Пролог
Их маленькая любовь, что через пару лет переросла в необузданную страсть, которая не будет угасать веками бессмертной жизни, началась еще при первой встрече в Гравити Фолз. Они не понимали, какие чувства испытывают или почему так часто бьются сердца в унисон при виде друг друга. Каждая их встреча была странней предыдущей. Они с нетерпением ждали, считали часы и минуты, момента, когда вновь увидят друг друга, а память оставит картинку в голове до следующего раза. Но конец уже известен — один из них пропал или погиб или обратился в камень — этого знать не суждено. Чувство, будто они потеряли друг друга навсегда и никогда не увидятся. Влюбиться в других они не смогут, ведь первая, настоящая любовь всегда будет греть душу. Такое не забывается просто так. Разбитое сердце может починить другое любящее сердце, но целое оно или нет неизвестно. А дважды разбитое сердце залечить невозможно.Тебе мерещатся воспоминания первой любви, а кошмары заполнены ими. Сердце болит и с каждым новым признанием в любви рассыпается на мелкие кусочки, которые не сможет заклеить даже самый дорогой клей.
***
Pov Диппер Старшая школа — это самый сложный и мучительный период времени, как думают многие второгодки или третигодки. Но для меня, как уже закончившего школу, это были самые легкие года, особенно когда ты знаешь курс, по которому учишься и изучаешь это наперед. Знаешь основы, а тебе просто повторяют их и расширяют некоторые области*. Проще пареной репы. Учеба для меня всегда была на первом месте, но я, как и другие школьники, хотел развлечься и забыться с помощью алкоголя, но, почти, каждый момент напоминал мне о Билле — моей первой настоящей любви. Бутылка текилы, звонкий смех, что опекает со всех сторон. Это напряжение не давало мне расслабиться, поэтому я углубился в учебу, которая могла дать забыть на пару часов те воспоминания. Но иногда даже она не спасала от 31 августа — день исчезновения Билла и мой День рождения. Я ненавидел это число, оно означало, что с нашей разлуки проходит все больше и больше времени. Но сейчас мне не зачем об этом думать. Я еду в Гравити Фолз, место первой встречи с Биллом. Вот, снова напряжение вокруг меня. Жаль Мейбл уехала со своим парнем в другой штат, но, зато, она не забывает о нас с родителями и часто звонит и пишет. Я скучаю. Все знают о моем прибытии, и Зус что-то писал про нового работника Хижины Чудес, который точно должен мне понравиться. Не знаю, что он имел ввиду, и почему он должен мне понравиться. Мне интересно посмотреть на Венди и Гидеона, его должны были выпустить пару лет назад. Своим трудом я заработал на домик, но малую часть добавили родители. Я не могу жить в хижине, ведь там живет семья Зуса, а Стен и Форд до сих пор не вернулись из путешествия, но, как писал Зус, они присылают открытки и письма из портовых городов. Форд постоянно присылает мне письма, но я знаю, что в груде бумаг от дяди есть письмо о предложении продолжить свое дело. Для этого я еду в этот городок.***
Автобус остановился, и водитель пробурчал что-то про «остановку Гравити Фолз» — мою остановку. Я выдохнул, взял в охапку чемодан и сумку, выходя из душного транспорта, первым, что я почувствовал, был лес, хотя, это не удивительно, ведь городок окружен хвойными деревьями. Думаю, сначала зайти в домик и разложить вещи, а потом в хижину. Мне пришлось свернуть с тропинки и пробраться через лес. Сквозь хвою елей пробирался дневной свет, он мягко падал на крышу лесничего небольшого домика, в котором я и буду жить. Совсем не далеко должна быть Хижина Чудес. Я достал из кармана ключи, они негромко звякнули и помогли отпереть двери, жутко скрипящие. В прихожей царил полумрак. Как говорил прошлый владелец: здесь есть проводка, поэтому я попробовал нащупать выключатель, что получилось сразу. Белый свет освещал маленькую кухоньку, а дальше было много пустого пространства. «Закрою пустоту. Пусть здесь будет лаборатория. Все равно есть я буду точно не здесь» — промелькнуло у меня в голове. Слева была лестница и вела она на второй этаж, где было почти так же пусто. Только старенький стеллаж и пару полок, что остались от прошлого хозяина, — «А это для книг». Не задумываясь, я закинул чемодан и сумку рядом со стеллажом и буквально выбежал из дома, чуть ли, не забыв, от какой-то вдруг нахлынувшей радости, запереть дверь. До хижины у меня получилось добраться за минут пять или чуть больше. Двор пустел, из здания, тоже, никаких звуков не доносилось, поэтому я с нетерпением отворил дверь. Но за прилавком сидел незнакомый мне парень, возможно старше меня. Так как на двери был повешен колокольчик, раздался звон. Парень монотонно начал: — Добро пожаловать в Хижину чу…дес, — начал парень, поднимая