Cat police

Исин не любит ночные смены и каждый раз при составлении графика поначалу старается обменять их на обычные дневные, но в итоге все равно соглашается на положенные часы работы после захода солнца. Все из-за дополнительной премии, будь она неладна. Возьмешь больше ночных смен - получишь больше денег. Простая математика доставляет довольно много проблем. Исин и сам не знает, зачем ему лишние деньги, просто привык считать их на работе, но дела обстоят иначе за стенами участка. Он не умеет экономить и просто просаживает большую часть, довольствуясь тем, что в карманах еще что-то шелестит, а кредитку не блокируют. Надев теплые носки и прихватив с собой шапку с прорезями для ушек, Син выдвигается на работу. Дополнительная экипировка ограничивается только этими вещами, остальное либо громоздко либо просто лень тащить с собой. Парень вздыхает на пороге своей квартиры, и хвост понуро опускается. Ночью нужно спать в тепле и уюте или пить в баре, а если повезет, резвиться в постели. Но нет, почему-то ночью уровень преступности повышается. Нужно отдыхать и развлекаться, а вместо этого народ отправляется буйствовать и совершать незаконные дела. На миг становится как-то обидно тратить священное время на работу, но потом появляются привычные мысли о надбавке. Это придает Исину ускорения, но не добавляет энтузиазма. Как бы парень ни старался, доехать до участка удается на порядок раньше, чем следовало бы. Чонде уже собирается домой, ерзая на месте от нетерпения. Везет же некоторым. Детективы, если у них нет срочных дел, тоже скоро покинут участок. Вместо того чтобы помочь дежурному с очередным делом, Исин только приветливо здоровается и тут же спешит ретироваться. Если получится, можно успеть принять горячий душ. Дома вода еле-теплая, а тело требует комфорта. Торопливо скидывая с себя одежду, патрульный чувствует, как настроение понемногу начинает улучшаться. Бесплатный душ - отличный способ потратить немного денег управления и отомстить им за ночные смены и премии за них. Открутив вентиль до упора, Исин сразу становится под горячие струи. Вода попадает в рот и в нос, и он недовольно фыркает, отплевываясь. Хвост сразу же тяжелеет, а ушки Син старается не мочить - не хватало еще простудиться. Когда он заканчивает, душевая заполнена паром - хотя он здесь один, ему откровенно плевать. Что такого-то? Душ для того, чтобы им пользовались. Тело разомлело в тепле, и Син ежится, входя в раздевалку. На влажную кожу форма налезает нехотя, но за все приходится платить, и он согласен потерпеть некоторый дискомфорт в обмен на приятные минуты наедине с горячим душем. Бросая взгляд на часы, Исин направляется к дежурному. Сейчас он подобрел и готов помочь с чем бы то ни было. Волосы немного влажные, а шерсть на хвосте топорщится. Лучше бы ей высохнуть до того, как они отправятся в патруль, ведь отсутствие кондиционера не только ужасно днем, но и опасно ночью. К первому своему ночному дежурству Сехун готовится так, будто предстоит неделю сидеть в засаде в каком-то очень злачном месте: набивает рюкзак сладостями и комиксами, укладывает туда же теплый свитер и носки, надувную подушку под шею, чуть думает - и берет еще одну из своих PSP, ту, что с гонками (решив, что шутеры на дежурстве, где в любой момент может завариться какая-то каша, не слишком уместны). Мама его тоже подходит к делу ответственно и собирает сыну внушительный ночной перекус: термос с горячим шоколадом, десяток сэндвичей - с курицей и с лососем - и почти половину ароматного, только-только из духовки, яблочного пирога. От более сложных блюд Се отказывается категорически и благодарит ее за заботу звонким поцелуем в щеку. До участка его подбрасывает спешащий на очередную слежку Минхо - братья договариваются завтра после обеда наведаться в додзе для совместной тренировки. Несмотря на довольно поздний час жизнь в участке бьет ключом. Сехун переступает порог (все еще с волнением, хотя за прошедшие с первого дня службы полторы недели стоило бы уже и попривыкнуть) и едва успевает увернуться от пронесшегося мимо детектива, загорелого (совсем как Чонин), со взглядом серийного убийцы. - Осторожней, Барби! - шипит тот, окатывая новичка волной раздражения, и тут же мчится дальше. Се смутно помнит, что зовут его Тао, но по имени старшего называть слишком неловко, а фамилии он не знает. Так что остается только формально поклониться вслед, извиняясь, и продолжить путь. Дежурный, уже знакомый, улыбчивый и язвительный Ким Чондэ, при появлении Сехуна меняется в лице (наверняка снова собираясь поиздеваться), но тот работает на опережение - и кладет на стойку перед старшим сверток. - Добрый вечер, сержант! Мне очень жаль, что на последней машине, которую вы нам давали, осталась небольшая царапина! Клянусь, этого больше не повторится! И в качестве извинения я принес вам домашнего яблочного пирога с корицей!.. - выработанный в академии тон отлично помогает скрыть смущение - Се тарабанит все, что планировал сказать, быстро и громко, вроде как экономя время старшего по званию, а на самом деле боясь оставить паузу для ответной реплики. Крыло поцарапал Исин, который оказался далеко не так хорош в вождении, как Се показалось в первый день на службе. Но переводить стрелки бессмысленно - раз уж они дежурили в паре, наказаны будут оба. И вычет из зарплаты суммы за покраску - не самое страшное. Самое страшное - немилость Ким Чондэ. - ... так что если у вас нет никаких заданий для меня, не подскажете, мой напарник уже пришел? - на одном дыхании заканчивает свою торопливую речь Сехун, боясь посмотреть на дежурного и увидеть не ту реакцию, которой бы хотелось. Пройдя мимо опустевших столов детективов, Исин замечает светлую макушку и ускоряет шаг. Напарник вовремя. Это одно из его положительных качеств. За эти дни им удалось узнать друг друга получше и даже неплохо поладить. Хотя это "неплохо" - на уровне людей, которые всего-лишь работают вместе, а не напарников, рискующих жизнью друг за друга. - Привет-привет, - Исин внимательно смотрит на пакет на стойке и принюхивается. Кажется, вкуснейшую стряпню матери Сехуна он готов почуять за милю. Напарник определенно балует его, угощая такими вкусностями, но вот делиться этим еще и с Чонде не хочется. - Чем это он заслужил? - Син кивает на пакет и вопросительно приподнимает брови. Се кивает в знак приветствия, с удивлением замечая, что напарник взъерошенный и румяный, будто только-только после душа. Странно. Но ничего