Моё всё

Спустя минут сорок после беседы на повышенных тонах, никто ничего не говорил. Бэкхен был подавлен, и я не стала его трогать, я пошла к Сюмину. Он рассказал, что разговор действительно был обо мне. — Менеджеры попросили, чтобы ты ушла, но Бэк спорил с ними и твердил свое. — Я… я… — Ты ни в чем не виновата, даже не думай об этом. Просто они переживают, что если фанатки узнают, что с нами живет девушка, то скорее всего начнут делать выводы, что ты девушка одного из нас. А это может повредить репутации, и повлечь за собой падение популярности. Ведь по контракту мы не можем вступать в отношения с девушкой. Бэкхен дал слово, что никто не подумает, что у кого-то из нас есть любовные отношения с тобой. И также он пообещал, что если на людях будет появляться с тобой, то не позволит усомниться в соблюдении контракта. — У вас будут из-за меня проблемы? — Не думаю. Кажется, все уладили. Моя бушующая фантазия не давала мне покоя, я думала весь вечер о менеджерах, о том, что я вообще здесь делаю. «А вдруг я случайно забудусь и обниму Бэка? Или схвачу за руку? Что тогда? Значит, я испорчу его карьеру, и с ним расторгнут договор…» — О чем думаешь? — голос Бэка прервал ход моих мыслей. — Думаю о том, что пока я ничего не испортила, лучше мне уехать. В этот момент в «нашу» комнату вошли Кай, Дио и Лэй. — Что у вас с лицами, чем так озадачены? — Вот, Карина считает, что ей лучше уехать, и что она якобы может испортить что-то. — Вздор! — ввалившись в комнату, заявил Чен, — у артистов не бывает стабильности, и ты не можешь ничего испортить. Слухи вокруг нас были всегда, но ведь ничего по факту? Никто не расторгнет договор с Бэкхеном, если не дойдет до того, что вы поженитесь или ты окажешься беременной. — Чен, ну что ты говоришь, ты же знаешь, что у нас с ней совсем другие отношения, — смущенно улыбался Бэк. — Конечно, знаю, поэтому и говорю, что переживать не о чем. После разговора с ребятами мне стало намного легче. Буря в моей душе поутихла. И всё же, какие же прекрасные все они, добрые и искренние. Мне так повезло узнать этих парней лично. Все относились ко мне, как к сестренке, но вот только один человек мне был не рад, и даже не пытался скрыть это. Чанель смотрел на меня с такой злобой и презрением, будто я сломала ему жизнь. Хотя, скорее всего, ему не нравилось, что я влезла в их устоявшуюся жизнь. Возможно, самолюбивый Чанель не мог свыкнуться с мыслью, что он теперь получал не столько внимания, как раньше. Размышлять о причине его нелюбви ко мне можно было бесконечно, в любом случае, в чем проблема наверняка знал только он. Он даже от мемберов своих отдалился — раньше ребята рассказывали, что они всегда вместе кушали, теперь же Чанель забирал еду к себе в комнату, чтобы поесть одному. Каждый день был наполнен безграничным количеством положительных эмоций. Я напрочь позабыла, что нахожусь в чужой стране, чувствовала себя полностью «в своей тарелке». В один из дней мы решили устроить мини-вечеринку, ребята хотели выпить и расслабиться, ну, а я просто поддержать их. Вся группа работала в поте лица, постоянные концерты, репетиции, шоу, тренировки, а ведь они находили еще время на меня, чтобы я не скучала одна. Впервые в жизни я попробовала cоджу, напиток вызвал у меня неоднозначное мнение, я не могла понять, нравится мне или нет, но пить не отказалась. Мы пили до самой ночи, обсуждая все на свете. С ними я была уверенной в себе, мне даже казалось, что я давно должна была приехать сюда, ведь в своей родной Москве я была словно отшельник. Меня ничего не интересовало, место работы постоянно меняла, мне нигде не нравилось. Возможно, просто сама Москва не для меня? Или же рядом с EXO мне было бы хорошо везде. Я решила, что начну учить корейский. Само собой, все меня поддержали и пообещали помогать. Естественно, Чанель весь вечер делал вид, что меня там просто нет. Удивительно, что он вообще присоединился ко всем. Будучи уже сильно под градусом, мы придумали что-то вроде игры: сели в круг и каждый должен был назвать три качества, которые ему нравятся в том, кто сидит слева от него. Все-таки