***
-Пожалуйста, - шепчет Арсений, закусывая губу и выгибаясь на кровати. - Пожалуйста. Антон проводит языком по его груди, задевая соски и оттягивая их зубами. Он обожает смотреть на такого Попова: жаждущего, возбужденного, покорного. Шастун любит соблазнять его, доводить до исступления своими ласками и поцелуями, любит заниматься с ним любовью на своей огромной кровати. Он так любит Арсения. Антон целует его в шею, размашисто проводя по ней языком и прикусывая нежную кожу так, что Попов выгибается, проводя руками по плечам Шастуна. Его тело такое горячее, волосы в полнейшем беспорядке, а в глазах застыли слезы от того, как сексуально и нагло его целует Антон. Он всегда берет своё. Парень спускается ниже, выдергивая ремень из шлёвок и заставляя мужчину сжать в руках простынь. Он быстро расстегивает ширинку, доставая внушительных размеров член и проводит по нему губами, наслаждаясь стонами сверху. Арсений жмурит глаза, закусывая губу и дотрагиваясь до волос Антона. Через всё его тело проходит электрический разряд, заставляя стонать и просить большего. Шастун никогда не думал, что Арс так потрясающе выглядит в постели. Нет, он, конечно, видел его в самый разгар секса, но и представить себе не мог, что Попов будет и с ним таким раскрепощенным и отзывчивым. А стонет он так прекрасно, что Антону хочется кончить только от этого звука. Шастун обводит языком головку, причмокивая и помогая себе рукой. Он никогда раньше в жизни этого не делал и не собирался начинать, но этот чертов Арсений со своей идеальной белой улыбкой и мягкими темными волосами просто сводит его с ума. Антон запускает руку в свои пижамные штаны и громко стонет от желанного соприкосновения. Он хочет, чтобы Арсений просил, стонал, желал, извивался, целовал Антона, ведь Шастун так долго об этом мечтал. -Черт, Антон, быстрее... Арсений стонет так громко, что уши начинает закладывать. Его слегка хриплый голос срывается в конце, и он просто сильно зажмуривает глаза, открывая рот в немом крике. -Быстрее, черт, ну же... Попов хватает Шастуна за волосы, насаживая его на свой член и откидывая голову на подушки. Антон старается заглотнуть глубже, расслабляет стенки горла, но перед глазами все равно всё плывет, а голова начинает кружиться. Да, он хотел, чтобы Арсений делал с ним всё, что ему захочется. Единственный раз в своей жизни он мечтал стать куклой, чтобы Попов использовал его. И это, наверно, единственный раз, когда он был готов подчиниться Арсению. -Антон! - кричит Арсений и последний раз хватает парня за волосы перед тем, как перед глазами Антона возникает образ отца, нагнувшегося над ним. -Вставай! Немедленно, - говорит Андрей, нависая над своим сыном и поправляя идеальный черный галстук. Он всегда выглядел идеально: строгий костюм, идеально уложеннные волосы и слегка неряшливая борода. Понятно, почему Арсений в первую же встречу захотел его. -Антонио, поднимайся. Арсений тебя ждать не будет. Арсений. Точно. Гребанный эротический сон. Все было так реально, что Шастуну даже хотелось заплакать от того, что Попов не лежит сейчас рядом с ним, закинув ногу на его талию. Чертов Арсений. Если он еще раз вытворит что-нибудь подобное, как вчера на кухне, Антон со всего размаху ударит его, а потом поцелует так, как ему хочется. Нагло. Грубо. Оттягивая губу и лаская языком. -Антон, ты меня слышишь вообще? - спрашивает отец, щелкая пальцами перед лицом парня. Черт. - У тебя есть полчаса прежде, чем Арс уедет. -Какая мне разница, через сколько уедет Попов? -Он вчера сказал тебе, что ты должен забрать мои костюмы из его квартиры, разве нет? -Я никуда с ним не поеду, отец, - говорит Антон, садясь на кровати и сжимая голову руками. Надо было лечь вчера раньше, тогда, может быть, он бы выспался и проснулся без трещащей головы и без требующего разрядки члена. -Антон, сделай одолжение, наплюй на ваши ссоры и забери их. Я же улетаю завтра и не могу сесть в самолет без того черного костюма! -Меньше надо оставлять шмотки у своих любовников, пап. А еще меньше надо заводить любовников, - "таких сексуальных любовников" хочет добавить Антон, но молчит. Сказать, что ему сильно стыдно перед своим отцом - ничего не сказать. Он не хочет признаваться, что с удовольствием бы вытеснил его из кровати Арсения, только бы самому оказаться там. -Антон... - устало вздыхает Андрей, потирая глаза рукой. Он так устал от вечных перебранок своего парня и своего сына, что с удовольствием едет в командировку, лишь бы отдохнуть от этих двоих. - Иногда мне кажется, что ты из вредности ненавидишь Арсения. Он ничего тебе не сделал. -Я ненавижу его только за то, что он живет здесь и притворяется моей мамочкой. Готовит ужин, встречает меня с университета, может, он скоро мои штаны начнет штопать? Андрей прыскает, прикрывая рот рукой. Да, сейчас не время смеяться, но Шастуну-старшему почему-то стало смешно. Антон выглядит, как