sigarette smoke

Когда всё пошло нахуй? Пепел из дешёвой сигареты падает вниз с высоты пятого этажа. Вновь пришлось закурить. Ненавижу табачный дым. Но, кажется, говорили, что нервы так лучше успокаиваются. Единственное что от них остается - никотиновый удар, ведь курить на голодный желудок было моей не наилучшей идеей. Где ты, блять? Вчера, сегодня, завтра - я буду сквернословным, и мне плевать. Ничего не чувствую по отношению к окружающему миру, к этим людям, к этому долбанному городу, да и вообще ко всему, кроме тебя. Чертов мир, который основан лишь на предательстве, измене, деньгах и собственном удовольствии. Почему ты, тот в ком я мог засомневаться в последнюю очередь, оставил на моем сердце ожог от своих пылающих слов, которые как никогда впивались в меня? Сколько здесь ебанных риторических вопросов. Когда именно «мы» проебались и начали исчезать? Думаю, у тебя в памяти на всю жизнь останется тот момент, когда я коснулся твоей руки. Там меня и поблизости не должно быть, а тут - за руку схватил. Смеюсь. Помнишь. Дураком здесь не прикинешься. Жалею? Ничего подобного. Ни капли не жалею, но повторить такое не против. *** flashback Да, в последние дни, я бываю сильно занят со своим докладом. Сам понимаю. Но ничего, ещё немного и наконец побудем вдвоём. Уедем куда-нибудь отдохнуть, развеяться, насладиться мгновениями в обществе друг друга. Ммм… Закрываю глаза и представляю тебя счастливым и благодарным за эту идею. Хотя нет, ведь это ты делаешь меня счастливым, это я буду на седьмом небе от счастья, а ты – радоваться. Боже. Я скучаю по тебе. Хочу приехать прямо сейчас, схватить и увезти, наплевав на последний зачёт этого семестра. Так, всё. Доделаю и поеду к тебе. Да, решено! Осталось-то пару страниц. Но меня отвлекает звон моего телефона. Да чтоб тебя. На экране высвечивается имя Юнги. Ну, ты не вовремя, друг, сбрасываю. А он всё равно продолжает названивать. Ладно, отвечу, чего уж там. Я не понял, что Юнги хотел, но он настоял на встрече именно сейчас. Там что-то связано с тобой. С тобой? Расстроен ли я? Да. Ведь не ты позвонил. Не ты, почти не ты, заставил сорваться с места и пулей бежать в назначенное место. Я не знаю, где этот чёртов клуб, или как к нему добраться, так что пришлось потратиться и взять такси. Оказалось, он был в чёртовой глуши, куда ехать прилично. Это меня насторожило, ведь мы жили почти в центре, а ночных клубов было дохера вокруг, почему именно туда? Время было уже за полночь, хотя, неудивительно, ты любишь гулять по ночам, к этому просто нужно привыкнуть и смириться. Вроде всё было хорошо, я не мешал тебе жить, да и ты мне. Мы были друг другу привычкой, которую не так легко перебороть. Воспоминания, в которых мы были вместе, долго могли всплывать в голове в любой момент, неважно где, ты всё равно будешь глупо улыбаться. Когда водитель остановился и потребовал деньги за оказанную услугу, я посмотрел на улицу и подумал, какого чёрта я здесь забыл? Немного народа стояло около входа, видимо, курили. Охранник, посмотрев в мою сторону, без лишних вопросов пропустил внутрь. Всё оказалось так, как, вообще, не хотелось. По первому впечатлению, это был обыкновенный клуб для рэперов, которые хотели с кем-то сразиться в баттле, чтобы выпить или снять кого-то. Запах дыма просто въелся в это здание, после свежего воздуха, зайдя сюда, появляется чувство, что нет кислорода, и ты задыхаешься. Полумрак, ритмичная музыка, которая заглушает все разговоры и маты. Пьяные люди, еле стоящие на ногах, кого-то кадрят и уводят прочь. Всё это можно было увидеть сразу, всего лишь осмотрев зал. Как можно жить одним днём и не думать о том, что будет дальше? Всегда завидовал тебе с этим, просто жить не оглядываясь. Делать то, что хочешь, и не думать о мнении