Endless downpour

      Прошло не очень много времени, с тех пор, как Эмили выполнила свою обязательную участь — убийство человека. Чуть больше суток, с тех пор, как она, от безграничного безумия, отдала себя во владения монстра, живущего под проклятым городом. Тот самый монстр сейчас находился в самом центре канализации, неподалеку от запачканного и поношенного временем клоунского шатра. Пеннивайз задумчиво вглядывался в парящих по воздуху детей. Сейчас вместе с ними летали и Билл с Беверли. Казалось бы, какая ирония, в детстве этим двоим повезло спасти свои жизни от страшного клоуна, но сейчас же, будучи взрослыми, они погибли фактически из-за появления одной надоедливой девчонки, сходившей с ума от Оно, — чудовища, которого и другом-то представить сложно, не то, что романтическим объектом.       Пеннивайзу неосознанно пришлось потратить несколько часов на поиски ответов: почему он повел себя так несдержанно, почему решил удовлетворить плотские желания Эмили, почему просто не воспользовался её безумием, и в последний раз не надавил страшными иллюзиями, чтобы получить её плоть и страх, давно ставшими неприкосновенными. «Нет, все неправильно, нужно заканчивать этот театр», — сердился на себя клоун, вслушиваясь в дневной гул города, наблюдая сразу за всеми, а заодно сконцентрировав внимание на одном парне, видимо ступившим не на тот путь — он весьма вовремя примкнул к группе террористов. Пеннивайз довольно улыбнулся. Его ожидает фееричное прощание.       У монстра крайне острые чувства, поэтому ощутить присутствие постороннего в своих владениях, было равносильно тому, как если бы гость крался в темноте прямо перед клоуном, стоящим рядом. Так и получилось. Мужчина ничего не видит, но монстр уже находится за его спиной, вызывая своим присутствием легкий холодок по всему телу.       Джош не стал слушать Эмили, когда та в больнице посоветовала забыть обо всем этом и ни во что не вмешиваться. Детектив был упрям то ли из-за своего характера, не позволяющего отступаться от намеченного, то ли от детской клятвы поквитаться с тем, кто лишил его родного брата. Мужчина прекрасно понимал, что подвергает себя опасности, но уже привязавшийся девиз «Лучше сделать, и пожалеть, чем бездействовать, и потом корить себя за это», — подводил его к безвыходной ситуации, где остается сражаться до последнего, или же принять свою смерть. Пеннивайз показал себя непрошеному гостю. — Я отомщу за своего брата. Я знаю, что это ты сделал, — решительно начал он, но все же оступился назад, лишь увидев пугающую высокую фигуру в пышном светлом костюме. — Ну давай, покажи мне, на что хватит твоей дурости, — прорычал пугающий голос из уст, растянувшихся в дьявольской усмешке. Пеннивайз не стал дожидаться выстрела пистолета, что направлялся прямо на него, клоун в считанные секунды замахнулся и постарался нанести как можно более тяжелый удар острыми, как бритвы, когтями. Мужчина удачно выгнулся, но все же был ранен в живот. Быстрая реакция спасла ему жизнь. Детектив тут же несколько раз выстрелил в грудь монстру, но тот, казалось, даже не заметил этого.       Джош Грин славился как очень смышлёный специалист, который за пару минут может распутать тяжелое дело, поэтому быстро находить решение в критической ситуации — было его спасительным билетом. Мужчина успел осознать, что простые пули Оно не берут, но ранения оставляют, значит, единственным выходом было попытаться ослепить монстра и бежать. Спасаться. Нужен другой план. Джош совершил ещё несколько точных выстрелов прямо в голову Пеннивайза, попадая ему в глаза, делая его еще более пугающим и отвратительным, но этого хватило, чтобы подорваться с места и изо всех сил побежать прочь.       Конечно, клоун мог чувствовать и видеть врага без глаз, но он просто остался стоять там же, где и был, регенерируя. Монстр не погнался за своей жертвой, отпустил его, не желая запугивать и принимать какие-либо усилия в его поисках. Сейчас важно сконцентрироваться на другом...       Начинающий террорист обсуждал план своих действий с главарями этой задумки. Главное, проконтролировать его, чтобы праздник в городе точно получился. Достаточно немного воздействия со стороны Оно, и Дерри окрасится кровью и огнем. Прекрасный способ насытиться и отправить свое земное тело на небольшой, двадцатисемилетний отдых.       И вроде бы все проходило гладко, проблем не должно было возникнуть, если бы не один знакомый запах... Это Эмили, бесспорно. Пеннивайз почувствовал, что она приближается. «Значит, увидеться захотела?» — клоун усмехнулся, её подростковые чувства такие глупые.       Эмили наткнулась на раненого детектива. Клоун чувствует её сомнение — стоит ли ему помогать? Она поможет, конечно же, поможет. Внутренние чувства справедливости и сострадания попросту не позволят ей бросить человека в беде, пусть даже эти чувства скованы тисками безумия. Угрозы Джош не представлял, он бы все равно не смог как-то навредить Оно, поэтому мужчина был благополучно отпущен. Или Пеннивайз отпустил его только потому, что не хотел быть найденным Эмили? Разумеется, да, лучше уж пусть она возится с этим пронырой, чем будет путаться под ногами.

