let it burn

Фемслэш
R
Завершён
58
Helena Royal бета
Размер:
18 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Награды от читателей:
58 Нравится 2 Отзывы 13 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Примечания:
"И все равно я не понимаю, почему ты решила пойти учиться на филолога." - Ну так получилось, мам. "Тебя же ждала такая карьера..." - В спорте. Да. Я знаю, мам. "Такие надежды подавала. Ну скажи, ну неужели оно того стоило?" - ...Да, стоило, мам. "Врешь, я же по голосу слышу, ты что-то недоговариваешь." Расплывающееся чернильное пятно на веснушчатой коже, оковы на худых руках, дом из костей, страшно, больно, громадная черная тень набрасывается, зубы у самого ее лица, она уворачивается, дверь, яркий синий свет... - ...я не могу объяснить. "Что значит, ты не можешь? У тебя проблемы? Тебя там насильно держат?" ...она захлебывается, вода заливается в нос, в уши, не может открыть глаза, нечем дышать, синяки на руках от наручников, строгие бирюзовые глаза ее нового ректора, слова об Ордене, как бред сумасшедшего, свечение экслибриума, как приговор, поспешное бегство из дома, не объясняя толком причин... "Женя? Жень, с тобой все в порядке? Может, ты в секту какую попала?" ...завалы литературы, сессии, круги под глазами, конфликты с соседкой по комнате, ночью уснуть помогает лишь усталость, однокурсники раздолбаи, первая книга, паника, чернила везде, дождь молотит по лицу, миниатюрная девчонка со старшего курса тянет за рукав и смешно картавит, "Ты тепег'ь одна из нас", "все будет хог'ошо, насколько сможем"... - ...я же говорю, все нормально... "Тогда почему ты уже который год не можешь ничего рассказать?! Ты даже дома не появлялась, семья скоро забудет, как ты выглядишь! Что там такого в вашем институте, чего твои древние родители не смогут понять?" ...нескладный невысокий рыжий пацан, держащийся за лопатки от боли после инициации, страх в глазах... Матвей столько раз пытался убежать, он не может, никто из них не может убежать... ...грохот и шум посреди ночи, пепел, кровь, кости в главном зале, ужасная неописуемая эмоция на лице Алиновского, сорванный крик звенит в ушах, колени в крови... ...дождь смывает жар огня и запах смерти с ее лица, но они возвращаются снова, студенты выходят из книги и Рита, задыхаясь, падает к ним с Антоном на руки, снова чужая кровь на ее руках, на ее рубашке, звенящая тишина в лазарете, друзья, ее друзья, ее новая жизнь, свободная и не свободная одновременно, клуб обреченных смертников... - Да сколько раз говорить, я просто не могу!!! "Евгения, не повышай голос на мать!" - ...да, прости. Я... Я тебе перезвоню. Женя выдохнула, опуская руку с трубкой и откинула голову назад, прижимаясь головой к косяку. Она с ногами сидела на широком подоконнике в коридоре общежития, ставшего ей своеобразным домом, и в очередной раз пыталась поговорить с родителями. Снова без особого успеха и взаимопонимания сторон. Они были правы, бесконечно правы в своем желании понять наконец, какой кирпич упал на голову их дочери, что она так резко свалила в непонятный университет на другом конце города и с тех пор носа домой не показывала. Но что, вот что она должна была им сказать? Фальшивым тоном рассказывать про любовь к филологии и нахождение своего призвания? Да вы шутите, она же не умеет так прямо и много врать. Прямым текстом заявить, что в гробу она видала эту их профессиональную карьеру атлета и пылящиеся на полках медали? Ну да, конечно. Легче сказать, чем... Чем сказать. Им. Боже, они же ее родители, они ее родили, вырастили, воспитали, какой неблагодарной надо быть дочерью, чтобы послать их и плюнуть на все их ожидания и надежды? Несмотря на то, что она и так это делает. И чувствует себя отвратительно. Причем уже даже не знает, что отвратительнее, то, что она так отрывается от семьи, или то, что она не может, по крайней мере, оторвать этот пластырь сразу и до конца, а тянет его уже несколько лет. Лунёва вздохнула и провела костяшками пальцев по фигурной решетке на окне. Стандартная такая, солнышком из угла, такие стоят в половине московских детсадов и школ. Вот только в контексте их дражайшего Ордена прутья за оконным стеклом принимают какой-то отдельно мрачный смысл. Эх, слышала бы Рита ее терзания, опять бы металась из угла в угол, жестикулирая руками и рассыпаясь в пятиэтажных конструкциях нецензурщины в попытках объяснить ей, почему она дура, и что пора бы уже послать все к черту и жить для себя. - Судя по физиономии, ты тут опять кактус жрешь. Легка на помине. Женя хмыкнула со слабой улыбкой, не сопротивляясь, когда Вольнова бесцеремонно подвинула ее, усаживаясь рядом на тот же подоконник, и, лениво приобняв за плечи, умостилась подбородком на ее макушке, благо, тот факт, что Лунёва уже буквально полулежала, сползшая плечами по оконному косяку, ей это позволял. - Какой кактус? - Слишком правильный кактус, который никак не может объяснить родакам, что он уже вырос и пора бы от него отстать. - Так я ем кактус, или я сама кактус? Рита, после короткой паузы, издала недовольный горловой звук. - Не прикапывайся к словам, блин. Женя засмеялась и приподняла полусогнутые руки. - Ладно-ладно. Последовали несколько минут тишины, которые, впрочем, обещали быть недолгими. Это она могла сказать по сосредоточенному и раздраженному сопению над своей головой. Перебрав, по ее подозрениям, все варианты по поджиганию Жениной старой квартиры, или что-нибудь вроде того, Рита наконец родила вполне себе внятную мысль: - Так смотайся ты домой, ну. Пусть посмотрят на тебя, убедятся, что ни одна веснушка с тебя не упала, и угомонятся. Как Рита и ожидала, худые плечи под ее руками тут же ощутимо напряглись, и вообще Женя словно бы сжалась. Не хочется ей, ясное дело. Если бы хотелось, давно бы уже заявилась. - Что, ссыкотно, да? - С непосредственностью человека, не имеющего словесного фильтра, поинтересовалась рыжая, но Женя даже забыла отреагировать на выбор лексики. Особенно учитывая, что, по