***
— Ну, наверное, нам пора прощаться, — неуверенно начинает Бейн, и от этого чувствует себя ещё более неловко. Он. Неловко. Скажи кто об этом раньше, азиат рассмеялся бы ему в лицо самым первым. Сейчас смеяться не хотелось совершенно. — Ты излишне драматизируешь, Магнус, — Алек тихо хмыкает, убирая руки в карманы штанов. — Мы с тобой знакомы не больше нескольких часов. И я не думаю, что тут будет уместно "до встречи" или ещё что-то в этом духе. Ты сюда не приедешь, — ореховые глаза смотрят прямо и ясно. Подкупающе честно. Бейн прочищает горло, справляясь с удивлением. Всё же, такая прямолинейность… — Знаешь, я почему-то не думаю, что ты бы отвёл кого-то на колесо обозрения, если бы… не было этого, — он указывает сначала на себя, после на Алека и на пространство между ними. — Этого? — неподдельное непонимание на лице брюнета заставляет Магнуса сомневаться в тех словах, что он хочет произнести. — Притяжения между нами. Эти слова повисают в воздухе. И кажутся настолько глупыми, когда их уже нельзя вернуть. Не говорить. Но всё также правдивыми. Откровенность на откровенность. Александр смотрит на Бейна излишне внимательно. Ищет, буквально цепляется взглядом за всё, за что только можно и нельзя. Но молчит. — Знаешь, — Магнус словно стряхивает с себя что-то, отбрасывает не очень хорошие мысли и улыбается слегка, — погоди секунду. Азиат бежит до машины Катарины, отмахивается от подруги, когда та что-то говорит, и роется в бардачке. Возвращается спустя пару минут довольный собой. Протягивает Алеку какую-то записку. — Если судьба занесёт тебя в Сан-Франциско, то ты всегда можешь заскочить ко мне. Можешь, конечно, этого и не делать, но… Если это напряжение не пройдёт. Я бы очень хотел тебя увидеть, — брюнет никак не реагирует, лишь смотрит ещё внимательней. Магнус себя идиотом последним чувствует, когда берёт Алека за руку и вкладывает ему адрес в ладонь, сжимая пальцы. — Просто на всякий случай, — ещё одна улыбка. Мягкая. Яркая. И он идёт к машине, чтобы уехать из этого города.***
Времени прошло много. Так много, что Магнус уже и надеяться перестал. Он не ошибся. Это притяжение… Оно до сих пор ощущалось. Может, если бы Алек приехал — Магнус бы разочаровался, ведь мысли и фантазии одно. Он мог уже многое себе придумать о том утре и городе-название-которого-никак-не-может-вспомнить. Мог. И сделал это, пожалуй. Бейн поверил бы даже, что Александра он выдумал. Поверил бы. Если бы Алек не появился на его пороге рано-рано утром, разбудив звонком в дверь. — Скажи, что я сплю, — всё, на что его хватило. — Ты не спишь, Магнус. Не спишь, — один широкий шаг. Руки, хватающие за ворот футболки и притягивающие непозволительно, но так желанно близко. Губы, обжигающие поцелуем. Голодным, мягким, с привкусом табачного дыма. Тех самых сигарет, на которые перешёл Магнус. Потому что тогда всё не казалось сном. Тогда он не бредил. А сейчас? — Я мечтал сделать это ещё тогда, на колесе обозрения, — еле слышно и хрипло. У Магнуса мурашки вдоль позвоночника бегут. И это так приятно. — Долго же ты тянул, — со смешком в желанные губы, чтобы снова воздух на двоих, которого слишком мало. Чтобы понять и поверить — не сон.