Пророк нечестивого сердца

Около двери в каюту Хидана       Тем временем снаружи, с другой стороны терминала, стояла разношерстная компания. Человек, забрак и гаморреанец.       Взъерошив свою короткую прическу темных волос, человек с ухмылкой на лице, отчего его татуировка поверх глаза в виде круга превратилась в «улыбку», наблюдал за забраком, который пытался взломать кодовый замок.       Если быть точнее, то изначально никакого взлома и не планировалось. Все ключи доступа были переданы заранее «крысой», чтобы пираты могли спокойно заходить чуть ли не в любое помещение на корабле и выходить оттуда без задержек. Измененные же ранее джедаем параметры доступа в каюту стали для них «приятным» сюрпризом.       — Ну, быстрее! Что ты тормозишь, придурок? — поторапливал человек забрака, едва сдерживая себя, чтобы не заржать.       — Да подожди ты! — грубо рявкнул забрак, одарив товарища раздраженным взглядом телескопического глазного импланта. — Джавист же дал ключи, я не понимаю, почему они не подходят к этой ебучей двери? — Нетерпеливые стуки по терминалу кибернетическими пальцами руки, вследствие очередного набора ряда символов, привели к тому, что стекло на панели покрылось сеткой трещин и в мгновение разбилось.       — А-А-А-А! — тут же несколько ударов кибернетической руки пришлись по поврежденному терминалу, окончательно выводя аппарат из строя. — Опять, блять, эти ебучие настройки! — Вопил от злости забрак, размахивая протезом.       Его механические пальцы затряслись, задергались, сжались и тут же сами разжались, как бы показывая, что чувствительность устройства серьезно нарушена. — Опять ебаться с настройками! — Вновь очередные удары посыпались на стену.       Человек прикрыл лицо рукой. На глазах почти что появились слезы, но было понятно, что едва он издаст что-либо похожее на смех, как вся ярость забрака перейдет на него.       — Как же я заебался настраивать! — забрак медленно напрягал имплант, пытаясь таким образом успокоиться.       — Кружкам не легче, — хрюкнул человек, намекая на утренний инцидент на камбузе.       Сегодняшнее утро на пиратском корабле началось с громкого хохота и мата на все пиратское судно. Механизм руки, находясь в очередном дисфункциональном «приступе», разорвал кружку с чаем прямо на грудь забраку. И это был не первый раз… Даже не десятый.       Более же крепкие кружки, например, из железа, подозрительным образом пропадали с полок и появлялись лишь тогда, когда капитан лично возглавлял поиски.       — Я виноват?! Я?! — злился забрак, подходя к человеку, намереваясь устроить тому взбучку. Как вдруг сбоку от пирата раздался металлический голос:       «Глупый, отойти!»       Он принадлежал их третьему товарищу, до этого не вмешивающемуся в их беседу, — гаморреанцу, а точнее — карманному переводчику, что висел у того на груди.       Гаморреанец грубо схватил забрака за имплант и оттолкнул в сторону. Последнему с трудом удалось удержаться за какой-то выступ на стене и не упасть на пол.       «Бёрш лома-а-ать!» — лезвие вибротопора гаморреанца тяжело, но резко впечаталось в дверь каюты.       Вся спесь забрака резко сошла на нет, как только он услышал режущий ухо грохот. Его коллега «по цеху» не отличался высокими манерами. К тому же забрак принимал такое поведение за само собой разумеющееся для расы гаморреанцев.       Вытащив топор и оторвав при этом знатный кусок двери, гаморреанец отошел и стал раздумывать, стоит ли продолжать дальше. Ломать-то он любил, но команды «Ломай!» не поступало. С другой стороны, никто не был против.       — Дай посмотреть! — подбежал к растерзанной двери искушенный любопытством забрак.       «Ты смотреть, я ломать?» — возмущенно пробасил гаморреанец, покачивая в руках свое оружие.       — Да, да, отойди же!       — Там по-любому должен кто-то быть, — наконец-то решил ввязаться в разговор человек.       — Откуда ты знаешь? — недовольно пробурчал забрак, со злостью сплевывая себе под ноги.       — Ну так… каюта же, — непринужденно ответил человек, словно этот факт известен абсолютно всем, кроме самого забрака.       — Ну и что, блять?! — забрак небрежно перевел взгляд на щель в двери: там, внутри, что-то мелькнуло. — Оп-а! Действительно…       Встав ровно напротив прохода, он покрепче взял свой бластер. Очень, очень сильно хотелось вырвать остатки преграждающего металла и лично отыскать неприятеля. Так сказать, посмотреть жертве в глаза перед тем, как самолично убить.       — Ну-ка, кто же тут у нас… — забрак прислонил лицо к отверстию и посмотрел через него, пытаясь разглядеть кого-нибудь внутри.       Его глаза бегали по пространству каюты, в поисках кого-то, похожего на Разумного, но, кроме кровати и покрывала на полу, он ничего не увидел.       — Вы-хо-ди, — заманивал он, стараясь придать голосу приторно-ласковый оттенок. — Мы тебя не…       Нелепая попытка выманить оборвалась яркой вспышкой боли. Неведомый пассажир ловко ударил пальцем прямо в глаз забраку.       — А-а! — закричал от неожиданности пират и схватился за единственный сохранившийся глаз, доставшийся от природы.       Не удержавшись, забрак свалился мешком под ноги товарищам, которые наградили его злорадным смехом. Впрочем хрюканье гаморреанца не всегда можно было расценивать как смех.       Тут же вскочив на ноги, забрак выхватил вибронож взамен бластера, укатившегося куда-то в угол.       — Тварь! Я тебя убью! — и начал наносить удары по двери, на поверхности которой оставались лишь царапины. — Убью! УБЬЮ!       Человек рядом продолжал смеяться: его веселила не так давно случившаяся сцена, в которой забрак опять чуть не лишился биологических частей тела. Он являл собой просто невероятную смесь глупости и удачливости. Способность находить совершенно дурацкие способы оказаться «по ту сторону» в очередной раз поражала.       Не так давно забрак решил откинуть летящую гранату противника… рукой. Прямо в воздухе. В итоге теперь у того вместо своей, родной, плохо настроенная, некачественная бионическая рука, постоянно сбрасывающая установленные параметры работы.       Единственный Разумный, действительно знающий толк в технике и механике на их корабле, постоянно хватался за голову, поражаясь, как можно так относиться к имплантам, ведь, по его мнению, они работали как минимум идеально, а забрак просто «криворукое чучело».       Тем временем Хидан принял во внимание, что его план по бесшумной ликвидации джедая из-за спины «накрылся» бородатым топором, впечатавшимся в дверь. В тот момент он даже подпрыгнул: настолько это было неожиданно.       Но все же Хидан хоть и бывший, но шиноби. Вмиг собравшись и морально подготовившись к битве с новыми врагами, он принялся выжидать «нежданных» гостей. По раздававшимся голосам за дверью Хидан вычислил, что врагов в коридоре по меньшей мере трое.       Хидан был полностью уверен, что о его присутствии в каюте уже осведомлены. Да и один из врагов это подтвердил. Убежать из такого узкого помещения незамеченным никак не получится, но если обезвредить хотя бы одного…       — Мы тебя не… — Хидан резко подскочил и ударил, что есть силы в глаз, выглядывающий из отверстия в двери.       «И это все мои силы? — трудно было принять тот факт, что не удалось нанести более тяжелый урон. — И что за муха там, блять, вякает?!» — Хидан стал внимательно вслушиваться в крик забрака.       — Это я тебя убью! Иди сюда, пидарасина! — заорал Хидан, судорожно сжимая кулаки, готовясь дать еще один отпор.       В то же время снаружи пираты — каждый по-разному — сразу же отреагировали на разъяренные выкрики Хидана:       — Они друг друга нашли… — подмигнул человек гаморреанцу, пихая того в массивный бок.       Гаморреанец не понял шутку. Кто нашел? Как нашел? Они же даже не сражались лицом к лицу. Ничего не понятно.       — Нет, это ты иди сюда, маленький паршивец! — продолжал вопить забрак, брызжа слюной. — Я тебе кишки вокруг шеи обмотаю!       — Кишки?! Да я вырву твою печень и скормлю гаморреанцам, рогатая ты банта! — ответил Хидан, даже не думая о том, что в данный момент как раз рядом стоит гаморреанец и вслушается в их «переговоры».       — «Ребенок хотеть дать Бёрш печень врага? Видимо, из воинов», — покивал головой гаморреанец в знак одобрения, приняв Хидана за Разумного из касты воинов.       — Я банта?! Да ты… — от ярости лицо забрака побагровело, теперь оно не отличалось по цвету от его темно-красных глаз.       Словесная баталия длилась добрые три минуты. У свидетелей сложилось впечатление, что Разумные решили посоревноваться в «красноречии» и изощренности убийства друг друга.       