нового - ему необычные привычки старшего всегда тяжело для себя объяснить. Зачем принимать душ перед сменой?! - Просто захотелось поделиться... - неуверенно бормочет он в ответ на чужой ревнивый вопрос. Задабривать дежурного его научил как раз таки Исин, но подобные двусмысленные ситуации (взятка же, как ни крути) все еще немного выбивают его из колеи. - Мама приготовила слишком много в этот раз... - вообще мама приготовила целый пирог для него одного, потому что отец в командировке, Химчан на очередной диете, у Лу завал на работе, а Минхо... Минхо просто не особо любит сладкое. Но раскрывать перед посторонними все эти сложности не хочется. - Сержант Ким так хорошо относился ко мне все это время, и я подумал - стоит отплатить тем же... Вежливость - ключевое понятие в хороших отношениях с коллегами, это Се уже осознал. На самом деле заноза Ким Чонде не раз и не два довольно болезненно прошелся по нежному самолюбию новенького, успев настроить того против себя. Да и Чонин от язвительного дежурного тоже постоянно страдает... Но не ругаться же теперь с ним постоянно! Да и кто они такие, зеленые выпускники академии?! У них еще хвост не дорос тягаться с главной стервой 12 участка. Проблема Се в том, что с непривычки прощупать тонкую грань между вежливостью и угодливостью все никак не удается. Остается надеяться лишь на подсказки дружелюбно настроенных окружающих... Например, напарника... Исин понимающе качает головой. За эти дни он свыкся с тем, что временами Сехун слишком уж вежливый по отношению к коллегам. Припоминая его дерзость в первый же день, сложно поверить, что он на самом деле подобным образом проявляет свое уважение, но может, это только с напарником так, кто знает. Однако слышать в одном предложении имя Чонде и "хорошее отношение" доводится нечасто. Син переводит взгляд на дежурного и думает, что его лицо сейчас треснет от довольства. Что-что, а похвалу он любит, наверное, даже больше, чем стряпню Кёнсу. Портить такую картину кажется настоящим преступлением, поэтому патрульный задает вопрос, интересующий его гораздо больше, чем желание Сехуна нравиться начальству. - А мне? - ох, он бы сейчас не отказался от домашнего пирога, да и в любое другое время суток тоже. Сегодня он заказывал тайскую еду и, несмотря на пометку в брошюре напротив блюд "не острые", все равно они оказались с огоньком. Есть через силу не хотелось, но пришлось, а теперь нужно заглушить чем-то гастрономический пожар. Сехун улыбается уголком губ и кивает на свой рюкзак, болтающийся на плече. Порой Исин кажется куда младше, чем он сам, особенно вот в такие вот моменты. - Я запасся на всю ночь, - выдает коротко, не вдаваясь в подробности перед дежурным, уже успевшим цапнуть и утащить под стойку презентованный кусок пирога. - Правда, горячий шоколад слишком сладкий, ты такой вряд ли будешь... - Исин, как оказалось, не любит сладости, как и Минхо, и эта мелкая деталь странным образом улучшила отношение Се к напарнику. Всегда здорово, когда на вторую палочку "Твикса" нет претендентов. - Сейчас только переоденусь, и можем выдвигаться. Исин смягчается, слыша про то, что не придется торчать в холодной машине всю ночь голодным. В такое время все забегаловки закрываются или превращаются в бары, поэтому рюкзак Сехуна, набитый едой, будет очень кстати. - Иди переодевайся и поедем, - парень переключает свое внимание на Чонде. Тот еще не сменил форму на повседневную одежду, но уже вот-вот готов улизнуть. - Можно ключи, пока ты не ушел? Не появилось ничего с кондиционером?- он смотрит на дежурного своим самым беззащитным взглядом. Вдруг небеса смилостивились над ними... - Я боюсь тебе доверять нормальные машины. Прошлую ты помял, а Барби пришел замаливать грешок, - Чонде трясет пакетом с пирогом и укоризненно качает головой. - Откуда ты знаешь? - Исин не слишком хороший актер, особенно если его застукали на горячем. - Сехун сказал, да? - нестрашно, да и вообще правильно, что тот подумал так извиниться за его проступок, но вот следовало и Сину сказать. Теперь ему неловко и странно. - Сказал, что сам поцарапал, был неосторожен, - фыркает дежурный, подергивая ушками, - но я ведь не идиот. Ты рвался за руль с первого дня, но все мы знаем, что водишь ты очень странно. Да и никто не пустил бы новенького на теплое местечко, - и то правда, Исин понимает, что это очевидно. Эх, вот же ситуация. Непонятно: быть благодарным или злиться. Решая просто промолчать, парень берет со стойки ключи. Сехун недолго возится у шкафчика, пытаясь сменить повседневную одежду на форму как можно скорее. Помучиться, как и всегда впрочем, приходится именно с хвостом, непоседливо мечущимся в предвкушении смены. Се еще не успела приесться вся эта полицейская рутина - и каждый день имеет неповторимый привкус чего-то нового. Чонин сегодня отдыхает - как обычно, совершенно некультурно - и в участок придет только завтра вечером, но у Сехуна на этот счет нет ни одной завистливой мысли. Топтать танцпол в клубе или опрокидывать шот за шотом в баре - занятие хоть и веселое, но все-таки не слишком увлекательное. Единственная интрига - новые знакомства, но Се особо общительным назвать сложно, так что просидеть всю ночь напролет в машине с напарником кажется вполне достойной перспективой. Тем более что в начале смены всегда сложно предсказать, какой вызов придется принять. Перед тем как закрыть шкафчик, Сехун улыбается своему отражению и встряхивает ушками, чтобы хоть немного торчали из-под растрепанных розовых прядей. Ему хочется верить в то, что дежурство окажется интересным. - Я готов! - отчитывается он, через минуту вырастая перед стойкой дежурного. - Какое задание будет первым? - и да, Се в курсе, что его энтузиазм новичка откровенно раздражает всех вокруг, но поделать с этим ничего не может - взбудораженные чувства, заставляющие хвост беспокойно метаться, пробиваются даже сквозь обычный его покерфейс. Ну или может, это чертовы розовые волосы продолжают саботировать его безнадежные попытки вести себя по-взрослому... К тому времени как Сехун возвращается, уже переодетый в форму, Исин успевает принять вызов. Они находятся ближе всех и только заступили на смену. - Прокатимся пару кварталов. Нарушение общественного порядка, соседи жалуются на крики. Диспетчер сказал, что такое довольно часто происходит по этому адресу, - хотелось бы просто спокойно отработать ночную смену, но такого бы не случилось. - Поехали, - патрульный прячет шапку поглубже в карман и