mist

Школьная крыша не самое лучшее место для того, чтобы покурить и как следует подумать о своей жизни, но сейчас идет урок алгебры, который благополучно прогуливается, и, собственно, почему бы и нет. Джин щелчком пальцев отправляет почти дотлевшую сигарету вниз, одним этим мелким и незначительным действием навлекая на себя гору неприятностей, снеси случайно ветер этот окурок в открытое окно или упади он кому на голову. Сокджин мог бы стать хорошим учеником, примером для других и гордостью своих родителей, но как-то не сошлось. У него есть компания друзей, которые хороши только друг для друга. Другие же люди смотрят на них как на отбросов общества, как на бездомных собак, которые одним своим видом вызывают жалость и отвращение. Но был один субъект, который в их компанию, по мнению Джина, совсем уж не вписывался. Ким Намджун, тот самый, кем гордится вся школа. Лучший ученик, президент класса, победитель огромного числа олимпиад по всяким разным предметам, никогда не разочаровывающее родителей солнышко с лыбой на все лицо, но при этом он водил дружбу с ними. С Джином, который курит по три пачки в день, с Хосоком, у которого не понятно что на уме, и с Юнги, который… в общем просто Юнги. Джин никогда не замечал за ним того, что замечал за остальными. И это было действительно странно и непонятно, но впутываться во все подробности жизни Намджуна, от которых могло зависеть подобное решение, не совсем хотелось. Сокджин поправляет свои волосы, зачесывая их пятернёй назад, и поворачивает к выходу с крыши, но дверь вдруг резко открывается, почти сбивая его с ног, а к парапету со скоростью ракеты бежит кто-то с до боли знакомой выбеленной макушкой. Намджун облокачивается на перила, жадно вдыхая воздух и пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Присвистнув, Джин поджигает сигарету и, на секунду затянувшись, идет следом. Он опирается на перила руками, копируя чужую позу, и выдыхает дым почти в лицо младшему Киму, который от такой махинации, кажется, перестал дышать на несколько мгновений. — Ну и что ты носишься? — спрашивает Сокджин, снова затягиваясь в ожидании ответа. Но Намджун молчит. Смотрит куда-то вдаль и волосы свои растрепанные почему-то как обычно не поправляет. Даже не пытается улыбнуться, вообще ничего не делает. А ничего не делающий Намджун — это странный Намджун. — Что-то случилось? — снова пробует Джин, сам не понимая своей попытки что-то вытянуть из этого чудика, на которого, по идее, ему должно было быть наплевать. — Все прекрасно. Одолжишь сигарету? — улыбка на его губах появляется, но какая-то… не такая, как обычно. Будто натянутая, выжатая через силу. Сокджин смотрит с сомнением, вдыхая дым в себя в последний раз и передавая бычок в чужие руки, кончиками пальцев случайно их касаясь. И нет, ничего особо романтичного он в этот момент не чувствует, разве что слегка холодком обдает. — Спасибо. Джин отворачивается от него, всматриваясь в окна соседнего здания и думая о том, как бы объяснить учителю свой пропуск, да и перед мамой бы нужно отчитаться за сигаретный запах, но вдруг его отвлекает просто поразительный аромат. Розы, так пахнут розы. Будто духи распылили в метре от него в большом количестве. Перед глазами на секунду встает картина сада с белыми бутонами, а потом он поворачивается в сторону Намджуна. Ким стоит так же, как стоял до этого, низко опустив голову, методично вжимая все еще подожженный окурок в свою ладонь. В голове проносится множество мыслей, но не все из них не наполнены последними матами и горьким чувством осознания. — Ну и что ты блять творишь? Сокджин вырывает окурок из его дрожащих пальцев, снова кидая его вниз, только теперь вместе с ним хочется выбросить и Намджуна за компанию. — Это единственное, что мне оставалось сделать. Ты ведь почувствовал этот запах, да? Ты должен был — смотрит с надеждой, почти мокрыми глазами. Но Сокджин не может ответить так сразу. В этом мире, где чужую боль можно ощутить по запаху, он реально сводит с ума. Потому что этот запах один единственный, и почувствовать его может только один человек. Розы, боль Намджуна пахла гребаными белыми розами. Джин бы пропустил нервный смешок, но в данный момент это было бы не очень уместно. Он предпочел не отвечать ничего,только взял раненую ладонь в свои руки, осматривая ожог и заранее прокручивая в голове, какие мази нужно купить в аптеке, а бинт он сам притащит. — Теперь я понимаю, — задумчиво тянет Джин, проводя по покрасневшей коже, совсем рядом с уродливым ожогом от сигареты. Теперь Джин и правда понял, чего эта мамочкина гордость за ними таскалась. Ладно уже не за ними, за одним Джином, остальные шли в подарок. — Ты же не планируешь оставаться на остальные уроки? — спрашивает Ким, выуживая из кармана очередную сигарету и смотря с хитрым прищуром. Намджун отрицательно мотает головой, завороженно глядя на развевающиеся на ветру бордовые волосы старшего и сжимая поперек запястья руку, ибо ожог, эта маленькая кровавая обуглившаяся дырочка очень сильно болела. Джин улыбается, вдыхая полной грудью запах роз, смешанный с холодным ветром, и хватая Намджуна за здоровую руку, ведет к выходу. — Сейчас мы пойдем полечим твою руку, а потом уже разберемся со всем остальным.