Человек, придя в себя после очередного приступа смеха, просто ждал, когда этот театр абсурда наконец закончится. Он даже на секунду пожалел, что не остался на корабле с Джавистом. Сейчас бы сидел у себя в комнате и спокойно пил контрабандный чай.       Гаморреанец же с трудом успевал за потоком мысли. Единственное, в чем он убедился, так это в том, что пацан, стоящий за дверью, — настоящий воин. Только воин может так красочно описывать смерть врага. Трясущийся же от бессилия забрак придавал еще большее уважение, ведь гаморреанец видел, что даже в положении, когда не получается встретиться лицом к лицу, пацану удалось победить. Высказывания же самого забрака гаморреанец воспринимал как пустую болтовню, которой он вдоволь наслушался еще на корабле.       «Переговоры» забрака и Хидана продолжались бы и дальше, если бы к компании пиратов не присоединился еще кое-кто.       Сначала послышалось негромкое цоканье тяжелых каблуков о стальную поверхность палубы корабля, тихое, едва слышимое шуршание ткани, затем, по мере приближения источника шума, недовольное шипение, а в темной глубине коридора загорелись два оранжево-красных глаза. Постепенно глаза приближались к банде пиратов; теперь уже помимо них можно было разглядеть и силуэт.       Женский.       Когда девушка вышла на освещенную часть коридора, остановилась позади странно притихшего забрака, нервно сглатывающего непонятно откуда взявшийся ком в горле. Ее синяя кожа вместе с тонкими линиями на лице образовывала абстрактный рисунок, а голову украшал костяной гребень, разделявший таким образом длинные черные волосы на две стороны. Заостренные уши, фиолетовые губы с раздвоенным языком того же цвета — все это с легкостью выдавало принадлежность девушки к расе скуаматан.       — Вы все еще стоите? — на удивление нежным, приятным голосом спросила она, поправляя волосы. — Оставила на пару минут, а вы не можете даже дверь открыть! — Театрально вздохнула она.       Скуаматанка хотела еще немного «поиграть» со своими товарищами прежде, чем она устроит им знатную выволочку — так сказать, нагнать страху, но ее планы были нарушены мальчишечьим голосом по ту сторону стены:       — Открывай, блять, сука! — заорал Хидан, пнув ногой стену.       Его голос, по ощущению, все еще был полон сил, но едва заметные нотки усталости не ускользнули от идеального слуха скуаматанки.       — Сука, это ты открывай! — в ответ крикнул забрак, набравшийся смелости нарушить повисшее молчание в коридоре.       — Идиот… — вздохнула девушка, прикрывая лицо рукой. Она же давно пришла к выводу: чтобы что-то сделать хорошо — лучше это сделать самой.       — Уйди, — грубо произнесла скуаматанка, пинком убирая с дороги препятствие в виде забрака. Человек и гаморреанец синхронно молча отошли к стене, тем самым освобождая путь девушке.       Заняв место поближе к двери, скуаматанка попыталась разглядеть через повреждения в ней, кто там в каюте такой крикливый. Чередуя разные углы обзора и пытаясь отыскать пассажира, она задала вопрос, пытаясь таким образом обозначить его местоположение.       — Какой сладенький мальчик… А можно мне тебя съесть, м-м? — ласково спросила девушка, вслушиваясь в звуки за дверью.       — Ебать, да это моя мечта! — с сарказмом ответил Хидан, стоя сбоку от отверстия в стене, в «слепой зоне». — Только перед этим я буду медленно жарить тебя на углях, как змею!       «Попался!»       — Можно, можно! — сузив глаза с диким и хищным взглядом, скуаматанка заливисто засмеялась. Затем она резко повернулась к гаморреанцу под аккомпанемент из очередных выкриков Хидана и показала жестом на дверь, мол, добивай.       Лезвие топора с легкостью вошло в металл. Хидан, отпрыгнув назад к кровати, совсем не обрадовался происходящему. Во все стороны летели осколки. Железные остатки двери не задерживались на броне гаморреанца, отлетая на пол.       Хидан, слыша такие мощные удары, скривился, уже представив в уме буйвола с огромным топором. Огромный силуэт, появившийся в проеме, способствовал этому еще сильнее.       Вдоволь утолив желание разрушить что-нибудь, Бёрш выломал последние остатки двери. Пират уже хотел переступить порог каюты, как вдруг услышал тихое холодное шипение из-за спины. Быстро справившись с недоумением, гаморреанец смиренно отошел в сторону, уступая право зайти первой девушке.       