лица не сходит эта мягкая улыбка. Пауза растягивается на несколько минут, провоцируя Исина на вопрос: — А потом? Что потом случилось? — Он даже немного наклоняется к парню, чтобы расслышать остальную часть истории. Сехун всего на секунду поднимает на него взгляд, после снова приковывая его к кружке, а улыбка начинает меркнуть. — Мы встречались два года. Расстались семь месяцев назад, он вернулся домой, чтобы позаботиться о родителях. — Его тон заметно холодеет, и Кёнсу замечает его взгляд, замеревшей на кружке в одной руке. Он внимательно смотрит на неё и видит, что она украшена какими-то светло-коричневыми линиями и кружочками. Требуется еще несколько секунд, чтобы прищуриться и понять, что там нарисован олень с большими коричневыми рогами. — Ну блять, — бормочет Исин. — «Я ожидал другого конца. — Он протягивает руку и хлопает стажера по спине. — Мне реально очень жаль, чел. Сехун качает головой. — Все в порядке, я в норме, это были лучшие два года в моей жизни. Нечего меня жалеть, — говорит Сехун, и его голос звучит уже бодрее, хотя глаза все-таки полны печали. Он видит, как обиженно дуется Чондэ, и говорит: — Извините, парни, я, кажется, испортил вам настроение. — Неправда, малыш Хун, — отвечает Бэкхён. — Я, например, рад, что ты рассказал нам. Ты почти никогда не делишься личными вещами, так что это было очень приятно. — Бэк прав. Не извиняйся, — говорит Чондэ, ласково трепля его волосы. Это заставляет парня вздрагивать, но он не отстраняется. — Да, Сехун. И, знаешь, может мы сможем помочь. Назначим тебе несколько свиданий, — говорит Чунмён. — Желательно с неженатыми парнями, — с дразнящей улыбкой добавляет он. — Я не знал, окей?! У него не было этого проклятого кольца! — хнычет, казалось бы, раздраженный Сехун, но после этого смеется. — Ты теперь не дашь мне спокойно жить с этим, да? — НИКОГДА! — кричат в унисон другие парни, и плечи Сехуна обреченно опускаются, а на лице отпечатывается страдальческое выражение.***
Кёнсу закончил убирать весь бардак на своем столе и собирался уходить домой, когда Чондэ крикнул ему со своего рабочего места: — Эй, Су! Не забудь насчет завтра, ок? — видя пустой взгляд Кёнсу, он вздыхает вслух, — День рождения моей двоюродной сестры? Сунён? Помнишь? Да блин, я говорил тебе об этом еще месяц назад. Кёнсу хлопает себя по лбу: — Ах, да, извини, полностью вылетело из головы. Около двух, верно? — Чондэ отвечает коротким кивком. — Но я не купил ей подарок. — Да ладно, все в порядке, все равно она предпочитает наличные деньги. Просто приди, Минсок и Бэкхён тоже будут там. — Хорошо, я приду. Увидимся! Когда Су выходит из кабинета, он останавливается у двери, чтобы снова хлопнуть себя по лбу за то, что забыл о ранних планах с Чондэ. Завтра будет последний день Чонина в качестве его работника, и он хотел провести день с ним перед их вторым свиданием вечером. — Ну, видимо, свидания не будет, — проворчал он, пока рылся в сумке в поисках телефона, чтобы позвонить Чонину и рассказать об изменении планов.***
Ким хорошо воспринял эту новость, перебивая постоянные извинения Кёнсу. Они решили встретиться вечером, и на этот раз Кёнсу заберет его, хотя место, где они будут есть, выбрал Чонин. Это будет причудливый ресторан, сказал он, где требуется специальный дресс-код. Итак, сейчас Кёнсу стоит перед шкафом, руки на бедрах, и изучает свой неорганизованный гардероб. Он достает серую рубашку на пуговицах и темно-синий блейзер и подносит все это к компьютеру, где на экране терпеливо ждет Бэкхён. Он поднимает одежду повыше к камере, и голос Бэкхёна течет из колонок, когда он говорит: — Да, это то, о чем я тебе говорил. Соедини их с темными штанами. Кёнсу улыбается экрану и отвечает: — Спасибо, Бэк, я люблю тебя, правда. — Я единственный, кто может справиться с этим дерьмом, так что это все, что тебе нужно, — издевается он, а затем посылает через экран воздушный поцелуй, машет рукой на прощание и отключается. Кёнсу бросает одежду на кровать, и спешит быстро принять душ, потому что он должен встретиться с Чонином ровно через час.***
