Последнее волшебство.

Куроко Тецуя долго странствовал по всей стране на своем фрегате. С помощью жезла он без проблем управлялся с кораблем. Но все его деяния были пустыми, ибо сердечный компас никак не указывал, что действительно нужно Куроко для исполнения предназначения. Из года в год, из города в город, бесчеловечно прожигая отведенное время. С раннего детства Тецуя был и холодным, и покорным. Каменным. Он почти не разговаривал. И его душа без движений очень беспокоила старого мага — ни страсти, ни радости, ни горя. Абсолютно чисто и тихо. Куроко любил сидеть ночами на возвышенностях и смотреть на звезды... Так и сейчас с ним осталась эта привычка. Он мог сойти с корабля и пойти бродить в лес босиком, по холодной влажной траве. Для него не существовало нежных поцелуев. И даже никаких поцелуев. Как и никакой близости с людьми, потому что его это не интересовало и не особо заботило. Но однажды, его сердце пропустило удар. Он пролетал мимо одного города и видел на пристани торгующих купцов. Было шумно, но в один момент резко наступила тишина, когда на пристань явился мужчина в темных одеждах и с красным хвостом волос. Куроко долго не мог понять в чем дело, но с того момента сердце его возгорело. И жгло, словно находилось в адовых котлах. И, оставив свой корабль за холмами, Тецуя отправился в этот город. Кагами был в своем дворе, когда в калитку постучали. Невысокий человек в сером плаще и накинутом капюшоне предстал перед ним. - Чего хотите? - Идем. Сначала Тайгу это позабавило: приходит какой-то чужак и говорит ему куда-то идти. Он открыто посмеялся, захлопнул перед странником калитку и пошел заканчивать свои дела. На следующий день все повторилось. - Чего тебе? - Идем, - снова произнес странник. Развернулся и пошел в сторону леса. Кагами оторопел и, лишь когда человек в сером плаще отошел достаточно далеко, крикнул вслед: - Вы кто и откуда? Что-то ему нехорошо становилось после каждого этого визита. Липкое чувство страха преследовало его. Это было похоже на то, что он когда-то давно испытал. И это еще больше терзало и грызло. Он даже не спал со своей девушкой эти дни и не желал ее видеть. И в третий раз пришел странник к дверям Кагами. На тот момент красноволосый мужчина измучил себя мыслями. Он пересмотрел все варианты, но не мог понять сути посещения этого человека. Поэтому просто решил отдаться чувствам и тому, что подсказывали его инстинкты. Тайга открыл калитку и молча стоял. И странник молчал. Потом просто развернулся и пошел. Но в этот раз не один. Кагами повлекла за ним страшная связь. Почти ощутимый энергетический канат вел его след в след за человеком в сером. Это было в новинку. Больше чем инстинкты. Город был уже далеко позади, вокруг лежали лишь желтокаменные руины, по которым гулял ветер. Плащ странника и волосы Кагами развевались от сухих порывов. Но мужчины все так же неизменно молчаливо шли. Куроко просто поднялся на борт корабля, и Кагами последовал за ним. Безмолвно и без тени беспокойства, словно все шло своим чередом. Фрегат трепетал парусами и покачивался на волнах воздушных потоков. Куроко поднял посох, и корабль взмыл в небо, обдавая мага, все еще скрытого в плаще, и нового путешественника порывами ветра. Для Кагами это ощущение поднимающегося в небо корабля было волшебным и волнующим, словно откуда-то снизу, резко взмыли к голове и выше к небу все приятные воспоминания, несущие в себе радость, покой и счастье. Это был фейерверк забытых еще в детстве чувств! Его словно несло в бескрайнее небо. Не палуба корабля, а собственная энергия, стремящаяся к своему первоначальному родителю — Солнцу! И ветер ударял по нему пьянящими струями воздуха! Одежды хлопали по телу, а волосы по лицу... Когда корабль замер, Тецуя наконец отбросил плащ. До этого он стоял и улыбался уголками губ, глядя на реакцию Кагами и понимая, что понял правильно направление истинного компаса, что понял собственное сердце. Вокруг была тишина, но не звенящая и убивающая, а тишина корабельная. В этой тишине, на заднем фоне сознания, паруса под действием ветра трепетали, а половицы палубы скрипели. Но этого можно было не услышать, если не придавать значения. Куроко отбросил плащ и в этот же момент корабль повернулся к солнцу, отчего стоящий напротив голубоглазого мага мужчина заслонил глаза рукой. Юноша - среднего роста, с пепельными волосами, огромными голубыми глазами на белом лице, напомнившие Тайге сразу все океаны, о которых он мечтал в детстве... На нем была белая свободная рубашка, коричневые шаровары, подвязанные красным ремнем, в отсеках которого виднелись метательные ножички. На ногах — начищенные сапоги с пряжками. А в одной из рук голубоглазый держал белоснежный посох, чуть меньше его ростом. На его верхушке - сапфир, абсолютно круглый, идеальный. Он напомнил Кагами темное небо, в которое подолгу всматривался в поисках