других, об обществе. Я почувствовал чью-то руку на своём плече и обернулся: рядом стоял Юнги. - Пошли, - ничего лишнего, он просто взял и повёл меня через толпу. Здесь забывали обо всём, здесь никто друг друга не знает. Хотя я и не склонен к такому отдыху и снятию стресса, я не сторонился клубов. Оказалось, что здесь есть не только сама площадка, бар и столики, но что-то типа ВИП-комнаты, где заседали компании. Полумрак давал возможность не стесняться движений, себя и кого-то ещё. В глубине этих випок заседала ещё одна компания, которая что-то праздновала. Юнги остановился, и я за ним. Его взгляд был прикован к парню, на коленях у которого кто-то сидел, но лица, увы, пока не было видно. - Смотри внимательно, - не отводя взгляда от него, проговорил Юнги. Разглядывая парня, почему-то становилось не по себе. Тот, который был посередине и держал на коленях какого-то паренька, заливисто смеялся. Можно было подумать, что он выиграл какой-то рэп-баттл. Но привлекло моё внимание то, что он сжимал руку на ягодице у «гостя на коленях», а тому было пофигу, он продолжал сидеть на его ногах, приобнимая его за шею, и ерошил его волосы. Наверное, тот почувствовал, что я сверлю его взглядом, поэтому обернулся… Лучше бы не оборачивался. Внезапно захотелось убивать и крушить всё вокруг. Чёртова ревность, рвущая меня изнутри на части. Злость, которая сразу отобразилась в моих глазах. Сидя на коленях у другого, ты испугался. Ну, конечно, страшно представить себя сейчас со стороны. В этот момент внутри что-то ёкнуло и, сорвавшись с места, я размеренным шагом подошёл к той компании, схватил тебя за руку и потащил к выходу. Конечно, слышать мат в свою сторону после этого поступка, не очень-то приятно. Крепче сжав твоё запястье, сказал: - Я забрал своё, рты закрыли, иначе зубы выбью. Мне казалось, что я сломаю тебе руку, ибо сжимал свою ладонь с такой силой, что не удивительно, если на ней останутся синяки. Сейчас раздражало всё – эта музыка, эти люди, этот воздух, этот клуб и ты, Чимин. Зачем? Почему? С какой целью? Почему сейчас? Почему с ним? Бросаю мимолётный взгляд на тебя, опустив голову вниз, ты смотришь на пол. Стыдно? Передо мной или перед ними? Никогда не понимал людей, которые любят тишину, она же давит на тебя. Тишина была и у нас, когда я вёл тебя подальше от того клуба, я не знал эту часть Сеула, потому просто шёл. Подальше. Подальше от глаз, ушей. Заметив пустой проулок, я завернул туда, таща тебя за собой. Ты не сопротивлялся, не кричал, не брыкался, не издал ни слова. Это и напрягало. Оглянувшись, я с ощутимой силой развернул тебя спиной к стене, а сам стал напротив тебя, грубо и резко пропихнув колено между твоих ног и схватив тебя за челюсть, наблюдал за твоими надломленными бровями и слышал тихий скулёж от боли. Ты смотришь мне в глаза с жалостью. Хочется убивать, ломать, бить. Хочется крови. - Что, совсем не умеешь яйца в штанах держать? – говорю рывками, сквозь зубы, выплёвывая каждое слово в твои поджатые губы. Некоторое время мы просто стоим и смотрим друг другу в глаза, я не хочу быть слабее, так что терплю. Всё случилось резко, неожиданно, внутри даже было хорошо от этого. Ты просто поцеловал меня, просто дотронулся своими губами моих. Вот так просто поцелуешь, и всё? Больше ничего не будет? Всё забыть и двигаться дальше? Нет. Измена. Ты мне изменил, а теперь просто целуешь? Ты должен почувствовать ту боль, которая сейчас внутри меня. Я начал тебя целовать, настолько жадно, что казалось будто это в последний раз, больше никогда не встретимся. Я мечтал всё это время — опять почувствовать твои губы, которые снились мне ночами. Не представлять то, что кто-то ещё касался их. Я запускаю пальцы в твои залаченные жёсткие волосы, сжимаю в кулак и оттягиваю