Не его люблю

— Насколько же ты дурна, Диана, если говоришь такие гадкие вещи? — Настолько же, насколько ты глупа, дорогуша, — последнее слово милым притом не звучало вовсе. — Не желаю ничего от тебя слышать! Ты мне уже изрядно надоела, сестрица. Видит Бог, однажды я уеду от мамы, от сестёр, от тебя, и мы будем жить с Джеком в своём доме, как и любая нормальная семейная пара, — голос Софи заметно колебался, словно она сама не была уверена в своих словах, и это не ускользнуло от внимания Дианы. — Ты слышишь себя? Твой голос дрожит. Ты смущена. Ты знаешь, что это не так! Для тебя вариантов нет, я нравлюсь как Стивену, так и Джеку. Капитан пишет мне письма, а тебе приходило хоть одно? Нет? Вот и я так считаю, и не следует мне лгать. Ты веришь в любовь Джека, Софи, но это безнадёжно. Он любит меня, и при желании я смогу запросто женить его на себе. А ты нет. Ты скромна и тиха, и это мешает тебе пробиться в свет. И это же помешает тебе в исполнении твоей мечты. Джек ни за что не станет твоим. — Если ты не закроешь свой рот, то клянусь, я ударю тебя хлыстом, — медленно проговорила, почти пропела, Софи, пытаясь подавить подступающие слёзы. — Бей. Я не боюсь. Только не сомневайся, что тебе потом достанется от твоей матери. Ты не посмеешь этого сделать также потому, что знаешь, что я говорю правду. Джек, если говорить прямо, уже мой. Он станет твоим мужем только от крайней безысходности. — Да не нужен он мне! — Софи всё-таки начала плакать. — Я его не люблю. Тут хорошенькое лицо Дианы приобрело выражение сильнейшего удивления, Вильерс потеряла дар речи. И к чему тогда весь этот бал-маскарад был, разбор парней, да её пламенная речь в конце концов? И с чего это вдруг Софи стала такой лицемерной тварью, что всем рассказывает о неземной любви к капитану, на деле не чувствуя к нему ничего? И Софи, словно прочитав мысли Дианы, продолжила: — Я не люблю его потому, что я люблю другого человека. Тебя, Ди! — она сбавила тон, чтобы не дай бог не услышала мать. И, быть может, чтобы не показаться такой страстной дурочкой. — Можешь говорить что я глупа, мне всё равно. Я уже давно свыклась с мыслью, что ты — крепость неприступная. Добивай. Вместо привычных для Вильерс дерзких выпадов, ошарашенная Диана подошла к своей двоюродной сестре и нежно обняла её, положив голову плачущей Софи себе на плечо. И девушкам в тот момент было наплевать на Джека, на Стивена, на миссис Уильямс — на всё. Они в кои-то веки наслаждались обществом друг друга.