Су тормозит перед кирпичным зданием и видит рядом с ним небольшую аптеку, точно такую, как и описывал Чонин. Он выключает двигатель и отправляет Чонину сообщение, что уже подъехал. Пока Кёнсу ждал, он изучал близлежащие магазины, изредка бросая взгляд на входную дверь здания на случай, если Чонин выйдет. Ему пришлось подождать всего несколько минут, прежде чем Чонин вышел, и хорошо, что сейчас на Су новый блейзер, потому что пускать слюни на него было бы очень не кстати. Парень глотает их, продолжая пялиться на Чонина, который выглядит так, будто сошел с обложки журнала GQ. Белоснежная рубашка с длинными рукавами, которая красиво контрастирует с его кожей, а черные брюки с отворотами делают его ноги еще более стройными и длинными, и, черт, это заставляет Су думать о весьма неуместных вещах, связанных с этими ногами. Чонин оглядывается вокруг, прежде чем заметить его машину, и тут же улыбается, быстрыми шагами направляясь к нему. Кёнсу делает короткие успокаивающие вдохи и очищает голову от всех пошлых мыслей как раз в то время, когда парень открывает пассажирскую дверь и забирается внутрь. Волосы Кима аккуратно убраны назад, замечает Кёнсу, и от этого он выглядит старше и утонченнее. Кёнсу не знает почему, но у него внезапно возникает желание потянуться и испортить его идеально расчесанные волосы, чтобы пряди спадали на лицо. «Господи, что со мной происходит, » — думает он. — Привет, — приветствует его Чонин своей обычной яркой улыбкой. Он наклоняется, чтобы чмокнуть щеку Кёнсу, и Су делает то же самое в ответ, но неправильно наклоняет голову, в результате чего их носы сталкиваются, хотя губами они все же задевают друг друга. Парни неловко смеются, прежде чем Чонин выдыхает: — Давай попробуем снова. И на этот раз он мягко берет подбородок Кёнсу своими пальцами и удерживает его так, что его губы прямо касаются губ Су. Это немного удивляет Кёнсу, но он легко поддается и целует в ответ. Выходит довольно короткий, но очень сладкий поцелуй, и когда они отстраняются, Су заводит автомобиль, и включает кондиционер, потому что ему внезапно становится очень жарко. Холодный воздух немного помогает, и Кёнсу чувствует себя достаточно уверенно, чтобы ехать. — Итак, куда мы направляемся? — спрашивает он, в то время как Чонин уже достал свой телефон и вводил адрес в GPS, после указывая Кёнсу в каком направлении нужно ехать. Они наконец прибывают в шикарный итальянский ресторан, где Су раньше никогда не был. Чонин идет первым, направляясь к хозяйке ресторана, стоящей на небольшом деревянном подиуме, чтобы подтвердить их резерв. — Ким Чонин. Столик на двоих, — говорит он, и женщина проверяет свой блокнот, прежде чем проводить их к небольшому столику у стены. Она оставляет каждому меню и говорит, что скоро подойдет официант, чтобы принять их заказ. Поклонившись женщина уходит, чтобы занять свое место у входной двери. Кёнсу пробегает глазами по хорошо освещенному интерьеру ресторана. Все выглядит стильно — темные деревянные стены, абстрактные картины, заключенные в рамки из розового дерева, мамонтовая люстра, висящая прямо в центре, и освещающая все помещение и людей вокруг, спокойно ужинающих. Он вспоминает закусочную, в которой они были на первом свидании, она была такой шумной и живой, полный контраст с этим рестораном, где люди разговаривают тихим тоном, поедая свой ужин с особой осторожностью, чтобы их столовые приборы едва могли издавать хоть какой-то шум. Для первого впечатления этого не так много, но Кёнсу решает оставить эти мысли до тех пор, пока не попробует здешнюю еду. — Мой друг Джинки рекомендовал это место. Он сказал, что это