My life is like a river

- Теть Ада, то, что ты рассказываешь невозможно. У Мариссы не было никогда детей. - Ты уверен? – внимательно посмотрела на блондина сеньора Мендес, и увидев сомнения на его лице, продолжила, - А вот я уверена. Это точно она. Она приходила искать своего сына и говорила, что его у нее забрали в тот день, когда к нам поступил Мати. Я боюсь, что это ее сын. - Да этого не может быть, тетя! Я ее давно знаю. И если бы Мари была беременна и потеряла ребенка, она бы мне рассказала. - Но я тебе говорю, что это она. - Хорошо, я постараюсь разузнать все. Не говори некому, тетя. Они вернулись в общую комнату. - Все нормально? – спросила Марисса у своего любимого. - Да. Все в порядке. – ответил Пабло. Через десять минут, он сказал, что им надо собираться и они покинули дом тети Аделаиды. Бустаманте ехал за рулем и думал. «Матиас не может быть сыном Мари. Это невозможно. А что, если, у Мариссы, действительно, был ребенок? Это мог быть ребенком Хавьера и поэтому она мне ничего не говорила! Нет! Этого не может быть! Тетя говорит, что не верит, что у нее украли ребенка, а она сама избавилась от него. А потом покаялась и решилась найти. Мари не могла так поступить! А если она так сделала, тогда Мати ей не видать! Сначала надо спросить про беременность и про ребенка. Но как? Сначала, можно узнать рожала ли она вообще. Да это можно организовать, я же все-таки врач.» - Пабло, что с тобой? – поинтересовалась Андраде, заметив отчужденное состояние любимого блондина. - А? - Я спросила, что с тобой? - Все в порядке. Тебя отвезти домой? - Да. Если не сложно. – немного обидевшись на его несвойственное поведение, ответила Марисса. Пабло промолчал. Матиас заснул по дороге. Завернув на улицу, где проживала рыжая, Бустаманте вдруг спросил: - Мари, а в какой клинике твоя страховка? Девушка удивленно посмотрела на блондина. С чего это вдруг такой интерес? - Medical Centre. А что? - Да так. Хотел пихнуть тебе нашу страховку. – соврал Паблито и натянуто улыбнулся. Получилось не очень правдоподобно. - Спасибо, конечно, но я всю жизнь там застрахована и обслуга мне нравится. - Ну ладно, тогда. - Странный он какой-то? – думала Марисса. У дома они попрощались, и блондины уехали к себе. Как только Пабло уложил сына в кровать, он побежал звонить своему знакомому лаборанту Хуану Рамос из Medical Centre. Пожалев, что у него нет его личного мобильного, после того, как того не оказалось на работе, Бустаманте решил посетить клинику лично на следующий день. Утром следующего дня Пабло сидел на скамейке, около клиники Medical Centre, и не мог поверить своим глазам. Разглядывая ксерокопии медицинской карточки Мариссы Андраде, он читал, что она родила ребенка, который умер после рождения от сердечной недостаточности. Значит она, на самом деле стала матерью, и ничего ему не сказала. Почему? Потому, что это был не его ребенок! От боли в сердце навернулись слезы. Любимая женщина, оказалась жестокой обманщицей. Именно сейчас, когда он вновь почувствовал, что живет. Прошлое не желало отпускать и в наглую лезло в его налаженную жизнь, обволакивая неприятными воспоминаниями словно липкими щупальцами невидимого монстра. Пабло вновь ощутил то, состояние, когда понял, что Мари его обманывала. Снова ничего не хотелось. Точнее хотелось. Хотелось стать скамейкой или деревом, или кустиком, или статуей, просто хотелось ничего не слышать и стать каким-нибудь безжизненным предметом, только видеть и не думать, слушать, но не слышать. Зачем она возобновила с ним общение? Правильно, у нее нет своего ребенка и она хочет быть теперь с его ребенком, а к нему у нее нет чувств. Бустаманте решил не видеть больше Андраде, иначе, он не сможет сдержать своей обиды, упреков, зла и ненависти. Он сбросил ее звонок и не брал трубку. Две недели Пабло упорно избегал Мариссу, не отвечал на звонки и сообщения. Андраде извелась и решилась спросить у Матиаса. Мальчик не знал в чем дело. Точкой окончательного кипения для девушки стал отказ семьи Бустаманте в прогулке с ребенком. Мора не смогла толком объяснить Мариссе почему мальчик, который дружелюбно относился к девушке утром вдруг не мог и не хотел идти с ней на прогулку. Ее стали обуревать сомнения. Что-то та тетя Ада сказала Пабло такого, что он решительно отвернулся от нее, и