Об искренности и теплых шарфах

Хуан по коридору крадется почти бесшумно; босыми ногами ступает по мягкому ковру, держит кроссовки в руках и старается не касаться стен — иначе непременно уронит одну из рамок с бесчисленным количеством сертификатов, дипломов, грамот и прочих бумажных достижений команды. Ему лишний шум ни к чему — привлекать внимание определенного человека Шаотяну не хочется. Свет горит лишь в одной комнате — той, что оборудована для тренировок. На самом деле вся команда давно спит, и Хуан прекрасно знает, что за человек прямо сейчас сидит за единственным включенным компьютером. Юй Веньчжоу. Наверняка устал. Наверняка то и дело потирает глаза, зевает, потягивается, растирает затекшие запястья, но упрямо продолжает тренироваться. Воистину целеустремленный человек — Хуану его не понять. Шаотяну никогда не приходилось сражаться до седьмого пота, лишь бы повысить свои навыки. Он — талант, и об этом ему говорит каждый в команде. Да что там скрывать, сам Вэй Чэнь заметил его способности. Но, если честно, Хуан испытывает чувство стыда перед Вэньчжоу. Тот не виноват, что оказался позади Шаотяна. И не виноват, что его сразу вычеркнули из списка, лишь увидев его АПМ. Профессиональная сцена жестока — это знали даже те, кто не метил в профессиональных игроков. С начала зарождения Альянса повелось — победит сильнейший. А Вэньчжоу таковым не считают. Уже у самой двери Хуан останавливается, осторожно ставит кроссовки на пол и замирает, вглядываясь в одинокую фигуру. Вэньчжоу ведет с кем-то бой, поэтому Хуан понимает — зря так осторожничал. Звуки боя заглушают остальные — мог бы и догадаться. Наблюдать за Вэньчжоу вот так, скрытно — как-то странно. Шаотян испытывает смущение, будто бы делает что-то неприличное. И все же, старается отогнать эти мысли от себя. В конце концов, наблюдать за кем-то, вызывающим интерес — нормально. Наверное, нормально. Хуан не знает, прав ли в своих суждениях или нет. А Юй наверняка знает — он довольно умен и разбирается во многих вопросах лучше самого Вэй Чэня. Вот только Хуан не может просто подойти и спросить: «Эй, это нормально, что я не могу от тебя глаз оторвать и строю из себя сталкера?». Это даже в теории звучит глупо. Стук по клавишам прекращается, и Хуан слегка вытягивает шею, силясь разглядеть за Вэньчжоу экран; интересно, выиграл он или проиграл. Скорее, первое. Юй хорошо играет, правда. А у игроков с обычных серверов против него и того вовсе шансов нет — это факт. Хотя, если подумать, даже самый слабый кандидат на профессионального игрока на голову выше обычных игроков, пусть даже они и эксперты. Шаотяну не понадобилось много времени, чтобы понять это. Юй снимает наушники — это ясно видно — и осторожно кладет их на стол. Разминает руки, шею — определенно устал. А после произносит, казалось бы, в пустоту. — И долго ты там стоять будешь? Хуан не понимает, к нему обращаются или нет, поэтому втихую оглядывается, чтобы лишний раз убедиться — они здесь одни. Но сидящий к нему спиной Юй его априори заметить не мог. — Я вижу твое отражение в экране, так что прятаться бесполезно, — дополняет Вэньчжоу, когда Хуан пытается схватить свои кроссовки и улизнуть. Вздрагивает, когда реплика достигает его ушей, и вздыхает. Как глупо умудрился попасться. Он, больше не скрываясь, появляется в комнате, всем своим видом демонстрируя растерянность и раскаяние. — Привет, — машет он Вэньчжоу рукой, не зная, что еще сказать. Его слишком быстро обнаружили! Вот вам и великий игрок. А Юй с абсолютно спокойным лицом кивает и даже изображает нечто вроде улыбки — такой легкой и как бы дружелюбной, но не содержащей в себе тепла. Абсолютно. Просто вежливая улыбка, которой он награждает такого же игрока «Славы», чуть-чуть с ним знакомого. Их представили в первый день, как они сюда приехали, но Хуан не уверен, что Юй помнит его имя, поэтому спешит представиться. А еще он делает это, чтобы заполнить гнетущую пустоту. — Я Хуан Шаотян! — Я знаю, — и еще один кивок. Два слова, простая констатация