удача не благоволила мне, потому что мои качества должен был назвать не кто иной, как Чанель. Я предполагала, что там не будет ничего радужного, но не ожидала, что он настолько меня ненавидит. Думаю, он был доволен, что появилась возможность высказать мне все. — Глупая и заносчивая девчонка, совершенно не понимаю, что вы все в ней нашли. А ты, Бэкхен, если влюбился, так бы и сказал, а не парил бы нам мозги, заставляя всех с ней дружить. Она как заноза в заднице, все должны ей угодить, развлекать ее. Да зачем ты вообще здесь нужна? Менеджеры вообще в ярости, от тебя только проблемы! — разъяренно, напрягая свои голосовые связки, грубо высказался Чанель. Несколько секунд стояла полная тишина. Но Бэкхен нарушил паузу, и не стал молчать. — Что ты говоришь? Что она тебе сделала? Она мне как сестра, будь она для меня любимой девушкой, думаешь, я бы вам не сказал? Я ведь всегда был с вами честен. Я думаю, ты выпил лишнего и тебе должно быть стыдно. Тебе стоит извиниться. Ярость захватила мой разум, а алкоголь дал смелости и я тоже решила внести лепту: — Видимо, Чанель просто ревнует, как маленький глупенький мальчик. Если я тебе так мешаю, почему молчал все эти дни? Неужели без рюмки ты боишься прямо в лицо высказать заносчивой девчонке свое недовольство? Снова повисла тишина. Сухо предложил разойтись по комнатам, иначе напряжение нарастало, и ему, как лидеру, это очень не нравилось. Прежде чем уснуть, я, конечно, немного пустила слезу. Мне было обидно, но я понимала, что, по сути, Чанель был прав. «Кто я такая, чтобы быть здесь? Может, Бэк из вежливости предложил остаться, а я как дура согласилась?» Мои размышления прервали объятия. Сюмин, перелезающий через меня, улегся к стене, а Бэкхен пристроился с краю. Они легли, оставляя меня между ними. Без слов было понятно, что они знали, что я чувствую, и хотели поддержать. Как же было приятно. Все плохие мысли тут же улетучились, я успокоилась, и решила, что это Чанель просто заносчивый идиот, и не стоит принимать его слова близко к сердцу. Парни дождались, когда я усну, и разошлись по своим комнатам. На следующее утро, проснувшись, я почувствовала, как жуткая головная боль сразу же дала о себе знать. С полной уверенностью, что погибаю от похмелья, я решила встать и привести себя в порядок, но не тут-то было. Ноги подкосились, и, словно кто-то толкнул меня с огромной силой, я повалилась на кровать. «Что такое со мной? Неужели от cоджу похмельный синдром хуже, чем от наших русских напитков? Или же просто мой организм решил, что ему корейский алкоголь не подходит?» От звука плюхнувшегося тела на кровать проснулся Бэкхен. — Эй, ты в порядке? — обеспокоенно спросил он. — Да что-то голова закружилась, наверное, сказывается выпитое вчера. — Ты вся красная, тебе жарко? — Честно говоря, скорее наоборот, мне даже показалось, что в комнате температура упала до минуса. Бэк подошел и потрогал мой лоб. — Да ты горишь! — он стал еще более обеспокоенным. Померив температуру, он ужаснулся — на градуснике цифры зашкаливали за тридцать девять. Сехун купил для меня жаропонижающее всех видов, но температура железно стояла на тех же цифрах. Я находилась в полубредовом состоянии, и вот, в этот момент мне жутко захотелось домой, к маме, к папе, к друзьям, просто в Москву. Врач не дал точного объяснения, лишь назначил кучу таблеток. Весь день и даже ночь парни по очереди дежурили возле меня. Я так боялась заразить их, но и слова сказать сил не было. На следующий день ситуация не изменилась, мне было по-прежнему плохо. Я была бледная, будто уже умерла, и трясло меня так, что мне казалось дрожит вся комната. — Карин, как ты? — ласково спрашивал Сехун. — Сейчас мы должны уехать на съемки, и дома останется только Чанель. Он и Исин единственные не участвуют в этом мероприятии. Исин улетает в Китай на продвижение нового альбома, а Чанель уже отснял дубли, где он участвует. — Значит, я умру сегодня? — еле заметно улыбнулась я. — Он не такой плохой, каким хочет казаться, доживи, пожалуйста, хотя бы до нашего возвращения, — нежно, поглаживая меня по голове, почти шепотом