Гений Пикапа

      Я не лажу с техникой. Совсем. Никак. Даже больше, чем с людьми. Гори в аду мудак, который решил, что принтер, которому на макушку привинтили сканер в быту будет смотреться круто. Поэтому, слышишь, сука?! Где бы ты ни был на том свете, а я уверен, что ты уже раз пятьдесят как сдох: Гори. Ты. В аду!       Не сказать, что я ретроград. Нет, определенно. Я «за» практически любой прогресс, который привнесет в нашу унылую муторную, полную редкостного абсурда жизнь, хоть каплю здравого смысла. Я радовался компьютеру, как дитя малое. И принтеру. И облачным хранилищам для той тонны дерьма, которую мы (слава тебе, Господи!) перестали копить в бумажном формате. Главное помнить, где что «лежит». У меня даже есть ежедневник с названиями и местонахождением того или иного типа документов.       Но некоторые вещи и по сей день вгоняют меня в ступор. Яркие примеры тому: ксерокс и посудомоечная машина. Может кому-то это и удобно, а мне эти девайсы с кнопочками и кучей настроек просто мозг выносят во все щели. А ведь мне всего тридцать пять. Если к моим пятидесяти мир начнет пичкать свое тело техникой, как всем мечтается — плюну нахуй. Куплю клочок земли, выкину телефон и пошлю в задницу интернет-провайдера. Буду жить неандертальцем. Сажать огород, доить корову, разводить курей и в рот ебать всю эту чертову цивилизацию. Потому что оно того стоить не будет. Не тогда, когда человек, в попытке облегчить свою участь, напичкает не только жизнь, но и свою тушу железками.       А что? Природа — есть. Свои овощи — будут. Крыша над головой — тоже. Я больной на голову, а не криворукий. Без мяса... Придумаю что-нибудь. Один хрен, почти вся ересь в магазинах уже синтетическая или соевая. Название разное, итог один: дерьмо — оно и в африке дерьмо. Хоть конфеткой ты его назови, хоть тортиком. Охотиться научусь по-человечески.       Но ведь у меня будет курица, скажете вы? В пизду. Курица — НЕ МЯСО.       И дернуло же меня сменить профессию спустя столько лет и пойти в менеджеры. Жил себе финансистом и жил. Никому не мешал. А тут... Каждый норовит поздороваться, выразить свое раболепное восхищение моим умением уламывать людей на вещи, которые им, по сути-то своей, нахер не нужны. Нет, ну на кой маленькому цветочному магазинчику ай-ти сопровождение? Что у них там эрвиновские рыцари с сияющим ноутбуком сопровождают? Разве что ту жгучую брюнетку, с дойками до пупа. Хотя, нет. Половина штата прыщавые полудохлики, которых сдует порывом ветра, да поминай как звали. Для таких только один вариант вставить: зажать на своем, сияющем огрызком яблока, ноутбуке две волшебные кнопки CTRL и V. О втором они, в пылу своих содержательных диспутов о пользе той или иной программы, благополучно позабыли. — Доброе утро, мистер Аккерман! — моя личная заноза в заду. Тощий как девка, вечно взъерошенный как воробей, в мятых шмотках, словно гладить брюки на работу это кара господня. Хотя на самом-то деле кара господня — выгладить стрелочку на них, а вот привести это жеваное безумие в божеский вид — много ума не надо. Но, несмотря на это, я просто тону в бирюзовых глазах сего недоразумения, ей Богу. Но сопляку знать об этом дерьме не обязательно.       Йегер — мой личный сорт героина. И смотреть на него иногда без слез не получается, но и не смотреть никак. У нас конец квартала, а значит Эрен опять нихуя не спал, хотя буквально неделю назад вышел с больничного. Одни только мешки под глазами, как у панды, чего стоят. Иногда так и хочется дать Бровям в еб... По морде за то, что так издевается над целевиками, которые учатся за его счет. Но... Но... Но... Давайте будем откровенны: я, мать вашу, просто-напросто субъективен. И пристрастен. — Утро.       Мыслей в голове всегда воз и маленькая тележка, а вот сказать людям, по сути, просто нечего. И вот эту мою манеру высказываться молча со времен Исхода терпели только два человека: Бровастый Хрен — Смит, на которого я нынче пашу в поте лица своего, и его больная на голову жена. Теперь к кружку по интересам присоединился представитель компьютерных червей.       