выходит из участка. Еще не хватало красоваться в таком, пока Чонде не ушел, а даже если так, то ему все равно бы рассказали. На улице уже темно и довольно прохладно. Исин ежится от порыва ветра и прижимает ушки к голове. Теперь идея принять душ перед ночной сменой уже не кажется такой удачной. Се следует за напарником без комментариев, хотя хочется засыпать его вопросами. Домашнее насилие - это и вправду новенькое, до этого (кроме того жуткого трупа в подворотне) ничего слишком уж серьезного им не попадалось, все больше задремавшие на улице пьянчуги да опросы соседей в парочке расследуемых детективами дел. Так что, хотя Лу постоянно пристает к брату с требованиями рассказать, как прошел день, интересными историями Сехун так и не обзавелся. Вообще, для их участка подобное довольно странно. Как когда-то объяснил ему Исин, район здесь далек от благополучного, поэтому даже у патрульных дел хватает. Капитан Ким Чунмен, с которым Се все-таки удалось встретиться в участке на днях, даже хмыкнул что-то про "удачливых новичков", но сам Сехун удачей бы подобное не назвал. Ему бы хотелось что-нибудь поинтересней испытать, чем беседы с любопытными старушками-свидетельницами. Салон патрульной машины встречает их почти арктическим холодом - там градусов едва ли не меньше, чем снаружи. Се вспоминает о свитере и термосе в рюкзаке, но решает, что мужественней будет потерпеть. Он устраивает сумку в ногах и пристегивается, а потом принимается внимательно следить за тем, как Исин выезжает с парковки участка. Не то чтобы он не доверял напарнику, просто... Лучше вовремя заметить препятствие и сообщить о нем старшему, чем потом снова извиняться перед дежурным. - Ты сказал, там часто вызывают... - бормочет он, не отвлекаясь. - А по какому поводу? Распускающий руки муж? Или просто слишком страстная парочка? Добираться до нужного дома придется минут пять, но даже за это время можно окончательно продрогнуть. Хвост спрятать бы под кофту, но в форме не предусмотрено. Прорезь в штанах - вот и вся забота о таких работниках полиции. - Стабильно раз в неделю, иногда чуть реже вызывают, обычно днем, а тут что-то ночью разбушевались. Мне доводилось пару раз бывать там. Муж бьет жену, а та отмалчивается, не хочет писать заявление. Они любят громко ругаться, а соседи каждый раз вызывают копов, хотя, наверное, это к лучшему... - Исин не продолжает мысль. Это плохо, но не должно его касаться, пока дамочка не захочет сделать что-нибудь сама со всей этой ситуацией. Если бы они не шумели, кто знает, возможно, она в скором времени попала в больницу, а потом и в морг. Приходилось встречать такие дела. Представить, что кто-то систематически избивает жену - тяжело. Но еще тяжелее понимать, что она сама же на это соглашается. Сехуна чуть клинит от подобных ситуаций, ведь он рос в совершенно иной семье. - Потом прокатимся по главной. Там сейчас довольно оживленно и часто драки, - Син объясняет новичку, где следует побывать в первую очередь, когда ты в ночной смене. Нужно следовать по маршруту, но злачные местечки - самые опасные в такое время суток. Ох, как же Исин не любит ночные дежурства. Информацию о дальнейшем плане на ночь новичок впитывает, как губка, с азартом кивая. Исин и правда опытный, даже учитывая, что особой любовью к работе он не пылает. Дом семьи дебоширов оказывается совершенно обычным - блочный, блеклый, с трещинами на фасаде. Они оставляют машину со включенными мигалками, чтобы весело скачущие по стенам блики дали понять соседям, что прибыла полиция. Сделавшая вызов соседка, очередная старушка, провожает их на третий этаж, в квартиру точно над ее, и с неодобрением, но в полголоса пересказывает произошедшее: привычные уже крики, грохот, ругань, а потом истеричный женский плач. Сехун сурово хмурится, замирая за подошедшим к поцарапанной двери Исином, и нащупывает на поясе дубинку. Того, кто поднимает руку на женщину, нестрашно пару раз огреть тоже - в качестве профилактики. Исин громко и настойчиво стучит. Нужно, чтобы его услышали, даже если муж пьян, а жена в истерике. Старушка, вызвавшая их, все еще стоит рядом, видимо желая поучаствовать в процессе. Строит из себя образец морали и порядка, а сама небось провела довольно бурную молодость. Пусть оставит работу по устранению нарушений порядка полицейским и не лезет в чужие дела. - Мисс, вам придется уйти, - с напором произносит Исин, косясь на старушку, - это может быть опасно, - добавляет он, зная, что только так это может сработать, а иначе будет путаться и пытаться рассказать, что они должны делать. Он повторяет стук, и в этот раз ему открывают. Женщина с опухшим лицом и сочным наливающимся синяком под глазом - как и предполагалось. - Мы из полиции. Сообщили о шуме и возможной драке. С вами все в порядке, мисс? - отработанным тоном спрашивает Исин, заглядывая ей за спину. - Мы войдем? - он делает шаг вперед, заставляя ее отступить, и проходит в квартиру. Муж развалился в кресле, а на столике покоится почти пустая бутылка бурбона. - Откуда у вас синяк, мисс? - интересуется Син. - У-упала, - она немного заикается и прикасается к лицу, но тут же одергивает руку. Сехун прикрывает за ними дверь, оставляя любопытную старушку на площадке, и с неудовольствием оглядывает царящий в квартире беспорядок. Тяжелый воздух, пропитанный запахами алкоголя, сигарет и давно не выносившегося мусора, неприятно забивает легкие, усугубляя увиденное. Да еще и эта запуганная, порядком помятая женщина, смотрящая на них с каким-то странным выражением на бледном лице... Про грузного мужика в кресле, пьяного до состояния овоща, он уже и не говорит. - Упали откуда? С балкона? - буркает Сехун мрачно, проходя мимо жены дальше по коридору, заглядывая на кухню и в спальню - меньше всего ему хочется пропустить где-нибудь в этом бардаке еще и никем не учтенного ребенка. Ну или собутыльника этого претендента на звание Мужа Года. Исин в гостиной продолжает стандартную речь, не повышая голоса, что странным образом успокаивает. Се не очень хорошо запоминает подобное, хотя права задержанному он может зачитать едва ли не с 10-летнего возраста. Но тут, как ни прискорбно, сегодня вряд ли кого-то задержат. Син же продолжает задавать вопросы, хотя и знает, что это бесполезно. В прошлый раз она тоже ссылалась на собственную неуклюжесть, но тогда муж хотя бы не был пьян. - Присядьте, - предлагает патрульный, - может, воды? В ответ женщина отрицательно мотает головой. В ее взгляде читается