произнес Сехун. Почти все мемберы подошли к моей постели, чтобы пожелать скорейшего выздоровления и попрощаться. У меня было ощущение, будто они знают, что я умираю, но не хотят мне об этом говорить. Мне было откровенно говоря страшно. Особенно от того, что остаюсь одна. Я прекрасно знала, что Чанель даже стакан воды не подаст. Все уехали, стало так тихо, что я слышала как бьется мое сердце. Видимо, прошло довольно много времени — открыв глаза, я увидела как на улице стемнело. Чувствовала я себя всё так же плохо. Пока пыталась прийти в себя, я, наконец, поняла, что нахожусь не в своей с Бэком комнате. Это была совершенно другая комната. Пытаясь встать, я заметила, что лежу не одна. Меня охватила паника и шок. Рядом со мной лежал Чанель и держал меня за руку. Он спал как ребенок, свернувшись калачиком. Я была полностью закутана в одеяло, в то время, как он мерз из-за меня. Аккуратно я вытащила свою руку из его большой ладони и попыталась накрыть его. Чанель тут же вздрогнул: — Тебе плохо? Ты проснулась? — Извини, я не хотела тебя разбудить, просто хотела накрыть тебя. Он выдохнул с облегчением. — Прости меня, — виновато протянул он. — За что, Чанни? Он явно был удивлен, тем, как ласково я его назвала. Да что говорить о нем, если я сама не поняла, почему так обратилась к нему. — Я пол дня не заходил даже проведать тебя, и когда я вспомнил как Бэкхен умолял за тобой присматривать, я влетел в комнату и увидел, как одеяло упало с кровати и ты дрожала совсем одна в большой комнате. Мне стало так стыдно, я взял тебя на руки, отнес к себе в комнату и ни на секунду не оставлял тебя. Я постоянно мерил тебе температуру, и когда я увидел, что жар немного спал, успокоился и сам уснул. — Ты так переживал за меня? Но, почему? Бэкхен ведь не узнал бы об этом. — Думаешь, меня мучала совесть только из-за обещания, данного Бэкхену? Считаешь меня настолько ужасным человеком? Я просто понял, что несправедлив к тебе, и ты была права, когда сказала, что, обижая тебя, я тешу свое самолюбие. — Нет, Чанель, это ты был прав. Я здесь действительно лишняя. Он снова взял меня за руку и улыбнулся. Его улыбка подействовала на меня как наркоз. Я почувствовала легкость, внутри живота даже заныло, я сжала его руку сильнее и повалилась прямо ему на колени без сил. Виновато посмотрев на него, я не успела вымолвить ни слова. — Ничего не говори, просто отдыхай, тебе нужно много пить воды и спать, так сказал доктор. Скоро тебе станет намного легче, — он гладил меня по волосам и его взгляд был такой нежный. Немного позже Чанель помог мне сесть, поправив подушку, и стал меня кормить. Я не могла отвести глаз от него. Его идеальное лицо было так сосредоточено. Рядом с ним я чувствовала себя маленькой девочкой, и, самое важное, мне больше не было страшно, я не считала себя одинокой. Ощущение защищенности рядом с ним было новым и неизведанным для меня чувством. Я выздоравливала буквально поминутно. «Так вот оно, мое лекарство? Это — Чанель?» Я лежала рядом с ним в его комнате, в его постели. Он включал фильмы, приносил мне чай, кормил меня. В миг он стал отзывчивым и добрым, каким его описывали все члены группы. Учитывая, что я начала кушать и выпила прилично много жидкости, я захотела в туалет. — Чанни, мне нужно встать. — Зачем? Тебе нехорошо? — он сразу положил руку мне на лоб, проверяя, не поднялась ли температура. — Все в порядке, мне просто нужно в туалет, — я немного смутилась. Чанель улыбнулся: — Я пойду с тобой. — Как это, пойдешь со мной? — недоумевала я. — Не беспокойся, снимать штаны я с тебя не буду, просто провожу, ты все еще слаба. — А если и штаны снять сил не будет? — шутливо усмехнулась я. — Значит, и штаны сниму сам. Мы немного посмеялись. Время пролетело незаметно, как все вернулись. Конечно же, все были удивлены, не найдя меня в своей комнате. — Она у меня, — с городостью подметил Чанель. Никто даже звука не издал: Чен, Сухо и Дио сразу же разошлись по комнатам, а Кай, Сехун, Сюмин и Бэкхен пошли в комнату Чанеля. Я выглядела уже гораздо лучше, и это всего-то за один день. — Ну что? Ты уже не отдаешь