Превращаясь в пепел

Мир Драко рушился. В прямом и переносном смысле. Отец перестал быть идеалом, а казаться лишь мразью, которая сделает всё для своего господина. Даже отдаст свое тело. Даже ляжет под Волан-де-Морта*. Люциус просто боготворил Темного Лорда, но его сын не хотел становится рабом. Нет, не на того напали. Драко сделает всё, чтобы не получить метку. И он такой не один. Блейз и Панси тоже решили пойти по своему пути, но разве это так легко? Малфой-младший сбежал из дома по середине лета и жил у крестного. Его друзьям повезло больше. Принятие метки назначали перед самым отъездом, поэтому уйти не было преград. Северус жил в небольшом доме, где он живет со своим крестником уже второй месяц. Драко полностью ушел в себя. Только завтрак, обед, ужин и библиотека. Снейпу было непривычно видеть, в чего превращается Малфой. Лишь какая-то тень. И всё бы хорошо, как один раз парень подходит к профессору и заявляет: — Я хочу отречься от рода Малфой. — Что ты хочешь? — удивился Северус. — Ты не понимаешь. Твоя магия может стать слабее. А при неудачном ритуале ты можешь умереть. Это не то, что делают просто так. Представь последствия! — Я ничего не хочу иметь общего с этой семьей. Я и так ношу их фамилию. Хватит с меня. Если ты мне не поможешь, то я сделаю это сам. Снейп опять видел в глазах Драко опасный огонек. Он понимал, что слизеринца сейчас уже ничего не остановит. Поэтому согласился. Уж лучше уж он всё сделает под контролем, чем умрет! Ритуал проводили в конце августа. Тогда и не стало чистокровного Драко Малфоя, а появился почти как магглорожденный Дрейк Вайт. Имя и фамилию ему дала магия. И тут уже ничего не изменить. Однако для всех он и останется тем, кем был. Это будет его секретом. Зато теперь он ни от кого не зависит, хотя теперь к этому он него нет денег. Хорошо, что Северус заботится о нем. Но что будет дальше? Драко не знал, но ему было ясно, что всё изменилось. Первого сентября Малфой попал на вокзал вместе с крестным. Дрейк направился занимать места, а Снейп в Хогвартс на очередное совещание. Вскоре Вайт нашел Блейза и Панси, которые обеспокоенно сидели в купе. Они сухо поздоровались. В их глазах парень прочитал неуверенность, которую обычно ощущал сам. Но не сейчас. Сейчас он уверен в своих действиях. — Драко, — начала Паркинсон. — Может не надо? Может придем к родителям, выслушаем их гадкие речи и примем метку? Я не выдержу. Мы провели один день в гостиной, но я уже понимаю, что не справлюсь. — Блейз? — Малфой посмотрел в сторону друга. — Я не знаю, — Забини пожал плечами. — Я уверен, что что-то пойдет не так. — Хватит, — Драко разозлился. — Мы уже всё решили. Хотя я вас не держу. Прошу. Панси опустила голову. Ее глаза наполнились слезами. Она подняла рукав рубашки. Темная метка. Парни удивленно посмотрели на нее. Девушка лишь пскнула что-то наподобие «Простите» и выбежала из купе. Слизеринцы переглянулись, но твердо решили держатся вместе. Их никто не сделает рабами. Дрейк это точно знал. Сейчас он ехал, почти как Уизли. Всё с прошлого года или куплено Северусом. Но нужно помнить, что на зарплату профессора можно позволить себе не многое. Поезд приехал. Драко с Блейзом оторвали от приема пищи и направили в кабинет директора. Тот привычно сидел в своем кресле и разговаривал со своим Фениксом. Профессор многозначительно оглядел вошедших и произнес: — Молодые люди, до меня дошли слухи, что вы отказались от метки, — парни обеспокоенно переглянулись. — И я хочу вам предоставить возможность перейти на сторону добра. Правда, на Слизерине вам грозит опасность. Поэтому вы будете переведены на Гриффиндор. Вы согласны? Дрейк не знал, что сказать. Он так ненавидел все, что связано с гриффиндорцами, а теперь вынужден сам стать им. А Поттер? Да он ему прохода не даст. Будет издеваться до последнего. А его бывший факультет? Ему не дадут проходу. Дело плохо. Малфой не знал, что делать, ему стало страшно. Но отступать Вайт не собирался. Парень посмотрел на Блейза. Тот покачал головой: то бишь лучше стать рабом, чем терпеть такие унижение. Но Драко ответил за двоих: — Мы согласны. — Вот и отлично, — сзади послышался чей-то холодный голос. — Вы молодцы, Феникс.