Надо покурить

      — Всё зло от мужиков! — констатировала Карин, внимательно вглядываясь в преданные глаза щенка пинчера, которого держала на руках. — Вот хотя бы эта хрень на дрожащих ножках. Видишь, какая милая мордашка? А ведь он без зазрения совести нагадит тебе и в туфли, и в душу.       Она опустила щенка на пол.       — Как назвали? — Сакура присела на корточки и потянулась к малышу.       Тот с рыком оскалился, обнажив клыки. Девушка в испуге отпрянула.       — Ты поаккуратнее, он только с виду добрый, — хихикнула Карин, доставая чашки из буфета. — А так он тот ещё маньяк. Суйгецу зовёт его Джуго. Был у него то ли лучший друг в детстве, то ли просто хороший знакомый, которого он терпеть не мог. В честь него и назвали.       Она поставила чашки на стол, кинула в них заварочные пакетики и взяла с подставки чайник.       — Предупреждать надо,  — пробурчала Сакура, возвращаясь за стол.       — А чего? Имя как имя, — Карин разливала кипяток по кружкам, от чего над ними поднимались белые облачка пара.       — Он мне чуть полруки не оттяпал! — Сакура растопырила пальцы и соединила их вместе, имитируя челюсти.         — Этот? — Карин кивнула в сторону коридора, где только что скрылся несостоявшийся членовредитель. — Да он кусает, как комар! У Суйгецу зубы поострее будут…       — Без подробностей! — прервала её Сакура, выставляя вперёд руку. — Видели, слышали и, страшно вспоминать, присутствовали! — она сделала страшные глаза.       — Ты мне теперь до пенсии припоминать будешь? — Карин понимала, что пух с рыльца уже не стряхнуть. — Я уже съехала, теперь с тобой живёт эта Ино — мисс горная коза, или как там её…       — Кабан*, — подсказала Сакура.       — Свинья, короче! — отмахнулась Карин и подхватила печенье из вазочки.       — Зря ты так, — Сакура тоже начала рыться в вазочке в поиске своих любимых конфет с орехом. — Она очень милая и просто излучает позитив.       — Вай-фай она там не излучает? — пробурчала Карин с едва слышными нотками ревности.       Сакура фыркнула.       — Она уверена в себе. Мне, например, есть чему поучиться.       — Ну, здесь не поспоришь! — Карин откинулась на спинку стула и забросила ногу на ногу. — Ты ж видела её парня? Да если его накрасить и причесать, такая кавайная тян получится, получше этой Ино!       Они вместе рассмеялись, вспомнив шумного и вспыльчивого студента-искусствоведа — парня новой соседки Сакуры.       — И что она в нём вообще нашла? Он же похож на девчонку! — Карин смахнула выступившие слёзы на уголках глаз.       — Наверное, то же самое, что и ты, тогда, в баре. Когда попыталась охмурить при Ино её «тян».       — Да сколько можно повторять?! Я была пьяна! И жутко зла, — Карин откусила большой кусок печенья, заедая неловкость и прошлые обиды на Суйгецу.       — Вот если бы ты в тот вечер была добрее и трезвее, — нравоучительно заметила Сакура и взяла в руки чашку, — и не поцапалась бы с Ино, то тоже приходила бы к нам в гости, а не только я к тебе.       — Больно надо! — Карин нервно дёрнулась, расплескав чай по столу. — Мы теперь на съёме, что я забыла в этом клоповнике! — соврала она, хотя часто скучала по их прежней весёлой жизни. Особенно — когда Суйгецу подрабатывал по вечерам. — Кстати, о клоповниках: в «Мохито» вечеринка по случаю дня святой скотины.       — Ты хотела сказать: «Валентина», — уточнила Сакура, смотря, как подруга стала промокать стол салфеткой.       — Скотины, скотины, — Карин покивала, отложила салфетку и взяла телефон. — Свёл же он меня с этим акулёнышем.       Сакура улыбнулась. B этом была вся Карин — упоминать Суйгецу в разговоре каждые пять минут по любому поводу, обласкать как следует, хотя бы словесно, раз уж сейчас он на работе. Иногда девушке казалось, что, дай ей волю, Карин вообще будет говорить только о Хозуки. Склонять его имя различными способами, придумывать прозвища, смеяться над глупостью и умиляться его порывам нежности. Подбирать имена будущим детям, а потом отфыркиваться, что от такого она точно никогда не родит.       