лучший итальянский ресторан, в котором он когда-либо был, — заявляет Чонин. — Итак, что ты будешь? Джинки сказал, что здесь вкусное лингвини. Думаю, я попробую, — он снова просматривает меню и добавляет: — И колбасный суп. Кёнсу изучает меню, и его внимание привлекает картинка «Тыквенные равиоли». — Это выглядит ничего так, — говорит он Чонину, указывая на картинку, и парень кивает. Он подзывает свободного официанта и сообщает ему их заказы. Они не хотят сегодня пить алкоголь, поэтому вместо этого выбирают фруктовые напитки. Официант забирает у них меню, вежливо кланяется и уходит. — Это место намного изящнее, чем я привык, — говорит Чонин, и Кёнсу соглашается. — Я тоже. Это первый раз, когда я надел блейзер в ресторан. Чонин слегка смеется над этим. — Кстати, классно выглядишь. Он новый? Не помню, чтобы стирал его «лаской магия цвета». Кёнсу впечатляет его хорошая память, и он отвечает: — Да, он новый. Ты тоже сегодня хорош, твои волосы уложены… иначе. Чонин проводит ладонью по волосам и спрашивает: — Тебе нравится? Кёнсу подпирает голову одной рукой и смотрит на Чонина, который вертит головой сначала влево, а затем вправо, чтобы До смог в полной мере оценить его причесон. Кёнсу закрывает рот, пытаясь сдержать смех, когда Ким специально кривляется, демонстрируя волосы, потому что Чонин — полный придурок под маской холодного парня. — Не прикрывайся, — говорит парень, убирая ладонь Кёнсу от его рта. — Ну, я не думаю, что здесь приветствуется громкий смех, — объясняет тот между тихим хихиканьем, обводя рукой обеденный зал, за столами которого люди мрачно и серьезно поедают свою еду. — А жаль, — отвечает Чонин. Кёнсу немного не догоняет, что он имеет в виду, но его попытки понять прерываются. — Ты мне так и не ответил. Тебе нравится? — Парень снова мотнул головой, прямо намекая на укладку. Кёнсу задумчиво прищуривается и говорит: — Если честно, пока не уверен. Я скажу, когда решу. — Зато он точно уверен в том, что отражение люстры в темных глазах Чонина выглядит завораживающе.***
Еда хорошая, но не прям «вау». И общая атмосфера ресторана слишком ограничивает их, чтобы даже откровенно болтать. Они пытаются как-то исправить неловкую ситуацию, рассказывая друг другу различные истории чуть ли не шепотом и одновременно с этим в ускоренном темпе поедая свои блюда, чтобы скорее свалить отсюда в другое, не такое напряженное место. Чонин разочарован своим выбором ресторана, но надеется, что их ночное свидание спасет другое место. Он думает, где можно провести время после этого тухлого ресторана, чтобы исправить ситуацию, и на мгновение забывает, что суп в его тарелке, как бы, горячий просто писос, и засовывает в рот большую ложку. И вроде бы ничего страшного, он просто обжёг язык. Но не тогда, когда Кёнсу начинает очень громко смеяться, нарушая подавляющее молчание ресторана. После обеда они отправляются на ночной рынок в центре города, и когда парни, немного прогулявшись, усаживаются около уличного ларька в своих деловых рубашках и дорогих туфлях, ожидая рыбные пирожки, Чонин находит это крайне забавным. Это место подходит им куда больше высококлассного ресторана, и здесь парню нравится куда больше, потому что Кёнсу может открыто и громко смеяться, ничего не стесняясь. И для Чонина этот смех — один из любимых звуков. Когда они вдоволь наедаются рыбными пирожками (которые Кён считает куда вкуснее, чем дорогие и выебистые равиоли), на улице все еще не так поздно, поэтому Чонин приглашает к себе, чтобы скоротать вместе время за простой болтовней. Это предложение сначала не особо радует Кёнсу, но когда Чонин говорит: «Мы можем поиграть на моем Х-боксе» без какого-либо намека на интим, До с уверенностью соглашается. Квартира Чонина оказывается меньше его собственной, но примерно так парень себе ее и представлял. Первое, что он замечает, когда входит