золото и серебро

      К Виктору Никифорову золотые вещи как будто притягиваются

***

      Так сложилось, что Юри не привык к приятному весу медалей и букетам в шуршащей фольге, которые непременно суют в руки всем призерам.       Зато Юри с детства, с самых первых серьезных соревнований, привык к темным вечерам в гостиничных номерах с Челестино, яростно пытающимся вернуть подавленному ученику хоть каплю мотивации, привык к веселому (и неизменно фальшивому, полному жалости до тошноты) голосу матери.        Но он смеется, стоя на пьедестале рядом с Виктором, своим почти-что-мужем, на груди у которого блестит медаль золотая, а у самого Юри — серебряная, и на некоторое время схема сбивается и алгоритм не срабатывает. А страхи, проигрыши — забываются. Рядом с Виктором тепло и горечь от проигрыша совсем не чувствуется. Ведь тот, кто первое место занял, обогнав на какой-то балл — и Бог, и весь мир, и самое родное, что есть у него.        Виктор шепчет, что в следующий раз Юри его обязательно обойдет, но самому Юри очень удобно стоять и на ступень ниже, слушая ласковый шепот, который льется дурманом в доверчиво подставленное ушко. Высоко, любимый человек рядом, и внимание все обращено не на него,— место, как ни крути, оптимальный вариант.        Он занимает второй по высоте пьедестал на финале Гран При, на всех соревнованиях стабильно показывает высокие оценки и неплохую технику. Виктор гордится, проливается нескончаемый поток шампанского и всеобщего восторга. Запоздалый гений Японии, звезда фигурного катания... ...после Виктора Никифорова. Один бал разницы, медаль золотая в копилку его мужа, где сотни других таких же. Виктор говорит не расстраиваться.       А Юри улыбается нежно, любовно оглаживает серебро и говорит: "Не расслабляйся, я в следующий раз выиграю". Виктор кивает с энтузиазмом, заверяет, что у него все получится. Виктор лжет.       А дальше...все повторяется из года в год, и Юри постепенно надоедает. Перед Чемпионатом мира он впервые выкуривает сигарету, долго стоит на балконе, вглядываясь в непроглядный туман Санкт-Петербурга и наполняется решимостью. Выиграть во что бы то ни стало, принести Японии победу на главных соревнованиях сезона, превзойти Виктора и заслужить его истинную гордость.       В тот день он долго целует Виктора перед прокатом, пытаясь отгородится от волнения. Никифоров улыбается рассеянно, поправляет его костюм совершенно отеческим образом и сжимает ладонь. От него на льду будто исходит божественный свет, но Юри старается сопротивляться. Сегодняшнюю победу он посвятит ему.       И Юри катается, катается изо всех сил, безупречно выполняет прыжки, вкладывает всю чувственность. Руки поднимает, дорожки шагов усложняет, делает все, чтобы получить дополнительные баллы. И после проката опускается на холодный лед, плачет и думает: наконец, господи, ну теперь-то...       А комментаторы из своих будок говорят: "Мировой рекорд, вы это видели?"       А у Виктора программа не такой сложности, и даже если он выполнит ее идеально... Юри трясет, когда Никифоров прижимает его к себе после выступления. Осталась всего одна произвольная программа, и Виктор выходит на лед.       И у Юри комок в горле, когда начинается выступление. А Виктор скользит легко, с нескрываемым азартом. И мгновенное перестраивание прыжков, и взгляды, которые он бросает ему исподтишка — так ново. Ну а что ж удивляться, если вызов бросаешь королю льда, ни разу не проигравшему? Никифоров парит надо льдом, и у Кацуки в глазах слезы восхищения.       Последний прыжок —четверной флип — падение.       Разница в один балл. У Юри его золотая медаль, у Виктора - серебро, под цвет волос и угрюмый взгляд. — Что для тебя главное? —спрашивает он после церемонии вручения наград, но ответа не получает. Ни гордости в глазах Виктора нет, ни радости, только злость какая-то. И Юри больно нестерпимо. — Победа, звание лучшего? Медали, которые валяются у тебя под кроватью?       Виктор молчит, и Юри смаргивает слезы. А потом уходит, бросив медаль и обручальное кольцо перед ногами Никифорова.       К Виктору Никифорову, все же, золотые вещи как будто притягиваются.