сути, Рита была совершенно права. Она по телефону-то ничего объяснить не может, а что она сделает, глядя им в глаза? И это спасибо еще, если они там не уверились совершенно, что ее тут держат силком, и не запрут ее под замок в спасительных целях, как только она переступит порог дома. Страшно даже не это, Ангелина откроет дверку и туда, чтобы забрать студента обратно, но как быть с персонажами, которые могут за это время приманиться на зараженного человека? Это же тупо опасно для них же самих. Не говоря уже о том, что вот ТОГДА ей точно зачтется побег из дома. Рита задумчиво покачалась из стороны в сторону, явно что-то серьезно обдумывая. Ответ на свой предыдущий вопрос она и без слов прочла в Женином напряженном молчании и нервном потирании кистей рук да переплетании пальцев. В конце концов, она, медленно, словно взвешивая каждое слово, протягивая его, выдала: - Хочешь, я могу поехать с тобой? Вот тут Женя поразилась. Она даже села прямо, правда, достаточно плавно, чтобы Рита сама успела сползти, а не скидывать ее. И ошарашенно уставилась на совершенно серьезную мину Вольновой. - Что? Я поеду с тобой, они убедятся, что с тобой учатся нормальные люди и все такое, и перестанут кипишевать, ну. На лице Лунёвой отразилась такая смесь скептицизма и шока, что Рита даже нарочно некоторое время понаблюдала за тем, как забавно та пыталась найти слова, чтобы выразить тот факт, что сидевший напротив нее огненный маг, все таки, была не самым лучшим образцом "нормального человека", а, скорее, наоборот, только добавит ее семье паники, прежде чем сжалиться, и, пожевав губу в мимолетных сомнениях, со скрипом закончить предложение: - Я даже прикинусь пай-девочкой, или кем там надо быть, чтобы у чужих родителей сойти за адеквата. Я не в теме, первый раз пытаться буду. Женя, так и не найдя слов, явно плюнула на эту задачу и задумалась над предложением в принципе. Рита, уже заранее польщенная, что та достаточно верит в ее актерские способности, чтобы даже начать обдумывать эту идею, поводила пальцем по смуглой руке, соединяя веснушки в неведомые узоры, и ляпнула: - Ну, заодно и дурацкие вопросы про 'нашла ли ты себе парня блаблабла' отпадут, а? Буквально в следующую же секунду Рита мысленно выматерилась и так же мысленно отвесила себе сильнейшего леща за дурость, так как Женя умудрилась побледнеть и окончательно ссутулилась, явно занервничав еще больше. Идиотины кусок, она же им боится сказать даже, что профессионально спортом заниматься никогда не хотела, а ты ее из "шкафа" выпихнуть предлагаешь. Вольнова иногда забывала, что не для всех все было так просто, как для нее. Она себя с самого детства воспитала не стесняться саму себя, ни в чем, ни своего прошлого, ни своих ошибок, ни тела, ни внешности, ни характера, ни ориентации, давно еще оказавшейся шире банально натуральной, ничего. Какая есть - такой пусть и давятся, если есть какие-то претензии. Женя, с ее страхом разочаровать ненаглядных родителей, конечно, была совсем другим разговором. Она и перед остальными ребятами бы шифровалась до сих пор, если бы не Рита (которая, во-первых, отличалась дочерта громким и ни фига не сдерживаемым голосом, а стенки в общаге, как водится, были картонными, во-вторых, вечно умудрялась наставить Жене отметин от темных синяков на шее и до царапин на плечах и спине, а в-третьих, заимела дурацкую привычку заявляться на завтрак в Жениных рубашках, якобы ей лень свое шмотье в такую рань искать. Последнее, конечно, было так себе деталью, так могут делать и друзья, но ребята в Библиотеке глазастые и догадливые. Особенно Тамара. И Снежана. Да. И не глухие, тоже, но об этом уже говорилось. Жене оставалось утешать себя тем, что, по-крайней мере, Вольнова выглядела до идиотизма мило в рубашках, которые были ей велики размера на два, а то и три.) А уж выдать своей семье такое - это вообще из раздела утопии. Не то чтобы саму Риту это сильно задевало, плевать на них, но вот с точки зрения, опять же, вечных игр в прятки с семьей ее это не особенно радовало. Сколько еще ролей на себя примерим, м, Жек? - Да шучу я, шучу. - Она фыркнула, спрыгивая с подоконника, и похлопала Женю по плечу. - Лучшие подруги, не более, все дела. Пошлых намеков не делать и за задницу не хватать, я переживу. - ...прости. - Тихо выдохнула Лунёва, и Рита зажмурилась, сморщившись, как от зубной боли. Затем, ломающимся от сдерживаемых эмоций голосом, натянуто поинтересовалась: - За что? - Ну... Надо им сказать, все же говорят, а я вот... - ЖЕКА. - Рита развернулась и, схватив девушку ладонями за щеки, заставила ту поднять голову и посмотреть на нее, от чего лицо у той стало похоже на забавную сплющенную рожицу. Вот только Рите было не смешно. С усилием проглотив негодование, пока то не успело сформироваться в словесную отповедь, Вольнова понизила голос на несколько тонов, настойчиво глядя в глаза напротив: - ...Жень. Мне глубоко плевать, станешь ты распинаться перед предками про меня или нет. Я была бы очень за, если бы ты сделала это для самой себя, но лично мне - пофигу, по барабану, фиолетово, похуй мне, окей, да? Я еще когда в тебя... - Она осеклась, явно споткнувшись о какое-то слово, которое ей, почему-то, все еще сложно было произносить. - ...Короче, я с самого начала знала, что ты дурень дубовая, которая слишком много думает о других и мало о себе. И я, как бы, с тобой, несмотря на это, если ты не заметила. Рычать я, конечно, не перестану, потому что меня ломает смотреть, как ты сидишь каждый раз с видом побитого щенка, но это ради твоей же шеи, когда ж до тебя дойдет-то? А передо мной извиняться - не надо. Никогда. Вообще никогда. Я, блять, отказываюсь быть в списке людей, перед которыми ты чувствуешь себя виноватой, он там и так слишком длинный, усекла? - Женя рвано вдохнула, пытаясь, честно пытаясь верить этим словам, и даже понимая, что Рита на сто процентов имеет ввиду каждое из них, но... Но что-то не получалось. Не складывалось. Она бы и рада была, ведь искренне совершенно хотела бы гордиться этими отношениями, ну или хотя бы позиционировать их, как нечто совершенно обыкновенное, как делали Тамара с Зоей. Но мерзкий тоненький голосок в голове напоминал, вечно напоминал, что мало того, что она уже разочаровала родителей по всем фронтам, нет, она нашла еще один способ, еще одну вещь, в которой пойти им наперекор. "...