внутрь, — у Кима тут чертовски уютно. Стены светло-коричневого цвета, на окнах плотные шторы того же цвета, только темнее, а полы застелены паркетом, как в квартире Кёнсу. На общем фоне выделяются только диван и ковер, потому что они светло-серые, но оттенок нейтральный и хорошо сочетается со всем остальным. Кёнсу снимает свой пиджак, и Чонин вежливо вешает его на один из крючков, выстроившихся рядом с входной дверью. После последний ведет парня в гостиную, и Кён замечает, как здесь чисто, не считая манги, разбросанной по журнальному столику. Когда До садится на диван, хозяин квартиры предлагает ему выпить. — У меня есть пиво, вода и сок. — Слыша последний вариант, Кёнсу приподнимает бровь, и Чонин расплывается в улыбке. — Апельсиновый, а не клюквенный. — Давай пивас, — отвечает До, и парень плетется в сторону кухни. Кёнсу продолжает гулять глазами по комнате и взгляд падает на черную коробку с диском, лежащую на телевизоре. Он подходит ближе, чтобы взять его, и видит еще кучу игровых дисков. Как ни странно, в основном тут одни стрелялки и гонки, но это заставляет Кёнсу чувствовать неуверенность, потому что в подобное он никогда раньше не играл. Единственное, во что он играл — это Mario Kart, когда ночевал у Бэкхёна. Когда Чонин возвращается с пивом в руках, первое, что спрашивает Кёнсу: «У тебя есть Mario Kart?», после не понимая, почему Чонин, широко улыбаясь, закусывает губу. — Mario Kart не идет на Х-бокс, он для консолей. Кенсу тут же меняется в лице. — Я не умею играть ни во что из этого, — говорит он, указывая на диски. — Могу научить, — предлагает Чонин, берет один из дисков и падает на диван рядом с Кёнсу. До делает глоток холодного пива и ставит банку на журнальный столик, смирившись с выбором Чонина. — Need For Speed — гоночная игра, чуть похожа на Mario Kart, тебе должно понравиться, — говорит он, и Су медленно кивает, хотя очень сомневается, что у него получится. Под скулеж Кёнсу проходит тридцать минут геймплея, прежде чем парень всё-таки сдается после очередного проигрыша и с криком «Нахуй!» откидывает джойстик в сторону. Чонин хихикает над поведением пьяного Кёнсу, которого, к сведению, таковым парень видит впервые. И Ким не против увидеть прибуханного До снова, потому что это чертовски мило. Кёнсу косится на него, поэтому парень спешит выключить игру. — Тогда посмотрим телек, — говорит Чонин и начинает листать каналы в поисках чего-то интересного. Он останавливается на канале с комиком Ходоном, бегающим по кругу огромного поля. Кёнсу откидывается на очень мягкую и удобную спинку дивана, и Чонин садится рядом с ним. Они оба заливаются смехом, когда Ходон и еще один чел, имя которого Кёнсу не помнит, падают лицом в грязь. Когда шоу прерывается рекламой, глаза Кёнсу падают на мангу на журнальном столике. Наклонившись, парень тщательно разглядывает обложки и останавливает свой выбор на одной из книженций. Он вытаскивает её из-под других комиксов и видит «Начало и запуск успешного бизнеса по уборке: основное руководство по созданию прибыльной компании», напечатанное жирным шрифтом на передней странице. Когда он поворачивается к Чонину, замечает на себе его беспокойный взгляд, будто парень не должен был видеть эту книгу. — Что это? — спрашивает Кёнсу и трясет учебником перед лицом парня. После он перелистывает страницы книги и натыкается на страницу с загнутым уголком. — Э-э… она не тут должна быть, — говорит Чонин, не отвечая на вопрос, и забирает у Кёна книгу. Он мгновение смотрит на нее, явно думая, куда ее деть. Долго не думая, парень делает вид, что засовывает книгу под диванную подушку, а потом одним движением, как бы случайно, кидает обратно на журнальный столик, чтобы та снова слилась с кучей манги. — Ты её читал? — снова пытается разузнать Кёнсу, и когда Чонин поворачивается к парню, чтобы посмотреть на него, До