обреченность и желание, чтобы копы поскорее ушли из ее дома. Она опасливо косится за спину Исина, видимо на мужа. Тот, скорее всего, пьян, поэтому парень не придает этому особого значения. - Соседи слышали крики и плач. Что произошло? - протокол необходимо заполнить, и даже если все знают историю, но никто не признается, приходится верить тому, что говорит виновник вызова. - Наверное, слишком громко включили телевизор, а там показывали что-то такое, - лепечет очередную ложь женщина. - Мне придется выписать вам штраф за нарушение общественного порядка. Вы побеспокоили соседей, - механично произносит Исин. Он может поймать преступника, но если жертва не заявляет, то нет и самой составляющей преступления. Очередной штраф, который, скорее всего, никто не оплачивает, и через неделю опять вызов по этому адресу. Такова реальность. Сехун же порядком разочарован. Оказывается, на таких вызовах тоже ничего интересного не происходит. Се с неодобрением оглядывается в последний раз и замирает в дверном проеме, дожидаясь, пока напарник закончит возиться с бумажками. Его взгляд снова и снова возвращается к бедной, нервно вздрагивающей женщине, с опаской поглядывающей то на офицера, то на мужа. Она не может быть старше его матери, но выглядит намного, намного хуже. И почему она от него не уйдет?.. За этими размышлениями Сехун пропускает момент, в который пьяный дебошир вдруг кидается на Исина со спины, но реакция старшего не подводит, так что ему в пару движений удается заломать агрессивному типу руку и ткнуть его мордой в грязный кофейный столик. - Все в порядке? - напряженно уточняет Се, сжимая в ладони дубинку, которую достал почти не думая. Применять ее вроде как не к кому, раз уж нарушитель обездвижен и теперь жалобно стонет, пуская слюни на поцарапанную лакировку. Исин среагировал на автомате, и теперь придется забрать мерзкого типа в участок. Непонятно, хорошо это или плохо. Жена сможет отдохнуть от его побоев, но всего денек, если не напишет заявление, а потом опять будет наслаждаться "радужной" замужней жизнью. - Да, нормально, - патрульный делает захват более болезненным и отстегивает от пояса наручники. - Вы арестованы за нападение на офицера полиции, - обращается уже к мужу, щелкая браслетами на его запястьях. Крупный, и будь он немного более спортивным и трезвым, было бы сложнее вот так заломать его. Видимо, буйства ночью хватает не только в барах. И чего им не спится. Исин тяжело вздыхает, опуская ушки, и тянет на себя мужчину, заставляя того встать. Началось все беспокойством соседей, а закончилось нападением. Никогда не понять, что происходит в головах у людей. Чаще всего мотивы довольно примитивны, но их тоже нужно угадать. Зато Се немного оживляется. Задержание - уже интереснее. Правда, снова машину придется проветривать, ведь клиент лыка не вяжет и благоухает застарелым перегаром. - В-вы его забираете? - как-то неуверенно интересуется жена, на что Сехун улыбается ободряюще и кивает. - Н-но... Он же всего лишь... Разве так можно?.. - Зато вы сегодня сможете выспаться как следует, - пожимает плечами Се, разворачиваясь к двери. Для него и правда загадкой останутся вот такие вот нездоровые отношения, ведь жертва тут совершенно искренне печется о своем мучителе. - А может, и не только сегодня... - нарушение мелкое, но штраф весьма весом, как и залог, а этой семье явно не по карману такие вот поездки в участок. - Как бы то ни было... Но его патетичную речь прерывает звонкий женский крик, а следом за ним тихое ругательство не успевшего на этот раз увернуться Исина. Сехун резко оборачивается и теряется от увиденного: отчаявшаяся женщина кинулась на его напарника, практически повиснув на его шее, стараясь оттащить его от мужа. - Что за черт?! - цедит сквозь зубы Се, не зная, что предпринять, ведь против этой ненормальной с дубинкой идти очень не хочется. Борющийся с атаковавшей его дамочкой Син умудряется швырнуть мужа на диван, на который тот, пьяный и скованный, падает мешком. Но дотянуться до визжащей и дрыгающейся женщины ему не удается, а между тем она основательно обхватила его за горло. Сехун морщится, решаясь, а потом все-таки подходит ближе и, улучив момент, хватает верещащую истеричку за волосы. От боли она переходит почти что на ультразвук и еще сильнее сжимает руки на шее патрульного. Се не хочет причинять бедной женщине еще больше страданий, но она не оставила ему выбора - так что он ловко дотягивается до одной важной точки на ее шее и вырубает ее одним нажатием. Подло, но эффективно. - Ты как? - выдыхает Се, подхватывая потерявшую сознание жертву-тире-преступницу и снимая ее со спины старшего. Нежная кожа на шее саднит, а полноценно вздохнуть удается только через минуту, восстанавливая нормальный ритм сердца. Такого Исин не ожидал от апатичной и напуганной женщины, учитывая, что ее бил муж и они собирались избавить ее от такой участи, пусть и ненадолго. Вцепилась она знатно - Син проводит пальцами по вспухшим царапинам и думает, надо ли сделать прививку от бешенства. - В порядке, - в относительном, но лучше, чем могло бы быть. - Спасибо, - патрульный честно благодарит напарника. Если бы не Сехун, кто знает, что случилось бы. Возможно, Исин сам бы справился с этой безумной, а может быть и нет. Всяко бывает. Становится немного стыдно, ведь новичок среагировал, а более опытный полицейский беспечно повернулся спиной к опасности. Кто же знал, но от этого не легче. - Ее тоже в участок, - кивает он на обмякшую в руках Сехуна женщину. Нападение на офицера - дело нешуточное. Если бы таких невменяемых не наказывали по всей строгости закона, то никто бы и не шел в полицейские, это было бы самоубийством. Никто не любит копов, пока не наступят паршивые времена. Исин поднимает завалившегося на диван мужа, тот что-то невнятно мычит, но послушно идет туда, куда его толкают. Хлипкая дверь открывается, чуть ли не сбивая с ног старушку, караулившую их на лестничной площадке. Вот уж будет ей что рассказать соседям. - Тоже хотите быть арестованной? За препятствие, - терпения Исина на любезность не хватает. Ей дважды повторять не надо, и они уже беспрепятственно спускаются вниз. Сехун тащит дамочку, а Син толкает мужа. Дежурство начинается не лучшим образом. Не пуля - и то спасибо, но шею все время хочется почесать и снять с нее чужие прикосновения. Надо будет обязательно поблагодарить напарника как следует, ведь если задуматься, то это было его первое нападение, и он среагировал довольно