не то чтобы, конечно, им и так светили внуки, учитывая, что на меня ни один парень нормальной ориентации не посмотрит..." Нет, эта мысль сделала только хуже. Рита разжала ладони и Женя со вздохом уткнулась лбом ей в плечо. Потом, прямо так, сидя на подоконнике и согнувшись, прижимаясь к Ритиному плечу и почти не открывая зажмуренных глаз (разве что чтобы номер набрать), перезвонила матери. - Мам, знаешь, давай... Давай я приеду. Давно дома не была, и... Посмотрите заодно, что все в порядке. А, и еще, я... С подругой буду, ничего? Рита, отрешенно играясь с каштановыми волосами, хмуро задумалась о том, есть ли у нее подходящая одежда, чтобы "сойти за адекватную". *** Дурацкая кофта, дурацкая кофта, д у р а ц к а я к о ф т а. По факту даже не кофта, а футболка с длинным рукавом, но черт возьми, как она Риту бесила. То воротник неудобный, то рукава слишком длинные, то жарко в ней, то еще что. Недаром нашла ее запиханной в самый дальний угол шкафа, ой, недаром. А может, виновата была не футболка, а Ритины нервы. Она вообще была совсем не тот человек, чтобы нервно трястись перед чем-либо, но перспектива целых два дня изображать из себя черти что, только не то, что есть на самом деле, не могла не напрягать. Это сколько гребанных аспектов надо в голове держать. Материться нельзя, словечек разных и выраженьиц тоже лучше избегать, сидеть аккуратно, не плеваться, носом громко не шмыгать, зубы не скалить, не беситься, того не делать, этого не делать, мать вашу, может, вам еще и ночью магическим образом не храпеть?! Ну, а что, вдруг спалят, что ей нос когда-то давно в драке повредили. Еще и Женя, блин. Как пружинка заведенная, внешне вроде почти не нервничает, но Рита же не дура, Рита же видит. Если бы Вольновой тут не было, Женя бы уже стопудов развернулась на 180 градусов и дала деру, не оглядываясь. Но Рита стоит, и Женя стоит, и тишина между ними такая, что аж душит, дышать сложно. Рита не романтичный типаж, ни разу, но ей безумно хочется сейчас взять Лунёву за руку и крепко стиснуть, она тут, все будет нормас. Но нет, нельзя, гребанные правила приличия, маскировка, подруги, не более, все такое. Как же УЖЕ все бесит-то, господи. Громкий вопль "Женяяяяяяяяяяяя!!!" разорвал тишину и Рита чуть не подскочила на месте, оторвав взгляд от подруги и сфокусировавшись на летящих к ним пацанах. Инстинктивно дернулась в сторону от несущихся детей и остановилась на расстоянии, глядя, как трое мальчишек с воплями повисли на старшей сестре. Смеются, обниматься лезут, тянут за рукава, на спину забраться пытаются. Только встретили, а уже на кусочки раздирают. Наверное, они просто скучали, и в этом ничего такого. Рита, просто, не привыкла. Наверное. Вслед за братьями подошла и их мать, по крайней мере, так угадала Рита по возрасту. Она была прилично ниже Жени, и это выглядело даже забавно, когда той пришлось наклониться, чтобы маму обнять. Та сразу взволновано запричитала, мол, и похудела (куда там было еще худеть?!), и мешки под глазами (это да), и то, и се, и как давно не видела. Еще одна девушка, видимо, старшая сестра, подбежала, обняла, потрепала по волосам, для чего Жене снова пришлось наклонить голову, пошутила про "маленькую сестренку". А это ведь еще отец на работе, и кто-то из старших уже живет отдельно, как ранее этим днем пояснила Женя. Как же их много. Рита стояла, наблюдая за шумными и многочисленными Лунёвыми, и что-то неприятно кольнуло внутри. Что-то, что было тут же нещадно задушено самой же Ритой. Не хватало еще построить из себя обиженного ребенка. Ну и что, что у нее такого никогда не было и не будет. Да она бы повесилась с таким количеством спиногрызов, а мамочкино кудахтанье ей точно нафиг не сдалось (хотя вот курицей она б ее назвала без угрызений совести. Свою, не Женину). - Мам, это Рита. - Вольнова вздрогнула, выныривая из своих мыслей, и попыталась вежливо улыбнуться, надеясь, что улыбка получилась не шибко фальшиво перекошеная. Ну, понеслась душа в рай. - Приятно познакомиться. - Едрить, и голос как не свой. Это будут долгие два дня. Женина мама, однако, всего этого явно не заметила, дружелюбно схватила Риту за руки, защебетала про то, как она рада, что у ее дочки появились друзья, а то вот ведь, никогда толком не было, все дразнили ее, ну вот такая уж уродилась, что поделать, как хорошо, что теперь у нее есть такие вот подруги, и сразу видно, что ведь девушка хорошая... Рита поняла, что ее голова грозила взорваться от слишком многих эмоций разом. Часть ее хотела истерично ржать над "сразу видно, что девушка хорошая". Часть конкретно охуевала, цензурнее не скажешь, от потока дружелюбия. Обычно любой родитель пытался отогнать ее от своего ребенка как можно дальше, истерично вопя про "дурную компанию". Как реагировать на такое радушие в Ритиной системе попросту не было записано. А еще одна часть недовольно ворочалась, тяжелая и мрачная, дергаясь и как бы вопрошая - к чему все эти слова про "не было друзей" и "дразнили"? А задуматься, что ребенку все это слушать неприятно? И что значит "вот такая уж уродилась"? Да чтоб вы знали-- К Вольновой подлетели остальные Лунёвы, с любопытством разглядывая подругу сестры. Кто-то из пацанов даже потянулся потрогать косички на ее виске, и Рита только громадным усилием воли умудрилась мягко отвести его руку и выдавить что-то типа "Не надо, пожалуйста", а не дать прямо сразу по наглым лапкам. Дети, черт бы их побрал, ну вот честно, у нее ни желания, ни терпения объяснять им, что не надо лапать чужих людей, если родители не объяснили. Старшая сестра завела разговор об учебе, ненавязчиво в процессе хвастаясь явными