замечает в его глазах некие опасения и беспокойство, внезапно чувствуя, что переступил черту. Поэтому, чувствуя неловкость, Су отступает. — Е-если ты не хочешь говорить об этом, всё в порядке. Я просто- — Хочу помочь матери в агентстве, — тихо говорит Чонин, перебивая его. После парень ничего не говорит, кусая губы и откидываясь спиной на мягкие подушки. — Достойно с твоей стороны, честно говоря, — успокаивает Кёнсу. — Управление бизнесом требует много мужества и преданности делу. А изучение всего этого — явный признак этой преданности. Ты должен гордиться собой, Чонин, — говорит он, и Ким застенчиво, но благодарно улыбается в ответ. — Думаешь? — спрашивает парень, и Кёнсу энергично кивает, заставляя его улыбнуться шире. — Да, думаю. И не понимаю, почему ты это скрываешь. Это не то, чего нужно стесняться. — Дело не столько в стеснении, сколько в сомнении, — Чонин глубоко вздыхает. — Чувствую себя так… неуверенно во всем этом. За все время, проведенное вместе, они никогда не говорили о будущем или о чем-то подобном. Парни всегда говорили о настоящем — в какие игры они сейчас играют, кем сейчас работают. Кёнсу думал, что это потому, что они только начали встречаться, но когда он вспоминает, что знакомы они с Чонином вот уже несколько месяцев, то понимает, что знает о Киме лишь немногое из того, что делает его в глаза Су настолько особенным. Что-то внутри Чонина притягивает Кёнсу, заставляя хотеть открыть каждую частичку Чонина, чтобы в итоге сложить все вместе, подобно пазлу, и получить совершенную, полную картину человека, который его очаровал. Сейчас он видит отличный шанс сделать это и сосредотачивает все внимание на Чонине. Чонин замечает, как Кёнсу ближе придвигается к нему и смотрит своими большими глазами, наполненным любопытства и призыва продолжить. И он понимает, что пытается донести до него парень, — что он здесь и внимательно слушает Чонина, что всё сказанное им будет иметь большое значение и вес. От этой мысли на душе становится теплее, а в груди сердце бьется чаще из-за большой любви к Кёнсу, и Чонину стоило больших усилий, чтобы сдержаться и не стиснуть его в крепких объятьях. Но сейчас не время, думает Ким. Может быть чуть позже. А Кёнсу все еще терпеливо ждет его, поэтому Чонин делает глубокий вдох, чтобы успокоиться, потому что изливание души парню, который сводит его с ума, немного пугает. — В течение многих лет я фокусировался только на танцах и просто осыпал своих родителей деньгами. Но теперь я понимаю, что мне нравится агентство по уборке, мне нравится работать там, мне нравятся сотрудники. И мне нравятся люди, которых я встречаю, когда убираюсь в квартирах. — Он немного улыбается, потому что вспоминает его первую встречу с Кёнсу, и радуется, что До был одним из его клиентов. — Это совершенно новое чувство, совершенно отличное от того, когда я только танцевал. — Кёнсу хочет что-то сказать, но у Чонина, похоже, скопилось много всего, поэтому парень держит язык за зубами и ждет, когда Ким продолжит. — Я потратил много времени, думая о будущем. У моих сестер теперь своя работа, их собственные семьи. Я вижу, насколько они счастливы, — говорит он. — Я… я хочу того же. Голос Чонина вдруг начинает звучать обеспокоенно и неуверенно, из-за чего сердце Кёнсу смягчается. Он настолько привык видеть классного и уверенного в себе Ким Чонина, что этот Чонин, сидящий перед ним, кажется маленьким и беззащитным, заставляя Кёнсу протянуть руку и нежно коснуться его ладони, чтобы хоть как-то развеять его беспокойство. — У тебя будет то же. Обязательно будет, Чонин, — говорит Су, и парень улыбается. Он берет его ладонь в свою руку и сплетает пальцы с пальцами Кёнсу. — Да? — Да, — уверенно кивает До и чуть сильнее сжимает руку Чонина. — Почему ты так уверен? — игриво спрашивает парень, смотря на пальцы Кёнсу. — Потому что, — начинает