Хитроумная история о приключениях маленького Рахмата.

      Я родился в xxxx веке, когда охххрумирон уже вышел из моды, а мейнстримом стал ДжонниГнойный. Моя родина, богатая кондитерская фабрика ООО «Sweet Son», была замечательным местом, которое дало мне и всей моей семье образование в духовной семинарии для печенюх.       Я был типичной печенькой с шоколадом трубковидной формы. После рождения мы с братьями отправились в местный супермаркет. У нас была красивая, красная упаковка с надписью «SS — людям» и непонятными крестообразными загагулями. По прибытии в магазин мы сразу же прочитали молитву богу нашему Аллар-аддину и стали дожидаться часа вознесения. Стоит ли говорить, как все продукты мечтали попасть в Раджашаббат.       В первый же день все продукты покинули свои места и устроили вечеринку. Я вместе со своими братьями отправился играть в баскетбол, но мы все испугались арбуза и убежали. Случайно выйдя из гетто, мы открыли для себя новый мир, и я со своим самым любимым братом Брауном отправился на поиски приключений.       Нам под руку подвернулась одно дельце, а именно: мы решили отомстить проклятым эклерам за то, что те составляют нам конкуренцию в магазине. Этому еще и способствовал их ванильный крем, а черное и белое редко уживалось в те годы. Браун, на правах старшего, первый подошел к ним и сказал:       — Эй, эклеры!       — А йо, тебе чото надо, шоколадная начинка?       — Да, мне нужна аллегория на расизм.       — Да? А метафора не нужна? Иди отсюда, арбузофоб!       Браун не выдержал и открыл беспорядочную стрельбу из оружия, предназначенного для стрельбы по еде. Эклеры открыли стрельбу уже по мне, но я не растерялся и убежал. Я бежал пока меня не догнал допинг для качков и не заломал мне руки со словами «вот ты и попался, молодой продукт». Меня доставили в копперный участок где в допросной комнате состоялся следующий диалог с допингом:       — Здравствуй, печенье. Меня зовут патрульный Мельдонис. А вас как звать, молодой продукт?       — Мы одной даты изготовления, а еще, почему меня задержали? Я просто вышел на пробежку.       — Твой брат Браун во всём сознался. Капитан Джек Проппер уже допросил его. Сейчас нас ждет такой расклад, ты либо как твой брат подписываешь эти бумаги и тебе дают условку, либо ты не сознаешься в своей вине и тебе дают реальный срок и много часов исправительной работы, выбор за тобой.       Стоит ли говорить, что этот рассказ написан благодаря тому, что я вышел оттуда всего лишь с условкой и с бутылкой под боком. После участка копперов я отправился в мечеть помолиться на Раджашаббат. В мечети имам как-то очень странно проповедовал о притеснениях в отношении представителей нашей религии, говоря о том, что мы несем мир, но должны покарать инаковерцев. Пришлось немного перевозбудиться и устроить ад и Израиль в своем сознании. После недолгой молитвы и пятиминутки ненависти я решил заняться чем-то более приземленным и отправился работать в полицию. И не спрашивайте, как бывший преступник попал туда, давайте просто вспомним как это происходит у людей.       Мне выдали униформу, жетон и оружие и сразу же отправили знакомиться со своим напарником. Я должен был встретиться с ним в центре магазина. Там было красиво, стояла теплая ночная обстановка, шел парад каких-то лимонов, гранатов, бананов и томатов, кажется они были против ГМОфобии. Тут подъехал напарник на черном тонированном бумере (так назывались наши средства передвижения). Вехикал ловко подъехал ко мне и предо мной открылось окно у передней двери чтобы я сумел увидеть напарника. Внутри сидел эклер.       — Что, удивлен увидеть эклера на службе?       — Нет, просто думал, что у меня будет другой напарник.       — Слушай, мне насрать на твои шоколадные, авраамические, макаронные и прочие идеологии, все здесь одинаково никчемны. Поэтому садись и поехали.       Я сел, и мы отправились патрулировать улицу.       — Проклятые ГМОфильные продукты, еще и объединились все так, что можно сократить их названия до ЛГБТ аббревиатуры.       — Согласен, нечего им тут делать, мы за натуральное производство и похер, что они лучше!       — Слушай, у тебя, наверное, комплекс. Да и у меня, впрочем, тоже, так что заткнись и не разбивай к хуям моё любящее сердце.       — Но капитан…       — Давай эта машина будет местом для молчания, сынок!       — Мы одной даты изготовления.       — Да я слышал, что ты это уже говорил! Любишь самоповторы?       — Нет, сэр!       — Я тебе не сыр сынок, у нас есть один такой — капитан Джек Проппер сыр, и я не желаю слышать это слово из-за плохих ассоциаций.       Патруль прошел нормально, ничего не произошло и я отправился домой, в свою упаковку, рассчитывая добраться до того, как магазин снова откроется. Выйдя из копперского участка, я встретил другого своего брата, Харруна-Ар-Рашанабыта. Кажется, он был укурен в хлам, благо что моя новая работа позволяла мне прикрыть его.       — Хэй, Рахмат! (Да, это мое имя, родители меня так назвали в честь одного великого человека, президента одной земли обетованной, генерала-майора копперов, блогера и патриота).       — Хэй, Рашнабыт! Как ты, печигер?       — Лучше всех, бро, лучше, мать твою, всех. Слышал Браун опять устроил расистскую зарисовку для улучшения повествования рассказа?       — Да, не говори, горячая шоколадная жидкая подвижная соединительная ткань внутренней среды организма снова дала о себе знать.       — Не понял чо ты сказал, но ты всегда был умным. Пошли дунем?       — Пошли.       После улета от живительной скумы, я задумался о бытие и о смысле жизни и осознал что-то, а что уже не помню, ибо отходняк, да и отсутствие фантазии. А потом я понял, что очутился на ЛГБТ параде. Пришлось срочно убегать оттуда, а то пацаны в упаковке не поймут. Что же стало с Рашнабытом узнаем дальше из этой правдивой и хитроумной истории.       Я услышал объявление, что скоро магазин откроется, а это значит, что мне нужно вернуться в упаковку дабы суметь вознестись. Бродя по маленьким закоулкам и между полок и стеллажей, мне встретились те самые эклеры, на которых сагрился Браун. Они сразу же меня узнали, ибо у них чуйка на шоколадных, поэтому говорить о теплой встрече не приходилось. Они открыли пальбу по мне, я дал залпы в ответ, но поскольку в духовной семинарии преподавали уроки практики стрельбы по инаковерцам, то мне не составило труда их перестрелять.       Я услышал вой бумера и сразу понял, что надо сесть на колени и поднять руки.       Из бумеров вышло полно коппов, одного я узнал, это был Мельдонис. Он спросил меня:       — Что здесь произошло?       — Старая история, перестрелки на почве дерьма в голове.       Но, поскольку я тоже сотрудник данной ОПГ, меня быстро отпустили под честное пионерлагерское не стрелять больше по крайней мере сегодня. Дойдя до родных мест, я встретил Рашнабыта, он был в состоянии аффекта, потому что думал, что его рука горит от кислоты, но я объяснил ему, что это его организм горит внутри от принятой кислоты и он успокоился.