руку назад, ловлю шипение своим ртом и кусаю губы до металлического привкуса на языке. Жадно мну их, посасываю то верхнюю, то нижнюю губу. Делаю то, чего мне так не хватало. О нежности тут и дела не было, хотелось жестокости. Привкус виски был совсем привычным, хотя сказать, что Чимин был выпивший, невозможно было. Я прижался к тебе сильнее и, считаем, вдавил в эту чёртову стену. Пристроив одну руку на шее, а вторую опустил на ягодицу и сжал её, отчего получил стон в губы. Разве это так приятно? Или ты не контролируешь себя? Я понял, что всё не закончится лишь поцелуем, когда твоя рука перешла на мой пах и сжала его, отчего я вновь укусил тебя за губу. У меня уже вовсю стоял, да и у тебя аналогично. Поговорить и выяснить, что за фигня была, какого фига ты сидел на коленях у другого, вижу, не получится. Домой ехать было бесполезно, ибо туда около получаса езды, а тут я краем глаза заметил хостел, который нас очень даже выручит. Ты начал расстегивать молнию на моих штанах, однако, я остановил тебя от этого дела. - Не здесь, - подарив короткий поцелуй, я вновь взял тебя за руку и повёл к тому хостелу, который недавно видел. Шаги был невменяемо быстрые, чуть ли не бег. Оформить номер не составило проблем, да и взгляд девушки на регистрации был ни к чему. Что хотим, то и делаем, не её, блядь, дело. Забрав, наконец, ключи, мы поднялись в свой номер, и только дверь успела захлопнуться, я опять же с силой прижал тебя к стене, так же, как и недавно на улице. Только сейчас я с животным инстинктом стягивал твою одежду. Нам нужна была только кровать, ничего большего. Но такими темпами, вижу, мы просто до неё не дойдем. Я трахну тебя здесь, на полу, без всякого сожаления. Когда мы вошли в комнату, на тебе уже не было рубашки, а я ещё был полностью одет. Толкнув с силой на кровать, я смог, наконец, тебя рассмотреть – взъерошены волосы, покрасневшее лицо и улыбка, вид которой заставлял кончить мгновенно. Да сам он ходячий секс, потому мысль об измене была, но я думал, что он меня любит. Любит. Грубо стянув с тебя штаны, я навис над тобой, сжимая рукой твою шею. Я сматривался в твоё лицо, пытался понять, почему и зачем? Опять грубый поцелуй, который оставляет после себя только боль, никакого удовольствия. Я ставил метки, кусал до крови твою шею, хотел донести до тебя всю боль. Отталкиваю тебя, не разрешаю даже руками касаться моего тела, или взять любую инициативу. Я здесь главный, ты должен подчиняться мне, а не шляться фиг знает где и фиг знает с кем. Переворачиваю тебя на живот и стягиваю белье, не удивительно, что ты был в клубе, у тебя синяки на ягодице, и я уверен на все сто, что они не от меня. Я шлёпаю со всей силой по этому месту, стараясь принести ещё больше боли. И ещё раз. И ещё. Шлёпаю до тех пор, пока у меня у самого не начинает терпнуть рука. Ты пытаешься не закричать, сжимаешь простынь, кусаешь подушку, чтобы заглушить свой крик. Но я его слышу, я знаю, тебе больно, но не настолько, как мне. Снимаю с себя одежду и бросаю рядом, ты пытаешься повернуться ко мне лицом, но я не позволяю, не хочу видеть тебя. Я злюсь, ненавижу. Провожу рукой по спине, спускаясь всё ниже; ты дрожишь, я это чувствую. Знаешь, тебе должно быть настолько больно, чтобы ты потерял сознание, ведь сам удивляюсь, как смог сдержать себя в клубе. Это дикая боль, ты должен её почувствовать, пропитаться ею. Ты ещё успел переспать с другими, мы же не виделись почти две недели, так почему ты так легко принимаешь меня в себе? - Теперь ты под каждого ложиться будешь? – опять сжал руку на шее, я сжал ещё сильнее, пытаясь перекрыть по максимуму тебе доступ к кислороду. Сейчас ты подал хоть какие-то признаки жизни, а то так легко поддавался под всё, что я делал с тобой. Но, увы, мой