Кёнсу, но не спешит продолжать, пока Чонин не поднимает глаза, чтобы посмотреть на него. — Ты очень усердно работаешь, а еще ты никогда не жаловался, когда чистил мой грязный туалет, — смеется парень, но замолкает, когда Ким фыркает и закатывает глаза. — И я никогда не встречал никого, настолько тщательно выбиравшего лучший ополаскиватель для моих шмоток. — Что? — смеется Чонин, причем именно тем смехом, который так нравится Кёнсу. — При чем тут это? — Ну, — начинает Кёнсу, удобнее устраиваясь на диване и одновременно потягиваясь. — Я всегда замечал, с какой осторожностью и точностью ты обращаешься с вещами, даже если они мелкие и незначительные. Это отличительная черта, Чонин, особенно если дело касается бизнеса. И эта твоя черта вместе с твоей трудолюбивостью реально поможет твоей матери управлять агентством. Чонин поджимает губы, размышляя над словами Кёнсу. И его улыбка, которую он дарит своему парню, не может не заставить того улыбнуться в ответ. — Да? Ты так думаешь? — Кёнсу кивает. — Или ты говоришь так только потому, что я тебе нравлюсь? Или потому, что я отлично выгляжу без рубашки? — дразнит парень, замечая, как надулся Кёнсу, и тут же жалея о сказанном. Он сразу извиняется, но До все равно отпускает его руку и отвешивает сильный щелбан. — Ау! Больно! — вскрикивает Чонин, потирая пульсирующий лоб. — Я ведь извинился! Это была шутка, Кёнсу, прости! Кёнсу раздраженно фыркает и сердито складывает руки на груди, наблюдая за недовольно стонущим Чонином. — Так тебе и надо, идиота кусок. Чонин опускает руки, предоставляя Кёнсу отличный вид на огромное красное пятно, украсившее его правую сторону лба, и тот хихикает. Выражение чониновского лица по-прежнему просит прощения, и когда парень снова извиняется, Кёнсу думает, что все-таки наверное можно и простить. — Да, я идиот. Когда я нервничаю, дебильные шутки выходят сами собой. Извини. Я ведь все еще нравлюсь тебе? Даже зная, на что я способен, — печально спрашивает Чонин, понимая, что своими же руками испортил все настроение на сегодняшнюю ночь. Кёнсу издает смешок, осматривая ушиб на лбу Чонина, и осторожно прикасается к нему пальцем, после зачем-то надавливая и следя за гримасой Кима. — Еще болит? — Немного, — отвечает парень. — Не думал, что у тебя такие сильные пальцы. — О, ну теперь будешь знать, прежде чем открывать рот, чтобы сморозить что-нибудь глупое. Чонин хмурится, и Кёнсу целует его, потому что может себе это позволить. Теперь он может целовать этого парня когда вздумается. Когда Су отстраняется всего на пару сантиметров, Чонин улыбается, не понимая, почему тот вдруг решил поцеловать его, но это кажется вполне приемлемым и нормальным. — Поцелуй меня снова, — шепчет Чонин, горячим дыханием опаляя губы Кёнсу. До мягко обхватывает пальцами его подбородок, и Чонин уже наклоняет голову, прежде чем Кёнсу подается вперед и прикладывает свои губы к его. Ким тут же открывает рот, желая почувствовать мягкость губ Кёнсу. Он чувствует вкус пива во рту, когда Кенсу целует его короткими, медленными поцелуями, одной рукой зарывая пальцы в аккуратные пряди чониновских волос. Парень кладет руку на затылок Су, желая притянуть его еще ближе, и проникая своим языком его в рот, Кёнсу в свою очередь сначала охотно посасывает его, а затем сплетает со своим. Язык До совершенно грешен, и когда он проводит им определенным образом, то заставляет Чонина хныкать от удовольствия. Отстранившись, они оба тяжело дышат, а пальцы Кёнсу по-прежнему перебирают пряди теперь уже беспорядочных волос Чонина. — Так мне нравится больше. Твои волосы. Мне нравится эта растрепанность, — говорит Кёнсу, отвечая на вопрос, который Чонин задал еще несколько часов назад. Ким мысленно делает себе заметку почаще укладывать их так, чтобы потом чувствовать, как пальцы Кёнсу перебирают его волосы и портят всю прическу. Его