неплохо. Исин думает, что не все так уж и плохо. По крайней мере, он теперь доверяет Сехуну чуть больше. Донести бессознательно обмякшую женщину до машины Се труда не составляет - она оказывается совсем легкой, болезненно худой, а еще не слишком-то приятно пахнущей. Непритязательность к собственному аромату - это, пожалуй, еще одна отличительная черта людей, ведь ушастые жители города, будь они хоть трижды бедными или измученными, подобное бы себе никогда не позволили. Слишком уж чувствительное обоняние. Сгрузив дамочку на заднее сидение, к почти не отражающему происходящее мужу, Се брезгливо передергивает ушками и вытирает ладони о форменные брюки. Мама наверняка положила ему пачку салфеток - надо бы их отыскать... - Исин? - вздохнув, зовет он напарника, уже успевшего обойти машину и даже открыть дверцу. - Ты в норме? Может, в больницу? Старший выглядит немного помятым и взъерошенным даже сильнее обычного, к тому же то и дело касается пострадавшей шеи. Это не может не тревожить, и по-хорошему Се стоит подойти и самостоятельно осмотреть нанесенные раны, но он не уверен, что может себе это позволить. Разве что с разрешения... - Не возражаешь, если я взгляну? - спрашивает Сехун неумело, заранее готовясь к резкому посылу куда подальше и даже прижимая ушки в ожидании отповеди. Исин старше, не только по возрасту, но и по званию, и подобная навязчивая забота может с легкостью быть принята за оскорбление. Беспокойство напарника приятно, даже по такому пустяку. Быть хотя бы немного уверенным, что в случае чего о тебе позаботятся, довольно сложно, но Исин постарается. В него даже не стреляли, так что расслабляться не стоит. Предстоит еще отвезти парочку нарушителей в участок, а потом продолжить патрулировать округу. Пара царапин - довольно жалкая причина для жалоб. Работа должна быть выполнена как следует. Син нормально справляется с опасными ситуациями, но подставляться не любит. Это для самоубийц, а он просто хочет уйти после смены домой, уставший и невредимый. - Все в порядке, - повторяется он, пытаясь улыбнуться, - надо отвезти этих в участок, - старший кивает на заднее сидение. Сейчас они кажутся спокойными и вполне безобидными, но полосы на шее горят, так что это впечатление довольно обманчиво. В участке можно будет сделать небольшой перерыв и обработать шею, но не раньше. Хвост не желает успокаиваться от волнения, бьет по ногам и выдает владельца. Переживать из-за такого пустяка жалко, но и храбриться не стоит. Нужно подать достойный пример новичку, однако Исин в этом не очень хорош, так что просто решает пустить все на самотек. Да и обсуждать тут нечего, просто стоит быть более осторожным в следующий раз. Патрульный садится за руль и вставляет ключ в зажигание. Прежде чем тронуться с места, он тянется к рубашке и расстегивает пару верхних пуговиц. Так становится легче дышать, и пульс уже не отдается гулом в ушах. Плотно задвинув перегородку, чтобы не видеть своих пассажиров, Син отъезжает от дома. Украдкой поглядывая на Сехуна, он замечает, что тот тоже напряжен, что и не удивительно. - Поздравляю с первым нападением на офицера, - Исин прерывает напряженное молчание, пытаясь отшутиться. С такими вещами не поздравляют, но если ты их пережил, то это уже чего-то да стоит. Поздравление, пусть и насмешливое, Сехун принимает легким кивком, отворачиваясь к окну. Не на него же напали, так что смысла в этом немного, но комментировать ему не хочется. Глупость, на самом-то деле, настоящая глупость. Они непозволительно расслабились на бытовом вызове - подобное могло кончиться куда хуже, если бы у женщины был нож или даже банальная пилочка для ногтей. Все-таки не стоит слишком буквально перенимать "наставления" Исина, ведь и он иногда ошибается. - Мы не заперли их квартиру, - вздыхает Се украдкой, не глядя на старшего. Можно, конечно, понадеяться на сердобольную старушку-соседку, но по всему выходит, что этих буйных жителей остальной дом не слишком-то жалует. - Хотя чего у них там брать-то... - любая попытка ограбления в квартире странной четы будет больше похожа на приборку. Мысли Сехуна невольно возвращаются к собственной семье, в которой нечто подобное совершенно невозможно. Его чуть передергивает от контраста. - Да и не заслужили они нашей заботы... - за напарника все еще немного обидно. Сехун недоволен, хотя это вполне понятно. В их работе хорошие деньки встречаются довольно редко, а подобные картины приходится наблюдать каждую смену. Говорить, что лучше не станет, не хочется, но это правда. - Сообщишь диспетчеру про арест и квартиру? Они там у себя уладят. Свою работу мы сделали, - Исин давно привык к чувству невыполненного долга, даже после ареста. Все стороны не могут быть довольны, кто-то да остается за бортом. На этой работе не так уж и много справедливости, только отличная страховка и возможность всегда оставаться в движении. Се кивает, принимая указание, и тянется к рации. Рассказывать о произошедшем в подробностях, к счастью, не нужно, но вот отчет придется написать подробный. Ну да это потом. - После этого угостишь меня? Не одному же Чонде сегодня повезло, - Син вовремя вспоминает, что сегодня напарник с ночными вкусностями, и собственная наглость ничуть не смущает его. Ради домашней еды можно и не такое сделать. Чонде получил свое за поцарапанную машину, а патрульный готов на компенсацию за поцарапанную шею. Следы наверняка останутся и будут сходить пару дней, если не неделю. - Черт, решат, что я очень весело провел время, - Исин усмехается, не до конца осознавая, что произнес это вслух. Дежурный наверняка не упустит возможности позубоскалить на счет этих ярких царапин. Просьба поделиться домашней едой искренне Се радует - он улыбается уголком губ и невольно косится на свой рюкзак. Можно будет перекусить в участке или в машине, как будет удобнее. А главное, знакомый вкус поможет окончательно успокоиться... Но тут его внимание привлекает последняя реплика напарника, сказанная будто самому себе. Не до конца понимая, младший чуть хмурится и задумчиво ведет ушком: - В смысле? - он все-таки поворачивается к Исину и чуть подается вперед, чтобы получше разглядеть оставленные ненормальной женой раны. Лично его эти царапины не наводят на мысли о веселье, какого угодно рода, но может, это какой-то полицейский юмор, до которого Се пока не дорос... Пробудившееся любопытство невольно толкает младшего вперед, еще ближе, и он, едва ли осознанно, вторгается в личное пространство