успехами в оной, магистратурой, вторым высшим и прочим. Рита кивала головой, как болванчик, на ходу сочиняя и вдохновенно завираясь про то, как она любит учиться и какие у нее тоже неплохие оценки. Мысленно же Рита выла и билась об стенки собственной черепной коробки. Называла себя всем своим матерным лексиконом одновеременно за то, что вообще придумала этот гениальный план. Резко захотелось напиться и выкурить пять пачек сигарет, а еще спайса, кальян, даже Тохин идиотский вейп сойдет, посмотрите, как низко она пала. Вольнова глянула через плечо, поймала Женин взгляд и сделала страшные глаза, мол, "Смотри, на что я ради тебя подписалась." Женя смущенно потерла затылок и с извиняющимся видом пожала плечами. Но это были еще цветочки. Рита, по характеру своему, была лишена многих двусмысленностей в отношении с родителями. Обычно, если она получала по шее, то за дело, а если ее было за что хвалить, что случалось достаточно редко, то ее хвалили искренне и прямолинейно, радуясь и все такое. С ней даже обычного разговора про детей и мужа не вели, потому что для подобного просто не оставалось места в промежутках между скандалами на тему учебы, алкоголя, непоявления дома по несколько дней кряду и прочего подобного. Поэтому Женина семья ломала Вольновой мозг. Они ведь правда любили дочь и сестру, Рита могла это ясно видеть. Но то и дело происходили вещи, от которых у Риты сводило челюсть и появлялся импульс встать посреди комнаты, выразительно сломать что-нибудь об пол и вопросить "Вы ебанутые?!" И ведь в мелочах дьявол кроется, в мелочах. Раз десять уже мелькнула в разговоре тема "как жаль, что ты бросила спорт, такие надежды подавала". Раз пять прозвучала косвенно тема с "семьей" и тем, что они и не надеялись на внуков. И тяжелый вздох вслед за этим, разумеется. Рита искренне старалась не видеть в этом подтекста "ну мы и не думали, что на тебя кто-то посмотрит такими темпами", но потом она увидела Женины глаза в один из таких моментов, и ей пришлось выскочить из комнаты, запереться в ванной и минут пять просто стоять, убрав рукой челку и сунув лицо под ледяную воду. Ах, как жаль, что ты решила так выбрать университет. И что ж ты вечно в рубашках да в брюках, одела бы юбочку, глядишь, и с мальчиком бы не путали, и парень, может, бы появился, все-таки. А волосы не думала отрастить, нет? И все-таки зря атлетику бросила, такие надежды подавала, тебе же всегда так нравилось. А круги под глазами надо косметикой, кстати, замазывать. Это из лучших побуждений все, от большой любви, они так заботятся. ...господи, какой идиотизм. Роль "нормальной девушки" становилась вызовом. И Рита Вольнова не любила проигрывать вызовы. Даже если они стоили ей большего количества нервов, чем все годы в Библиотеке вместе взятые. Очередной звоночек прозвенел за чаем, когда Рита, набив рот - ну если уж страдать, то хоть пожрать в процессе, восстановить моральные силы, как минимум - резко осознала, что Женя пирожного с тарелки не взяла. Точнее, она протянула было руку, но оставшуюся сладость схватил кто-то из младших, и она молча опустила ладонь обратно на стол. Рита поспешно проглотила свое, чуть не подавившись, и максимально добрым голосом попыталась намекнуть мелкому, что, мол, неплохо было бы оставить сестре (говнюк ж ты мелкий жадный а ну ка положил на место блять), на что мать семейства со смехом махнула рукой и ответила, что Жене же не жалко для младшего брата, правда ведь, Женечка? Женя улыбнулась до боли знакомой смиренной улыбкой, какой она всегда отвечала на просьбы выйти на смену за кого-то, и кивнула. И легонько пнула Риту под столом ногой, когда та открыла было рот, чтобы возмутиться. Остаток трапезы Рита провела, сосредоточенно и с особой жестокостью ломая зубочистки. Может, это нормальная практика в многодетных семьях? Честно говоря, ей было насрать. Жене из-за этой "практики" по жизни все, кому не лень на шею садятся. Гребанное воспитание. Ближе к вечеру Вольнова с особой четкостью осознала количество разнообразных "Жень, помоги тут" и "Женек, сделаешь то-то?" Вашу мать, человек несколько лет дома не был, а вы его поручениями гоняете? Это что, тоже в "нормальных семьях" обычная вещь? Наступив на горло собственной гордости и еще на нем попрыгав, Рита в очередной из таких моментов вызвалась помочь... ...и была чуть ли не насильно усажена обратно со словами "Ну ты что, ты же наш гость!" Женя, пробегая мимо, поймала в Ритиных глазах отражение ее медленно едущей крыши, и, остановившись, тронула ее за плечо. Открыла было рот, но Рита и так знала, да, да, прости, что так, и ты не должна была, и бла-бла-бла. Она нервно дернула плечом и покачала головой, и Женя, к счастью, поняла знак и не стала ничего говорить. В конце дня стало еще хуже. Оказалось, что в достаточно небольшой для такого количества народа квартирке не хватает мест. Спальных мест. Когда все шестеро детей жили дома - некоторые делили постели друг с другом, но гостье такого предложить, разумеется, не могли. Где-то у соседей достали раскладушку, и Рита была совершенно не против - да она и на лавке на улице уснет, если захочет. Не против она была ровно до тех пор, пока не осознала, что предполагается, что ей, как гостю, уступят нормальную кровать, а на раскладушке спать будет... ...