Оказавшись в каюте, скуаматанка увидела обычного на вид Разумного, нервно переступающего с ноги на ногу. Казалось, он это делал неосознанно, но опытный взгляд сразу уловил боевую стойку и готовность сражаться до последнего.       — Что теперь будешь делать, мальчик? — спросила скуаматанка, встав в проходе, загораживая своим спутникам обзор. — Уже хочешь меня… — она сделала паузу, издав тонкий смешок, и, хищно сверкнув янтарными глазами, закончила свою фразу: — Отжарить?       Из коридора после услышанного послышались тихие ехидные смешки. Но едва скуаматанка со злостью топнула ногой, как снова повисла тишина.       Списав поведение арканианца на волнение или панику, девушка уже представила, как тот закричит, забьется под кровать, будет молить о пощаде.       Но этого не произошло.       — Ты… ты… — Хидан смотрел в шоке на незнакомку, так по-хозяйски вошедшую в каюту.       Девушка словно почувствовала дрожь мальчика на себе. Учащенный стук сердца, страх и отчаяние. Она не могла ничего с собой поделать, но все это так манило, так тянуло к себе…       — Да, что я? — она даже перестала дышать, предвкушая ответ. Ей не раз приходилось находиться в такой ситуации, но последующее заявление ее просто выбило из колеи:       — Ты… синяя! — наконец выговорил Хидан, вытаращив глаза, и, схватившись за голову, заорал: — Какого хуя ты синяя?!       Помимо синего, скорее бирюзового цвета кожи, арканианец увидел странный красно-оранжевый, излучаемый всем ее телом свет, который слабо просачивался сквозь одежду. Этот свет сопровождал и каюту Хидана, но до этого он, постоянно щурясь, не обращал на это внимания.       Синяя девушка. Она чем-то походила на Кисаме, но если Кисаме можно было назвать рыбой, то девушку, скорее, можно было отнести к хищной рептилии.       — Можно я его ебну? — спросил забрак, пересилив свой страх перед скуаматанкой.       Он успел найти свой бластер и теперь, зайдя следом в помещение, ожидал приказа. Палец медленно увеличивал энергию бластера на максимальное значение, дабы размазать зазнавшегося пацана по каюте.       Но на его вопрос ответ не последовал: девушка сейчас пыталась сообразить, что же имел виду этот наглый Разумный, стоящий напротив.       — Э-э? — первое, что она смогла выдавить из себя после такой неожиданной «констатации факта». — Может, потому что я… скуаматанка? — И решив, что мальчишка просто-напросто с ней играет, она добавила с сарказмом: — А ты почему такой белый, арканианец? — спросила скуаматанка, отметив причастность Хидана отнюдь не к расе людей.       — Ты кому, нахуй, зубы заговариваешь, синемазая? — нахмурившись, Хидан выставил руку вперед. — Какого хрена ты синяя?! Все лю… — он случайно посмотрел на свою руку. — Вот… — тут его взгляд остановился на собственных пальцах.       Четыре пальца. Не пять. Четыре.       «Как?.. Почему я не замечал этого раньше?! — потрясенно подумал Хидан, ведь за сегодня он успел не раз и не два взглянуть на собственные руки. — Почему у меня четыре пальца?» — В сознании вспыхнул очень простой и прозаичный ответ: у всех арканианцев четыре пальца. Собственно, именно поэтому у него тоже.       Засмеявшись еще раз, на этот раз менее злорадно, скуаматанка подошла ближе. Наблюдая за мальчишкой, взиравшего с неподдельным шоком на свою руку, она не могла никак понять, почему его могли закрыть одного в каюте.       «Ничего необычного. Обычный арканианец, — вспоминала она все, что могла знать об этой расе. — Кожа смуглая, глаза белые, без радужек, волосы зачесаны назад». — С каждым пришедшим в голову фактом скуаматанка убеждалась во внешнем сходстве Хидана с предполагаемой расой.       «Славятся любовью гулять по холодным подземельям, ярые ненавистники теплоты со светом, особенно разных звезд вроде солнца. Видят инфракрасный спектр. Правда, хорошо разбирают его в темноте, на свету же испытывают дискомфорт. Некоторые ходят в очках. Говорят, так удобнее, — она подошла чуть ближе, не отрывая взгляд от молочно-белых глаз напротив. — Помню, что-то читала о генетических арканианских экспериментах. Видимо, у них там много хороших врачей, может, и этот что-нибудь понимает в медицине. У нас в команде нормального врача-то нет… Да и есть в нем что-то… такое. Притягательное. Правда, не могу понять что». — Закончив мысленный монолог, скуаматанка заговорила, чтобы вывести Хидана из ступора:       — А ты забавный… Хочешь к нам в команду?       