Children of the Universe

— ...таким образом, у вулканцев есть чувства, — заключает Сарек. — Мы просто не позволяем им влиять на наши суждения. Впрочем, слово "позволяем" не совсем верно отражает мою мысль. Выражаясь точнее, чувства не могут затронуть объективную реальность, так как сами по себе не имеют над ней власти. Аманда склоняет голову к плечу, сверкающие серьги покачиваются, рассыпая по плечам блики света. — Но разве чувства не влияют на реальность? — мягко спрашивает она. Бокал шампанского в тонкой руке покрыт ледяной испариной, пузырьки танцуют в золотом вихре. — Эмоции влияют на принимаемые решения, решения влияют на реальность... — Чувства других. Но не наши, — объясняет Сарек. — Мы принимаем решения, исходя из суждений, и только. Например... — Аманда смотрит на него, и легкая улыбка расцветает на ее лице. — Например, ваша красота. Улыбка становится загадочнее, темные глаза изучающе смотрят на него из-под острых ресниц. — Вы красивы, такова реальность, — неспешно продолжает Сарек. — Разумеется, я подразумеваю те представления о красоте, что издавна сложились в нашей культуре. Мое отношение к этому факту неспособно изменить его; презираю ли я Вашу красоту, нахожу ли легкомысленной, или же остаюсь равнодушен — я все одно признаю ее, — он медленно кивает сам себе и повторяет: — такова реальность. — Вот как... Аманда кажется задумчивой, и Сарек выжидающе смотрит на нее. Через двадцать три минуты ему надлежит покинуть прием, но до тех пор он может посвятить оставшееся время этой беседе. Земляне кажутся ему созданиями, что смотрят на свет лампы, принимая его за дневной, не замечая нависшего над головами светила. Он назначен послом не так давно, и полагает, что с помощью рациональных аргументов сможет развеять невежество, царящее в убеждениях некоторых людей. В том, что их нелогичное поведение вызвано именно существующими заблуждениями, он даже не сомневается. Она вкладывает в его ладонь ледяной бокал. Сарек ожидает, что она поправит высокую прическу — несколько прядей упали на лицо, — но вместо этого Аманда легко шагает к нему и приникает прохладными губами к его губам. Четыре удара сердца спустя она отстраняется. Сарек молчит — он еще не решил, в пользу какой гипотезы отнести этот поступок, о чем именно он свидетельствует и какими причинами вызван. — Доброй ночи, посол, — кивает ему Аманда, глаза блестят, на щеки лег мягкий румянец. Выражение чувств — если это именно оно — лишь усилило ее красоту, отмечает про себя Сарек. Исполненная достоинства, она уходит, темная накидка обнимает хрупкие плечи, вьется на теплом ветру, легкий перестук каблуков вторит ритму его сердца. Если бы Сареку пришлось выразить ее образ, используя поэтические метафоры, то он бы сравнил огонь ее глаз с мириадами звезд, а улыбку — с мягкостью шелка. Он отмечает эту мысль как излишне эмоциональную и едва заметно хмурится. Прохладный поцелуй все еще горит на его губах, и это тоже является абсурдом. Аманда красива, обладает гибким умом и, вероятно, определенной долей симпатии к нему. Она землянка, и их союз принес бы Вулкану несколько преимуществ — как в кратковременной, так и в долгосрочной перспективе. Такова реальность, и его чувства не имеют никакого влияния на этот факт. Никакого, — повторяет про себя Сарек и стремительно выходит вслед за Амандой. Он успеет еще догнать ее, а если поторопится, то в распоряжении у них будет около двенадцати минут. В конце концов, упустить ее будет совершенно нелогично.