Когда я стал так называть любителей компьютерных технологий уже и не вспомню. А вот «почему» могу рассуждать сколь угодно: книги нынче потеряли свою ценность для молодежи, одни программы в голове. Хотя конкретно вот этот индивидуум утверждает, что смертно любит прозу именно в бумажном варианте. В чем у меня была возможность убедиться. Мальчишка цитирует Шекспира едва ли не целиком. Наверное меня покорило это.       Иначе бы я на вот «это» в здравом уме не запал("пиздишь«, — тихо шепчет совесть где-то в дальних уголках сознания, скалясь, как самый злобный тролль. Я не вижу этого, не шизофреник же, но...). Не, пусть лучше и вовсе без него. — Снова не можете с ксероксом найти общий язык? — было время, когда эта наглая заноза без расшаркиваний и словесного политеса отправлялась нахуй за этот вопрос.       И Йегер в шутку спрашивал «адресок». Со временем это стало нашим маленьким ритуалом. Потому что к ксероксу приходило тело с целой горой бумаг. Да-да, я наконец нашел в своей гордости слабину и договорился с Эреном о времени, когда тот будет помогать с этой гробиной. — Этот сучий потрох нагло пытался дезертировать, пока ты был на больничном.       Я говорил, что я разговорчив как таракан, который обожрался волшебного мелка, придуманного людьми для того, чтобы усатые суки впадали в свою нирвану, парализованные отменной дурью, и никогда больше на мировую арену, имя которой «Кухня», не поднимались? Йегер, как маг, ей богу. Он понимает, что я хочу донести. С ним мне не надо фильтровать свой баз... Речь.       Бывают моменты, когда жалеешь о том, что не можешь вернуть потерянные во времени вещи. Например нормальную литературную речь в повседневном обиходе. После того, как я несколько лет отсидел за то, что заступился за придурошную Ханджи, в то время еще Зоэ, не представляю свою речь без матерных вставок. Будь то глагол или прилагательное.       Хорошее раньше было время.       Пока стайка отморозков не решила, что карлик метр шестьдесят, идущий рядом с эффектной шатенкой, коей эта дура вырядилась для своего обожаемого Бровастого Хрена, ничего не может им противопоставить.       «Ничего» оказалось с приветом: двое остались инвалидами, трое половину моей отсидки лечили нервишки. А заодно перелом десяти ребер, двух ног, семи пальцев рук, сотрясений черепной коробки (ни за что не поверю, что там были мозги) и вставляли две новые челюсти на троих. Как я не сгнил за решеткой? Легко. Условно-досрочное. Примерное поведение, все дела. Но, несмотря на это, я все еще под надзором.       Захотелось мне сменить после возвращения на волю сферу деятельности...       Даже вспоминать не хочу этот пиздец. Мало того, что у меня была справка, так еще и Психичка, насмотревшись Агентов Щ.И.Т.а нарисовала в рекомендации мне, в графе о коммуникабельности, «какашечку, истыканную ножами». И решила, что это круто. Мои два года стажа и университет, законченный экстерном, вылетели в трубу к чертовой матери. В итоге меня на работу взял только Бровас... Эрвин. Который, собственно, и по сей день стебет тот скромный факт, что я не лажу с инновационными технологиями. Инновационными... Слово то какое. — Ага, Армин рассказал, как чуть в штаны не наделал, когда вы к нему подошли, — еще один такой смех и Йегер окажется в подсобке со спущенными штанами и моим членом в его заднице.       Ой, да ладно. Сколько раз я слышу, как он смеется, столько раз это и говорю. Про себя, естественно. Не хватало еще напугать бедолагу. — Блондинка всегда такой пугливый или это эксклюзив лично для меня?       Проходящий мимо офисный планктон всегда хуеет, когда слышит от меня больше двух слов в связке и без «бля», «нахуй», «в жопу». Вот и сейчас не исключение. Вон, рыженькая плетется, рот открыла. Рал, кажется? Сейчас снесет к чертям собачьим стойку с брошю... Ну вот, а я только хотел предупредить("нет, не хотел«, — мерзко шелестит тихонько совесть, похихикивая и снова впадая в коматозную спячку). — Похоже, эксклюзив. На Райнера он реагирует нормально, даже Ханджи не пугается. Почти, — все то время пока я благополучно тормозил и витал в облаках, пачка того, что нужно отксерить уменьшалась. Зато увеличивалось число макулатуры.       