Женя. Осознав это и услышав веселое "Все лучшее - гостям" Вольнова просто рванулась с места и чуть ли не с разбегу грохнулась на несчастную взвывшую пружинами раскладушку. - Я просто обожаю раскладушки! Сто лет не получалось на такой поспать! Не лишайте меня такого шанса, нет, я отказываюсь вставать. - Чуть ли не вцепившись в бортики раскладушки, ненатурально радостным голосом провозгласила девушка, выдав вслед за этим еще более нехарактерный смешок и мысленно утопившись просто нахер. К счастью, долго ее переубеждать не стали, и Женя, взглянув Рите в глаза и прочитав там обещание мучительных пыток, если она щас же не ляжет на нормальную кровать, тоже сдалась. Ночью Рита, действительно, не храпела. Потому что ее все выбесило настолько, что она даже не могла уснуть. Лежала с плотно зажмуренными глазами и считала побитых Корецких, перелетающих через заборчик. Где-то в час ночи со стороны ворочающейся Жени все-таки донесся вынужденный шепот "Рит, ты мне в глаз светишь" и та, открыв глаза, хмуро взглянула на собственную пылающую руку, накрылась одеялом с головой и продолжила беситься. *** Следующее утро и первая половина дня для Риты прошли в отрешенной мантре "Скоро мы уедем, скоро мы уедем в нашу общагу, никогда еще не любила нашу общагу так, как сейчас, и опять будем одни в комнате, и я еще четыре года буду вытрясать из этой дурехи комплексы, спасибо, блять, что напомнили ей все до единого, так, нет, терпеть, скоро уедем, скоро уедем." Казалось, день тянулся вечность. Глупые комментарии сыпались, намеки остаться делались, поручения на Женины плечи взваливались, Рита под шумок бегала помогать хотя бы для того, чтобы хотя бы на пару секунд сжать ее ладонь, когда никто не видит. И вот, наконец, отъезд. Они стояли во дворе на детской площадке, младшие ныли, старшая сестра и мать засыпали Женю напутствиями и советами, Рита стояла, нетерпеливо дергая ногой и скрестив руки на груди, сытая по горло всем этим спектаклем и мечтающая свалить, наконец, в закат. - Опа, Рябая! Рита почувствовала, как весь ворочающийся в ней шторм замер, заледенев, и медленно повернула голову в сторону говорящего. К ним вразвалочку подошел парень примерно их же возраста, широко и нагло улыбаясь, глядя на Женю. Если бы Рита была кошкой, шерсть на загривке у нее встала бы дыбом, а из горла бы вырвалось шипение, но, будучи человеком, она просто напряглась до предела, чувствуя, как пробежала по телу волна дурного предчувствия. Растянутые треники, выбитые передние зубы, мятый кепарик на бритой голове, пропитая рожа, ох, со сколькими такими Вольнова бухала в своем старом районе. Ох, насколько хорошо и близко она знала этот типаж, и насколько же ей это не нравилось. - Привет, Мить. - Спокойно поздоровалась Женя, и Рита предположила, что парень был ее бывшим одноклассником или типа того. Тот раскинул руки в стороны и широко заулыбался. Рита, отчего-то, напряглась еще сильнее. - Сколько лет, сколько зим! А ты, я смотрю, все никак не перестанешь расти? - Да все как-то не получалось. - С тем же сдержанным спокойствием кивнула Лунёва, а экземпляра уже понесло: - Парня-то себе все не нашла? Хотя куда там, да - ну ты только без обид, без обид, да. Ой, помню, мы учились, ты всегда чудная такая была-- кстати, а эти твои родинки, они того этого, не болезнь? А то, может, лечиться надо, я не в курсе... Зря ты, зря в универы эти подалась, че вы там, бабы, сделаете - хотя ладно, ты, может, за нормального сойдешь, гыгыгы... - Слы-- - Рита болезненно покосилась на стоящую рядом Женину семью, которая, почему-то, молчала, видимо, считая пацана за "своего" и "старого друга" или еще что, а может и в душе соглашаясь, и с шумом втянула воздух сквозь стиснутые зубы. У нее почти получилось, осталось только уйти, ну. Приличная девочка, хорошая девочка, нормальная, адекватная... - Слушай, чего ты пристал? - Чуть ли не вытолкнула из себя Рита, пытаясь "мило" улыбнуться. Парень обернулся, удивленно посмотрел на нее, совершенно в открытую смерил взглядом с ног до головы и присвистнул. У Вольновой задергался глаз, а пальцы скрещенных рук до синяков впились в ее собственные плечи. Спокойно, спокойно, блять, спокойно... - А ты, цыпа, кто такая будешь? Вот это я понимаю, дааа. - Плещущееся в блеклых глазах отсутствие интеллекта пополам с совершенно животным "одобрением" буквально заставило Риту бороться с тошнотой. Раньше она таких прытких за один косой взгляд втирала мордой в асфальт. Приличная. Нормальная. Адекватная. Ради Жени и ее чертовой семейки. Да. - Неуж-то с Жекой приехала? - "Это я зову ее Жекой, дебил, заткни скворешню!" - Ты ж такая симпатяга, че ты с ней забыла? Красуешься на фоне? - "...на фоне?" - Слышь, Ряба, ты так точно старой девой помрешь, в сравнении совсем мужик! - ...А не пойти бы тебе... - Дрожащим от попыток сдержаться, но таки сорвавшимся голосом прохрипела Рита, и Женя вздрогнула от неожиданности, когда в нескольких шагах от нее взметнулось только ей одной видимое пламя. - Рит, не на-- - Я тебе, - все так же дрожа от напряжения, Рита шагнула к собеседнику, поднимая руку и чуть ли не тыча его пальцем в грудь, - вот это все про "фон", и про "мужика", и про "рябую", и про "лечиться", и про все остальное... - Вспышка, и ее полный тембр все-таки прорвался через с грохотом рушащийся самоконтроль. - ЗНАЕШЬ, КУДА ЗАПИХНУ?!?! - Эй эй, цыпа, ты че? Какая-то баба бешеная... - Поморщился парень и покосился на Лунёвых. - Эй, Ряб, убери ее куда-ни-- - Я, БЛЯТЬ, ЧТО СКАЗАЛА ПРО "РЯБУЮ"!? - Ритино зрение залило красным, и она, взревев, со всего размаху зарядила кулаком по наглой физиономии. Оппонент ее чуть не упал от удара, отшатываясь, и тоже завопил: - Ты че, охуела, сучка?! - Да это ты охуел, фраер, мать твою! Да-да, чо, на таком языке тебе понятней, да? Я тебе щас такую "цыпу" покажу, ты всю оставшуюся жизнь через трубочку жрать будешь! Че ты там вякал про баб? Давай, подходи, жеребец, блять, отвечай за базар, если не зассал! - Обалдев от напора, "Митя" распетушился, выкатил грудь колесом, сплюнул в сторону и рванулся на Риту, как бык на красную тряпку. Вот только красной была не тряпка, красным был боевой маг. А это очень разные вещи. От того, с каким звуком Ритин кулак впечатался в челюсть соперника, вздрогнули все. Тот взвыл, схватил ее за голову, за волосы, приложил лицом об колено, Рита вырвалась с рыком, отшвырнула его ударом ноги в живот. Из носа у нее уже хлынула кровь, боль звенела в ушах, боевой режим не просто включился, его перемкнуло, ее саму перемкнуло, и она рванулась на обидчика, готовая рвать хоть зубами. Женя стояла, растерянная, словно в ступоре. Хотелось подскочить, схватить Риту за куртку, оттащить, разнять. Но Рита горела, а