Осознав, что она только что сказала, скуаматанка смутилась, но никак не показала это. А ее товарищ, забрак, наоборот, не стал церемониться: услышав такое неожиданное предложение, он сплюнул на пол и вышел из каюты.       Хидан же… Впрочем, его сейчас волновало совсем не это.       Глядя на фиолетовый раздвоенный язык, медленно пробежавшийся по выступающим клыкам, Хидан все еще недоумевал: почему у него, во-первых, четыре пальца, и, во-вторых, почему девушка напротив вся синяя. Скуаматанка, как она назвалась, — это название ему ничего не говорило; более того, он первый раз слышал об этой расе.       Всплывшие воспоминания ясно сказали, что бывало и хуже. К тому же пришло полное осознание, что он никакой не человек, а самый настоящий представитель вида Разумных, населявшего планету Аркания, хоть и не родился там.       — Команда? — медленно переспросил он, наконец давая понять, что до него дошел смысл высказанного ранее предложения. — Что это за команда?       — Он еще спрашивает! — засмеялась девушка, подумав, что по их внешнему виду это очевидно. — Мы — грабители, пираты. Отнимаем чужое имущество, требуем выкупы. — Удивившись самой себе, зачем она перечисляет столь очевидные вещи, скуаматанка решила закончить монолог еще более очевидным утверждением: — Ну и убиваем…       Она ждала любую реакцию на столь жестокое слово, но… точно не такую.       — Убиваете?! — мгновенно повеселел Хидан, тут же забывая про важность наличия синего оттенка кожи у собеседницы.       — Ну… да, — в очередной раз поведение двенадцатилетнего ребенка удивило ее.       — Это я люблю, — довольно закивал головой Хидан. — Я согласен, но при условии, что вы лично дадите мне убить того трусливого джедая.       — Он еще условия ставит! — надменная улыбка не слетала с лица девушки. Явный интерес виднелся у нее в глазах. — Посмотрим. А теперь пошли отсюда!       Выбравшись наконец-то из собственной камеры, Хидан стал озираться по сторонам. Хмурый забрак, явно недовольный таким нелепым решением скуаматанки, буравил взглядом арканианца. Человек едва сдерживался, чтобы опять не разразиться смехом, а гаморреанец щупал свой топор на наличие повреждений.       — Ух, так это ты был, рогатый? — спросил Хидан, увидев забрака, которого совсем недавно словесно «хоронил».       У того на голове красовались маленькие, но острые рожки в количестве семи штук. Сероватые татуировки на лице создавали узор из разных геометрических фигур, а парочка старых шрамов говорила о множестве сражений, через которые прошел их обладатель.       — Ну хоть ты нормальный, спасибо и на этом, — Хидан посмотрел на улыбающегося человека, но, не увидев ничего в нем интересного, перевел взгляд на следующего. — Вау, человек-свинья! — Гаморреанец удивился не меньше, услышав, как его назвали. — Ебать, так ты гаморреанец! А я думал пиздят братки, реально свинья! — Хидан даже запнулся, непонятно как выдав фразу на основе памяти прошлого владельца тела.       Действительно, гаморреанец был похож на свинью. Это неудивительно, ведь пират был представителем свиноподобной гуманоидной расы. Темно-зеленая кожа, толстая шкура, широкие кости и немалый вес — все это внешние признаки этого народа. Четыре выпирающих клыка и рожки добавляли грозный вид, и лишь немногие отваживались назвать их свиньями, хоть это отчасти и являлось правдой.       Бёрш, стоя перед мелким шкетом, даже не знал, что делать. С одной стороны, имея размеры чуть ли не в четыре раза больше, он мог раздавить Хидана, не моргнув. С другой же, чести в том, чтобы убить ребенка, не было. Явной агрессии не ощущалось, и он не атаковал.       Гаморреанец в свои четырнадцать лет не очень понимал других Разумных. На его родине было намного проще. Здесь же ему «подарили» переводчик, не дают толком поломать-поубивать, и теперь его большую часть времени интересовал один-единственный вопрос: «Когда уже можно будет помахать дедовским топором?»       Забрак, пытаясь подавить свои эмоции, задал единственный интересующий его вопрос:       — Морита, можно я его убью? — спросил забрак, скрипя зубами.       — Нет, он теперь с нами, — сказала скуаматанка, словно знакомя одного детсадовца с другим. — Вы подружитесь, я уверена. — Улыбнулась она и отвернулась, тем самым показав, что вопрос закрыт.       