Opposita

Они находились в просторном папском кабинете и жадно пожирали друг друга глазами. Старик, который ненавидел религию, и мужчина, который ненавидел науку. Практически мёртвый, прикованный к инвалидной коляске Максимилиан Колер, был в этот момент на удивление схож с юным и энергичным камерарием Карло Вентреска. Директор ЦЕРНа незаметно для камерленго нажал на кнопку маленькой чёрной коробочки, встроенной в его напичканное всевозможными техническими устройствами кресло-коляску. «Можешь говорить, что угодно, религиозный лицемер. Мир всё равно узнает правду» Колер понимал, что чем больше он смотрит на камерария, тем больше ненавидит его. Религия, спасение, Бог – всё это чушь для слабовольных идиотов. Религия не способна сотворить чудо, в отличие от науки. И сам камерарий своими действиями, может быть, помимо собственной воли, полностью доказывал слова Максимилиана. Наивный, самонадеянный, высокомерный мальчишка, думал Колер, глядя на Карло Вентреска. Из-за таких, как он, миллионы людей по всей земле умирают в ожидании «божественного чуда», в то время как их могла бы спасти медицина. Миллионы людей видят в науке лишь зло и разрушение, не желая здраво оценить ситуацию и увидеть все выгоды, которые несёт в себе наука. Религия – вот, кто зомбировал людей на протяжении столетий. Религия – единственное в мире зло, тормозящее развитие человечества. Казни, заговоры, ложь и обман. Директор ЦЕРНа нервно сжал холодную рукоять спрятанного от глаз камерария пистолета. Сегодня религия поплатится за все свои грехи. О, если бы Колер знал, что сотворила наука с судьбой Карло Вентреска много лет назад… Если бы он смог понять тот ужас, который испытал юный мальчик, когда прямо на его глазах в церкви наука разорвала на куски родную мать клирика. Камерарий протянул замерзшие руки к огню в камине, незаметно скользнув взглядом по быстро накаляющемуся клейму. Люди сбились с пути, думал Карло Вентреска. Они охладели к вере, обожествляя бездушную науку. Жестокую науку. Изобретение огнестрельного оружия, затем химического, затем ядерного… Все технические достижения люди направили на уничтожение друг друга. Наука не учит людей видеть разницу между добром и злом. Изобретай, патентуй, продавай, уничтожай! Несчастные люди только этим и одержимы. Мужчина прикрыл глаза, вспоминая доброе, нежное лицо матери. «У Бога на тебя грандиозные планы» - вновь зазвучал в голове её голос. Внутри всё сжалось от боли. Наука отняла его мать и сделала приёмного отца, последнее утешение в этой жизни, предателем. «Предатель!» - вспыхнуло в мозгу камерария. Как можно было одобрить проект этих безумных учёных по созданию очередного способа самоуничтожения? Всего несколько граммов антивещества могут стереть Ватикан с лица земли! И в это папа собирался вложить деньги? Безумие! Карло почувствовал, как волна гнева и разочарования поднимается в нём и застревает тугим комком где-то в горле. Он действительно считал папу своим отцом… И во всём была виновата наука. Адский маяк, который ведёт человечество прямо в пропасть. Камерарию казалось, что сам Люцифер сейчас сидел перед ним в инвалидном кресле в лице Макса Колера. Быть может, если бы Карло знал, что именно из-за религии директор ЦЕРНа прикован к коляске, и именно благодаря науке он всё ещё жив, его взгляды хотя бы немного изменились. В самую тяжёлую ночь в его жизни, когда юный Макс умирал, а его родители даже слышать не хотели о медицине, уповая на Бога, сердце Колера навсегда зачерствело. В памяти его чётко отложился тот момент, когда какой-то врач ввёл спасительную сыворотку в умирающее тело мальчика. Чудо. Да, это было настоящее чудо, когда боль ушла, а на следующее утро Колер узнал, что будет жить. Родители так ничего и не поняли, но Максимилиан уже тогда чётко уяснил для себя раз и на всю жизнь: наука творит чудеса, религия же убивает. Они смотрели друг на друга с ненавистью и предубеждением. Старик учёный и молодой клирик. Они обвиняли друг друга во всех своих несчастьях, даже не подозревая, что между ними, по сути, нет никакой разницы. Они кричали друг на друга, каждый пытаясь доказать, что только он имеет право вести человечество к спасению. Колер и Вентреска выстроились вокруг себя глухую стену, не задумываясь, что они не просто похожи, они могли бы взаимодополнять друг друга, чего так хотел покойный папа. «Старый слепец!» - думал камерарий, выхватывая из камина последнее клеймо Иллюминатов и оттягивая на себе ворот сутаны. «Глупый мальчишка!» - мысленно выругался Колер, бросаясь к нему с пистолетом в руке. Ангелы и демоны суть одно и то же, взаимозаменяемые архетипы, разница лишь в полярности.