дорогой, брыкаться бесполезно, всё зашло очень далеко. Ты захотел подняться, но я же сильнее тебя. Пытаешься оттолкнуть меня от себя, но на это я заехал тебе по лицу, чтобы ты угомонился и понял, в какой ситуации ты сейчас находишься. До тебя не доходит, и ты все равно пытаешься выбраться, но в таком случае я ещё раз ударяю тебя по лицу. О, у тебя пошла кровь с разбитой губы. Забавно. И красиво. Дополняет образ жалостливого провинившегося щенка. Обратно переворачиваю тебя на спину, заламываю руки тебе за спину и связываю их ремнём, который сумел достать из своих джинс. Интересно, ты не чувствуешь себя жалким или хотя бы виноватым? Хотелось бы узнать. После этого ты не издаёшь ни звука, только иногда слышу твои всхлипы, и это как победа для меня. Я торжествую, ведь тебе больно. Больно, так же, как и мне. Ты лежал, как безвольное тело, с которым я мог делать всё, что хотел. Впрочем, я это и делал. Я кусал, сжимал, шлёпал, тянул за волосы. Я делал то, что мне хотелось, я не пытался доставить тебе удовольствие, я хотел причинить тебе боль. Я продолжал вдалбливаться в тебя до самого утра, пока не начало смеркать. Иногда появлялась такая мысль, не умер ли ты там часом, ведь после второго раза, когда ты пытался мне противостоять, я хорошо вцедил тебе по скуле. Ты просил меня остановиться, просил прекратить всё это, но я просто зажимал твой рот рукой, хоть ты и кусал мою руку до крови, я не отдёргивал её, потому что твой голос был мне противен. Куда приятнее было слышать тихий скулёж и ощущать ладонью тёплые слёзы Я чувствовал себя настолько жалким, преданным самым дорогим человеком, который у меня есть. Это всё растворилось в одно мгновение. Я перестал чувствовать в себе человека. Когда хотел отрубиться, я знал, что на этом всё будет кончено. Прекрасно понимал, что больше не будет всего: тех моментов, которые мы провели вместе, той милой улыбки. Исчезнет всё. И ты. Утро было тяжёлое. Проснувшись, я не хотел открывать глаза, ибо осознавал всё, что случилось, всё, что я сделал. Чувствовал, рядом никого нет, никто не лежит рядом со мной, никто не лежит у меня под боком. Было тихо, та же, как и тогда. Тишина режет слух. Нет никаких признаков, что здесь есть кто-то ещё. А впрочем, что я ещё ожидал? Я не хотел смотреть на комнату, она полностью напоминала об этой ночи. Я взял и ушёл, ничего не оставив, ничего не запоминая, не трогая и не рассматривая. Мне не хотелось. Всё просто исчезнет и заставит меня страдать. Я просто ушёл, захлопнув дверь за собой и оставляя там же все воспоминания. end FlashBack Вот так и закончилась наша с тобой история. Никакой запятой, никакого продолжения. Мои нервы… Они снова шалят. Где сигареты? Беру новую пачку сигарет и выхожу на балкон. Шум города, помоги мне отвлечься, дым сигарет, затумань мне рассудок. Я так устал от этой боли. Смотрю на прохожих, покуривая сигарету, пытаюсь собраться с мыслями. Я всё ещё думаю о тебе, и это бесит. Что это? Это ты идёшь между этих однотипных прохожих? Нет, я, правда, вижу тебя! Ты идёшь мимо моего дома? Зачем? Что ты здесь забыл? Идёшь и останавливаешься под моим балконом. Держа в руках сигарету и затаив дыхание, я просто застыл в ожидании, глядя на тебя. Вот ты поднимаешь голову вверх и смотришь мне прямо в глаза. Да, мы смотрим друг другу в глаза, ведь я живу-то всего лишь на третьем этаже. Что в них отражается, я не читаю. Я изучаю свои следы, оставленные мной той ночью. Синяк под глазом, вернее, чуть ниже глаза. Разбитая губа. От такой картины появляется желание затащить тебя к себе, поцеловать все раны и обнять. Но нет, всё кончено. И я вздыхаю. Закуриваю последний раз. Окурок бросаю в пепельницу. И не смотря на тебя, разворачиваюсь и ухожу в квартиру. Ведь я сказал: никакого продолжения не будет.