photo master

— Чонгук, боже, когда ты, наконец, начнёшь высыпаться? Своими синяками уже пугать начинаешь. — Юри хмыкает и по-доброму треплет брюнета по голове, лохматя и так спутанные волосы. Чонгук в ответ хмыкает тоже и отмахивается, возвращая взгляд обратно к монитору, но благодарно что-то мыча за принесённый горячий кофе. Чонгук не спеша обрабатывает фотографии, топая ножкой в такт играющей в студии музыке, и с наслаждением делает глоток дымящегося напитка, чувствуя себя мгновенно лучше. По комнате суетятся люди, переставляя предметы и подстраивая место съёмки под будущую фотосессию, и Чонгук спокойно доделывает свою работу, зная, что у него в запасе есть ещё полчаса. Сейчас к нему должна прийти одна певица, не особо популярная в современной эстраде, но вообще-то значимая персона. У неё какая-то съёмка для журнала, где будет размещено её интервью, и нужно сделать лишь портретную съёмку и ничего более. Чонгуку иногда лёгкие съёмки тоже по душе, потому что можно дать себе и организму расслабиться, просто делая фотографии. А ещё Чонгук немного далёк от музыки, но он помнит, что её очень любила мама, когда ему было лет восемь. Тогда она только начинала и покоряла всех своим чистым вокалом. Сейчас же она скорее всего обучает юных вокалистов пению, но продолжает получать немало, судя по тому, как одевается и выглядит. Чонгук возится с ней от силы больше часа, сделав множество красивых портретных снимков и даже в полный рост. Женщина тепло его благодарит, пожимает руку и соглашается дать автограф — Чонгук думает, что это замечательный подарок будет для мамы. Они прощаются, и Чон принимается всё убирать, как слышит предостерегающий оклик, и оборачивается. — Ну и куда это мы собрались? — менеджер смотрит непонимающе и встаёт напротив, упершись руками в бока. — Забыл, что у тебя съёмка через пятнадцать минут? — Съёмка? Я думал, это всё. — Чонгук удивлён на самом деле, потому что действительно не помнил того, чтобы у них в расписании ещё на сегодня кто-то был, но покорно разматывает собранный шнур удлинителя обратно и включает лампочку. — Тему напомни. — Вог, Чонгук. — Ах, точно. — Чонгук стукает себя ладошкой по лбу и виновато улыбается мужчине, сетуя мысленно на свою забывчивость. Его немного тучный менеджер удручённо качает головой и уходит, видимо, к уже пришедшей знаменитости, из гримёрки которой слышится шум. Чонгук принимается самостоятельно настраивать всю аппаратуру, потому что всех помощников как ветром сдуло, но его это, в принципе, и не беспокоит. Правда, спустя пару минут, к нему присоединяется Мина, явно находившаяся не в гримёрке или рядом с ней, а где-то в другом месте. Она интересуется у брюнета, в чём ему нужно помочь и быстро выполняет приказы, подстраиваясь под фотографа. Закончив, Чонгук делает пробные фотографии просто фона, тут же меняя чувствительность и яркость лампы, делая ещё более слепящей. Вог любит яркость, любит много фотошопа, и Чон, уже выучив их пристрастия, лишь просто подстраивает своё рабочее пространство под их вкусы. Ему, в принципе, всё равно насколько ярким делать освещение, но вообще он любит что-то более натуральное и естественное. Например, лицо человека в рассветных утренних лучах или фигуры под уходящим солнцем. Но в студии иногда можно сделать и изобразить то, что в обычных условиях не получится никак. За это Чонгук и любит свою работу, конкретно кайфуя от её многогранности. Шум перемещается к нему в помещение, но Чонгук не слишком обращает на это внимание, продолжая щёлкать вспышкой и тут же подкручивать настройки. Работники, наконец, приступают к своей работе, точнее просто к её остаткам, немного мешая Чону своими быстрыми перемещениями. Чонгук слышит позади себя знакомый коллеговский смех и чувствует пару лёгких ударов по плечу. — Чонгук, тут, кажется, твоя звезда пришла. — Что? — Чон недоумённо вскидывает брови и оборачивается на коллегу, требуя пояснений. — Санта Клаус твоё письмо, видимо, прочёл. Смотри в обморок только не грохнись. Чон непонимающе хмурится и оборачивается вбок, натыкаясь взглядом на невысокую фигурку, с интересом оглядывающуюся вокруг. Чонгук каменеет, потому что это, мать вашу, Пак Чимин, который направляется прямиком