это значило, что Женя была единственной из присутствующих, кто не мог к ней прикоснуться, не лишившись при этом руки (и не подписав тем самым миллиард душевных терзаний самой Рите). А больше никто не был готов сунуться в бешеную драку, разворачивающуюся перед ними. Ее семья так и вовсе стояла в полнейшем шоке, явно не ожидав такого от "милой девушки", которой Рита умудрялась все это время притворяться. Сказать по правде, в тот момент Женю не волновал тот факт, что их аккуратно разыгранный спектакль рухнул с треском. Ее волновало то, что, несмотря на весь бесспорный Ритин боевой потенциал, ее эта стычка трепала с той же скоростью и жестокостью, что и ее соперника. Сердце сжималось с каждым ударом, приходившимся по рыжей девушке, и Женя вздрагивала, как будто били ее. Ее пугало и то, насколько ярко пылал огонь, и осознание того, что, если бы хотя бы половина той силы, что хлестала с Ритиных рук, могла достигнуть назначения, то она бы уже убила парня. - Из какой психушки тебя выпустили?! - Удар под дых, Рита задохнулась, сгибаясь пополам, утерла рукавом потекшую по подбородку кровавую слюну. - Из какой надо, мудла кусок! - Удар с размаху по носу, Митяй с матерными воплями отшатнулся. - Че ты выбесилась вообще, неадекватная!? - Потому что, - удары сыпались, как сумасшедшие, ни пощады, ни жалости, ни здравого смысла. Кажется, у парня вылетел еще один зуб. - Потому что бесишь ты меня! - Че бля?! - Ритина голова с такой силой дернулась от удара, что на секунду могло показаться, что чуть не оторвалась, но она еле заметила этот удар, тут же выравнялась и впечатала колено парню в живот. - Че слышал! Базарить он тут, блять, про Жеку будет, да кто спрашивал твоего ебаного мнения, утырок?! - А че бля, мне уже и мнения высказать своего нельзя?! - Вцепившись друг другу в воротники, они, запыхавшись и задыхаясь, отчаянно боролись, пытаясь повалить друга и нанося перодические удары и пинки по животу, по груди, по ногам, и отказываясь уступать. - Нельзя, мать твою!.. - Еле выдохнула, горло перетянуто воротником ее же куртки. - Схуяли?! - А с такого ли хуя... - размах, удар под дых, вторая рука не выпускает олимпийки врага - ...что никто, блять... - и снова удар, она даже не почувствовала, как чужая нога больно врезалась в ее лодыжку, - ...больше не смеет пиздеть... - она вцепилась зубами в его запястье, и, когда противник с воплем разжал руку, буквально стащила его с места и полушвырнула парня в железные качели, с балкой которых его лоб познакомился впечатляюще звонко. - ...ПРО МОЮ ДЕВУШКУ!!! Женю прошиб холодный пот и она почти задохнулась, чувствуя взгляды на своей спине и не зная, придумала она их, или на нее правда пристально смотрит вся семья. Ей было страшно обернуться и проверить. А в следующую секунду она об этом забыла. Потому что Митяй подхватил с земли пустую пивную бутылку, и она с грохотом ломающегося стекла встретилась с Ритиной головой. Риту мотануло, крутануло вокруг своей оси, повело, и она, потеряв равновесие, рухнула на землю, крайне неудачно повстречавшись со всей высоты своего роста лицом же с деревянной лавкой и упав под нее. Женя не стала смотреть, пошевелится она, нет, или случится что-то еще. Получив шанс вмешаться, не хватаясь при этом за горящего огненного мага, она молнией метнулась между ними, вставая перед лежащей на земле Ритой и со всей силы отталкивая направившегося было к ней Митяя. - ПРЕКРАТИТЕ!!! Разъярившийся парень остановился перед ней, поигрывая в руке отколотым бутылочным горлышком: - Эта сука на меня первая набросилась! Женя услышала за спиной шуршание гравия и с облегчением поняла, что Рита была еще более чем в сознании. Вольнова, отплевываясь от крови, ухватилась руками за злополучную лавочку, подтянулась, села, хватаясь за голову, поймала равновесие, с глухим "ах ты ж подлый мудила" попыталась рыпнуться мимо Жени обратно в драку, но та выставила в сторону руку. - Сиди уже! - Рита вскинула на нее красные от лопнувших сосудов глаза и опустилась обратно на скамейку, тщетно пытаясь зажимать ладонями истекающий кровью нос. Парень заржал, откидывая остатки бутылки в сторону. - Ха, ну ты даешь, Лунёва! А такая ведь пай девочка была в школе, тише воды, ниже травы, пинать тебя можно было, не отвечала, и чо? Мало того, что из дома свалила, так еще, вместо того, чтобы ебыря себе найти, бабу себе завела? Или это она тебя себе завела? Нормальные ж бабы так не махаются, это ж типичная сучка районная, у нее глаза собачьи! Хэй, шлюха рыжая, знаешь, сколько я таких, как ты, по падикам переебал? А у тебя, Рябая, этот, как его, Стеклянный синдром, по ходу!-- - Стокгольмский, придурок... - прохрипела Рита из-за Жениной спины. - Да посрать! Ты че, как сердобольная бабулька, сирых, уродов да убогих собираешь? Или мы тебя так затюкали, что ты теперь кайф ловишь от того, что она тебя пиздит, а? Или ой, ты себе навоображала прекрасное будущее, солнышко да радугу? С НЕЙ?! Небось думаешь, да, что ты ее исправишь, что она лучше, чем кажется, весь этот сопливый бред из книжек? Да она тебя сожрет и не подавится! Распалившийся, взъяренный, он все орал и орал, сам себе лучшая аудитория. Женя молчала. Молчала даже Рита, опустив голову и оглушенно глядя, как кровь с лица капает ей на колени. Ублюдок не орал ничего, чего бы она уже в свой адрес не слышала за свою жизнь. Ей было плевать, что он там орал про нее, честно говоря. В какую-то секунду ей, почему-то, резко стало плевать на все. Она таки облажалась. И сорвалась, и про девушку выпалила, и вообще все со всех сторон испортила. Как обычно. Дайте Вольновой в руки все, что угодно - и она это сломает. Все тщательно глушимые в душе вопросы о том, что Лунёва в ней вообще нашла, и о чем, черт возьми, думает, связываясь с ее отвратительным характером, всплыли в ее голове снова, и Рите стало глубоко тошно от всего в этом мире. Кроме Жени, наверное. Женя ни в чем не виновата. А Женя все молчала, тоже глядя в землю. - Хотя нет, не успеет, потому что вас, уродов, отстреливать надо, лесбухи, мля. Вот посмотри матери в глаза, расскажи ей, как тебя гопница подзаборная совратила бабам-то отлизывать? А может, ты все-таки мужик, а? Медленно сжимая кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладони, задыхаясь от звона в голове, от дикого давления в груди, от миллиарда голосов, говорящих в ее голове одновременно. Одно и то же, больше двадцати лет одно и тоже, мужик, трап, каланча, рябая, больная, заразная, замуж никто не возьмет, да кто тебя ебать такую станет, столб фонарный, жираф, курочка Ряба, уродка-- "А веснушки у тебя классные, Женёк. Люби себя, дурында!" ...