внимание снова приковывается к лицу До, и Чонину определенно нравятся эти покрасневшие и немного опухшие от поцелуев губы. Хочется увидеть, насколько краснее их можно сделать, поэтому парень снова ловит губы Су своими. Кенсу приветственно раскрывает рот, руками обхватывая шею Чонина, целуя его с такой же страстью. Они откидываются на диван, губы все еще соединены вместе, и Кёнсу слишком потерян в жарком поцелуе со своим парнем, а по его венам начинает течь желание. Только когда Чонин переходит поцелуями на линию его челюсти, а потом чуть прикусывает его шею, к Кёнсу возвращается здравый смысл. Его пугает то, как быстро они переходят на новую ступень, ведь сейчас только их второе свидание. И прежняя неуверенность, которую Кёнсу так старательно зарыл далеко-далеко, вырывается на поверхность. — Чонин, — вздыхает парень, пока Ким ставит засос. — Чонин, стой, — бормочет Кёнсу, убирая свои руки с шеи парня и мягко толкая его ладонями в грудь. Но требуется еще один, более сильный толчок для того, чтобы Чонин действительно обратил внимание и отстранился, выглядя таким же ошеломленным, как сейчас чувствует себя Кёнсу. — Прости, — говорит Чонин хриплым голосом и отодвигается, садясь обратно на свое место. Он облизывает свои влажные губы, на которых все еще чувствуется вкус Кёнсу, и смотрит на последнего, который вытянулся, словно струнка, сложив руки у себя на коленях и пытаясь отдышаться. Кёнсу последний раз тяжело вздыхает, после чего встает с дивана и поправляет свою смятую рубашку. Он рискнул взглянуть на Чонина и заметил, как тот безучастно уставился на журнальный столик. — Извини, Чонин, я… это… — Кёнсу заикается, не зная, что и сказать, но Чонин качает головой, смотря на него такими добрыми и понимающими глазами, которых Кёнсу не заслуживает. — Не надо. Тут не за что извиняться. Кёнсу не может ничего, кроме как поверить этим словам и искренней улыбке. — Наверное, мне лучше уйти, — говорит он, подходя к двери и хватая свой пиджак с вешалки. Чонин вздыхает вслух, перед тем, как встать, и неловко шагает к двери. Кенсу не замечает этого, слишком занятый надеванием пиджака. — Спокойной ночи, Чонин, — говорит Кёнсу. — И, я думаю, то, что ты делаешь для своей матери и для агентства — удивительно. Я горжусь тобой. Чонин движется к Кенсу и обнимает его, касаясь своей гладкой рубашкой его кожи. — Это много значит, Кенсу. Спасибо, — говорит он, губами касаясь его виска. Чонин немного наклоняется, чтобы поцеловать в щеку Кенсу, но удивляется, когда парень поворачивает голову, чтобы поймать его губы. Это еще один теплый поцелуй, который очень нравится Чонину, потому что целовать Кенсу становится одной из его любимых вещей. Но когда Су отстраняется и прикладывает ладонь ко рту Чонина, он издает в нее расстроенный стон. — Ты убиваешь меня, — вздыхает он, выпрямляясь. Кенсу хихикает, глядя на недовольное лицо Чонина. — Прости, ладно. Извини. Я буду- перестань облизывать свои проклятые губы! Ты не делаешь легче, Чонин, — вздыхает он. Настала очередь Чонина смеяться, когда он отпускает Кенсу. Он открывает ему дверь, и Су одаривает его той самой улыбкой (его губы образуют форму сердца, которую Чонин считает завораживающей), прежде чем выйти из квартиры и уйти. Ким кричит «Спокойной ночи!», закрывая дверь, когда Кенсу машет ему, чтобы он заходил обратно. Парень неуверенно движется от двери, благодарный, что Кенсу не заметил, что у него уже наполовину встал. Это было бы унизительно — Су узнал бы, что он… возбудился от одних только поцелуев. Однако в свою защиту он может сказать, что Кенсу чертовски хорошо целуется. Он идет в гостиную, расстегивая пуговицы на своей смятой рубашке, прежде чем снять ее и бросить на диван. Чонин поднимает свою правую руку и беззаботно говорит: — Снова мы остались с тобой, приятель, — и поспешно направляется в сторону ванной.