Хидан же подошел к гаморреанцу, чтобы получше разглядеть огромный вибротопор в его руках. Высокий рост и ширина тела делали из него кабана, ходящего на двух ногах, а покрытое едва заметной ржавчиной от крови оружие сразу указывало, что владелец не отсиживался в тылах, а рубился в авангарде. Тяжелая коричневая броня, закрывающая все, кроме морды, прекрасно помогала ему в этом.       — Хера ты кабан! — Хидан со своим почти полутораметровым ростом не доставал до огромного Бёрша. — Я бы таким порубил. — Одобрил он топор.       «Твоя заткнуться, — послышалось из переводчика. — Или твоя голова лететь в пол». — Бёрш не знал, что ответить, поэтому сказал первое, что пришло на ум.       — Помню, как-то раз я заколол одного кабанчика, — начал говорить Хидан, улыбаясь. — Сначала я отрезал ему уши. После нацепил на шампур. Поджарил их до хрустящей корочки. — Хидан поклацал зубами, показывая, как хрустел, а Бёрш издал невнятный звук, похожий на рычание.       — Так, отставить разговоры! — перебила всех Морита, затем переведя взгляд на новоиспеченного члена команды, спросила: — Тебя как звать-то, пусечка?       Хидан скривился от такого обращения. Такое в прошлой жизни он бы точно не простил. Сейчас же обстановка явно не позволяла грубо отвечать, к тому же он видел, что к этой «Морите» даже буйный забрак почти что на «Вы».       — Хидан, — кисло ответил он.       — Все разговоры после задания, Хидан-чик, — подмигнула она. — Сейчас мы проверим еще одно место, а после пойдем к нашему капитану.       «Выглядит не так опасно, как чувствуется, — Хидан посмотрел в спину Морите. — Что-то в ней есть такое. Грациозное». — С опасением он отметил, как девушка в случае необходимости почти бесшумно передвигалась, хоть и была обута в довольно тяжелые сапоги. — «Похожа на шиноби. Нужно быть с ней поосторожнее», — решил Хидан и повернулся к забраку.       — Слышь, рогатый, а что у тебя там такое красное? — Одаренный не мог понять, почему видит непонятные красные и оранжевые точки у всех Разумных, а у забрака внутри тела едва светились две красных точки, похожих на сферу.       — Ты хочешь, чтобы я вырвал тебе язык? Сейчас устрою, — протянув кибернетическую руку, забрак попытался взять того за помятую серую одежду, но Хидан ловко вывернулся и размашисто ударил по ноге. Звон от ботинка вызвал улыбку у пирата и непонимание Хидана.       — Ха, сосунок! — вторая рука в перчатке полетела наотмашь по лицу Хидана. От легкого, по мнению забрака удара, пацан полетел на пол.       — Так! — Морита моментально остановилась и пошла назад заканчивать ненужные разборки.       — Что?!       — Раху, успокойся.       — Да блять! Какого ху…       Забрак вздрогнул, заметив недобрый огонек в глазах Мориты. Каждый раз, когда она так смотрела, он вспоминал бывшего «товарища».       Особенно ему запомнилось, как тот впоследствии держался за свою шею, пытаясь спасти тем самым себе жизнь.       — Все, все… — вмиг успокоился забрак, облегченно выдохнув.       Не тратя больше ни капли драгоценного времени, пираты отправились дальше. Поднявшись с пола, Хидан пошел за ними следом. Кровь, что текла из разбитой губы, не очень радовала его. Более того, к нему пришло осознание того, что забрак по имени Раху не просто силен, а чудовищно силен.       Победить без малейшего оружия да в теле ребенка — невозможно. Задавить ту ярость, что овладела им, оказалось мучительно тяжело, но чувство долга дало о себе знать.       Сам Джашин вверил ему задание. Ради того, чтобы не огорчить его во второй раз, Хидан подавит свою ярость, заткнёт гордость и подождёт.       — Пацан, ты что затих-то? — спросил Раху, оказавшись рядом с Одаренным. — Обиделся?       — Нет, — коротко ответил Хидан. — Я жду.       — Чего ждешь?       — Твоей ошибки. Тогда ты умрешь… — злобный голос вызвал новую улыбку у Мориты и откровенный смех со стороны человека. Раху же просто хмыкнул в ответ и, ускорившись, обогнал арканианца.       Следующим к Хидану подошел человек и, сравнявшись с ним, заговорил, желая объяснить, кто же такой Раху. Он уже придумал кучу шуток про забрака — правда, их никто никогда не хотел слушать.       — Недолго тебе ждать. Видишь, сколько у него имплантов?       «Глаз, рука, две ноги. Возможно, что-то еще, менее заметное, — в голове у Хидана сразу же вспыхнули воспоминания. — Да, замена частей тела. Он их получил в сражениях?» — Хидан по-новому посмотрел на Раху, даже с долей уважения.       — Именно, кажется, ты понял, о чем я. Раху столько раз ошибался, что лишился почти всего своего забракского тела.       — Заткнись, Влисерин! — перебил человека Раху, прекрасно слыша весь разговор. — Сам-то чуть без головы не остался час назад!       — Ой, да ладно, у меня есть запасная! — захохотал над очередной шуткой собственного сочинения человек.       — Ты когда-нибудь допрыгаешься со своими тупыми шутками!       — Тихо! — сказала Морита, замерев на месте и преградив своим путникам путь рукой. — Приготовились.       Послышались выстрелы. В просторном коридоре валялись тела охранников. Впереди находилась столовая — именно туда как раз и направлялись пираты. Пригнувшись, Морита выглянула из-за поворота и в дальней части коридора увидела остальных пиратов. Большая часть из них просто бездельничала, сидя у стены.       — Свои! — закричал забрак, чем вызвал резкую мобилизацию бездельников и вскинутые бластеры по направлению к шуму.       — Свои! — крикнули в ответ, увидев забрака, вышедшего впереди всех.       Убедившись, что их случайно не подстрелят, они подошли к Разумным. Трое викваев и пятеро клатуинцев. Один из них сразу же заговорил, докладывая обстановку, едва скуаматанка успела что-либо спросить.       — Их капитан и еще кто-то там, — он показал пальцем сквозь стену. — Приказано взять живьем, но они огрызаются.       — Ух ты, ты виквай, да? — спросил Хидан, подойдя к одному из пиратов, начищавшему свой бластер. — Слыхал, слыхал. Классные у тебя морщинки, можно потрогать? — Он протянул руку, но увидев злобное лицо, остановился. — Да ладно тебе, что ты бесишься? Я же аккуратно. У тебя во-он их сколько! — все лицо викваев было в морщинах и слегка выпуклых линиях.       — Этот-то ладно, — Влисерин, стоявший рядом с Хиданом, привлек к себе внимание всех присутствующих. — Ты посмотри, вон, на этого посмотри: сколько у того… — Он ткнул рукой на другого виквая.       — Ух-х! — у Хидана заблестели глаза. — Вот бы из них сделать перчатки!       — Ага, — заржал Влисерин, чувствуя себя в очередной раз участником театра абсурда.       Викваем было почти что чхать на диалог Хидана с Влисерином. Долго обсуждать особенности ткани из разных Разумных им не дали.       — Хидан, подойди сюда… — недовольно произнесла Морита, сложив руки на груди.       — Что?       — Бери, — она протянула гранату. — Видишь? — Морита показала когтем на вентиляционный ход. — Мы туда не пролезем, а ты пролезешь.       — Да ну, непохоже. И зачем мне это делать? — засомневался Хидан, проследив, куда показывала скуаматанка.       — Бери, сказала! — Хидан хмуро взял гранату. — Нажмешь на эту кнопку. — Она показала когтистым пальцем на красную точку. — Почувствуешь вибрацию. Через пять секунд она активируется, и из нее пойдет газ. Найдешь кого-нибудь, похожего на капитана этого корабля, активируешь гранату поблизости и сразу обратно к нам. Все понял?       — Как же, блять, всегда хотел быть шахтером! — недовольно промолвил Хидан.       Морита слегка склонилась над мальчиком и нежно, но требовательно взяла его за подбородок. Мягко провела острым коготком по щеке и неспешно приблизила свое лицо к Хидану. Уголки губ приподнялись, показывая клыки.       «Нужно валить, — Хидан попытался дернуться, но понял, что его уже натурально держат, причем крепче, чем казалось. — Клыки…» — Одаренный увидел, как девушка проводит по ним языком, как бы предупреждая, что будет далее в случае непослушания.       — Ладно, ладно! — поспешил согласиться Хидан, чувствуя, что это не просто угроза. — Схожу я…       — Хороший мальчик, — девушка слегка лизнула кончик его носа и отпустила.       «Что это, блять, вообще было?! — думал Хидан, а плотоядная улыбка Мориты все стояла перед глазами. — Лезть еще куда-то с взрывной печатью наперевес». — Вспомнив, что в руке совсем не это, он вздохнул: «Граната не граната, а эффект тот же. Надеюсь, газ их всех убьет, и Джашин соберет хорошую жатву», — Хидан улыбнулся, мысленно вознося молитвы божеству.       — Иди за ним, — Морита показала на только что подошедшего виквая. — Там есть ход получше, отправишься оттуда.       — Ну, веди… — недовольно ответил Хидан своему сопровождающему, тот лишь недовольно оглядел пацана сверху вниз и, кивнув Морите, направился в сторону от столовой.       Немного отойдя от входа, они дошли до вентиляционной шахты. Виквай виброножом снял дверцу и удалился. Вздохнув, Хидан нагнулся и влез в узкий проход. Легкая сдавленность, а также раздражающий резонанс от случайных ударов по металлической поверхности чувствовались по всему телу. Если не обращать внимание на эти мелочи, то были более-менее нормальные условия для выполнения миссии.       В это время в коридоре у столовой вели разговор Раху и Морита. Забраку было не очень понятно, почему нельзя просто пойти в лоб, расстреливая столы, не предназначенные для отбивания бластерного огня.       — Морита, почему бы отсюда не бросить гранату и по-быстрому расстрелять убегающих? — спросил Раху.       — Ты знаешь план этого корабля?       — Да, они все однотипные, какая разница? — не понял забрак.       — Разница есть. Там за стойкой сидит большая часть охраны капитана. Дальше идут кухня и склады. По всей видимости, они отправили сигнал бедствия и ждут подмогу — думают просидеть так, — она выглянула из-за угла проема посмотреть на охрану судна.       В конце столовой, у стоек, где раньше раздавали пищу, находилась куча столов, нагроможденных друг на друга. Виднелись поджаренные бластерами стойки, пробитые столы со стульями. Нервные лица охранников.        — У меня с собой две газовые гранаты…       — Ну так, швырнули бы в них, да и делов-то? — вмешался человек, отделившись от группы остальных пиратов.       — У тебя с собой есть противогаз?       — А ты говорила его брать? — тут же возразил Раху.       Повернувшись, Морита недобро посмотрела на забрака, а он, заметив это, поджал губы. Скуаматанка была молода, но обладала сильным авторитетом в команде, являясь заместителем капитана. Помимо этого, она не стеснялась решать проблемы с подчиненными самым радикальным способом.       — У нас они вообще есть? — переспросил он.       — Нет, у нас их нет, — Морита повернулась в сторону баррикад противника. — Гранаты не подействуют мгновенно. Если я брошу их отсюда, то велик шанс отравиться и нам. К тому же они, скорее всего, просто свалят дальше, вглубь кухонь, а потом вернутся, когда газ выветрится, — Морита покрутила в руках оставшуюся гранату. — Мы сделаем намного проще. Хидан активирует гранату в вентиляции, спугнет таким образом капитана, после чего я брошу свою уже отсюда. Сомневаюсь, что они будут стоять и дышать там отравой, — девушка выглянула посмотреть на противников, а заметив, что они на нее смотрят в ответ, продолжила говорить, вернувшись в безопасное место:       — Эффект от гранаты выглядит довольно страшно для обычного Разумного. Такой большой зеленый клуб дыма, — Морита изобразила руками клубы, идущие во все стороны. — Но здесь стандартный сонный раствор. Особо вреда он не принесет, хоть и дышать им неприятно. Если мы немного вдохнем его, то сразу не отключимся. Да и вообще, дышать им нужно долго, чтобы полностью отрубиться. — Она подошла к забраку. — Далее произойдет одно из двух: либо их капитан сдрейфит и прикажет штурмовать нас, либо они просто там заснут. В любом случае это лучше, чем мы пойдем штурмовать их сами или же дадим шанс отступить. Если уж не получится, то будем следовать твоему плану: штурмовать в лоб. Выбор не велик.       — А если кто-нибудь из них бросит нам гранату обратно? — непринужденно спросил забрак.       — Опять ты со своими глупостями! Ни один здравомыслящий Разумный… — Морита посмотрела на Раху, как бы намекая, что им он не является: — …не будет брать гранаты в руки. Да будет тебе известно, у нее есть защитный механизм, и если кто-нибудь попытается перекинуть ее, она просто разорвется. Несильно, но этого хватит. Это только ты у нас экстремал! — Вздохнула она, вспоминая картину кричащего от боли забрака с оторванной рукой.       — Ладно, — Раху сел рядом с викваем у стены. — Подождем, пока мальца пристрелят.       — Не пристрелят, — уверенно сказала Морита.       — Почему?       — Ты заметил, как он двигается?       — Что? — удивленно приподняв бровь, спросил Раху. — Как арканианец? Ногами?       — Тихо, — Морита хмуро почесала лоб. Ее одолевало смутно знакомое беспокойство. Когда-то в прошлом ей уже приходилось сталкиваться с этим. — Слишком тихо для ребенка.