With a Shotgun in Hand

Макс стянул с себя толстовку. Помедлив на секунду, потому что взгляд зацепился за Глок в скрытом отсеке, он снял и футболку. Оставшись наполовину нагим, он долго стоял перед подарком Дэвида, аккуратно растеленным на кровати. Красная футболка с надписью Trouble Maker на груди, будто с выжиданием смотрела на него и в итоге он все же натянул ее на себя, чувствуя, что это именно тот самый размер, который ему нужен.  — И как только додумался? — удивленно прошептал подросток, проводя рукой по ткани. Ему казалось, что верхом воображения Дэвида была бы одежда с позитивным посылом, что-то о семье, дружбе, лагерях или отсылках на популярное кино с морально-нравственными посылами. Но он… выбрал это. Впрочем, к футболке прилагалось небольшое послание, этакое пояснения своего выбора. «Хей, Макс, я увидел эту футболку и подумал о тебе, потому что вдвоем с тобой или по отдельности мы часто создаем много проблем, но я уверен, что вместе мы всегда сможем их решить. Дэвид :)» Парень усмехнулся и, аккуратно сложив бумажку, положил ее рядом с открыткой родителей, а сам лег на кровать, вертя в руках оружие и думая о том, как, наверно, странно было бы кому-то увидеть со стороны шестнадцатилетнего пацана, который нажатием на курок, может лишить кого-то жизни. Достаточно лишь точно прицелиться. Он опустил палец на курок и вытянул руку, устремляя дуло в верхушку палатки. По телу разлилось приятное чувство удовлетворения, словно он вот-вот услышит короткий щелчок и выстрел, свист воздуха, запах страха и адреналина. И в то же самое время ему сразу захотелось вернуться домой, где мама бы обязательно сказала ему перестать целиться во что ни попадя на территории дома. А папа усмехнулся бы и сказал, что…  — Макс, — ткань палатки, служащая дверью распахнулась и на пороге появился Дэвид. — Я хотел сказать, что наше примирение сегодня днем это очень хороший поступок и… Что это? Глаза Дэвида с изумлением устремились на Макса, лежащего в полном оцепенении, не в силах спрятать Глок хотя бы за спиной и позволяя Дэвиду вдоволь налюбоваться опасной «игрушкой». Подросток в ужасе сглотнул, лихорадочно придумывая, что сказать в свое оправдание.  — Макс, это пистолет? — скорее не столько в ужасе оттого, где парень его взял, сколько от страха за него, спросил вожатый.  — Он игрушечный, — ляпнул тот. И на правду это было весьма похоже, потому что по конфигурации Глок действительно смахивал на самый простой и дешевый детский пистолет, который продается в любом игрушечном отделе за сущие копейки. Если не вглядываться вблизи, то можно было подумать, что он сделан из пластика и стреляет такими же пластиковыми пульками цветного окраса.  — Правда? — черт, да он не верил Максу. — Тогда стреляй в меня.  — Совсем дурак? — опешил тот. — Ты себя то видел? Да такой дрыщ от пластиковой пульки в реанимации оказаться может.  — Нет, Макс, так не годится! Я сказал: стреляй в меня. На мне лежит ответственность за этот лагерь, и я точно должен знать, что это просто игрушка. — пусть и сверкая глазами полными решительности, Макс мог поспорить: Дэвиду все равно было немного страшно. Медленно встав с постели, парень навел оружие на «оппонента». В голове мелькнула мысль, что это был его шанс навсегда избавиться от столь ненавистного ему вожатого! Нет, серьезно. Со своими знаниями, да и опытом, он легко мог все обставить как несчастный случай и ему бы в итоге не пришлось долго возиться с этим. Всего одно нажатие. Всего один выстрел и все может закончиться прямо сейчас.  — Я жду, Макс. — Дэвид тем временем терял терпение. — Или же мне стоит сразу позвать Гвен и Квартермейстера? Подросток сглотнул. Рука, что держала оружие, непроизвольно, но немного дрожала. Он же делал это раньше и не один раз, так почему сейчас все должно быть иначе? Один выстрел. Одна пуля.  — Макс. Стреляй. Он на секунду зажмурился. Напряг руку. Вот палец уже почти нажал до упора и…  — Хорошо, ладно! Ты выиграл, он настоящий! — парень всплеснул руками и с раздражением посмотрел на вожатого, в глубине души чувствуя небольшое, но облегчение. — Доволен теперь?  — Но… Откуда он? Он не был зол, конечно, не был. Разве может Дэвид злиться всерьез? В его глазах стояло неподдельное волнение за Макса, но как он может рассказать ему, откуда у него пистолет? Дэвид был последним человеком на этой гребанной планете, которому стоило знать, что семья Макса связанна с криминальной составляющей этой жизни, и что сам Макс не меньше многих других бандитов уже успел принять участие в этом. Нет, он решительно не может рассказать вожатому о своей жизни.  — Боже, Дэвид, — Макс закатил глаза, создавая иллюзию своего обычного поведения. — Я просто спер его у Квартермейстера, за кого ты меня принимаешь, черт подери?  — За лжеца, Макс, — кажется, он никогда в жизни не видел Дэвида настолько серьезным и решительным. Он не шутил, ему действительно нужно было знать о происходящем. — Ты сам недавно упоминал, что я о тебе ничего не знаю, но поверь: я хочу знать. Так что говори мне правду. — Правду… Подросток отвел взгляд, но затем посмотрел Дэвиду прямо в глаза. Если он рассказывает правду, то следует наверно смотреть в глаза? Сможет ли он создать вид искренности? Или не стоит создавать вид, а правда все сказать? Дэвид же не из тех, кто будет его сразу сдавать органам или кричать всем вокруг. Можно пойти на компромисс таким образом. Рассказать все честно, но условиться, что Дэвид будет молчать.  — Поверь, Дэвид, — выдохнул Макс. — Если ты кому-то расскажешь, то я смогу выстрелить. И ты или будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь, или у тебя уже не будет этой жизни.  — Хорошо, — Дэвид кивнул и сел на кровать Макса. — Хорошо. Я готов слушать.  — Это правильно, потому что история не короткая… «Семья Макса не всегда жила в Америке. Его родители, мать Ума и отец Риши большую часть своей жизни провели в Индии, где они и родились. Но к сожалению для них, в районе, где они жили, в Кашмире, всегда было неспокойно. Шутка ли, четыре войны, восстание, конфликты и периодические теракты. Они переехали в Америку благодаря старшему брату матери Макса, который жил там уже какое-то время, открыв свой ресторанный бизнес. Вначале жили все вместе, с семейных подачек и работали, где приходилось. Постепенно дело пошло в гору, обжились в городе, узнали о местных правилах, вернулись к истокам своего дела… К найму. Работали наемными убийцами, крали нужные заказчикам документы и файлы, следили, подставляли. Грязная и, наверно, нечестная работенка. Но за такое платят. В этом мире нет ничего святого и нет людей, пробивающихся только честными путями. Если не родители Макса, то кто-то другой бы точно этим занимался, поэтому он никогда не чувствовал угрызений совести из-за того, чем занимались его родители. Ну… Разве что в самом начале. Он не всегда знал, чем они занимались. Оно и не удивительно, ведь детям не стоит знать о подобном. Когда он пошел в первый класс, он еще даже не подозревал, что его брат Адам вовсе не родной ему, а приемный ребенок после одной заварушки, в которой участвовали его родители, и которые проявили к Адаму сострадание. Впрочем, он тоже был темноволосым и немного смуглым, поэтому неплохо вписывался в их семью, будто жил с ними всегда. Вместе им было вполне комфортно, хоть и приходилось заниматься немного нестандартными вещами. В квартире всегда было много оружия, как холодного так и огнестрельного, несколько ловушек, на случай если приходилось оставлять квартиру пустовать, сигнализация, сейф, кодовые символы и вещи, чье расположение имеет секретное значение и о котором знают лишь живущие в доме. Словом, да, запаривались они не на шутку. В том числе и по отношению к Максу. Поскольку будучи маленьким, он ничего не знал, его часто запихивали на множество образовательных кружков, лагерей, в школу на продленку и к тетям-дядям на выходные и дни, когда родители надолго уезжали. Он обижался на них. Возможно даже ненавидел порой. Потому что не понимал за что с ним так обходятся. Со временем, конечно, понятие пришло, обиды забылись, но черствость уже смыть нельзя было. Тем более, что в их деле без нее никуда.» Макс умолк, вспомнив не самые радостные моменты своей жизни и почувствовал как рука Дэвида легла ему на спину.  — Черт, Макс, — это был один из тех редких моментов, когда Дэвид позволил себе вольность. — Это… Это поразительно, как ты смог прожить с этим. И… Боже, Макс! Это же получается, что ты…  — Да, Дэвид, — парень поднял на вожатого глаза. Те были словно два куска зеленого стекла — отстраненные, пустые и этим до ужаса пугающие. — Я тоже убиваю людей, это моя работа. В руке предупреждающе щелкнул Глок, о котором Дэвид успел совсем забыть.  — Знай: если хоть одна живая душа в этом ебанном лагере узнает — тебе конец. Дэвид в страхе сглотнул подступивший к горлу ком и медленно кивнул. Он не знал, что и думать. Никогда не подозревал, что кто-то из ребят, что Макс… может заниматься чем-то подобным. Ему требовалось время, чтобы все это переварить и, к сожалению, для него, много времени.  — Ты… — с опаской поглядывая на оружие начал он. — Уже использовал его здесь?  — Нет, — Макс качнул головой. — Еще нет. Мне прислали его родители вместе с посылкой. Вот почему они каждый год ее присылают, они прячут в ней что-то, что может мне пригодится.  — Но… Разве он может тебе пригодиться? — бедный Дэвид выглядел как ребенок, совсем сбитый с толку, потерявший родителей и оттого очень беззащитный. Макс с удивлением отметил, что чувствует странную неловкость и долей секунды даже жалость к Дэвиду, которого, наверно, до ужаса напугал всем этим.  — Да, к сожалению может. Сегодня днем я очень разозлился на тебя, когда ты нашел меня в баре. Я следил за группкой контрабандистов, у которых здесь была встреча. Я так и не выяснил, что они поставляют, но в разговоре они упомянули моего старшего брата.  — Брата? — Дэвид удивленно поднял на него глаза. — Адама? — Да… Адама. Взгляд Макса стал еще более грубым и ожесточенным, чем обычно, а рука непроизвольно сжалась на рукоятке. Дэвид заметил это и неловко заерзал на месте, не зная, как продолжать диалог. Наконец, он спросил:  — Что-то случилось… между вами? Не совсем. Между ними никогда ничего не происходило, в плохом понимании этого слова. Макс был уверен, что если расскажет Дэвиду о том, какие теплые чувства вызывал в нем Адам, то тот не поверит своим ушам и будет искренне умилен. Но сейчас Макс был вынужден рассказать о том, как однажды нечто случилось с Адамом. «Это был очередной школьный день. Сентябрь. Макс вернулся домой после первого года в лагере Кэмпбелла, а заодно и перешел в пятый класс. Школу он, конечно же, тоже ненавидел, хотя и исправно ходил в нее, в основном, ради родителей, которых это заботило. Его школа не была обычной, а закрытой и платной, с очень дорогим новейшим ремонтом, системой охраны и современной системой школьного образования. Расскажи кому-то из других детей и наверно те бы с радостью попробовали год проучиться в ней, но Макс ее ненавидел. Ненавидел детей богатеньких родителей, которые там учились. И единственная радость школы была в возвращении домой. Но не в тот день. Его родители тогда на неделю уезжали. Это была их первая командировка за долгое время. Ехали в другой штат, на полноценную слежку и кражу, поэтому Макса оставили со старшим братом, который как раз экстерном заканчивал институт и сидел дома, готовясь к экзаменам, всецело посвящая себя им. Но когда Макс вернулся домой и привычно нажал на кнопку звонка, то брат не открыл ему дверь. А последующие свои действия он до сих пор помнит как сейчас. Как потянулся за ключами где-то на дне портфеля, ворча что-то матное, открыл дверь, стал стягивать с себя одежду и понял, что он не один дома. Что родители почему-то вернулись с работы. Он еще не знал, чем они занимались, поэтому когда просунул голову в гостиную и увидел маму, сидящую рядом с трупом на полу, то жутко перепугался.  — Мам, что это? — в ужасе спросил он. — Какого черта в нашей квартире творится? Где Адам?  — Сынок, — сзади него материализовался отец, положивший ему руку на плечо. — Кажется, пришло время тебе узнать о том, что мы так долго скрывали от тебя.  — И к сожалению, не в самое благоприятное время, — кивнула ему мама.»  — Они сказали, что он умер, — вздохнул Макс. -…У-умер? — Дэвид сглотнул. — Но ты говорил, что те бандиты…  — Они сказали, что он умер. — с раздражением прошипел он. — И лишь сегодня я узнаю, что это был наглый, наглый пиздеж! Они обманули меня! Все эти пять лет я думал, что он умер, исчез, оставил меня одного в этом дрянном мире! Порой я думал, надеялся, что это неправда, но родители всегда повторяли одно и то же: «Его больше нет, нет больше его», но что же я узнаю? Что это все чертово вранье! С яростным стоном Макс с размаху бьет ногой по стоящей рядом тумбочке и хватается за голову. Чертов Дэвид. Воспоминания из прошлого, хоть и нежеланные, но такие манящие, уже заполонили всю голову, сменяясь яркими картинками, возможно, местами утрированными, гипертрофированными, преувеличенно счастливыми… Черт! Он почувствовал, как рука Дэвида опять касается его плеча, но уже в попытке обнять, и со злостью увернулся. Не надо ему этих нежностей, он и сам справится со всем, как всегда делал, как привык делать.  — Мне нужно уходить отсюда, — сказал. — Они видели меня. Не знаю, узнали ли, но если да, то у меня проблемы.  — Так нельзя! — воскликнул Дэвид. — Куда ты пойдешь? Что будешь делать? Макс, я не отпускаю тебя!  — У тебя нет выбора, Дэвид, — процедил подросток, наклоняясь к тумбочке и собирая свои немногочисленные, самые важные вещи. — Собери свое дерьмо, ребятам не нужен распускающий сопли вожатый. Он достал небольшой, но вместительный портфель черно-серого окраса. Положил на дно синюю толстовку, вторую натянул на себя, поверх Дэвидом подаренной футболки. Туда же засунул небольшой дневник, открытку родителей, кошелек, нож, который у него всегда был с собой, две пачки сэндвичей и любимого плюшевого мишку. Остальное найдет и купит по дороге.  — Неплохо было бы одолжить у тебя машину, — задумчиво протянул Макс и повернулся к Дэвиду. — Но боюсь, ты не позволишь.  — Ты прав, — тоже медленно протянул Дэвид, странно поглядывая на Макса. — Я не отдам тебе машину… Я сам ее поведу.  — Что? Совсем рехнулся? — подросток сощурился. — Да ты сдохнешь по дороге со мной. И даже не от бандитов, а от какой-нибудь хуйни.  — Абсолютно неверный ход мыслей, Макс! — возразил вожатый. — Я, все-таки, вожатый летнего лагеря, и я знаю, что следует делать на природе, в экстренных ситуациях, и ради Бога, ты же пропустил все тренинги по выживанию!  — Потому что они мне, блять, не нужны! — с вызовом ответил тот. — Я поеду в город, где смогу найти информатора и разобраться со всем этим, какие к черту костры и палатки?  — А такие, Макс! Мы же не знаем, что может случится с тобой по дороге и!.. Дэвид поднял руку, собираясь продолжить свою крайне уверенную и аргументированную тираду, но вход в палатку вдруг опять отворился и на пороге возник Квартермейтер, с охапкой дров в руках и странным прищуром.  — Я думал здесь срутся какие-то сучки, а это вы… — как-то разочарованно проворчал он. На секунду в комнате повисла тишина, но он опять ее нарушил. — Полагаю, вам нужна помощь?  — Мне, — отчеканил Макс. — Дэвид идет спать, а я даю по съебам с этого лагеря. Квартермейстар окинул его внимательным оценочным взглядом, словно ювелир оценивающий потенциально дорогой камень. Уж не знал Макс о чем старик мог думать, но взгляд у него был весьма многозначительный, словно он уже успел узнать о чем-то, чего Макс не произносил еще даже Дэвиду в этой палатке. Дэвид же неловко ерзал на месте, не зная, куда себя деть и что вообще будет происходить дальше. Согласиться ли Макс с ним пойти? Нет, не так. Не важно, согласиться ли, Дэвид все равно пойдет. Квартермейстар тем временем откашлялся.  — Я вас спрячу, — сказал он. — Временно. На острове.  — «Нас?» — Макс выразительно приподнял бровь — Нет никакого Нас, есть только я и мой Глок!  — И опять неверно, пацан. — покачал головой старик. — Тебе же лучше будет, если он будет рядом. Возможно, не очень похоже, но он наверняка сможет пригодиться. — и чуть тише добавил. — Хотя бы как пушечное мясо… Макс перевел взгляд на Дэвида. Вожатый стоял чуть поодаль, в неуверенной позе, глядя прямо на Макса. И хотя он и выглядел крайне бесполезно и жалко, что-то подсказывало Максу, что если не он его возьмет, то Дэвид сам увяжется по дороге, а там того и гляди на неприятности нарвется.  — Ладно, — поморщившись, выдохнул парень. — Вместе. Но что нам делать на острове? У меня были другие планы.  — Ты себе представить не можешь, что скрывает этот остров.  — Что-то кроме подземного убежища, где вы занимаетесь странным БДСМ-сексом с подземными монстрами?  — Кхм… Ничего более не говоря, старик вышел из палатки и двинулся вдоль леса. Макс и Дэвид, переглянувшись, медленно пошли следом. Время от времени кидая взгляды на отдаляющийся лагерь, где ложились спать все ребята и ничего не подозревающая об их исчезновении Гвен, они углублялись в лес. И у Макса мелькнула мысль, что это первый раз, когда он наконец сбежал из этого места. Ровно как и первый раз, когда он будет заниматься делом, о котором не будут знать его родители. По крайней мере, до момента, пока все не станет слишком серьезным…