голову, но увидев меня уголки его губ приподнялись, а сам он хмыкнул. Его светлые волосы блеснули, глаза засверкали золотым, янтарным, улыбка расползлась по лицу, — Здравствуй, ты, наверное, Диппер?! Я — Теодор Каганэ*, но можно просто Тео, приятно познакомиться, — в одно мгновение он оказался передо мной, протягивая руку, я ответил, пожимая ее. — Взаимно, — его черты лица, улыбка, что больше походит на оскал. Он полная копия Билла, только имя другое. Может, имя прикрытие? Он, на самом деле, жив? В этих глаза плещутся чертики, безумные чертики, как сам Билл. Кажется, что после каждого повторения имени Сайфера улыбка Теодора становилась шире? Нет, бред… Но дальше размышлять мне не дал скрип досок, а после и спустившиеся Зус с Мелани, а за ними мальчик лет пяти, наверняка, их сын. — Хей, чувачок! Сколько лет, сколько зим? — Зус налетел вихрем на меня, сразу сжимая в объятиях. Он отпустил меня только тогда, когда я легко стукнул его по плечу, показывая свою нехватку воздуха, — Прости-прости, — он виновато почесал затылок, — Думаю, ты уже познакомился с Тео? — я не успел ответить, как Тео уже положил руку на мое плечо и ответил за меня: — Конечно, Зус! Мы будем лучшими друзьями, да, Диппер? — «друзьями» глухо отдалось в сердце, пусть это сказал не Билл, но боль была та же, а янтарные глаза, что тоже походили на глаза Сайфера, пробирали насквозь. Кажется, он хотел обнять меня, но почему-то снова опустил руку на мое плечо. Секунд пять я смотрел на волосы Тео, которые блестели в свете дневного солнца, но меня хлопнули пару раз по плечу, заставляя «очнуться». Вздрогнув, я робко улыбнулся и ответил: — Да, нам ничто не мешает ими быть…***
— Тут следовало бы прибраться. Могу помочь с этим, — сказал это Тео, поднимая последнюю коробку на второй этаж. После нашей беседы обо всем на свете, когда я собирался отправиться в свой домик, он предложил свою помощь, чтобы перенести коробки из лаборатории Форда и чердака. Я уж хотел отказать, но его сияющие глаза и оскал любимого демона остановили меня. Кажется, я снова завис, смотря на лицо Теодора, потому что он уже махал рукой перед моим носом. — Ну что? Доставай тряпки, и будем драить здесь! — Н-но ты уже помог мне! Не стоит перетруждаться из-за меня, — последние слова я сказал тише, но Тео услышал. Он хихикнул и хлопнул меня по плечу, из-за чего я сел на кровать, которую разложили в первую очередь, перед тасканием коробок, он плюхнулся следом, от его резкого движения и веса кровать противно скрипнула, но мы не обратили на это внимания. Каганэ заглянул своими золотыми, не выражающими истинных эмоций, глазами. — Ну что ты, мы же друзья, мы помогаем друг другу, — снова это противное ощущение на сердце, а улыбка-ухмылка прожигает дыру в груди. Мне так хочется прикоснуться, поцеловать, почувствовать былую любовь, но я не могу ничего сделать или, даже, нельзя ничего сделать.***
Жизнь текла. Я все больше сравнивал Теодора с Биллом. Они слишком похожи, будто близнецы с одинаковым характером. Мы каждый день проводим вместе — у меня в домике, в Хижине Чудес играем с маленьким Марко (сыном Зуса и Мелани), гуляем в лесу, по городу. Он много раз помогал мне в лабораторных работах, а я удивлялся его уму, он старше меня всего на два года. Он был до невообразимости умным, а на мои многочисленные вопросы постоянно отшучивался. При каждой нашей встрече он «случайно» касался меня или пытался по-дружески приобнять. Мне приятно чувствовать его тепло рук, мягкие прикосновения. Хочется никогда с ни не расставаться. Кажется, я влюбился в Теодора Каганэ. Это, наверняка, из-за моих прошлых отношений с Биллом. Но также, я не могу заставить сердце остановиться… У меня плохое предчувствие. Однажды с Венди и Тео мы зашли в кафе Ленивой Сьюзан. Меня все сразу узнали, что было очень приятно. Нас обслужили, было так хорошо болтать с ними на самые разные темы, смеяться. В какой-то момент Сьюзан попросила Теодора о помощи, но что он, сверкнув глазами и кинув мимолетный взгляд на меня, согласился. От этого я вздрогнул, и с моих губ слетела совсем тихая фраза, но которую, на мое сожаление, услышала Венди: «Он так похож на Сайфера». Как только я осознал, что сказал, расширил глаза и повернулся к Кордрой, то была тоже в шоке от моих слов, но через пару секунд хихикнула, положив свою ладонь поверх моей руки. — Так, ты всюду таскаешься за ним, потому что думаешь, что это Сайфер, — она снова хихикнула, приподняла мою руку, мягко потирая большим пальцем костяшки. — Мы уничтожили его несколько лет назад. Даже, если это он, мы сможем победить! И не потребуются слежки и выискивания его слабостей, — Венди продолжала что-то говорить, но я отвернулся, смотря на Тео, что миленько общался с Ленивой Сьюзан. Вдруг, его глаза зловеще сверкнули в свете солнца, Каганэ резко обернулся на меня, ярко улыбнулся и помахал. — Ты меня слушаешь? — Кордрой немного надавила на костяшку, но я отреагировал меланхолично. Она вздрогнула, кажется, мои глаза сверкнули красным и ответил также без эмоционально: — Ты абсолютно не права. Нам не придется и не нужно никого побеждать, — я сбросил ее ладонь и встал с места, наклоняясь к ней, — Это иные чувства, что тебе не понять, — последние слова я прорычал ей в лицо не своим голосом и, оставив ее прибывать в шоке, вышел из заведения. Меня догнал Тео, и мы вместе пошли к нему.***