***

      Воистину, чувство неизбежности происходящего — самое гнусное из всевозможных ощущений. Лишившись последней надежды и принимая судьбу такой, какая она есть, человек теряет себя. Когда осознание твердит тебе «да, это случилось!», ты стараешься как можно быстрее понять, что именно произошло. Как если бы человека только что уволили, или же обокрали. Он ещё несколько секунд мысленно подтверждает происходящее, и когда размышления заканчиваются — начинается саморазрушение. «Это конец, моя жизнь кончена» — самые часто посещаемые мысли, разумеется, это минутное помешательство, но все же мы называем это неизбежностью. Но бывает и другая неизбежность. Смертельный приговор. Ни один человек не заслуживает ощущения, как из него медленно вытекает жизнь, лишая даже ничтожной надежды на быструю смерть. Особенно этого не заслуживает беззащитный ребенок.       Лихорадочно трясущиеся детские пальцы, испачканные в собственной крови — вот что стало закуской страшного клоуна. Мальчик девяти лет нечеловечески кричит от боли, сравнимой с предсмертной агонией. Но он ещё не умирает. Конечно, ему пока рано умирать, Оно недостаточно насытился страданиями своей жертвы. Мальчик сквозь пелену слёз смотрит на то, как из его живота вываливаются кишки. Он и подумать не мог, что в его маленьком животике, который заботливо гладила мать, когда он объедался, может поместиться столько различных органов, названия которых он не знает. Рука, уже в кроваво красной перчатке, вновь и вновь погружается в детскую плоть, небрежно разорванную острыми когтями, и достает всё новые органы, с причмокиванием поедая их. Смотреть на собственное искалеченное тело было невыносимо — да и уже практически невозможно, — адреналин, не дающий отключиться, выработавшийся из-за болевого шока заканчивался, вместе с последними вдохами ребенка. Этой ночью Пеннивайз был доволен такой впечатлительной жертвой. Следующий день обещает быть прекрасным.       Всё вышло ровно так, как клоун и полагал, Эмили не смогла удержаться от того, чтобы вернуться домой. В глубине души девочка надеялась на встречу с матерью, на то, что она её поймёт, но здравый смысл говорил, что этого уже не будет. Она, крадучись, вошла в дом. Слои пыли вызывали самые пугающие подозрения, но Эмили отгоняла такие мысли прочь. — Можешь не красться, твоей мамочки здесь нет, — да, сейчас начнется представление. — Она... уехала? — Наивная, до сих пор не понимает, в каком аду очутилась.       Узнав о потере родной матери, абсолютно все силы разом покинули Эмили, девочка не смогла даже удержаться на ногах, безвольной куклой она осела на пол. Пеннивайз грубо держал её лицо напротив своего, наблюдая за тем, как она не к месту мило хмурится, закрыв глаза, из которых все равно лились слёзы. Или только Оно это показалось милым?       Эмили не сопротивляется даже в тот момент, когда длинный влажный язык прошёлся по её губам. Она всё не могла пошевелиться, будто накапливала всю свою боль во всепоглощающий ураган негативных эмоций. — Хочешь знать, какими были её последние слова? Она молила тебя простить её, что сразу во всё не поверила. Она так долго умирала, но все время думала о том, как жестоко тебя подставила! Сколько боли причинила! — Мэгги и правда совершила большую ошибку, лишив дочь нормального будущего, не поверив ей, отвернувшись. Ну, как обычно, жалеть о содеянном приходится в самый последний момент...       В эту же секунду девочка начала кричать, безумно, отчаянно, со всей своей скорбью. И так хотелось добавить в этот крик настоящей обжигающей боли, хотелось пронзать её молочную кожу острыми клыками, вновь вкусить такую желанную кровь. Но вместо этого клоун лишь припал к губам Эмили, увлекая её в животный поцелуй. Безумие, да и только.       Никто не успел сообразить, в какой момент появился пронырливый детектив, только оглушительные выстрелы прояснили ситуацию. Эмили тут же кинулась к Джошу. Она сама не понимала, зачем бежит, хочет ли собственной защиты или же сама защитить Пеннивайза. Тело все решило за неё, выбив у мужчины пистолет. Девочка выбрала безумие.       «Безнадежна», — мысленно усмехнулся клоун и пропал из виду.