к нему, и чувствует внутри настоящий ураган из чувств. Чимин же тепло улыбается, подходит близко и уважительно кланяется, поднимая на брюнета заинтересованный взгляд. Пак Чимин доходит макушкой Гуку, наверное, до кончика носа, но Чонгук чувствует себя совсем беззащитным и хочет испуганно визжать, от Пака где-нибудь спрятавшись. Но Чимин улыбается только шире и милее, руку незамедлительно протягивает и говорит тихо: — Привет, я Пак Чимин. Очень давно хотел с тобой поработать, поэтому крайне счастлив находиться здесь. Спасибо, что за этот заказ взялся. И давайте сегодня хорошо поработаем. Чонгук же мычит в ответ что-то нечленораздельное, руку светловолосого пожимая, и медленно кивает, глаза выпучив. Чимина окликает кто-то из стаффа, и Чонгук поспешно отворачивается, судорожно глотая ртом воздух и пытаясь прийти в себя. Его коллеги заливаются хохотом, смотря на растерянного и шокированного Чона, и лишь вскидывают большие пальцы вверх, как бы подбадривая парня. Но Чонгуку не до этого совсем, он вообще их жесты не видит, и лишь только машет на себя рукой, в чувства приводя. Нет, ну кто так делает, а? Он мало того, что не выспавшийся с мешками под глазами и растрёпанный весь, так ещё и одет по-дурацки и мятое всё. Пора бы ему уже самому своё расписание проверять во избежание таких вот сюрпризов. А то приходят тут всякие Пак Чимины, когда их никто не ждёт, и ставят в неловкое положение. Чонгук отвлекает себя на расстановку света, передвигая лампы вручную, потому что всем сейчас Чимин гораздо интересней — ему тоже, но работа не ждёт, — и поправляет отражатели, поворачивая их как надо. Чонгук пытается с мыслями собраться, потому что вот оно, сбылась его мечта, но те разбежались совсем и всё продолжают визжать от радости, убегая всё дальше. Чонгук тщетно пытается успокоиться и даже затихает немного, но немного, потому что стоит ему развернуться, как он чуть не врезается в подошедшего Чимина и испуганно отскакивает от него почти на метр, едва не сбивая прожектор. — Простите, я не хотел напугать, — Чимин неловко улыбается и тушуется на секунду, виновато губу закусив, но Чон мотает головой в ответ и возвращается на прежнее место, боязливо подходя ближе. — Как мне к вам обращаться? И что я должен делать? — Мы вроде ровесники, поэтому давай на «ты», если не против, конечно, — Чонгук не знает, откуда в нём столько смелости и способности говорить, и даже восхищается этим, надеясь растормошить себя. — Зови меня по имени, и я всё тебе расскажу. — Хорошо, договорились. — Чимин ярко улыбается, а Чону кажется, что он уже где-то не здесь, и ноги его не держат совсем. Вместе с появившейся улыбкой Чимина у него испаряется вся уверенность в себе, и на последующие вопросы он лишь сдавленно мычит, пытаясь не пялиться так открыто. К ним подходит кто-то из его коллег с намерением Чимину что-то объяснить, и Чонгук поспешно сматывается на своё место, залпом выпивая принесённый кому-то стакан воды и глубоко дыша. У него сильно трясутся руки, потому что Чимину он предстал как истукан, так ещё и странный какой-то и не умеющий за собой следить, да и бегает тут по студии как ошпаренный, какое тут хорошее впечатление. И Гуку обидно немного, но он всё равно уже накосячил, надо как-то в глазах подниматься теперь. Только Гук всё сам падает в своих куда-то и в истерике биться готов. — А ваш фотограф всегда такой тихий? — Чимин вопросительно косится на замершего недалеко Чонгука и развлекает себя разговорами. — Я думал, что он более открытый. — Нет, просто он давно мечтает с вами поработать, всем уши уже этим прожужжал, а теперь его паника пробила. Обычно от него шуму много, но вы на него действуете иначе. — Вот как, — Чимин улыбается, снова косясь на Гука, а тот мысленно стонет и лицом с рукой встречается, ненавидя своих коллег. Класс, его ещё и за ненормального примут теперь. — Я тоже давно хочу у него сняться, у него явно талант к съёмкам. Чонгук мысленно визжит ещё громче и прыгает от радости на месте, кулачками помахивая, потому что Пак Чимин о нём знает и — вы слышали это? — хотел к Чону на съёмку. В нашем мире определённо есть место чудесам, и Санте больше писать не нужно. Если только благодарить. — Правда? Вот