факта и никакого изменения в лице. И даже никаких вопросов а-ля «Что ты здесь забыл?». Иногда Шаотяну кажется, что ум и некая мудрость Вэньчжоу граничит с ясновиденьем или вроде того — ну не может обычный человек так много знать! И слова испаряются. Почему-то именно рядом с ним Хуан теряется и не может ничего толкового произнести. Его дар болтать без продыха Юй умножает на ноль одним своим присутствием, и это тоже немало смущает и сковывает. Словно Вэньчжоу на самом деле — вообще не человек. Или человек, но очень необычный. И в итоге такие размышления лишь сильнее разжигают интерес и заставляют Хуана попытаться разгадать тайну странного игрока. Он даже не задумывается — а есть ли вообще эта тайна? Проще напридумывать себе всякого и смириться с этим, чем просто принять Вэньчжоу. — Тренируешься, да? — тянет Шаотян, продолжая кромсать тишину очевидностями. — Ты угадал. Почему бы тебе не обуться? Пол холодный, — Вэньчжоу кивает на ноги Хуана. Тот заливается краской и начинает спешно натягивать кроссовки, путаясь в шнурках. Почему, ну почему самая длинная реплика Вэньчжоу в отношении Шаотяна оказалась столь постыдной последнему? Он теперь ощущает себя каким-то ребенком несмышленым. — Люблю ходить босиком, знаешь ли. Очень приятное чувство, особенно в жару. За окном пекло, а пол такой холодненький, — лепечет Шаотян, стараясь смотреть куда угодно, но не на Вэньчжоу. Тот наверняка считает его немного ненормальным! Хотя по голосу и не скажешь… эта вежливость просто без ножа режет. — Понимаю. Но за окном минусовая температура. Это удар под дых. Если до этого Шаотян просто краснел, то теперь ему кажется, что из ушей вот-вот пар повалит. Фразы Вэньчжоу острые и меткие — в самое сердце. Хуану кажется, что его сейчас презирать начнут или типа того. Вроде пока не презирают. — А тебе не холодно? — со странной интонацией интересуется Юй. Хуану всерьез кажется, что в его голосе он расслышал… заботу? Не закономерные гнев или раздражение, не насмешку или презрение, даже не усталость или обреченность, а непонятную заботу. Юй вроде должен засыпать его вопросами, или хотя бы попросить уйти, а вместо этого интересуется, не замерз ли Шаотян… Как это вообще понимать, скажите на милость? Тут странным кажется, что этот парень с вечно отстраненным мечтательным взгляд вообще замечает кого-то из окружающих. А теперь еще и внимание к самочувствию и ощущениям непонятного паренька, занимающегося слежкой… Юй ответа не дожидается и вздыхает. Подходит ближе и накидывает на шею Хуану шарф — пушистый, толстый и пропитанный теплом Вэньчжоу. А еще пахнущий чем-то ненавязчиво сладким. Шаотян с наслаждение вдыхает это запах и прижимает шарф к себе. Тут же ощущает, что холод и правда опутал его — ведь парень в футболке. Хочешь не хочешь, а замерзнешь тут. Но шарф, хоть и покрывает небольшую область тела, прекрасно греет. Скорее всего потому, что принадлежит человеку, казалось бы, каменному. Воистину, по первому впечатлению судить нельзя. — Э… спасибо? — вновь не может найти слов Хуан. А Юй кивает и улыбается — и на этот раз явно не из простой вежливости. В его глазах даже появляются какие-то смешливые искорки, делающие Вэньчжоу привлекательнее. Шаотян в очередной раз убеждается, что улыбка меняет людей до неузнаваемости. — Пожалуйста, — наконец, отвечает Юй. — Спокойной ночи. Он обходит Хуана и скрывается во тьме коридора. Вскоре его шаги стихают, давая понять — Вэньчжоу ушел. А Шаотян все с той же глупой улыбкой стоит посреди комнаты, мнет мягкий шарф и думает о том, какой Юй странный. Не ненавидящий его из-за положения в команде; не злящийся из-за слежки или глупостей, что он нес. Просто мягкий (как этот шарф) Вэньчжоу, оказывается, умеющий искренне улыбаться и переживать о других. Такой Вэньчжоу вызывает у Хуана интерес еще больший, и про себя он решает — завтра же поговорит с ним. Даже повод есть — возврат шарфа. И не нужно глупых слежек, никчемных конспираций или составления планов. Нужна, кажется, лишь искренность. У Хуана ее в достатке.