***

      Несколько дней спустя состоялся долгожданный фестиваль. Молодой смертник нервничал и дожидался подходящего момента, чтобы подорвать разложенную в опасных местах взрывчатку. Пеннивайз же флегматично наблюдал за всем этим со стороны. Оно никак не ожидал, что Эмили тоже придёт сюда. После того, что монстр сделал с ней, она должна была ещё долго морально отходить. У себя дома, в безопасности. Ей пока рано умирать. Не сейчас, не так. На неё у монстра совершенно другие планы.       Пришлось ненадолго прервать контроль над подрывником, чтобы забрать Эмили. Значит до взрыва остаются считанные минуты. Несмотря ни на что, девочка не пыталась бежать, увидев Пеннивайза, она послушно подошла к клоуну, тот положил ладонь ей на плечо и переместил их на холм, с которого открывался вид на весь город. Эмили растерянно захлопала глазами, когда поняла, что находится совершенно в другом месте. На место растерянности пришёл испуг от громкого взрыва и щемящее отчаяние, от того, что она увидела. Теперь все было в огне. — Нет! Хлоя! — Значит, и её подруга тоже здесь. Была.       Бежать не было смысла, это всё равно, что спасать догорающие бумаги. Девочка хочет сделать хоть что-нибудь, но не может даже шелохнуться. Бессмысленные вопросы «зачем-почему» были так глупы, что на них не хотелось отвечать, но это все, что смогла выговорить Эмили. Пеннивайз ожидал, что от такого зрелища девочку захлестнут чувства беспомощности и безысходности, тогда Оно сможет поглотить её, но нет. Сейчас она была похожа на выжатый и высушенный лимон. Эмили так часто подвергалась психоэмоциональному напряжению, что растеряла в себе все человеческие качества. Она рухнула на траву, закрыв лицо ладонями. Клоун разозлился, наседая на неё. — Ты отвратительна! Я ещё никогда не встречал настолько глупых и надоедливых детей! — Ноль реакции. Кажется, девочка впала в прострацию. Пеннивайз сдался, он понял, что ничего от неё не добьётся и решил бросить всё. — Нужно было оставить тебя среди всего этого народа. Ты мне больше не нужна. Проваливай! А мне нужно пожинать плоды. Я наконец-то насыщусь и исчезну, — клоун замер, прислушиваясь. Оно чувствует, что Хлоя жива. Останется лишь одно дело, — а вот за твоей подружкой я ещё вернусь, на этот раз ей повезло.       После этих слов в Эмили зародилась надежда, но Пеннивайз не хотел чувствовать это, он попросту исчез. Всё равно известно, где их искать.       Среди кровавого пиршества встречались и трупы, и всё ещё живые люди, но уже покалеченные. Они при любом исходе не выберутся отсюда живыми. Монстр пожирал их одного за другим, показывая жертвам жуткого кровавого клоуна, будто появившегося из самой преисподней. Он успевал увлечённо питаться и плотью, и ужасом. Грандиозное пиршество.       