где-то глубоко в ее груди с жалобным звоном лопнула натянутая до предела струна. Женя размахнулась. И врезала бывшему однокласснику кулаком по лицу, оборвав того на полуслове. Девушка охнула от боли в непрвычных к дракам пальцах, ушибленных неправильным ударом, Митяй взвыл, как подбитая псина, пропахивая носом песок, Женина семья вросла в землю окончательно. Рита резко вскинула голову, приоткрыв рот и глядя на Женю широко распахнутыми глазами. Женю трясло, дрожали руки, она дышала так тяжело и судорожно, как будто только что пробежала несколько километров на полном ходу без остановки, ее прошиб пот, и вообще Лунёва была явно шокирована собственными действиями, как морально, так и физически. Парень, поднимаясь с земли, уже почти что заверещал, иначе не сказать: - Ты че, ты че, охуела, мразь? Нахваталась от своей шлюхи, а?!-- - Аааааааааааааааааааааа!!! - Вопль, вырвавшийся у Жени, заставил вздрогнуть всех, кроме Риты, которая, все еще завороженно глядя на нее, привстала со своего места, стискивая кулаки. И в ее глазах отражались яркие синие всполохи вокруг долговязой фигуры, от которых холодел воздух. Не крик боли, не крик отчаяния, не крик ужаса. Боевой крик. Женя выпрямилась во весь свой немаленький рост, становясь на добрую голову выше любого из присутствующих, расправив плечи, которые вечно сутулила в попытке казаться ниже, шагнула к Митяю, резко схватила того за грудки и буквально оторвала от земли, вызвав у того сдавленный испуганный вопль. - Во-первых, она не шлюха! - Дрожащим голосом, но нехарактерно громко рявкнула девушка прямо ему в лицо. - Во-вторых, эта "сучка с района", как ты выразился, чтоб вы знали, парится обо мне больше, чем любой из вас! Не о моих оценках, не о моей внешности, не о моих медалях, ОБО МНЕ. Эта ненормальная голос уже себе сорвала в попытках заставить меня любить себя, в отличие от вас всех, которые и не подумали меня этому учить, а конкретно ты вообще всю школу занимался ровно обратным! Почему-то только "сирой уродке" пришло в голову спросить, чего Я хочу, почему-то только ей плевать, что я "на мужика похожа", и, и знаете, что?! - Руки у нее уже ходили ходуном от напряжения, удерживая перепуганного парня на весу, голос с надрывом стал на две октавы выше, воздуха не хватало, но Лунёву словно прорвало. - Мне плевать, мне глубоко плевать, что вы говорите про меня, я привыкла, зовите уродом, разочаровывайтесь во мне, дразните мужиком, я все пережила и все переживу, но! Ты! Вы! Все! И слова! Больше! Не скажете! - Она словно бы выпрямилась еще немного, став даже еще выше, отводя голову назад. - ПРО МОЮ ДЕВУШКУ!!! Женя с размаху опустила голову, впечатываясь лбом в лоб Митяя и роняя того на землю. Парень, до которого, кажется, наконец дошло, что он связался не с теми людьми, с третьей попытки кое как встал на ноги и ударился в бегство, выкрикивая какие-то ругательства на ходу. Лунёва же отшатнулась, с шипением хватаясь за успешно расквашенный до крови лоб. - Женя!!! - нашел, наконец, свой голос кто-то из родственников, но осекся, когда та развернулась к ним с не менее громким возгласом: - А ЧТО ЖЕНЯ?! Вы - кто-нибудь из вас - вообще спрашивал, чего Женя хочет? Чего Я хочу? Хочу ли я впахивать день и ночь на чертовы победы, хочу ли я становиться с детства нянькой, потому что я же старшая, хочу ли я замуж, хочу ли я детей, хочу ли я слушать всю жизнь, что со мной что-то не так, из-за набора генов, который я не выбирала?! Потому что, новость, сообщаю, не хочу! И атлетикой профессионально я заниматься никогда, ни-ко-гда не хотела, и награды мне ваши в рамочке не нужны! Я вас очень люблю, но черт возьми, мне двадцать с хвостом лет, я взрослый человек, я сама выбираю свою жизнь и я не обязана отчитываться перед вами за каждый выбор! И университет мне этот нравится, хоть и выбрала я его не по своей воле, у меня там друзья, с которыми мы пережили такое, чего вам все равно не понять, и да, да, ДА, мальчики ваши несчастные могут сколько угодно не считать меня привлекательной без юбки, волос и макияжа, мне все равно, потому что у меня есть д е в у ш к а! К-которую я полюбила, несмотря на то, что она вечно нарывается на проблемы, совершенно не похожа на идеальную женщину, грубит, не умеет выражать половину эмоций и все такое прочее, именно такой, и мне жутко стыдно, что ей пришлось столько времени притворяться чем-то, чем она не является, только чтобы у МЕНЯ не было проблем с ВАМИ!!! Абсолютно выдохшись и охрипнув, Женя согнулась пополам, тщетно ловя ртом воздух. Наступила оглушительно звенящая тишина. А потом она выпрямилась, и медленно рассеивающийся синий оттенок в темных глазах уступил место осмысленности, растерянности, осознанию, страху и чувству вины. Все сказанное резко навалилось на вновь вернувшуюся неуверенную совесть, и Женя вновь выглядела меньше, сжавшейся, испуганной, и текущая со лба кровь на перекошеном от душевной боли лице лишь завершала картину. Она видела, видела этот шок, и боль, и разочарование в глазах матери, и ей снова хотелось бежать отсюда как можно быстрее и дальше. Иногда ей хотелось бы уметь летать, как Матвей. - ...мам...я...