Все до жути неправильно.

Руки дрожат, пальцы нервно перебирают по сенсорной клавиатуре, кое-как попадая по нужным клавишам. Галат меряет шагами коридор, не отрываясь от телефона. Буквы скачут на экране, отказываясь выстраиваться в нужном порядке, превращая слова в бесформенное месиво, и это до смешного похоже на то, что сейчас творится у него в голове. Слезы капают прямо на экран, только больше мешая вводить символы и Вова не выдерживает, стирает очередное сообщение с кривыми извинениями и бесполезными просьбами вернуться. Какой смысл? «Какой, блять, в этом теперь смысл?» Телефон с грохотом разбивается о дорогущий паркет и разлетается на запчасти по всей прихожей. Ему срочно нужна валерьянка. * * * У Димы на лице не дрогнул ни один мускул, будто действительно похуй. У Вовы, в прочем, тоже, но он просто слишком шокирован, чтобы хоть как-то реагировать. Все до жути неправильно. Так не должно быть. "Мне похуй" - чисто Галатова фишка. Кредо по жизни. Личная защита от окружающего мира. Ему эти слова под кожу вбиты. Так почему? Ответьте мне, почему ему становится больно и страшно, когда Ди с таким же невозмутимый лицом выходит из комнаты? Галат тормозит его прямо на входе в спальню. ИХ спальню. Ловит за рукав и тут же теряется, забывая что хотел сказать. Дима смотрит на него, а в глазах ничего, кроме презрения и усталости. Он даже не злится, просто хочет закончить все это побыстрее. — Прекрати уже, - ткань свитшота легко выскальзывает из тонких пальцев. Вова замирает прямо так, тупо смотрит перед собой, пока Никитин собирает вещи и срывается с места только когда слышит грохот закрывающейся входной двери. «Нет! Нет, пожалуйста! Пожалуйста, Дим!» Он даже не уверен удивлен или это кажется дохуя привычным, когда дверь не поддается и в голову медленно закрадывается осознание - он заперт. Заперт в их же квартире. Ди по привычке запер гребаную дверь. * * * Валерьянки, по закону жанра, нигде не нашлось, а все успокоительные, что у него были - вместе с ними и снотворное - Никитин повыкидывал еще после первой крупной ссоры. Когда вернувшись домой, с мыслями, что свои психи Вова уже унял и теперь, наверняка, ждет его возвращения, он, в итоге, нашел свою ебанашку в полуобморочном состоянии с периодически подрагивающими в судорогах конечностями. Парень раздраженно хлопает дверцей шкафчика, как-то забыв и забив хер на то, что она является еще и зеркалом. Благо, та стоически выдерживает все издевательства над собой и остается висеть там же, где и раньше. Какие еще варианты? ... Ну точно! Вова подлетает к полке с всякой фигней для ванны, роется на ней, роняет флакон дезодоранта(или это была пена для бритья?), морщится, когда тот с грохотом падает на кафель, но находит новенькую не вскрытую упаковку с лезвиями для станка. Даже ликует какие-то пару минут, но быстро вспоминает зачем ему это все. Галат успевает пожалеть, что обгрыз все ногти в попытке унять панику, включает в ванной воду погорячее - как кстати, как раз замерз - и убегает на кухню. Вскрывает пленку ножом и достает зачем-то сразу несколько лезвий. Задумчиво смотрит на них, сжимает в руке. «Ну блять пиздец.» Раз уж он сегодня маленькая суицидально мыслящая сучка, то надо поддерживать образ полностью. Берет одну из бутылок дорогущего вина, которые тут якобы для особого случая. Что сказать... случай, действительно, особый. * * * Когда Галат появляется на вписке уже накуренный и с Димастой под руку никто даже не удивляется. Не потому, что привыкли, а потому что сами обдолбаны в хламину и как-то реагировать на это совсем не вариант. Под потолком просторной гостиной клубится кумарный дым, в комнате завис крепкий запах бошек и табака. Вечеринка в самом разгаре и всем глубоко похер, что соседи могут вызвать полицию. Какая вообще разница? Тем более этим двум. Ди, если прижмет, откупится, и детку свою, естественно, не бросит. Все равно, Галат потом отработает качественней многих шлюх. Галат, вообще, во многих отношениях лучше девушек на одну ночь. Скорее всего потому, что этот болезненного вида уличный недохулиган в Ди влюблен без памяти и за самое маленькое проявление любви и ласки готов на все. Даже сейчас, когда вокруг куча друзей, знакомых и просто людей, с которыми можно было бы пообщаться, обсудить последние новости и банально выпить - Дима, к слову, именно так и делает - все равно, остается лежать на диване рядом, положив голову ему на колени и блаженно улыбаясь, пока чужая рука перебирает отросшие волосы. * * * Он делает сразу несколько больших глотков из горла бутылки. Потому что страшно. Как бы смешно это не звучало, Вове действительно страшно. Не каждый день он собирается вскрывать себе вены. Это вам, блять, не завтрак приготовить! Руки дрожат, слезы градом скатываются по покрасневшим щекам... Ладно, еще немного для храбрости. "Еще немного" растягивается на пол часа и половину второй бутылки - Галат прямо так, в мокрых насквозь рубашке и джинсах шлепает босыми ногами через всю квартиру за новой порцией храбрости. Первая полоса совсем не глубокая, зато аккуратная и красиво ложится поперек голубых вен, вспарывая бледную кожу. Белый, синий и красный. Ебаный флаг России, прямо как в том треке. Дима, кстати, Джуба никогда не любил и от всех этих ассоциаций хочется смеяться, поэтому вторая полоса расчерчивает запястье не так ровно и красиво. Это раздражает. Ну что за человек? Ни отношения поддерживать, ни выпилиться нормально не может. Вова почти что воет от обиды на самого себя, вдавливает лезвие в кожу и рывком проводит вниз. В серо-голубых глазах страх, а от вида струящейся из под кожи крови и ноющей боли хочется разрыдаться еще больше, но он вовремя берет себя в руки. Все в порядке. Так и должно быть. Новый глубокий порез, на этот раз вдоль, на коже вырисовывается полностью осознанно, даже со старением. Ровный и длинный, но не слишком глубокий. Должно же получиться красиво, а не так, будто его руки повстречались с циркулярной пилой. И еще один, такой же аккуратный Третий порез короткий и неуверенный. Голова кружится то ли от выпитого алкоголя, то ли от того, что крови в организме с каждой секундой все меньше и меньше, руки слабеют, а перед глазами попеременно мелькает то плитка на стенах ванны, то вода с вишневыми разводами собственной крови, то абсолютная чернота. Собственное тело кажется невозможно тяжелым, будто мышцы налили свинцом. И хочется спать... Ведь потом он обязательно проснется завернутый в любимое одеяло, как всегда, свернувшись клубочком под боком у Никитина. Прижмется ближе, потом полезет обниматься и с улыбкой счастливого идиота будет слушать сонное ворчание о том, что таких вот сволочей, не дающих нормально выспаться в выходной, в рай точно не пускают. Вова, слишком уставший от всего, поддается вдруг навалившейся усталости и закрывает глаза. Изрезанная рука медленно скатывается с бортика ванны, с тихим всплеском погружаясь в теплую воду.