Игра в молчанку

Марианна прижалась к Болотному Царю, тёплыми губами – к его шее. Принцесса выглядела великолепно в длинном бальном платье сливового цвета, усыпанном мелкими блёстками. Даже в волосах феи были мелкие кристаллики, а крылья мерцали собственным светом. От Марианны пахло ночными цветами и диким ветром. Она поцеловала его в ухо – Царю пришлось присесть, чтоб сравняться в росте. Они сейчас исполняли свои обязанности правителей – присутствовали на очередном фестивале фей и гномов. Этот народ никогда не упускал случая повеселиться. Болотник часто ворчал, что это всё – от безделья. Марианна знала, что её суровый избранник не любит шумные и светлые балы и гулянки: он чувствовал себя неловко из-за своего роста – возвышался над всеми, хотя и умел хорошо танцевать. Сейчас пляски были в самом разгаре, все шумели, кружились, и Марианна, пользуясь суматохой, схватила своего гоблина за руку и потащила в угол залы, за портьеры из плотных бордовых лилейных лепестков. Там, в полутьме, прижала огорошенного Царя к стенке и укусила его за ухо. - Мари, а если кто увидит! – зашипел Болотник, когтями лаская её крылья. Принцесса поёжилась от удовольствия и пустилась кусать и лизать его шею. - А ты веди себя тихо. Царь удивлённо выпучил глаза: - Что? Марианна хихикнула: - Поиграем в молчанку. Попробуй только пикни – и проиграл. Будешь потом платить… Он был совсем сбит с толку: - Платить? Тебе? Как? Она медленно улыбнулась: - Ну-у, я придумаю что-нибудь. Она вновь толкнула гоблина к стене, её рука скользнула вниз, меж его ног. Царь дёрнулся, проглотив стон, потому что ловкие пальцы Марианны точно знали, где и как «шалить». На его лице была смесь удовольствия и беспокойства - а вдруг их вот так застукают? Марианна вновь хихикнула, настойчиво поглаживая паховые пластины его брони, пока они не разошлись, выпуская твёрдый, гладкий член. Болотник выдохнул, стараясь не стонать, когда фея сжала его пальчиками. Её рука была твёрдой и принялась уверенно гладить. Царь прикусил нижнюю губу, чтобы не выпустить ни звука, а Марианна продолжала его ласкать, двигая рукой вверх и вниз, и его эрекция пульсировала, росла. Он старался не обращать внимания на звуки вокруг: музыку, танцы, голоса. Страх быть пойманным удваивал наслаждение. Но пока никто не подходил к их укромному уголку. Марианна же вдруг опустилась на колени перед ним, её длинные юбки с лёгким шелестом улеглись на пол, и Царь едва не пополз вверх по стене. Его глаза закатились, дыхание чуть не прервалось. Из всех связных мыслей осталась одна: надо молчать! Тут фея пустила в дело свои нежные губы, горячий язык. Царь нагревался, дрожал и плавился, едва сдерживая стоны удовольствия. Ему всегда было хорошо в её руках, её губах, в её теле. Заниматься с Марианной любовью – это было прекрасно, самое любимое его дело на свете, и за эту принцессу он был готов отдать и тело, и душу. Ведь она так сильно его любила, готова была на разные безумия, чтоб доставить ему удовольствие, а как же она на него смотрела – с бездонным обожанием. И каждый раз было, как в первый – она, казалось, хотела больше узнать о том, как можно его любить… Тут её язык сделал особенный медленный круг, и Болотник забился головой о стену. Этот стук чуть их не выдал. Марианна усмехнулась, погладила сильней, жёстче, взяла его глубже. Ох, духи!! Она так любила этого гоблина. Его посох сейчас грохнул в стену – Царь пытался с его помощью держаться на ногах, которые явно подкашивались. Принцесса снова хихикнула, продолжая свои развратные шутки, но всё, чем ответил бедный Царь – это сильной дрожью тела. Он держался - ни звука, ни стона. Его глаза были плотно закрыты, зубы оскалены. Но тут Марианна вновь хорошо постаралась языком, притянула его бедра плотней к себе, и из груди Болотника вырвался глубокий вздох. Она медленно поднялась, целуя по пути его живот, грудь, плечо и прошептала: - Эй, я что-то слышала. Болотник застонал: - Я старался молчать, милая. Принцесса быстро осмотрелась: они всё ещё были не обнаружены. Марианна погладила грудь гоблина и хрипло зашептала: - Я хочу тебя, прямо сейчас. Он хмыкнул: - Что? Тут? Марианна хихикнула: - Да, - и приложила палец к его губам. – Только тссс... помнишь? Играем в молчанку. Болотник оставил посох, схватил фею и быстро повернул её, прижал к стене. Они теперь поменялись местами. Царь коварно ухмыльнулся. Его когтистые руки пробежались по нежному платью, задрали юбку, скользнули меж ног Марианны. И она едва сдержала удивлённый смех и стон от того, какую великолепную работу стали делать его пальцы, поглаживая и пощипывая меж лепестками. Там уже всё-всё было мокрым и горячим, и желало большего. Марианна прикусила нижнюю губу, выгибая тело. А он все продолжал, то запуская пальцы внутрь, то вытаскивая, с мягким поглаживанием. И фея дрожала, едва не крича. Болотник вновь чуть повернул её, приподнял и сам присел, чтоб сравняться ростом с Марианной, и одним плавным движением бёдер вошел в её жар. Их тела соединились, и Марианна вскинула ноги, обхватила ими любовника. Тени танцующих мелькали за шторами, совсем близко, а Болотник одной рукой обхватил принцессу, второй упёрся в стену и начал двигаться, быстро и резко, проникая глубже и глубже, прижимая фею к стене. Марианна едва не завыла от сладости, но укусила сама себя за щёку изнутри. Царю пришлось сдерживать крылья – они всё норовили раскрыться и загудеть от наслаждения. Так всегда бывало, когда они занимались любовью. Марианна же едва не плакала, пытаясь молчать, и впивалась пальцами в плечи Болотника. Ближе уже быть нельзя было. Измятое платье опутало их обоих. Царь напал на рот феи, кусая и посасывая губы. Марианна была рада этому – так можно было заглушить все охи и ахи. Они теперь едва слышно стонали друг другу в рот, дёргая бёдрами. А через минуту пик наслаждения накрыл обоих, и они бились, как мухи в паутине, едва не теряя сознание. Царь все прижимал Марианну к стене, и они дрожали, не имея возможности отпустить друг друга, и всё старались не шуметь. У Болотника почти не осталось сил, он ткнулся головой в плечо феи, блаженно вдыхая её запах, а руки Марианны так приятно обнимали его шею. Глаза принцессы были закрыты. Она промурчала: - Я так люблю тебя. Царь прижал её к себе ещё крепче: - И я люблю тебя, моя Амазонка, моя принцесса, моя королева, - он тихо ворчал и улыбался. Марианна хихикнула, подумав о том, что стоило бы сейчас отправиться в спальню, снять платье и вновь заняться любовью. - Ну, а кто выиграл в молчанку? – хмыкнул Царь. - О, думаю, у нас ничья, хотя ты всё же больше шумел. И тут он расхохотался: - Ну, это лишь потому, что у тебя рот был немного занят… - Ах ты, чудовище! – Марианна жутко покраснела и зашипела на него…