Двадцать два

Взбитые сливки таяли во рту, смешивая свою сладость с вишнёвой кислинкой. Тарьяй доедал второй кусочек праздничного торта, заботливо подложенного ему самой Сив, и с улыбкой на лице наблюдал за уже немного уставшим, но таким довольным именинником. Хенрик позвонил ему две недели назад и ощутимо взволнованным голосом пригласил на свой день рождения. Тарьяй тогда смутился и растерялся: прийти на вечеринку, где будут только семья, родственники и близкие друзья, показалось ему чем-то неловким. Но звонок Сив за день до празднования, которая словно почувствовала неладное, не позволил ему отделаться вежливым отказом. - Тарьяй, милый, ты уже давно стал частью нашей семьи. Так что даже не вздумай!.. Частью их семьи... Тарьяй не мог перестать улыбаться, стоило ему только переступить порог Ett Bord. Тепло, уют и ощущение радости было во всём: в глазах Сив и каждом подарке, в смехе Матиаса и аккуратно расставленых приборах, в загадочной полуулыбке, не сходящей с лица Хенрика и праздничном вишнёвом торте. Тарьяй ни на мгновение не ощутил себя лишним. Он был там, где должен был быть. Опять улыбнулся своему порыву: купить розовые розы в подарок. И снова же смутился. Но вспомнив растерянно-взволнованно-тронутое выражение лица Хенрика, заулыбался ещё больше. Тарьяй умел удивлять своими поступками. И всё было так легко. Не раздражала даже Леа, сидящая практически с ним рядом. Тарьяй ловил на себе взгляды Хенрика весь вечер. И этого было достаточно, чтобы ощущать свою значимость. А большего пока и не надо было. Он подождет. Он умеет ждать. Вечер тонул в пряном аромате сладостей, окутанный лёгким алкогольным опьянением и тихой музыкой на фоне. Тарьяй слизал с губ последние капельки крема, наблюдая в полумраке за покачивающимися в такт парами. И на мгновение поддался панике, понимая, что Хенрик исчез из поля зрения. Но тут же расслабился, ощутив у себя на плече знакомое прикосновение. Его схватили за руку и потащили куда-то вглубь ресторана... Хенрик знал укромные места. ... А потом целовали, целовали, целовали... Так долго они не чувствовали вкус друг друга. Так сладостно-больно было вновь прикасаться к желанным губам. У Тарьяй подкашивались ноги, и он сползал вниз по стенке, каждый раз подхватываемый крепкими руками. - Боже, как же мне тебя не хватает... Всё было мучительно родным и таким знакомым: запах, тепло тела и даже наклон головы в поцелуе. Только Хенрик знал, КАК нужно целовать Тарьяй. Так, чтобы до звёздочек перед глазами. Чтобы задыхаться, но умолять, не прерывать поцелуй. Так, словно это последнее, что они делают в своей жизни. И да, как будто, это и есть сама жизнь. Хенрик отстранился всего на секунду - перевести дыхание, но этого оказалось достаточно, чтобы Тарьяй уловил в его глазах толику грусти. - Нет. Не думай об этом... Всё нормально... Давай жить лишь этой минутой... Запомнить это мгновение. Расствориться в нем. Отдаться душой и телом. - Знаешь, какое желание я загадал? - Знаю. На свой день рождения я загадал такое же... И однажды это желание непременно сбудется. Нужно просто немножко подождать.