Со временем мы выработали целую систему, чтобы Эрен, если вдруг я куда-то сорвусь, мог закончить без меня. Вот и сейчас Йегер с чистой совестью вчитывался в мои каракули на стикерах, прикрепленных к каждой стопке. За четыре месяца странных ритуалов и танцев с бубнами уже даже не переспрашивает, что значит та или иная каракуля в писульке на цветном клочке бумажки. Какой долбаеб додумался называть в честь маленьких миленьких закладок, призванных помочь человеку не проебать все самое важное, тупые морды смайлоподобной живности в соцсетях? Хуй теперь эти бумажки назовешь по-человечески. Все рвутся в бой за своими телефонами...       Чем я ему отплатил, спросите вы? Натурой. Нет, блять, я его не трахаю. Нет, он меня тоже. Просто готовлю. И варю кофе. В любое время дня и ночи, если я в офисе. Маленькое подобие кухни, сделанное для тех скупердяев, кому жалко денег и здоровья на кафе, вполне себе позволяет готовить на ходу простые блюда. А я их в обеденный перерыв успеваю приготовить прорву. Одноклеточные приносят продукты. И даже умудрились обнаглеть настолько, чтобы в общих чертах высказывать коллективное пожелание. Ладно хоть додумались не подходить по одному. Мало ли, рука у меня дернется, или нога там, например. Пойти что ли кухарем вместо того, чтобы людям мозг грузить совершенно ненужной им хуйней? Тогда Бровастому Хрену Эрвину обломится как минимум 20-22% новых клиентов, которых я ловлю из года в год, и в одиночку умудряюсь даже уже имеющимся впарить пару-тройку дополнительных услуг.       Почему я не в ТОП-е менеджеров? Угадайте.       Так я и знал.... А? Правильно. Кто в здравом уме даст зэку звание ТОП-менеджера, даже если первым он будет с конца?       Вот и я таких додиков не знаю. — Райнера порой бесить очкую даже я. Блондинка неплохо держится, — полпервого. До перерыва обеденного осталось полчаса, а значит продукты меня уже дожидаются на «кухне», а одноклеточные стаскивают в конференц-зал явно не макулатуру, судя по бренчанию посуды, которую они натаскали из своих задротских закромов. Избаловал в конец. Послать их нахер, что ли? Приготовить и сожрать все в одиночку. Нет, я лопну. Или тресну на худой конец. — Я тоже удивился, а Армин от него в полнейшем восторге, хоть эмоционален Райнер еще больше, чем вы, — еще один плюс пацана в том, что он говорит в открытую, когда я откровенно веду себя как мудак. А что? Не одного человека обидел, потому что не дано мне сдерживать свои комментарии. Не то чтобы они обидные, скорее просто унизительные. И Йегер единственный после Бровастого Хре... Просто Эрвина мне это говорит в лицо. Люблю таких людей. — Браун просто минут сорок сидел и молча пялился на него. — Не удивлюсь, если Райнер его на свидание пригласит. Хотя Браун и свиданки... Я бы на это поглядел и даже заплатил за зрелище, — это сейчас я лишка ляпнул? Ну, заебись теперь. — На самом деле, уже приглашал. Армин отказывается почему-то, — Йегер выглядит так, словно его нихуя не смущает тот факт, что хрен у Райнера наверняка по размером с эрвиновский. Да его, как ни удивительно, факт того, что Блондинка по мужикам не смутил. Серьезно? Я все это время отплясываю кан-кан вокруг этого борзого засранца, а он в ус не дует?       Как же охота пару раз приложиться головой о ближайшую твердую поверхность. Я как горный козел тут скачу, страдаю можно сказать, дабы меня не сочли старым извращенцем, предпочитающим мальчиков помоложе, да и мальчиков в принципе, а этот наглый шкет стоит такой весь спокойный, про друга педи... гоми... голубого рассказывает. — А сам-то пошел бы?       Ебать меня в ухо без перерыва раз десять... Никогда не замечал за собой способность сначала тупить, а потом думать. Видимо эта хрень заразная и мне пора готовить пути тактического отступления... Да куда тут, блять, отступишь-то?! — С Брауном что ли?! Мистер Аккерман, вы смерти моей хотите? Кто-то из бухгалтерии тут с ним на «свидание» сходил, как же. О его члене легенды ходят, — Йегер говорил об этом так невозмутимо, словно мы сорт чая на обед обсуждаем, а не один из самых больших хуев в истории человечества. Едрить... И вот это я считал милым домашним мальчиком?! Выколю глаз первому, кто так скажет. То бишь себе. — А со мной?..