он обрадуется, когда услышит. — Коллега тихо смеётся, вызывая смех и у Чимина, а потом начинает расспрашивать Пака уже о карьере и планах. Чимин треплется стоит, развлекаясь, а потом уходит переодеваться, откликаясь на зов стилиста. Когда Пак выходит, Чон уже заканчивает со всем и нервно потягивает остывший кофе, стуча ногой по полу. Он ждёт менеджера, когда тот ему уже, наконец, скажет, как ему Пака надо снимать, иначе он пустит в ход уже свою фантазию, а это надолго. Менеджер подходит к брюнету, даёт краткие указания и ставит ограничение на время — у Чимина вечером съёмка в шоу, — что Гука откровенно не радует, но тот лишь кивает в ответ и принимается искать глазами светловолосую макушку. И та вдруг неожиданно появляется перед ним, светится улыбкой и спрашивает, когда они уже начнут. — Прости, что так долго, — Чонгук виновато улыбается, отдавая кофе менеджеру и отпихивая того вбок, — можем приступать. — Ой, да всё в порядке, я не хотел обидеть! — Чимин взволнованно смотрит на Чона и мягко улыбается, боясь, что уже мог насолить фотографу. Но Чонгук в ответ мотает головой и говорит, что всё в порядке и не обижался он вовсе. — Тебе идёт этот образ, — Чонгук с неким восхищением в глазах — плохо скрываемым, кстати, — смотрит на Чимина, одетого в чёрные дизайнерские шмотки, и уже видит в своём воображении фотографии, которые может получить. — Правда? Спасибо. — Чимин широко улыбается, радуясь комплименту, и идёт за Чоном, слушая, что ему нужно будет делать. У них сегодня по задумке обычный белый фон, стул и немного атрибутов, а фотографии в итоге будут чёрно-белые, как всегда сильно зафотошопленные. Чимин послушно садится на стул и поднимает на Чона вопросительный взгляд, ожидая команду к началу. Тот возится немного с фотоаппаратом, ещё раз проверяет настройки, а затем глубоко вздыхает и поворачивается к Паку, кивая в ответ. В их съёмке нет ничего сложного: Чимин изображает недоступность и разврат одновременно, открывая ключицы и кусая губы. Чонгук должен делать снимки в полный рост, акцентируя внимание на одежде и говоря, как её лучше показать. И если у Чимина не особо есть какие-то претензии к делу, то Чонгуку не нравится. Ну, не то выходит, красиво, но не то. Не стиль Чимина это. Чонгук борется активно со своими тараканами в голове, но не выдерживает их пищания и вздыхает, отстраняясь и поднимая на Пака недовольный взгляд. — Чимин, можешь пуговицы верхние расстегнуть окончательно, а ещё опустись немного со стула ниже. Чимин удивлённо вскидывает брови и слушается, внутренне загораясь любопытством. Чонгук делает пару фотографий в полный рост, а затем забивает вовсе и подходит совсем близко, опускаясь на одно колено и прося Пака точно в объектив посмотреть. Чонгук вдруг активизируется резко, на месте сидеть не может и подходит вплотную, спуская Чимина со стула ещё ниже и фотографируя его сверху. Паку нравится, потому что за мыслями Чонгука он следить не успевает, а ещё впервые сам столько двигается ради фотографий. Чон отпускает фотоаппарат, давая ему повиснуть на шее, и лохматит собственные волосы, уже больше довольствуясь качеством фотографий. Чимин смотрит на него снизу-вверх и ждёт, что скажут ему дальше, и Чонгук отходит, давая Чимину нормально сесть, а затем вовсе прося пересесть на пол, а на стул облокотиться. Чимин недоумённо смотрит на Гука, потому что его вроде другая съёмка ждала, но мысленно радуется, потому что так интереснее. Чимин дико сексуальный в этом образе. Чонгук думает, что его нужно снимать больше вблизи, и поэтому нарушает правила установленного задания дальше. Он снова начинает издалека, а затем подходит всё ближе, погружаясь в процесс с головой. Чимин откидывает голову на седушку, выпрямляет ноги и зарывается рукой в волосы, цепляя их пальцами. Чонгук садится на колени напротив, широко расставив ноги по бокам от паковых, и выпрямляется в спине, наводя на Чимина объектив. — Посмотри на меня в камеру, сладкий. — Чонгук не совсем отдаёт себе отчёта в том, с кем он снимается, отчего возвращается в свою привычную манеру, полностью объятый процессом. А Чимин смотрит, приоткрывает губы, щурит глаза и взгляд меняет, будто чувствуя, что от него хотят. — Да, вот так, мой