простите меня, я... - А за что ты извиняешься? Все, включая Женю, чуть не подпрыгнули, поворачивая головы к сидящей на скамейке Рите. Та закончила прилеплять себе на нос дрожащими от адреналина руками полоску чего-то, похожего для обычного зрителя на простую бумагу, уже зарыв пару таких же в слипшиеся от крови волосы, и поднялась на ноги. Растрепанная, покрытая песком и кровавыми пятнами, с расцветающими узорами по всему лицу - меньше всего Вольнова сейчас была похожа на ту, кого строила из себя больше суток. И больше всего - на саму себя. Чуть прихрамывая, Рита подошла к Жене, посмотрела на ее семью, на нее саму, и взяла ее за руку, открыто, крепко сжав ее ладонь. - Вы, ребята, конечно, офигенная семейка. Гораздо милее и любвеобильней, чем мне когда-либо светило. Но вам пора признать, что вы облажались. У вас охренительная дочь и сестра. И она охренительная не из-за количества побед в спорте или из-за того, как послушно бегает на побегушках, а потому, что она человек охренительный, усекли? И добрый, и смелый, и упорный до невозможности, аж бесит иногда, насколько упрямо стоит на своих принципах. И в бою-- ...в сложных ситуациях офигенна. И мозгов дохрена, она такие вещи там в шараге творит, которые редкий чувак в нашем деле осилит. - Создание своих личных знаков, например. - И сердце у нее такое огромное, мать, что хватает даже на такой ходячий провал, в который никто не верил, как я. И вы полные лошары, если не можете посмотреть дальше своего носа и увидеть, что вам гордиться ей надо, а не вздыхать по углам и травить ей душу. И я только из-за мелюзги сейчас не буду комментировать, что я думаю про ее внешность, ага, да. И если вы, слепошарые, блин, не въезжаете никто, насколько... - Рита снова осеклась, как тогда, в общаге у окна, но потом глубоко вдохнула и прошла, как прямолинейный танк, сквозь свои же преграды. - ...насколько ее... любить надо, то я и сама справлюсь. А вы со своими претензиями вообще не стоите того, чтобы она нервы из-за вас трепала. Адьес, или как там, не поперхнитесь. Вольнова резко развернулась и пошла прочь, за руку ведя за собой Женю. Та, к ее удивлению, даже не сопротивлялась. А через пару минут Рита осознала, что та не просто позволяет себя тащить, а идет рядом. И крепко держит ее руку. Так они дошли до остановки, не замечая на себе косые взгляды прохожих, в каком-то странном молчании сели на автобус, на самые задние сиденья. Рита, после паузы, бросила взгляд на Женю, а потом полезла в ее же рюкзак. Достала что-то оттуда, посмотрела снова, нахмурившись. - Наклонись. Женя рефлекторно повиновалась, наклоняясь к ней, и сморщилась от укола боли, когда Рита принялась оттирать кровь с ее лица. - Вот скажи мне, блять, кто лезет бить людей башкой, когда в душе не шарит, как это делать? Лобешник себе расквасила, ну вот нахера, а. ...Че ты улыбаешься? Женя не выдержала и тихо засмеялась, а Рита угрюмо насупилась. - Ну чо?! - Да "ничо", Рит. Просто такое впервые, чтобы ты кого-то после драки отчитывала. Сама при этом вся в орденах. - Моей роже, Жек, уже все равно, фингалом больше, фингалом меньше. А вот ты давай моим счастьем не разбрасывайся. - ...как-как ты сейчас сказала? - ...мля, забей. - Это что, сейчас была милашная фразочка из Вместе? От Вольновой?! - Заткнись! Женя снова не смогла сдержать смех, а Рита нервно дернула ее за руку, бурча "И руку ж небось тоже расквасила, молодец, красавица, едрить вашу за ногу." Потом, правда, бросила хитрый взгляд из-под челки: - Хотя, знаешь, ссадины ссадинами, а это было горячо. Женя мгновенно перестала сметься, покраснела и отвела взгляд. Со стороны Риты донесся довольный смешок и тихое "Один-один". А потом они ехали до самой Библиотеки молча, немного оглушенные бурным завершением дня. Особенно Женя. Дышалось будто бы свободнее. Но в то же время все было таким неопределенным. И что с этим делать дальше? Но Рита дремала у нее на плече, изредка сбиваясь на храп, отчего Жене приходилось дергать плечом и слегка встряхивать ее, смущенно улыбаясь остальному автобусу, а потом украдкой коситься на спящую девушку и думать... ...пожалуй, дальше все будет хорошо. *** - Только не говори мне, что ты опять жрешь тот же кактус. Женя со смехом обернулась, глядя на Риту, которая стояла, скрестив руки на груди, и сверлила ее взглядом. Вольнова после их возвращения гордо щеголяла со знатным фингалом под глазом, остальное, к счастью, смогли залатать Твириновы. Обошлось даже без сотрясений, несмотря на то, сколько поверхностей пересчитала Рита упрямой башкой за эту короткую драку. Лунёва помахала рукой с телефоном. - Нет. Мы поговорили, и они обещали обо многом подумать. Ни слова про универ, ни слова про атлетику, прямо чудеса какие-то. Тебе, кстати, передавали привет. Рита с неподдельным удивлением вскинула бровь. - Вау, как это охренительно мило с их стороны. На улице начинался дождь. Женя философски посмотрела на покрывающееся каплями стекло, а потом ее снова подвинула Рита, целенаправлено развалившаяся у нее на коленях, потягивающаясяся и щурящаяся, как кошка, гуляющая сама по себе, но решившая почтить ее своим свободолюбивым присутствием. - Ох, и куда же делась та благовоспитанная Маргарита, которую я знакомила с родителями. - Наигранно вздохнула Женя. Рита приоткрыла один глаз и фыркнула. - А что, скучаешь? - Ни в коем случае. Хулиганка мне больше по душе. - Вот то-то же... АЙ! - Воспользовавшись тем, что Вольнова потянулась, Женя щекотливо пробежалась пальцами по открытому задравшейся майкой животу девушки, и та тут же подтянула колени к груди, возмущенно шипя. - И это я еще после этого хулиганка?! - Все твое ужасное влияние, я тебе отвечаю. - Щас я тебе покажу ужасное влияние! - Лунёва засмеялась, еле удерживая в руках резко оказавшегося ближе очень возмущенного и очень теплого мага огня. Решетки на окнах все еще были. Но, для разнообразия, они не казались такими уж мрачными. ----------- How long can you stand the pain? How long will you hide your face? How long will you be afraid? Are you afraid? How long will you play this game? Will you fight or will you walk away? How long will you let it burn? Let it burn Let it burn.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.