главное, не желал ей объяснять. Марисса рано вышла с работы и ждала Пабло на входе у детской больницы. Трубку он упорно не брал. На ее желание встретиться с блондином, Мора сказала ей, что он на работе и освободится только вечером. Девушка ходила у ворот уже третий час и устала. Наконец, она увидела знакомую светлую шевелюру. Он шел к выходу из территории с поникшей головой и не смотрел вперед. - Привет. – когда внезапно возникла хрупкая фигура девушки, Бустаманте отпрянул назад. - Что тебе надо? – отойдя от неожиданности, без приветствия, сразу спросил Пабло. - Нам надо поговорить! – воскликнула Андраде, ничуть не обращая внимания на неприветливость Бустаманте. - Нам не надо говорить, Марисса! – резко ответил блондин. - Нет. Нам надо! – она схватила его за руку и потянула за собой к скамейкам подальше от людских глаз и ушей. - Что тебе от меня надо? – грустно вздохнул Пабло, уже смирившись с мыслью, что разговора все равно не избежать. - Что происходит? Я абсолютно не поняла твоего поведения. Ты первый ко мне пришел! - Нет. Это ты первая предложила гулять с моим сыном. Я тебе абсолютно был не нужен! – перешел на крик Пабло. – Ты хочешь забрать у меня сына? Тебе нужен только ребенок? - Я не хотела забирать у тебя твоего сына! Я не собиралась этого делать! Я хотела стать ему матерью! Я понимаю, что ты потерял свою жену, мать Матиаса. Понимаю, что, возможно, ты ее очень любил. Я хотела дать ему свою любовь. Я думала… - Ты хотела дать ему свою любовь, которую не смогла дать своему ребенку! – прервал ее блондин. Марисса испуганно посмотрела на него. Опустила глаза, потому что в них мгновенно стали собираться слезы. Хриплым голосом, она смогла произнести: - Да. Бустаманте с ненавистью посмотрел на некогда любимую девушку. Обманщица! Она не видела его взгляда. - Да, я потеряла своего ребенка. Я пять лет думала, что он умер. Теперь, я надеюсь, на то, что он все-таки жив. - Не понял? Она посмотрела на него грустными глазами, слезы текли, и она не пыталась их сдержать. Никому невозможно понять, что чувствует мать, у которого отняли ребенка. Чувство, которое невозможно унять, забыть – это любовь, безвозмездная любовь к своему чаду. Порой Мариссе хотелось выть от отчаяния, но она сдерживалась. Ее надежда, никак, не хотела покидать ее и заставляла ее мечтам вновь и вновь возвращаться. Они сидели молча, погруженные каждые в свои мысли. - Это долгая история. – спустя пару минут произнесла девушка. - Я не тороплюсь. – злость еще не проходила и ответы Пабло были весьма резкими. - Мне грустно вспоминать об этом. – Мари смотрела вперед, но казалось она смотрит сквозь пространство в прошлое. - В тот день, когда ты меня выгнал, я узнала, что беременна. Хавьер долго поддерживал меня. На некоторое время я уехала в Италию и приехала уже на последнем месяце. Не знаю, как Хавьер узнал о моем возвращении, но он был рядом до родов, ну и после тоже. Сестра в больнице сказала, что мой мальчик умер. Я не помню себя после этой новости. Помню только те моменты, как я хожу по парку и смотрю на детей. Это был очень сложный период. Через три или четыре года, Хавьер заболел и перед смертью он мне признался, что украл моего сына и оставил его у какой-то больницы. Я искала его. Но тщетно. Сейчас я молю Бога о том, чтобы он был жив и здоров. - Как он мог так поступить со своим ребенком? – пребывая в глубоком шоке от услышанного, и немного жалея плачущую девушку, спросил блондин. - Он его ненавидел. Ненавидел, потому что он твой сын. - Как мой сын? - Пабло, в тот день я бежала в нашу с тобой квартиру, чтобы сообщить тебе радостную новость о своей беременности. А ты кинул в меня эти фотографии! Эти фото подделал Аланис, чтобы разлучить нас! – Марисса не могла остановиться и кричала, - Он сам мне признался в этом. И мне он подсунул твои фотки с какой-то девицей! И знаешь?! Он ведь был прав. Он сделал эти фото, и сам не знал, что был прав. У тебя же был кто-то! Мать Матиаса?! Как ты мог обманывать меня? Как мог после всего предъявлять мне что-то?! - Но у меня никого не было! Матиас мне не родной сын. – заорал в ответ Пабло. - Как не родной? - Я его усыновил. Его оставили новорожденным на пороге госпиталя Рене Фавалоро в Ла Плате. - Но. Тогда, это может быть он, мой сын?! – произнесла рыжая и упала в обморок.