хороший. А теперь наклони голову чуть ниже. Студия погружается в тишину, разбавляемую только щелчками камеры, комментариями Гука и на фоне играющей музыки, очень вовремя сменившуюся на тягучую и медленную. Стаф заинтересовано наблюдает за всем происходящим и не решается говорить, а Чонгук не замечает сейчас ничего вокруг, кроме сексуально прищурившего глаза Пака в своём объективе. Чонгук валит Пака на пол — действительно валит, надавливая свободной рукой на плечи и укладывая того на спину под собой, выбивая у того удивлённый вздох, — хватает за кисти и фиксирует их над головой, усаживаясь Чимину на бёдра полностью. Руку с кистей он убирает, нависает так, как ему нужно, и делает снимок чуть растерянного выражения лица Мина, хмыкая и хрипловато говоря после: — Притворяешься хорошим мальчиком, Мини? За ложь тебя жестоко накажут, золотце. У Чимина внутри всё вспыхивает, и он с лёгкостью подстраивается под Гука, улыбаясь с невинностью в уголках губ и смотря абсолютно развратными глазами в камеру. Чонгук одобрительно мычит, переносит вес на колени и опирается одной рукой сбоку от Пака, приближаясь всё ближе. — А теперь приоткрой свои пухлые губки, малыш. Покажи папочке, как ты ждал его. Чонгук, щёлкнув, после поднимается, протягивает Паку руку и даёт ему сесть, затем отпуская, снова приближаясь близко и снимая сверху сидящего Мина. Чимин без слов прекрасно понимает, что от него нужно, закидывает голову и опирается на руки, с насмешкой поглядывая в объектив. Чонгук мнётся, почему-то не фотографирует, а затем вдруг камеру от лица убирает, наклоняется и тянет пиджак парня вниз, отбрасывая его после в сторону и расстёгивая ещё пару пуговиц на рубашке блондина. — Такое тело нельзя прятать, очаровашка. Или ты стесняешься меня? Чимин тупит взгляд и нервно выдыхает, когда рука брюнета скользит по обнажённой коже, после соскальзывая и давая свободно выдохнуть. От прикосновений жжёт, не совсем понятно почему. — Вот так, не двигайся, детка, я быстро закончу с этим. — Чон щёлкает пару раз и делает ещё один шаг навстречу. — А теперь представь, как твой папочка покусывает твою нежную шейку, и простони-ка сладко его имя. Когда они заканчивают, Чонгук будто приходит в себя, потягивается и разминает шею, уставшую от тяжести фотоаппарата. Чимин тоже устало тянется, вставая с пола и хрустя суставами. Чонгук загнал его в угол, и теперь даже удивляется тому, что он тут натворил. Чимин же поспешно идёт переодеваться и смывать косметику, потому что ему ещё на шоу ехать, и не говорит Чону ни слова, беспокоя этим его. Чонгук слышит смешки коллег, слышит их цитирования его слов и то, как они говорят, что это было даже горячо, и Чонгук тушуется, боясь, что мог свою звезду поставить в неловкое положение. Он сконфуженно помогает убрать технику и пропадает в своих мыслях, не понимая, когда увлёкся. Но фоткать Чимина дико круто, Чонгук бы повторил не раз, потому что увлекает с головой. А ещё Чимин его будто чувствует, зная сам, как голову повернуть и куда посмотреть. Видимо, сказывается опыт, ведь Пак вечный участник тех или иных фотосессий. — Чонгук? — брюнет вздрагивает, выныривая из своих дум, и с удивлением смотрит на парня, стоящего в огромной толстовке и милых очках перед ним. — Это было круто, спасибо. С тобой классно работать, меня ещё ни один фотограф так не выматывал съёмками. — Да не за что, — Чонгук слабо улыбается в ответ на широкую и искреннюю улыбку Пака и пожимает протянутую руку. — Мне тоже понравилось, Чимин. Тебя интересно фотографировать. — Серьёзно? Приятно слышать. Я бы хотел поработать с тобой ещё, Чонгуки. Мне здесь нравится. — Приходи, как время будет, про мою заинтересованность тебе уже всё равно рассказали. — Чонгук хмыкает и лохматит волосы, думая, что всё не так плохо, как он изначально думал. Чимину понравилось, а его никто ненормальным не считает. — Надеюсь, что до скорой встречи, красавчик. Буду ждать фотографий в журнале. — Чимин подмигивает и смеётся, кивая Чону на прощание и убегая вслед за менеджером. Чонгук думает, что на красавчика сейчас он не тянет вовсе, но это приятно. А ещё Чимин мило смеётся, заразительно так. И да, он тоже надеется, что они скоро снова увидятся здесь.