***
Довольно быстро юноша приобретает славу самого горячего парня в колледже. И вот что удивляет всех поклонников и любовников: доброта Зейна. Он абсолютно точно не очередной высокомерный парнишка с толстым кошельком и симпатичным личиком. Малик дружелюбный, творческий и очаровательный. Даже когда криво ухмыляется, зажав в зубах косяк или когда словами уничтожает кого-нибудь из плеяды тех самых высокомерных красавчиков — он всё ещё добряк. — Ты как Джек Воробей, — смеётся пьянющий Лиам. — Капитан Джек Воробей, — уточняет не менее пьяный Зейн. — А теперь, матрос, на колени! После этой ночи они становятся лучшими друзьями и даже (удивительно!) не лезут друг другу в койку. — То есть ты будешь не против, если я с ним пересплю? — уточняет Гарри. Малик вздыхает и сводит его с Луи Томлинсоном, капитаном футбольной команды — и они, чёрт побери, оказываются соулмейтами! — а потом дарит Стайлсу наряд чирлидерши. К третьему курсу у Зейна уже четверо близких друзей и он безмерно счастлив. Они даже записывают вместе пару песен — или пару десятков, если начистоту. — Мы могли бы спеть песню на твоей руке, — предлагает Гарри. — Не старайся. Текст я тебе не покажу, — ухмыляется Зейн. — Вот напьёшься ты когда-нибудь, тогда я как…- на этом месте Гарри нагло прерывают поцелуем, и он как-то забывает обо всём сразу. Компания ходит на всевозможные концерты реже, чем им хочется: учёба и собственные репетиции занимают всё время, но в этот раз на сцене будет кузен Эда и лучший друг Гарри. Такое пропустить нельзя ни в коем случае. Даже Луи уверяет всех, что Найл пишет потрясающие песни. Ну, не всех — только Зейна, потому что Лиам уже видел этого паренька. Так что, конечно, Малик соглашается очень и очень быстро.***
— Хороший зал. И освещение отличное, — отмечает Зейн, когда они садятся на свои места — прямо напротив сцены. Невысокий блондин выходит на центр, поправляет микрофон, гладит струны, пока здоровается с залом… Зейн невольно замечает, что этот Найл — очень милый. Эд наклоняется к нему и шепчет: — Если ты его трахнешь, я тебя стукну. Это мой брат всё-таки! Малик понятливо кивает. А потом блондин щурится и строит смешную рожицу — мол, чего болтаете, концерт же! И смотрит прямо на Зейна, когда начинает петь. — I want to write you a song… Зейн замирает. — One that’s beautiful as you are sweet… Парень пытается стянуть с себя митенку деревянными пальцами. — With just a hint of pain For the feeling that I get when you are gone… Он готов броситься на сцену, но не шевелится, смотря Найлу в глаза. Хоран, похоже не против — и ведь он даже не подозревает, что смотрит в глаза своей судьбе, а не простому парню из зала. — Зейн, ты в порядке? Зейн? Малик отмахивается от друзей — не сейчас, ребята, не сейчас. Песня подходит к концу, а Зейн боится дышать, решая, что сказать своему будущему. — I want to write you a song. I want to write you a song. Найл отрывает взгляд от симпатичного брюнета, кланяется залу и убегает за кулисы. Зейн только сдавленно мычит. — Господи, дружище, ты в порядке? — это Лиам проверяет температуру. — Тебе жарко? Зачем ты снял митенку? — Луи. — Ты хорошо себя чувствуешь? Зейн? — Почему ты пялился на моего брата? И тут Лиам соображает, что к чему. — Эд, Найл к нам выйдет? — он косит взглядом на руку Зейна, пытаясь невербально намекнуть остальным, что происходит. Остальные упорно не понимают. — Эд! Найл. К нам. Выйдет? — сопровождая каждое слово яростным кивком в сторону руки Зейна, повторяет Лиам. — Да причём тут… О. Ооо. Ооо! Да, должен выйти, — первым сориентировался Гарри. Теперь он пялится на руку Малика аки баран на невиданные доселе ворота. Через пару секунд доходит и до Эда с Луи. — Да… Найлер должен появиться через пару минут, — сообщает Эд. — Найлер, — повторяет с улыбкой Зейн. — На-а-айлер. Ведущего концерта никто из них уже не замечает: компания встаёт и тихонечко крадётся к выходу. Вскоре к ним прибегает Хоран. — Привет! Как вам? Я очень доволен! И людям понравилось, и вашему другу вроде тоже — Зейн, да? Где он? — и вот тут Найл разворачивается к Малику, собираясь поздороваться, но тот успевает первым: — А я всё гадал, каким же окажется мотив. И Хоран замирает.