ответов на свои вопросы в юношестве. Голубоглазый юноша, резким движением переложил посох в левую руку, а другую - на сердце: - Я - Куроко Тецуя, маг с половины страны Акари, - и замолчал, глядя в глаза своему гостю. Затем продолжил: - Ты будешь путешествовать со мной на этом корабле, Кагами-сан. Так началась новая жизнь для Кагами. Без роскоши, что была в его доме, без женщин. Каждый день он привыкал к новой работе. И пока он драил палубу или обучался узлам, Тецуя искоса наблюдал за ним, позволяя учиться, как привык его гость, на своих ошибках. Лишь спустя какое-то время он начал его в чем-то сам поправлять. Как Кагами Тайга отнесся к такому повороту событий, когда его практически забрали с земли на небо? Это как если любому смелому человеку, способному бросить вызов судьбе, дать возможность исполнить посмертное желание. И его он выполнит свободно, оборвав все прежние, державшие его хлипкие ниточки, нужные лишь для распорядка Вселенной. Юноша сказал, что он маг со стороны Акари. Мальчик со стороны Света. Кагами был наслышан о магах. Он и сам когда-то мечтал о таком. А вот теперь... Тайга сменил свои темные одежды, обтягивающие его тело и выставляющие напоказ накаченную грудь, на свободный коричневый хлопковый жилет, горловина которого заканчивалась и соединялась где-то в районе пупка кожаными шнурками и штаны с поясом. Ходить он предпочитал босиком. Волосы приходилось собирать в низкий пучок, ведь работа была тяжелой сама по себе. А особенно под жгучими лучами солнца, становилось чрезвычайно жарко, пот стекал по его телу и струился ручьями от висков к шее. Под этим солнцем красноволосый стал практически темным мулатом, а голубоглазый оставался все таким же прозрачно-белым. Оба мужчины были молчаливы. Когда утром Кагами просыпался, Куроко уже стоял у штурвала и выправлял курс. Кагами готовил завтрак, они ели, затем Куроко мог отправиться на мачту впередсмотрящего или уйти в рубку для изучения карт, воздушных потоков, земель, лежащих под ними. Кагами такие томные интересы Куроко не интересовали, и он активно настраивал все составляющие корабля, подтягивал тросы, менял доски, если где надо, или тренировался на нижней палубе с мешком муки, подвешенным к потолку. Изредка фрегат приставал близ какого-нибудь города, и тогда Кагами вновь одевал свою старую дорогую одежду и отправлялся в город. Куроко и Кагами были чрезвычайно разными. С первых минут жизни они составляли гармоничную, по общему устройству Вселенной, комбинацию душ. Их редкие разговоры... Они не знали друг друга. Это, конечно, все очень усложняло... Тецуя часто наблюдал за Тайгой. Как тот готовит или делает горшки. Безмолвно, сосредоточенно. Он улавливал каждое движение лица: как широкие брови собираются на переносице, как напрягаются мускулы шеи, спины, как вздуваются вены — все напрягается донельзя, хотя работа простая и не усложняющая существование Кагами. Иногда Тецу задавался вопросом — не ошибся ли он в выборе спутника? И почему так решила черепаха, что ему хоть кто-то да нужен? Он ведь с помощью магии выполнял все, на что тратит силы Кагами. И как такое могло произойти, что выбран был (именно выбрался из всех людей мира) именно Тайга? И почему? И как все исправить?.. А что исправлять?.. Тецуя устало потер виски пальцами, прикрывая глаза... Он уставал от размышлений с каждым днем все больше. Еще его магия перестала расти, что тоже доставляло немало хлопот. Все чаще Куроко уходил на самую нижнюю палубу, на склад и пытался что-то найти, что принесло бы хоть малейшую наметку на верный ответ. Однажды, он, в очередной раз устал от сухого ветра и собирающихся облаков, устав от света и яркости Кагами посреди монохромного корабельного пейзажа. Устал от звуков, раньше почти не различаемых слухом, и от новых, издаваемых Тайгой (он пытался научиться играть на чем-то). Тецу ушел на склад. Когда он перебирал вещи, его взгляд упал на ранее не замечаемую шкуру, висящую над дверью. Движением посоха голубоглазый снял ее. Это была шкура тигра. Огромная, пыльная. Куроко примерил ее на себя, а затем вновь повесил. Вечером того же дня он лежал в своей каюте на спальной полке и думал о черепахе с белого острова... Тецуя начал уже дремать, как снова промелькнула в голове шкура убитого тигра. И он понял. Его озарила невозможная мысль, как нужно поступить. Тигра нужно приучить, это же очевидно. День за днем, превозмогая собственное желание оставаться в тишине, Куроко начал приручать дикого зверя. Сначала он ежедневно утром начинал приветствовать Кагами, а затем подталкивать к обоюдному разговору, диалогу. Кагами внешне не выдавал своего удивления. Затем Куроко начал рассказывать Тайге немного о магии. Время от времени случались сбои в системе. Тецуя точно так же не привык много говорить, а тут приходилось. И вместе с тем, как Кагами проникался симпатией к Куроко, Тецуя тоже начал меняться.