Замкнутый круг

Чара лежит на полу в луже собственной крови и хрипло стонет. Момент, которым можно насладиться совсем недолго, ведь вскоре всё это исчезнет, словно никогда не существовало. И не важно, что повторится снова. Чару нельзя убить. Не в этот раз, не в этой временной линии, не в этой вселенной. Выносливость Чары поразительна. Ведь боль наверняка адская, — кости прошили тело насквозь и торчат из спины кровавыми осколками, но она только чуть вздрагивает и скребёт ногтями глянцевую поверхность пола, пачкая её кровью. Такая неидеальная, сломанная игрушка. Такая решительная, что способна возвращаться снова и снова. В этот раз всё иначе. Не так, как обычно. В этот раз программа дала сбой, а Чара проявила слабину, ошибочно выбрав пощаду. И теперь наверняка жалеет об этом? Санс не может определить точно, не может знать наверняка. Он видит поверженного монстра, в котором мало чего осталось человеческого. Хотя по правде и от монстра в ней мало что было. Чудовище. Вот кто такая Чара. И теперь внимание этого чудовища целиком обращено к Сансу. Даже захлёбываясь собственной болью, она находит в себе силы, чтобы поднять голову и злобно выплюнуть Сансу в лицо — «ещё увидимся». А после всё возвращается на круги своя. Снова чистенькая с блестящими от предвкушения битвы глазами. Чудовище, которое невозможно убить. Все эти путешествия во времени в сущности напоминают тупик, замкнутый круг, сказку без начала и конца. И лучше бы не помнить этого вовсе. Спокойно умереть или выйти на поверхность. А не видеть в миллионный раз шлейф красного шарфа на снегу. Воистину говорят, что счастье в неведении, так оно и есть. Санс попросту не хочет знать, сколько раз убьют его или его брата, или их друзей. Просто чтобы всё прекратилось. И Чара из его кошмаров больше не возвращалась в последний коридор. Испорченное дитя, словно красивое яблоко с гнилой сердцевиной. Сюрприз! Вы все будете убиты! «Но ты сама.. ты так прекрасна в момент смерти. И ты вновь вынуждаешь меня совершать неправильный выбор. Мне больше некого защищать, верно? Никого не осталось. Ты напоминание о моих собственных грехах. Умри, наконец, и забери меня с собой. Я не смогу жить в этом мире пустоты, наполненном лишь воспоминаниями о бесконечных сбросах. Я никогда не скажу этого вслух. Что ж.» «Конечно. Увидимся.»