Через сутки Пеннивайз был готов отправиться в свое логово, пора было переходить из этого мира в свой, оставив эту оболочку. Для существования в другой вселенной нужны были жизненные силы, которыми клоун запасся с излишком. Вот только одно незаконченное дело не давало покоя. Из-за него монстр и оказался прямо перед полусонными подругами, пугая их внезапным появлением. От них необходимо избавиться. У пресытившегося Оно было больше возможностей, так что нужно всего лишь серьезно покалечить девчонок, остальное за него доделают их раны. Пеннивайз решил начать с Хлои. — Отпусти её! — Эмили закричала и вцепилась в руку Оно, как только её подруга была поднята за горло в воздух. — Я тебя не боюсь, урод. Можешь даже убить меня, — отрешенность и глупое бесстрашие Хлои возбуждали животные инстинкты Пеннивайза, он был готов свернуть ей шею, но щелчок предохранителя отвлек его от своей жертвы. — Ты знаешь, что это такое, — о да, Оно знает. Было любопытно, как Джош догадался использовать серебро. Наверняка ему кто-то подсказал. Но времени для таких раздумий не было, нужно действовать. Пеннивайз бросил Хлою и тут же оказался возле детектива. Его пистолета не стало в считанные секунды. Клоун усмехнулся, заглянув в потаенные тайны и страхи мужчины. Тело монстра стало деформироваться и приобрело форму огромного паука. Страх Джоша так банален. И так действенен. Гримаса ужаса отразилась на лице детектива, это не может не радовать. Нужно было сразу избавиться от него, только время отнимает. — Эмили! Пистолет, что я тебе дал! — Паук обернулся к девочке. Её руки трясутся, она торопливо достает из комода оставленный Джошем пистолет и направляет на Пеннивайза. Оно знает, что ему ничего не грозит, Оно это чувствует, ощущает неуверенность девочки. Это так забавно, наблюдать за отчаянными попытками спастись.       Вот только все пошло не по плану, когда пули огнем отозвались по всему телу. Выстрел за выстрелом, с каждым новым ранением становилось все больнее. Невозможно даже представить ту боль, что Пеннивайз испытал в этот момент, его лихорадочно трясло, тело принимало прежний облик, заливаясь чёрной кровью. Тело человека способно со временем притуплять боль, так как нервные окончания повреждаются, но вот тело клоуна — нет. Он рассыпался, поднимаясь в воздух, он знает, что эта боль ещё долго не отпустит его, придется очень долго восстанавливать себя. — Малышка Эми... Не хочет летать, — не разбирая, что говорит, Пеннивайз в последний раз выгнулся, рассыпаясь в невидимую пыль, — малышка Эми...       Последние слова были прощанием. Пеннивайз успел множество раз пожалеть, что связался с этой девчонкой, но не мог промолчать, покидая её.

***

      Больно. Больно. Очень больно. Скитаться в небытие не было самым приятным занятием. Хотя раньше Оно это нравилось, сейчас же невозможно было нормально сосредоточиться из-за своей оболочки. В канализации, в цирковом шатре, в коконе — создается новое тело. Для этого нужно много сил и терпения, но боль от этого сотворения невыносима. Из последних сил Пеннивайзу удалось найти жертву, к которой он присоединился и насылал кошмары, питаясь страхом. Постепенно все получится, все снова образуется, но эта боль...       Много лет спустя клоун практически восстановился. Он не просто излечил свое тело, но и осмыслил себя самого, понял, что ему нужно, дабы избежать подобного в будущем. Оно планирует совершить нечто грандиозное.