Но не всегда в их отношениях всё было относительно спокойно. Этому предшествовал долгий период масштабных боевых действий, что разворачивались в универе, общаге и на близлежащих территориях. Казалось, воздух начинал искриться при встрече этих двух. Такого сильного жжения в районе поясницы, по признанию самой Карин, у неё не вызывали даже задиры в младшей школе, обзывавшие её морковкой. Судя потому, как возбуждался Хозуки при виде красной макушки в толпе, он испытывал примерно то же самое.       И каково же было удивление Сакуры, когда на вечеринке по случаю дня рождения общего друга произошло примирение старых врагов — они стали друзьями. Так, во всяком случае, заявила потом Узумаки. Но дружба продлилась недолго. Через пару дней Карин прибежала домой вся взъерошенная, растрёпанная, с горящими глазами и распухшими губами. Прихватила чистые трусики и зубную щётку из ванной, сказала, что ночевать сегодня не придёт, похихикала и вылетела в коридор. Сакура сразу поняла, куда смылась подруга. По следам укусов в тех местах, где любой нормальный парень оставил бы засосы, догадаться было несложно. Студентка была только рада такому раскладу. Ведь у неё уже был Саске, которого можно было позвать с ночёвкой.       Саске… Опять всё свелось к нему. И когда она уже соберётся с силами и выкинет ненужный хлам из своей головы, а главное — из сердца?!       — Почти год уже прошёл. Сакура. Са-ку-ра!       — А? — девушка отвлеклась от своих мыслей и поймала на себе прокурорский взгляд Карин. — Прости, я…       Она поставила на стол чашку, которую до этого держала в руках.       — Задумалась? Говорю, почти год прошёл, он уже из Токио свалил, — о чём ещё можно думать? — Карин хлопнула ладонью по коленке.       «Он скоро вернётся», — чуть не проболталась Сакура, но вовремя прикусила язык, в прямом смысле слова.       «Чуть не спалилась, ну как можно быть такой дурой?!»       Неумение скрывать свои эмоции и мысли было второй по значимости проблемой студентки. Стоило ей о чём-то задуматься, всё тут же отражалось у неё на лице. А так как последние месяцы её мысли занимал лишь Саске, их отношения, расставание и различные вариации на данные темы, то и мина большую часть времени на лице девушки была соответствующая. У окружающих данное обстоятельство, конечно, вызывало вопросы. Но самую большую попоболь Сакура испытывала из-за людей, знающих подробности её личной жизни. Те сразу делали определённые выводы о её страданиях и душевных терзаниях. А от того, что выводы были верными, боль в попе только усиливалась.       — Ты уже скоро плесенью покроешься! — продолжала возмущаться Карин.       — Под цвет моих колдовских очей, — Сакура неловко улыбнулась, пытаясь сменить тему.       — И из-за кого?! Из-за этого индюка щипанного! Да он двух слов связать не может, а способен только показушно молчать с пафосным еблищем! — Карин вскочила со стула и, подбоченившись, вышагивала вдоль стола, изображая парня. — «Я Учиха Саске — главная жопа универа! Язык и мозги у меня в этой жопе и там же моё тяжёлое детство, а поэтому я не умею нормально общаться с людьми и веду себя, как мудак. Не влюбляйтесь, это страшно!»       Сакура взяла кружку и начала сосредоточенно пить чай, не зная, что ответить. Вроде и хотелось защитить Учиху, но пока всё совпадало.       — От таких в первую очередь и надо ожидать нож в спину! — не унималась Карин.       — Ну, знаешь, на подлость он всё-таки не способен, ведь расстался со мной, а не завёл себе кого-то на стороне.       — Продолжай оправдывать его, продолжай! — сверкала глазами Узумаки. — Ещё полгода дома посиди, пострадай…       — Да не страдаю я особо, — Сакура предприняла вялую попытку обороны. — Просто живу своей жизнью. Ну, такая вот я скучная: никуда не хожу, только жру, сплю и учусь, учусь, жплю и ср… — она улыбнулась.       И ведь сама верила в то, что говорила. И тревог окружающих по поводу своей уходящей молодости не разделяла.       Карин ещё раз окинула подругу скептическим взглядом и открыла было рот, чтобы что-то сказать, но, передумав, вздохнула и махнула рукой.       — Ладно, — она разблокировала телефон и повернула его к Харуно. — Вот, смотри. Как думаешь, мне пойдёт?       — Ну, — Сакура наклонилась, чтобы лучше рассмотреть платье на фото. — Красивое, но слишком облегающее, — она покачала головой. — Вот напьёшься, пойдёшь в пляс, и платьем этим неудобно будет размахивать.       — Да есть тут, — Карин ткнула пальцем в экран. — Вот, кусок с оборками, чтоб помахать чем было.       — Ага, вот только как тебе его пьяной снимать? Суйгецу, если что, просто юбку задерёт, а когда ты раздеваться будешь, он уже захрапит боком к стеночке.       — Хм… — Карин потёрла подбородок в раздумьях. — Можно как тельняшку рвануть?       Сакура, пытавшаяся отхлебнуть чай, подавилась, и Карин пришлось, хохоча, стучать ей по спине минуты три. После они ещё полчаса смеялись, придумывая различные способы снятия платья в пьяном состоянии, используя при этом спящего Суйгецу.       После покатушечного «мозгового штурма» подруги пришли к выводу, что мужик в хозяйстве в принципе предмет бесполезный, а Хозуки — тем более. Когда пришло время Сакуре возвращаться в общежитие, у обеих от смеха болели щёки и животы.       — В эту пятницу ты идёшь с нами! — сказала Карин уже в коридоре, наблюдая, как Харуно обувалась.       — Я не знаю, учёбы много и… — начала было отмазываться Сакура, но была прервана.       — Всё ты знаешь! Я приду к тебе в пятницу и лично приволоку тебя из общаги в бар! — Карин подбоченилась и покивала для пущей убедительности. — Хватит с тебя нытья, что такой любови больше не случится и всё остальное будет уже не то, а ты сама уже не это.       — Ты же знаешь, что я не люблю эти тусовки… — Сакура обернула вокруг шеи длинный шарф, но он тут же заскользил куда-то вниз.       Маленький Джуго, что до этого околачивался под ногами девушек, заинтересовался аляповатым цветом и зажевал конец шарфа.       — Да, яблочко от яблоньки, — протянула Сакура.       Попытаться отцепить пса самостоятельно она не старалась, помня о недавнем инциденте.       — Фу! — прикрикнула Карин, отпугнув малыша, и взяла его на руки. — Давай постираю, — она кивнула на обглоданный кусок.       — Да не нужно, — Сакура внимательно разглядывала ткань, оценивая ущерб, — сама справлюсь.       — Но в клуб четырнадцатого ты всё равно пойдёшь. И никаких возражений! — Карин выставила щенка вперёд. — Не то натравлю на тебя эту маленькую дрянь: обслюнявит тебя — не отмоешься!       От пререканий Харуно решила воздержаться.       На улице было свежо и относительно тепло. Сакура дошла до остановки метро и, остановившись чуть поодаль, закурила.       Карин была права, все они были правы. Её депрессия, апатия и бездействие могли вызвать в лучшем случае лишь недоумение. Она была молода, недурна собой, и жизнь её только начиналась. Хоронить себя в двадцать только потому, что тебя бросил парень, просто глупо. Сколько ещё таких Саске будет в её жизни? Десятки, сотни! И не было больше смысла тухнуть в четырёх стенах.       Сакура подняла глаза к небу и улыбнулась. Чистое, без единого облачка — большая редкость для Токио. Она расценила это как добрый знак. Скоро в ход пойдут новые духи, чулки и юбка. _______________________________ *Ино — сокращение от «иношиши» (猪), что означает «кабан», Яманака (山中) означает «среди гор».