Чжана. Припухшие, с тревожной ноткой алого отметины над воротником форменной рубашки выглядят жутковато, составляя яркий контраст с довольно бледной кожей напарника. Се чуть ведет носом, улавливая ставший уже привычным аромат чужого шампуня и чуть морщась от смешанного с ним запаха запущенности, оставленного напавшей на полицейского женщиной. Вопрос Сехуна немного выбивает из колеи. Син только тут соображает, что сказал вслух последнюю фразу. В этом нет ничего криминального, но и объяснять как-то неловко. Он поворачивается и тут же опять смотрит на дорогу - напарник оказывается слишком близко. - Ох, ну знаешь. Эти следы выглядят так, будто их оставила чересчур страстная подружка, - он передергивает плечами. От того, что между ними слишком мало расстояния ставится, неуютно. Говорить отсесть или спросить, что Се высматривает, слишком грубо, поэтому Исин только нервно дергает ушками. Вариант с подружкой Сехун не рассмотрел - и от этого скулы молодого патрульного мгновенно вспыхивают румянцем. Черт, снова он оплошал. А ведь этот вариант и правда кажется самым... логичным. Выглядеть в глазах напарника неопытным юнцом не хочется, но как исправить ситуацию, он не знает и потому просто выпрямляется на своем сидении, позволяя разговору закончиться. У участка они оказываются довольно скоро, и Син не может вспомнить, превышал ли скорость, хотя это и не важно. В такое время нет пробок - можно себе позволить немного ускориться. Сейчас слишком уж хочется в душ и промыть царапины, чтобы не чувствовать на себе заразу. Без лишних слов полицейские конвоируют своих мрачных и подозрительно молчаливых задержанных внутрь, где устраивают их в разных камерах: жене везет больше, так как в этот час она является единственной "клиенткой" женского пола и потому получает "номер" в единоличное пользование (ну это все равно только до первых отловленных проституток), ну а мужу просто плевать на соседство парочки грязных наркоманов и нескольких панков, задержанных за драку в баре. - Я могу составить отчет, если хочешь? - неуверенно предлагает Сехун, наблюдая за тем, как Син в очередной раз морщится от саднящего ощущения под воротничком. Заполнять такого рода бумажки - скука невероятная, но он успел наловчиться в академии (есть свои плюсы в том, что однокашники тебя не переваривают и оставляют тебе самую унылую работенку). - За это ты принесешь мне баночку "черри колы" из автомата в раздевалке! - торопится добавить он, чтобы предложение помощи не показалось старшему поступком из жалости. Глядя на "сладкую парочку" за решеткой, Сину становится легче. Странная иллюзия безопасности из-за каких-то металлических прутьев успокаивает Исина, он позволяет себе расслабиться и понимает, что все это время ему было чертовски холодно. Кончики пальцев почти не чувствуются, а горячий душ принимать посреди смены глупо. Патрульный согревает пальцы дыханием, когда слышит вопрос напарника. - Заманчиво, - отвечает Син, - но лучше посмотри, что у меня там, - он оттягивает воротничок, показывая, что не отказался бы от помощи. У самого может не получиться промыть все, а напарник с этим уж точно справится. Ехать в больницу из-за такого пустяка не стоит, но и позаботиться об этом необходимо. - А потом составишь отчет, пока я буду покупать тебе колу, - улыбается Исин и направляется в раздевалку. В шкафчике есть вата, пластырь и все необходимое для таких мелких повреждений. Не впервой. Если бы и с пулевыми ранениями было все так просто. В прошлый раз пришлось отсиживаться неделю дома, хотя его только немного задело. Сехун, не ожидавший подобного, едва сдерживается, чтобы не помчаться с дурацкой улыбкой вперед напарника - настолько его радует согласие Исина на помощь. На краю сознания мелькает догадка, что напарник подвергает младшего дрессировке некоторого рода, но Се отбрасывает эту мысль как недостойную. Старший просто решил, что сам не справится, и дело вовсе не в воспитании нерадивого новичка. Исин расстегивает рубашку и немного опускает ее, открывая полный доступ к шее. Царапины ноют, и отчего-то кажется, что он уже умудрился туда что-то занести. Остается надеяться на лучшее и терпеть. Пока Син возится с пуговицами рубашки, Сехун успевает все подготовить: тщательно моет руки, потом пропитывает кусочек ваты перекисью и с самым сосредоточенным видом склоняется над подставленной шеей напарника, для удобства опустившегося на скамейку. - Будет щипать, наверное, - неуверенно предупреждает Се, прежде чем обработать несколько длинных алых царапин. Чтобы Исин не отстранился и не дернулся ненароком, младший укладывает ладонь на чужое плечо и набирает воздуха в легкие, чтобы подуть, если будет слишком больно. Все-таки место довольно чувствительное, он знает по себе. - Понежнее, ладно? - патрульный замирает, и даже ушки перестают двигаться. Ему не нравится боль, и возможно, именно поэтому он не желает проявлять героизм на работе. Или это просто дает о себе знать инстинкт самосохранения, который не перебить никакому чувству справедливости или долга. От прикосновения мокрой ваты к коже Исин шипит, но скорее от холода и недовольства. Чужая рука сжимает плечо сильнее. Конечно, он не маленький и должен потерпеть. Но когда начинает пощипывать и ныть, а от этого еще и чесаться, парню кажется, что та стерва содрала ему всю кожу. - Мне ведь не нужна будет пересадка, правда? - Син вроде бы и шутит, но и сам не уверен в этом. Надо будет еще промыть по приходе домой. Это будет чертовски неудобно: вертеться перед зеркалом и пытаться дотянуться до того, чего даже не можешь увидеть, но оно жутко раздражает. И почему она не могла вцепиться в штанину? Обязательно нужно было раздирать чувствительную шею... Исин снова шипит оттого, как ватка проходится по царапинам, и тут же закусывает губу. Он же полицейский и не должен дергаться от простой дезинфекции ранок. Сехун хмурится, слыша, насколько неприятна процедура для его напарника, и пытается как можно скорее с ней закончить. - Все не так уж серьезно, - отвечает он на остроумные замечания пытающегося отвлечься старшего, но в голосе его не слышно улыбки. Та ненормальная вцепилась в Исина довольно глубоко - это стало особенно очевидно, когда кровавая корочка сошла. Конечно, не настолько все страшно, чтобы накладывать швы, однако вид у ран весьма и весьма неприглядный. - Мне очень жаль, но теперь на результат жаркой ночи это похоже мало, Исин... - скорее уж на нападение большой кошки, если спросить его мнение. Се не