Мне стали сниться странные сны. Сначала, я бегу к Тео, плача, прося помощи. Он выставляет руки, предлагая упасть в его объятия. Все это время он ухмыляется, смотрит на меня, на мои страдания. Я падаю в его руки, которые сразу обхватывают мое тело, чувствую жар. Ладони задирают мою футболку, подушечки пальцев проходятся по позвоночнику. Я закрываю глаза, утопая в наслаждении. Слезы капали без причины, но я игнорировал их, продолжая чувствовать мокрые поцелуи на шее. Тянулся за поцелуем, который получал, но такой невинный и легкий. Потом я открываю глаза и вижу… Билла. Он постоянно скалится на меня и не дает забыть. Так каждую ночь. Я просыпаюсь в холодном поту, всегда ровно в семь часов утра, будто этот кошмар длился всю ночь, но чувство, что это происходило за пару секунд. Я больше не могу терпеть, я хочу почувствовать эти нежные прикосновения. Тепло рук и мокрые поцелуи на коже. Я хочу признаться.***
Поздний вечер, уже стемнело. Это очередной день, когда мы с Теодором сидим у деревьев, сотый раз, перечитывая пожелтевшие от старости страницы дневника, подсвечивая фонариком и ультрафиолетом. Вот, мы перелистываем страницу, и я вижу яркую надпись «Билл Сайфер» и изображение треугольника с тонкими ручками и ножками. Я вздрогнул, а Тео мягко приобнял меня за плечи, захлопывая книгу и вставая. Я последовал его примеру. Мы встали ровно под луной, я прикусил губу. Я так хочу признаться. — Тео, я хочу кое-что тебе сказать, — робко промямлил я, но, кажется, он понял и кивнул, а я продолжил: — Я… л-люблю тебя! Я не знаю, откуда взялись эти чувства! Но, пожалуйста, не отвергай меня, мы в любом случае можем остаться друзьями, — я поднял взор на него и увидел сверкающие глаза Билла, хотя, нет, не Билла, а Теодора. В темноте были видны только сверкающие зрачки, пусть и не видно, но я ощущал его недобрую ухмылку. Каганэ сократил расстояние между нами, обхватывая мою талию. — Ты, правда, любишь меня? — он прорычал это в мои губы. На глаза невольно навернулись слезы, я сжал его рубашку, выдыхая: — Да, люблю. Я готов умереть за тебя, Билл! — крупные капли слез падали на свитер. Я еще не до конца осознал, что вякнул, но услышал шипение над ухом. — Какая же ты шлюха, Диппер. Говоришь, что любишь меня, — он зарылся в мои кудри, а потом резко дернул, заставляя меня вскрикнуть и скорчиться от боли. — а сам влюблен в того демона снов? — он выдержал секундную паузу и, оскалившись, продолжил: — А если, весь город узнает о твоей влюбленности? Все начнут презирать тебя, ненавидеть, отвернутся. «Герой, что победил великого демона, пытавшегося разрушить город и править Землей, влюблен в него?! А что, если он попытается воскресить того демона? Что будет?! Какой абсурд!» Эти слова ты хочешь слышать, Со… Диппер, — слова Тео были саркастичны, правдивы, в них невозможно было не поверить. Я попался на этот крючок. Согласился на грязную работу: — А чтобы этого не произошло, ты будешь моей личной шлюхой! — он безумно рассмеялся, так, что по телу пробежало стадо мурашек. Мне оставалось только робко кивнуть.***
Так противно, но, в то же время, желаемо. Чувству, как головка члена упирается в мое горло, как руки, запутанные в моих каштановых волосах, задают нужный ритм. Слышу, четкие стоны, «Сосенка» — тоже звучит над ухом, так знакомо, но я не могу ничего понять. Возбуждение не дает четко мыслить. В рот вливается что-то горячее и вязкое, волосы не отпускают, заставляя проглотить. — Сосенка, ты чудо! — слышу благодарность за свои «старания» и сумасшедший смех. С меня начали стягивать штаны, я кончил, не прикасаясь. — Сама невинность, Сосновое Деревце, не так ли? — Сосновое Деревце? Билл? Так все же, все это время я был прав?! На глаза с новой силой нахлынули слезы. Кажется, Билл осознал свою ошибку. Он подхватил меня, сажая к себе на колени, обвил мою шею руками, притянул и мягко-мягко, будто боясь потерять снова, поцеловал. — Билл, какой же ты идиот! — обнял его в ответ, не противореча чувствам.***
Даже любимый может ранить сердце. Но все равно они остались вместе. Ему приходилось играть другую роль.