Дождь.

Когда небо в один момент затянули грозовые тяжелые тучи, девушка сидела на набережной и растерянно смотрела на вмиг потемневшую воду. Она потеряла счет времени, когда пришла сюда и опустилась на зеленую траву. Ей казалось, что прошло не больше получаса, в то время как она просидела здесь больше двух часов, пытаясь разобраться со всеми теми чувствами, что разрывали ее изнутри после возвращения домой. Девушка ненавидела себя за то, что с одной стороны, она была рада окончанию всех битв, а с другой – жалела, потому что сейчас у нее не было возможности находиться рядом со своими друзьями. Они почти не разговаривали и совсем не виделись, словно не хотели напоминать себе о том, что пережили вместе. Все попытки начать общаться как раньше, заканчивались провалом. Даже Куросаки совсем охладел и даже иногда забывал поздороваться с ней, заходя в класс. На душе было серо и пусто, ведь она по-прежнему не спускала с него глаз во время уроков, иногда передавала через Юзу ему какие-то книги или домашнее задание, если Ичиго пропускал школу. Вот только он молчал, словно выстроив стену между ними. Когда первые крупные капли упали на пыльный асфальт, девушка вскочила на ноги и посмотрела в темное дождливое небо: - Ну почему?... В пустоту спросила она и поспешила в сторону дома, вот только дождь все усиливался, а зонта у нее с собой не было. За считаные минуты ливень вырос стеной, такой же, какой представлялась девушке стена между ней и Куросаки Ичиго. Ее голубое платье промокло, с волос стекала холодная вода, а на улице поднимался безжалостный ветер, пронизывающими волнами налетавший на прохожих. До дома было еще достаточно далеко, а до ближайшего магазина, где можно укрыться, около двух кварталов. Девушка ужасно замерзла и почти бегом неслась по пустой улице, пытаясь унять дрожь. Она хотела уже повернуть за угол, как вдруг ее кликнули. Рыжеволосая резко остановилась и, переводя дух, осторожно обернулась. Быстрыми шагами к ней приближался высокий до боли знакомый парень. Судя по выражению его лица, он был очень обеспокоен. - Иноуэ? Что ты тут делаешь? На нем была синяя толстовка с капюшоном, джинсы, а за спиной висел черный портфель. Рыжие волосы на всем этом фоне очень сильно выделялись. А самое главное, что в руках он держал зонт, который он тут же перехватил так, чтобы на девушку не попадал дождь. Она смотрела на него широко распахнутыми ореховыми глазами и какое-то время молчала. Слишком давно он не заговаривал с ней первый, слишком давно она не видела его так близко. - Иноуэ? Она опустила глаза и прижала к груди правую руку: - Я гуляла на набережной, замечталась и не заметила, как пошел дождь, а зонт оставила дома… Парень окинул ее быстрым взглядом и, остановившись на ее дрожащих плечах, протянул ей зонт: - Держи. Девушка послушно взяла его. Ичиго поспешно расстегнул молнию на толстовке и, стянув ее с себя, осторожно набросил ее на оголенные девичьи плечи: - Надень. Ты замерзла. С легкой хрипотцой в голосе произнес он и потер ладонью шею. Девушка замотала головой: - Ты же в одной футболке! Куросаки-кун, я не могу ее взять, я не… - Никаких возражений, Иноуэ. Я не хочу, чтобы ты заболела. Этот тон был ей очень хорошо знаком. Румянец тронул бледные щеки, и девушка опустила глаза: - Спасибо… Куросаки ухмыльнулся и взял зонт из рук Орихиме: - Идем, я провожу тебя. Они какое-то время шли молча. Девушка придерживала тонкими пальцами мужскую толстовку, что сейчас согревала ее. От ворота еле уловимо пахло одеколоном, стиральным порошком и… и Куросаки. Тот же запах стоял в его комнате каждый раз, когда Иноуэ заходила к нему за чем-нибудь. Сердце трепетало в груди, но взгляд она поднять так и не могла, лишь изредка косилась на идущего рядом Ичиго и еле заметно улыбалась, радуясь тому, что впервые за долгое время может идти с ним рядом, идти с ним плечо к плечу…От этих мыслей стало одновременно и тепло, и грустно. - Куросаки-кун, - начала было она, но замолчала, не зная, что сказать дальше. - Да? – отозвался парень, который, казалось, сам не знал, как начать разговор. - Нет, ничего…Прости, от меня снова одни проблемы. Ответом ей стал тихий выдох. Оставшуюся дорогу до ее дома, они шли молча. Уже стоя на лестнице ее дома, под нависающими серыми балконами, Ичиго закрыл зонт и вновь потер ладонью шею. Иноуэ сжала пальцами толстовку и впервые за все время посмотрела на своего спутника: - Прости меня за то, что я сейчас скажу. Я…Я жалею, что все закончилось, потому что…потому что теперь мы все поодиночке, потому что теперь я не могу…я… Она набрала в грудь побольше воздуха, но сдержаться не получилось, и по ее щекам покатились слезы. Ичиго растерялся, он не знал, что делать. - Иноуэ…. - Я просто хочу тебя попросить…Я…Я хочу попросить тебя, чтобы мы разговаривали чуть больше, хорошо? Ореховые глаза вновь наполнились слезами, когда девушка опустила голову и поспешно стерла горячие капли со своих щек. Ичиго пораженно смотрел на нее, когда она снимала с плеч его толстовку, когда она тихо попрощалась с ним и развернулась, чтобы подняться на свой этаж. У него внутри будто лопнуло что-то, будто его в очередной раз полоснули чем-то очень острым. Он сделал шаг за девушкой и даже громче, чем хотел, окликнул ее: - Иноуэ! Она обернулась сразу, сразу, как только он позвал ее, обернулась, потому что привыкла всегда отзываться на этот родной голос, даже если сил совсем не остается. Парень выдохнул и, растрепав и без того торчащие во все стороны ярко-рыжие волосы, произнес: - Давай прогуляемся завтра. Давай прогуляемся и обо всем поговорим. Девушка зажала ладошкой рот и несколько раз моргнула, прежде чем убрала руку от покрасневшего лица: - Да, Куросаки-кун. Давай. После этого она улыбнулась, смахивая со щек слезы, махнула ему рукой, развернулась и бегом поднялась на свой этаж, а Ичиго, проводив ее взглядом, медленно побрел в сторону своего дома. Дождь прекратился.