знает, захочет ли старший объяснить интересующимся, откуда взялись эти отметины, и для себя решает держать язык за зубами. После обработки Сехун тянется за пластырями, досадуя на то, какие они все короткие, вдоль их наклеить не удастся, а поперек придется потратить слишком много. - Если ты не слишком боишься перепугать всех, может, воспользуемся бинтом? - младший кивает на открытую аптечку, бессознательно поглаживая напарника по плечу, будто пытаясь успокоить. Наверняка чувствовать обмотанный вокруг шеи бинт еще неприятней, чем кучу лейкопластырей, но вариантов не так уж много. Если оставить ранки незакрытыми, есть опасность туда что-нибудь занести. Надо же, как неприятно закончился для старшего банальный выезд на бытовую ссору. Слова младшего успокаивают. А еще становится легче от невесомых прикосновений к плечу. Врач бы точно так не сделал, скорее всего, еще бы и фыркнул, мол, "большой такой, полицейский, а еще и боишься". Исину нравится бывать в больнице только в случае, когда он приходит в гости к Чанёлю, в остальное же время это место не более приятно, чем камера с преступниками. Те тоже могут быть больны и опасны. - Отличная идея, бинт подходит, - с преувеличенным энтузиазмом отвечает Син и пытается повернуться, но тут же морщится. Открытые ранки саднят, и пока Сехун не закончит, лучше не двигаться. С бинтом вокруг шеи он будет выглядеть будто поранился, а не развлекался с любительницей жестких игр. Хотя в случае Исина острые коготки скорее были бы мужскими, чем женскими. - Только закрепи так, чтобы я сам мог снять, ладно? - на этот раз патрульный не поворачивается и терпеливо ждет, пока Сехун позаботится о нем. Движения того осторожные и аккуратные, он старается сделать все с наименьшим дискомфортом. Бинт обхватывает шею слой за слоем. Не очень приятное ощущение, но наверняка лучше, чем нарывающая рана. Интересно, он будет выглядеть слишком по-идиотски, если завтра напялит шарф, учитывая, что должно быть невероятно жарко? - Ой, то есть потом ты будешь перевязывать себя сам? - хмурится Се, надрывая конец тонкой марли и завязывая аккуратный бантик с правой стороны изящной шеи напарника. Выглядит довольно мило, а еще невероятно трогательно - с повязкой Исин кажется немного больным, немного несчастным и чрезвычайно хрупким. Сехун тихо выдыхает, скользя встревоженным взглядом по бледной коже к отчетливо проступающим ключицам, и неодобрительно качает головой - Исин все-таки слишком худой. - Если так, то лучше наведайся для этого в больницу, ладно? Показать царапины врачу лишним не будет, да и повязку наложат куда профессиональней. По-хорошему стоило бы пригласить старшего к себе домой после смены - на завтрак-тире-ужин (для тех "счастливчиков", кто ложится спать утром) и на перевязку, сделанную заботливой мамой. Но для этого, пожалуй, они не настолько близки. А жаль... наверное... - Досадно, что тут нечем смазать раны, - Се бросает уничижительный взгляд на аптечку и делает шаг назад, наблюдая за тем, как Исин, морщась, застегивает пуговицы на своей рубашке. - Если бинт пропитается сукровицей и присохнет, снимать его будет довольно болезненно... - в памяти мгновенно всплывает случай из детства, когда непоседа Сехун упал со скейтборда, и джинсы потом пришлось снимать со слезами и криками. - Нет, серьезно, Син, если тебе некому помочь с перевязкой, может, я тебе помогу? - заскочить после работы в гости к старшему не так уж сложно - зато получится проконтролировать, заживают ли ранки. С бинтами на шее Исин чувствует дискомфорт, будто на него надели ошейник. Придется потерпеть совсем недолго, можно будет снять повязку гораздо быстрее, если обратиться потом к врачу или позволить кому-то перевязывать рану, но это слишком проблематично. Ездить в больницу не хочется, а доставлять кому-то хлопоты тем более. Если Чанёль зайдет в гости, то он попросит его, а если нет, то и сам справится. - Спасибо, но это пустяк, - он улыбается и застегивает последние пуговицы. Ворот жмет, и он немного оттягивает его. - Думаю, получится попросить друга, он врач, - Син почти не соврал. Он знает, что Чанёль на сдвоенной смене сейчас, а потом отсыпается еще сутки. Когда он освободится, то уж ничего и не потребуется. Просить о помощи младшего, да еще и новичка, как-то совсем безответственно. Исин благодарен за проявленное внимание. Возможно, Сехун просто добрый парень, а не пытается подлизаться к начальству и к каждому в участке, всего лишь немного неловкий, вот и выглядит странно. Хочется в это верить. Работать вместе с лицемерным подлецом не хотелось бы. - Ну что, теперь бумаги, а с меня кола, - патрульный хлопает по плечу напарника и улыбается, убеждая того, что все в порядке. Выработанная годами улыбка и стандартная фраза работают безотказно. Даже если это не так, то обременять окружающих бесполезно, ведь это только его личные проблемы и он может справится с ними самостоятельно. Се покорно кивает и отправляется к стойке дежурного за стандартными бланками. Беспокойство о старшем еще плещется где-то на поверхности, но Исин выглядит достаточно уверенным в своих словах, а значит, можно оставить лишние мысли в стороне. Тем более что перед Сехуном встают насущные проблемы, вроде отсутствия документов у задержанных или не слишком-то ему знакомого сержанта на месте Ким Чонде. Когда Сехун выходит за дверь, Исин позволяет себе тяжелый вздох. Он проводит ладонью по бинтам, пытаясь осторожно почесать, но получается не очень. Дернув ворот и чуть не оторвав пуговицы, парень касается голой кожи, где заканчивается ткань и ощущается тепло тела. Угораздило же подставить самое уязвимое место. Собственная чувствительность сейчас не кажется такой уж классной и приятной. Постояв так еще немного и пытаясь подлезть под бинт, но в то же время не потревожить его, Син понимает, что пора идти. Все следует оставить на потом. За порогом небольшой квартирки останется вся его бравада и можно будет вдоволь настрадаться. Но сейчас его ждет напарник. Им еще ехать по маршруту. Скоро будет самый разгар веселья в барах, так что работы хватит. Забросив пару монет в старенький автомат, Исин щелкает по кнопке с вишневой колой и слушает, как жестяная банка выкатывается из нутра потрепанной машины. На удивление холодная, хотя сейчас лучше бы чего погорячее употребить. Парень не отказался бы от пары стаканов с градусом повыше, но это после, не на смене же. Сехуну удается разобраться со всем на удивление быстро - дежурный, который оказывается