космос

Всё решают расчёты; мир даёт номера. Он чуть более мёртвый и пустой, чем вчера. Возвращаться и снова упираться в тупик, принимать с полуслова каждый тошный вердикт, — всё здесь стало привычно, каждый слог, каждый шаг. Остаёмся тактичны, продолжаем дышать, драться в полную силу, обходиться без слов, как порой обходились без брони и щитов. Мне подчас говорили, вспоминая под стать, будто космос всё видит и способен всё знать. Только что он мне скажет, раз на это пошло? За барьерами страшно, как за хрупким стеклом; космос целится в спину, обжигает глаза. Легче снова покинуть, чем вернуться назад — так бывает со всеми, кто прошёл через лёд и ни разу не верил в сотни тысяч "пройдёт", так и я бы не верил. Я пошёл по прямой. Наплевав на потери, к черту выслав покой, я ни разу не главный — одиночка-боец, вместо нравов и правил выбираю свинец, ты бы мной не гордился: не позволит чутьё. Ты построил полмира, я разрушил здесь всё. От первичности множеств до конечной поры, от "конечно же, сможем" до "я смог, если бы", возвращаюсь к исходной. Возвращаюсь ни с чем. Сквозь немую готовность, по обломкам систем мы прошли через двери, точно стая бродяг. Мне хотелось бы верить, что я видел тебя, только разум измотан, я устал, я ослеп, датчик полон просчетов, стопроцентного нет. Время рвётся на части, космос делит пути, он сжимает запястье, он твердит мне уйти; воздеваю меч к небу, только пальцы дрожат. К черту ваши планеты, к черту вашего льва — космос целится выше, я не смею вдохнуть; датчик попросту лишний, показания врут. Пусть итог очевиден, я не вижу причин: если космос все видит, почему он молчит?