Andante

      — Галактика, прекрати. Юной леди за столом должно соблюдать правила этикета, — принц изящным жестом отложил книгу дорогом, в оформленном под старину кожаном переплете и строго взглянул на сестру.       Печатные книги уже много столетий как превратились в диковину, доступную лишь избранным. Голографические репродукции древних изданий хранились в музеях. Сотня или две подлинников из разных уголков Вселенной принадлежало Королевской сокровищнице, а заказ переноса текста электронного издания на бумажный носитель даже без должного, соответствующего понятиям о современной моде и эстетике, оформления стоил баснословных денег.       Книга принца была украшена позолотой и драгоценными камнями, а в центре композиции красовался огромный, поражающий глубиной цвета, рубин.       — Если ты не голодна, я тебя не держу.       Девушка виновато опустила глаза, как можно тише продолжая ковырять вилкой еду.       - Прости.       Галактика была еще совсем юной: переступила черту официального детского возраста, несколько месяцев назад отпраздновав свое совершеннолетие, но, видимо, материнские гены взяли свое, и принцесса даже сейчас выглядела сильно младше своего реального возраста. Виной тому, возможно, был маленький рост и плотное сложение, которые она неумело подчеркивала стилем одежды. Или же пышное каре: ее любимая прическа, из-за которой ее голова с округлыми щеками и мягким, округлым подбородком, визуально прибавляла в размере. Она подводила глаза темно-синим, ярко выделяющимся на ее бледной, с лазурным отсветом коже, и оголяла свои пышные плечи, акцентируя внимание на большом сапфире в центре фамильного колье в ложбинке груди. Вот только блестки в форме пятиконечных звездочек на щеках совсем не смотрелись на фоне всего этого великолепия.       — Тебе не кажется, что подобное сочетание «взрослого» и «детского» смотрится нелепо? — принц небрежно вскинул правую руку, захватил прядь бездонно-черных, с ярким алмазным мерцанием волос между средним и указательным пальцами и плавно провел ими по всей её немалой длине. Свет попал в ловушку камня в его серебряном перстне и был моментально поглощен.       — Мне нравится, — Галактика по детски беззаботно улыбнулась ему.       Юноша снисходительно усмехнулся, и принцесса смущенно сложила руки на коленях, потупив взгляд. Сквозь огромное панорамное окно на них смотрел леденящий душу бескрайний космос, с его безучастным сиянием далеких звезд.       — Квазар, мне тут безумно скучно, — грустно призналась она.       — И как же прикажешь развлечь тебя, моя дорогая сестра? — тонкие губы принца тронула едва заметная улыбка.       «Все таки ребенок еще» — подумал он, глядя на девушку из-под полуопущенных ресниц. И дня не может усидеть на месте. А ведь дипломатическая миссия не шутки, даже если всеми политическими вопросами за них сейчас занимается лорд-регент. Полная жизни, полная сил, в силу возраста еще не испытавшая на себе обреченность бесцветности, с которой они, лишенные эмоций, воспринимали мир. В запасе у нее было еще лет пятьдесят-сорок, до точки невозврата, когда все это - чисто человеческое - исчезнет, словно поглощенное Черной дырой, оставив лишь холодный разум властвовать над ее организмом. Свою точку невозврата Квазар уже прошел       Ее голос вернул принца в реальность.       — Может быть, ты со мной потанцуешь? — девушка с затаенной надеждой в фиалковых глазах смотрела на брата. — Это ведь не противоречит королевскому этикету?       — Нет, не противоречит, — тоном наставника отозвался Квазар. — Будь по-твоему, если это необходимая цена за спокойный вечер, я потанцую с тобой.       Он поднялся из-за стола легким, почти летящим движением, от которого всколыхнулись, заговорщически шурша, его длинные в пол, одеяния, взметнулись волосы и несколько прядей, выбившихся из прически, упали на бледный лоб. Он протянул руку в приглашающем жесте, и Галактика, оживившись, в мгновение ока оказалась подле него, несмотря на то, что расстояние между ними, равное длине стола, насчитывало как минимум шагов пятнадцать.       Тонкие пальцы принца, увенчанные острыми, с темным бордовым лаком ногтями, взметнулись к встроенному в браслет устройству, и голографический экран, отзываясь на его движение, отзывчиво вспыхнул ярким зеленоватым отсветом.       — Не нужно, — девушка с мольбой в глазах ухватила брата за локоть. — Пожалуйста, не вызывай музыкантов. Я хочу просто — без лишних глаз и ушей.       — Хорошо, — Квазар сдержанно кивнул и сжал в правой руке ее ледяную ладонь, а левую положил на перетянутую широким поясом талию. — Просто следуй за ритмом. Раз-два-три. Как тебя учили. Раз-два-три.       Они закружились по залу. Галактика закрыла глаза, считая шаги и пропуская удары сердца.       Раз-два-три.       Теплые пальцы брата сплетались с ее, согревая близостью.       Раз-два-три.       Они выглядели парой наоборот: из них двоих он предпочитал мантии из традиционного для королевских одежд, неприятного, по ее мнению, материала. Одновременно легкого и гибкого, но такого металлического на ощупь, что руки до крови царапало, если провести по складкам ткани.       Раз-два-три.       Галактика же привыкла подчеркивать округлости форм брюками. Каблуками. И открытыми вырезами. И все это в дорогих, но простых тканей: мягких, тонких, не сковывающих.       Раз-два-три.       И девушка все не могла понять, почему он, такой отстраненный, всегда смотревший свысока и гасивший любую эмоцию, направленную в его сторону, был теплым, как угли огня в камине. А она, яркая и светлая, фонтанирующая и живая, только и делала, что мерзла как ледышка в глубоком океане.       Раз-два-три.       Сквозь опущенные ресницы принцесса почти любовно разглядывала его мягкие пышные губы, вожделенно приоткрытые, шепчущие ритм.       Раз-два-три.       Проклятый безразличный космос. Отсутствие привычного окружения и холод так и манили своей мрачной бездной, заставляя невольно мечтать, представлять и в мечтах срывать покровы. И только ей одной было известно, насколько далеки эти мечты от правил Королевского этикета, от норм социального поведения, от всего того, что сковывало по рукам и ногам их ужасное общество.       Раз-два-три.       Галактика чувствовала, как учащается пульс и горят щеки, но изо всех сил считала, чтобы не сбиться с темпа и чтобы успокоиться, спрятать, задавить, намертво заморозить эти желания и похоронить их под гнетущей махиной льда.       Ее старший брат, будь ему неладно… он знал, он видел, он привычно насмехался — она это чувствовала, неуклюже балансируя на грани идеального спокойствия и идеального безразличия. Когда-нибудь она станет такой же бездушной функцией. Когда-нибудь в ее жизни будет только спокойствие и холодный расчет. Когда-нибудь, через пятьдесят-сорок лет, которые она надеется, никогда не пройдут.       Раз-два-три.       Очень горячо.       Раз-два-три.       И очень холодно.       Раз-два…       — Прошу простить. Ваше высочество? - гулкое эхо шагов, раздавшееся по обеденному залу, обозначило безжалостное вторжение реальности в ее иллюзорный мир.       Они остановились, разрывая объятия.       — Лорд-регент, — без единой запинки, пугающе буднично констатировал принц, никак не отреагировав на то, что Галактика, словно пойманная с поличным воровка, юркнула к нему за спину, поправляя одежду и растрепавшиеся волосы.       — Послы прибыли.