куда более приятным парнем, чем его сменщик, подсказывает новенькому взять всю необходимую информацию из бумаг по предыдущим вызовам на тот же адрес и даже помогает ее найти. Се успевает заполнить почти половину, когда его взъерошенный и бледный напарник появляется с баночкой колы и своей дежурной "со-мной-полный-порядок-не-парься" улыбкой. - Я почти закончил, - благодарно улыбается Се в ответ. - Если ты хочешь поесть в участке, то можешь пока сходить в машину за моим рюкзаком. А если нет, то ступай и начинай без меня - я тоже скоро подтянусь, - задерживать старшего ни в коем случае не хочется, особенно после произошедшего. Син не ожидал, но по-видимому, Се справился и сам - по крайней мере, он не выглядит растерянным или недовольным. Следовало бы сначала объяснить ему, как заполнять бумаги, но раз уж Син взялся быть безответственным старшим, то нечего уже и начинать меняться. - Я подожду тебя в машине, - с выбором нет никаких сложностей - Исин тут же разворачивается к выходу. Уже на пороге он кивает Сехуну и толкает дверь. Несмотря на холод, приходится открыть окна, чтобы проветрить машину. Оглядевшись вокруг, чтобы убедиться, что никого нет, Син натягивает спрятанную в кармане шапку. Ушки замерзли, даже гладкая шерсть не помогла. Пока напарника нет, можно погреться, хотя довольно глупо это делать с открытыми окнами среди ночи. Сдав все нужные документы приветливому дежурному, Сехун благодарит старшего по званию широкой улыбкой и почти бегом вылетает из участка. Температура на улице упала еще на пару градусов, и теперь уже он вполне всерьез намеревается надеть оставшийся в рюкзаке свитер. Он ненавидит болеть, ведь стоит только его температуре чуть повыситься, а горлу покраснеть, как мама начинает добавлять в каждую порцию его любимого молока ненавистный мед. Залезая в салон, порядком выстуженный зачем-то открывшим окна старшим, Сехун чуть хмурится, но ничего не говорит, а только лишь лезет в оставленный здесь рюкзак. От его внимания не укрывается аккуратная шапочка на каштановых кудрях напарника - и это только подкрепляет желание одеться потеплее. - Спасибо за колу, - Се кивает на приборную панель, куда Син выставил купленную в благодарность баночку, - но может, все-таки выпьем немного шоколада? Согреться не помешает. Он достает пару свертков - с сэндвичами и с яблочным пирогом, - а потом протягивает старшему термос. Да, сладко, но так все же лучше, чем простудиться. Пока Исин возится с предложенной едой, Сехун торопливо натягивает свой темно-синий, под цвет формы, свитер, едва сдерживая довольное мурчанье от знакомого домашнего запаха. Вкусная еда улучшает настроение, как ничто другое. Исин берет термос и возится с крышкой. Вот уж чертовы новомодные закрутки, никак не разобраться. Отчасти стыдно, но парень не слишком разбирается во всех этих штуках. Чанёль подшучивает над ним по этому поводу, говоря, что защита от детей настолько надежна, что даже полицейский не может с ней справиться. И это правда. Всегда проблемы с этими закрутками. Можно приложить силу, но не хочется сломать и облиться тоже не очень. - Я не дружу с термосами, - он протягивает емкость обратно Сехуну, умалчивая о том, что он со многим не дружит. И так неловко. К счастью, напарник не комментирует, а просто открывает. Еда пахнет превосходно, и во рту начинает скапливаться слюна, желудок урчит, предчувствуя нормальную еду, а не гадость быстрого приготовления. - Твоя мама - настоящее чудо, - Исин разворачивает сверток с сэндвичем и с удовольствием втягивает приятный аромат. - Может, она согласится меня усыновить? - шутит парень, откусывая немного. Мягкий хлеб, нежное мясо и хрустящие листья салата. Очень вкусно. Сехун довольно жмурится - и от похвалы, и от вкусного сэндвича. На шутливый вопрос напарника он улыбается еще шире: - У моей мамы уже трое сыновей, и все полицейские, - хихикает сдержанно, чувствуя невольную гордость за свою семью. - Если бы ты был хотя бы садовником или... не знаю... врачом, она бы рассмотрела твою кандидатуру, а так получается, что у нее просто станет на еще одну причину для беспокойства больше. В каждой шутке есть доля правды - госпожа О действительно живет в постоянном волнении о состоянии своих беспокойных детей и мужа, опрометчиво связавших свои жизни со столь опасной профессией. Одно время Сехун всерьез увлекался химией - и она жила надеждой на то, что хотя бы самый младший ее сын останется гражданским лицом, но увы, романтика погонь и расследований и его тоже заразила. - Но если ты и правда не возражаешь, можешь как-нибудь прийти к нам на ужин - она с радостью с тобой познакомится. В нашей семье напарники становятся одними из самых почетных гостей... - голос Се, сначала такой бодрый, постепенно стихает - к сожалению, напарники иногда меняются. Порой даже чаще, чем того бы хотелось... Год назад Лухан потерял своего... Мама тогда переживала так, будто ее собственный ребенок пострадал... - Кхм. Как бы то ни было, я ни на чем не настаиваю! - торопливо продолжает Сехун, стараясь сменить настрой. - Если не хочешь, я насильно тебя не потащу! - меньше всего ему хочется надоесть Исину со своими детскими заморочками. Такое внимание приятно и одновременно здорово смущает. Исин списывает все на любезность и неуместность собственного вопроса. Хотел пошутить, а получилось как обычно. Влезать в чужую жизнь не хочется, тем более он не уверен, что такой, как Сехун, надолго задержится в патрульных, в то время как он сам не слишком стремится уходить с привычного места. - Спасибо за приглашение, - благодарит Син, ничего не обещая. Семья, где все полицейские. Понятно, почему его продвигал кто-то из начальства. Хотя если есть возможность, то почему бы ей не воспользоваться. - Очень вкусно, - он доедает последний кусочек и складывает обертку в пакет, осматриваясь, чтобы ничего не оставить в машине, иначе маме Сехуна придется печь еще один пирог. Они заканчивают с едой, запивая ее горячим шоколадом. Исин предпочел бы кофе, но отказываться жаль, ведь готовили с заботой. Пора опять ехать, и судя по времени, можно сделать небольшой крюк и посмотреть, не вышли ли на охоту ночные бабочки. - Поедем проведаем девочек, ладно? - Син ничего не имеет против проституток, они так работают и никому не вредят. Сехун кивает в ответ, и заводится мотор. Выезжая с парковки, приходится с сожалением снять теплую шапку. Получив небольшую передышку, они опять отправляются работать. Судя по всему, ночка будет долгой...