***
Ему хочется убежать, спрятаться в самом темном уголке земли, утопиться, повеситься, просто исчезнуть. Поначалу это кажется непреодолимым желанием, и его бросает от всех этих хаотичных мыслей в мелкую дрожь, но потом приходит смирение и немая пустота наступает внутри. Хиде привыкает к таким мыслям, уже ничего не болит, достаточно просто успокоить самого себя ещё одной чашечкой черного кофе — завтра утром будет все как было. В один из дней они сидели в квартире Канеки, играли в игры. Перевалило уже за полночь. В темноте маленькой квартиры ничего практически не было видно, только два силуэта стояли около окна. Руки Канеки сами потянулись вперёд, замерли в паре сантиметров от спины Хиде. Кончики пальцев покалывало от желания прикоснуться, почувствовать чужую кожу под пальцами. — Я хочу обнять тебя. Хиде чувствует, будто съехал с катушек. Всё так абсурдно, нереалистично. — Я тоже этого хочу. - Кен повернулся к нему и сделал шаг вперед, притянув своего друга ближе к себе. — Будь... — у Хиде дыхание перехватывает от неожиданности, сглатывает, требуется ещё пара секунд, чтобы продолжить. — Просто будь рядом, когда весь мир падет. А я могу тебе, ведь я обещал. Канеки кивает. Поднимает голову, смотрит в глубокие карие глаза солнечного мальчика. Хиде выше него всего лишь на несколько сантиметров. Канеки немного приподнимается на носки и их лица оказались в паре сантиметров друг от друга. Голова шла кругом от осознания того, какое безумие творится. В тот вечер Хиде удивился насколько губы Кена тёплые, немного шершавые. Личное Солнце внутри засветило еще ярче. А черное пятно, засевшее глубоко, начинает пускать терновые ветки под ребра и медленно-мучительно плавить внутренние органы. Когда он в следующий раз встречает Кена, он всматривается в каждую мелочь, в каждое движение, вслушивается в каждое громкое или тихое слово и пытается понять разницу между прошлым Канеки и нынешним. Изменилось лишь лицо и взгляд: левый глаз прячется под белой повязкой, а взгляд стал каким-то пустым, ничего не выражающим. От него бросало в дрожь. На вопросы о повязке Канеки лишь вскользь рассказывает о какой-то болезни и советах врачей, все смиряются с таким объяснением, но только не Хиде. Он щурится, ищет правдивые ответы, взвешивает все недавние хаотичные события, пытается сопоставить факты со временем, и приходит к одной, самой страшной мысли в его жизни. Но Нагачика отказывается принимать это. А когда он слышит, игнорируя звон в ушах, что Канеки стал полугулем, тем самым кровожадным чудовищем из новостей, которые все время крутят по телевизору. Ему хочется рассмеяться в голос, до крови царапать смехом горло.Он не верит. Или не хочет верить? Он не может видеть в своем лучшем друге кровожадного каннибала, готового его сожрать без всяких колебаний. Хочется лишь проигнорировать острую боль в голове и спросить все вопросы, успевшие накопиться за эту долгую минуту. Но Канеки уходит, оставляя его одного плавится от собственного внутреннего света и этой странной любви. Поначалу он думает: " Все будет как раньше, как в детстве. Будет спокойно и хорошо." Но он ошибался. Ведь лгунам, внушающим самим себе про лучезарное будущее, не улыбается удача никогда, а солнечным лгунам приходится за это еще платить. И Хиде приходится платить сполна. Просто он любит Канеки самым солнечным светом. А это оказывается слишком сильно и слишком больно. — Привет, Канеки! - а в ответ простой кивок головой и молчание. Он его потерял.***
Он улыбается с горечью, осевшей на сухих губах, потому что находит лучшего друга в самом неподходящем месте для встречи, как ни как не виделись они больше полугода. От сильного запаха крови и гниющей человеческой плоти тошнит, но Нагачика идёт, несмотря ни на что. Канеки что-то бездумно шепчет, прячет лицо в собственных ладонях, старается удержаться на ослабевших ногах и сперва не замечает подходящего к нему человека. Солнечный мальчик все так же надеется, что будет как и прежде. — Йо, Канеки! Хиде любит Канеки. Очень сильно. Будь он настоящим Солнцем, он бы его никуда от себя не отпустил. Но бездонное пятно спустя столько времени внутри Хиде стало настолько большим, что внутренне тепло начало убивать Нагачику, а он все так же строит себе иллюзии на счет радужного будущего. Вот только он забывает, что платит за это своей собственной жизнью. Он, боящийся потерять дорогих людей настолько сильно, что сходит с ума, растворился в горечи собственных ошибок. Хиде не справляется со своим обещанием, которое он лет одиннадцать назад повесил на свою шею непробиваемым камнем, тянущим на дно. Солнечный мальчик плавится, потому что слова комом застряли в горле, не желая выходить наружу. — Пошли домой. Хиде впервые жизни не хочется улыбаться. Хиде хочется плакать. Хиде не справился. Нагачика просил Канеки вместе с ним пойти домой, забывая про всю свою боль, страдания и пятна, которые покрыли его полностью и теперь уже пробирались наружу, образуя ожоги на коже. Он верил, а точнее лгал самому себе каждый день про иллюзорный мир будущего. В этом будущем он видел не только себя, но и Канеки рядом. И за эту ложь он поплатился сполна. У Хиде был Канеки. Который исчез навсегда.