богу душу? — сострил Сехун. — Благодаря Чанелю, думаю, я еще поживу. Все явно были ошарашены таким резким сближением, но решили промолчать. Что говорить обо всех, если даже я не ожидала такого поворота. С того дня Чанель ко мне был очень внимателен, и, самое важное, что мы не перестали проводить время вместе, мы всё так же смотрели фильмы и иногда кушали вдвоем в его комнате. Мы сближались все больше и больше. Иногда странные мысли в моей голове не давали мне покоя. Мне было стыдно, что время от времени я видела в нем больше сексуальный объект, нежели просто друга. Не знаю, почему именно было так некомфортно, потому что он ко мне относится по-дружески, или потому что я никогда раньше не думала так много о ком-то. Почти все мои мысли занимал именно он. Любое его прикосновение вызывало мурашки на коже, хотелось, чтобы на протяжении всего фильма он держал меня за руку или же обнимал. Хотела бы я уметь читать мысли или быть эмпатом и знать, что он чувствует ко мне. Я для него друг? Или, может, чувство вины и не более? А вдруг он чувствует то же, что и я? Спустя неделю меня так и не покинули мучительные мысли о Чанеле и моем странном отношении к нему. Я решила, что мне нужно выпить. Сюмин с удовольствием составил мне компанию. Он был настолько добрым и отзывчивым, что сложно было представить, чтобы он позволил мне пить одной. Я не знала, стоит ли говорить ему, как он внезапно перебил мои размышления: — Что тебя беспокоит? Я же вижу, что с тобой происходит. Сколько раз мы ходили гулять по Сеулу и ты уже не восхищалась как раньше, ты будто где-то далеко витаешь в своих мыслях, — заботливо положив свою руку мне на плечо, пробормотал он. — Если честно, я сама не могу понять, что со мной… — еле заметно улыбнулась я. — Может, скучаешь по дому? — Да нет, что ты. Мне здесь правда очень хорошо, просто иногда думаю о том, о чем не стоило бы. — Вы с Чанелем ведь нашли общий язык? — приподнял бровь Сюмин. «Боже мой, неужели, так очевидно, что это именно из-за него я не могу найти покой? С чего вдруг он спрашивает об этом?» — Да, после того дня больше никаких недоразумений не было, — я сразу же сделала глоток, чтобы Сюмин не заметил как забегали мои глаза. — Это хорошо. В последнее время вы стали заметно ближе, быть может, с ним ты сможешь поделиться своими переживаниями? Бэкхен сейчас немного занят, не вини его, что он не может уделить тебе достаточно времени, поверь, ему хотелось бы сейчас быть рядом. — Я знаю, Бэкхен ангел, как можно на него обижаться, ведь только благодаря ему я вообще здесь, — тактично проигнорировала я вопрос о Чанеле, надеясь, что речь о нем больше не зайдет. — Так что насчет Чанеля? — уже хитро улыбался Сюмин, слегка подергивая меня за локон, выпавший из собранных волос. Я звонко захихикала: — Умоляю, прекрати, мы с ним не так близки, и поверь, если бы было о чем беспокоиться, а Бэкхена рядом не было бы, то первый кому бы я все выложила — это ты. — Ну, так уж и быть, поверю тебе, — он протянул руку чтобы чокнуться. Выпила я прилично, но это было прям то, что нужно. Войдя в комнату, тут же повеяло одиночеством. Без Бэкхена, конечно, было как-то не так. Но я понимала, что это его работа, взяла себя в руки, и легла в постель. Только я протянула руку, чтобы выключить светильник, как послышался стук в дверь. — Да… — томно протянула я. Сердце из груди готово было выпрыгнуть, когда я увидела лицо Чанеля, высунувшегося из коридора. — Это я. Все спят, а мне совсем не спится, не знаю, чем себя занять, подумал, может и ты не спишь еще, — будто стесняясь, пробормотал он. — Заходи, — не могла скрыть свое состояние я. Он плюхнулся на мою постель так бесцеремонно, что мои и без того большие глаза расширились еще больше. Сердце колотилось с бешеной скоростью, и все чего мне хотелось — это чтобы он не понял, что вызывает у меня такие эмоции. Мы лежали вдвоем на моей кровати, и хоть это было не впервой, на этот раз я не могла быть спокойной. Чанель лег на бок, тем самым повернувшись ко мне лицом, я же в свою очередь сделала то же самое. Он так нежно улыбался, я забывала как дышать. — Как ты?