воробушек, который явно недоволен тем, что у него отняли кусок хлеба. -Да, конечно, это очень смешно, пап. -В общем так, ты забираешь мои костюмы у Арсения, а потом он подвозит тебя в университет и едет на работу. Ты возвращаешься домой, и мы едим торт всей семьей, а завтра вы улыбаетесь мне, провожаете и обещаете не ругаться, - говорит Андрей, глубоко вздыхая и смотря на сына, который только и делает, что пытается не закипеть. Он всей душой надеется, что Арсений уедет к себе на этот период. Нет отца - нет Арсения. -Ладно. Хорошо. Я заберу твои чертовы костюмы, но больше ничего меня не проси делать, я и секунды не выдержу с этим убл... Арсением в машине. -Вот и славно. А теперь быстро в душ, Арс ждет тебя внизу. Андрей быстро выходит из комнаты сына, запинаясь об его портфель и тихо ругаясь. Сколько раз он говорил навести ему порядок, но все его слова остаются незамеченными. Вот именно поэтому он и обратился к Арсению два года назад, он не имеет на сына никакого влияния. А он, между прочим, его отец, которому действительно тяжело совмещать работу и воспитание. Он старается дать Антону всё: от простых сладостей - до дорогих машин. Но Шастун отказывается. Всегда. Антон спускается с лестницы, почесывая затылок и поправляя пижамные штаны, которые он успел натянуть, чтобы хоть что-то прикрывало его выпирающее достоинство. Зря он не разобрался с этой проблемой наверху. Арсений стоит напротив зеркала спиной к Антону и поправляет свою идеально выглаженную белую рубашку. Он оставляет незастегнутыми две пуговицы и резко дергает пряжку ремня, чтобы заправить её в строгие, облегающие его зад штаны. Антон сглатывает. Как же ему жарко. Подсознание сразу подкидывает картинки из сегодняшнего сна, и Антон сильно потирает глаза, чтобы их убрать. Его отец точно издевается над ним. Он хочет, чтобы его сын ехал в машине с этим сексуальным мужчиной. Господи. Они попадут в аварию. -Если ты не прекратишь пялиться на меня, я вызову полицию, - говорит Арсений и с улыбкой поворачивается к Шастуну, затягивая свой ремень как можно туже. У Антона в голове непонятная каша, именно поэтому он не отвечает Попову ничего саркастичного, лишь проходит мимо него в ванную, специально задевая плечом. Антон готов плакать. Первый раз в своей жизни. Его возбуждение настолько сильное, что хочет выбраться из своего хозяина, стать отдельным человеком и уже наконец изнасиловать Арсения: повалить его на паркет и оседлать. -Успокойся, это же чертов Арсений Попов, просто высокомерный и напыщенный индюк, - говорит себе Антон, пока снимает свои штаны вместе с трусами и становится под теплый душ. Он готов простоять здесь хоть всю жизнь, только бы не видеть идеальные руки Арсения, усеянные венами, идеальные белые зубы Арсения, которые хочется ощутить на своем теле, идеальную, округлую задницу Арсения, которая просто идеально смотрится в этих чертовых строгих штанах. Антон употребил столько слов «идеально» в одном предложении, что его преподаватель по литературе давно бы пристрелил его. Парень проводит пальцами по мокрым волосам, прислоняясь спиной к стене душевой кабины. Ладно. Хорошо. Его возбуждение не угасает ни на минуту, заставляя вспоминать то, как Арсений выгибался на кровати, выстанывая имя Антона. И Шастун поддается. Он скользит пальцами по своему плоскому животу и обхватывает ладонью член, отчего по телу тут же пробегают электрические разряды. Антон начинает медленно двигать рукой, откидывая голову назад и закусывая губу. Он не представляет Арсения. Он не представляет Арсения. Он не представляет Арсения. Ладно. Он представляет Арсения. Он представляет то, как Попов медленно опускается на колени и ползет к нему по мягкому белому ковру с длинным ворсом. Его ладони ложатся на бедра Антона, раздвигая их в стороны. Арсений коварно усмехается, вытаскивая ремень из джинсов Шастуна и резким движением закрепляя руки того за спинкой стула. -Арс... -Закройся, - шепчет Попов, приподнимаясь и целуя Антона в губы. Страстно. Жутко медленно и горячо. Его язык проходится по губам Шастуна, а рука парня проводит по собственному члену, обводя пальцами головку. Антон держится. Арсений в его мечтах продолжает ублажать его, расстегивая его ширинку и проводя ладонью по вставшему члену сквозь трусы. Шастун запрокидывает голову и стонет так громко, что Арс в его ногах тихо смеётся, опуская взгляд и качая головой. А настоящий Арс вздрагивает, делая глоток кофе, который ему заварил Андрей, уходя на работу. Первой мыслью в голове Попова было забить на этого мальчишку, но потом Арсений заволновался. Антон был жутко неуклюжим, как уже успел заметить Попов, он мог спокойно упасть на ровном месте, запнуться о собственную ногу и налететь на человека с горячим кофе. Кстати, последним был Арсений. Попов отставляет кружку и встает со своего стула, проходя мимо двери в ванную и прислушиваясь. Вода продолжает течь, а Антона не слышно. -Шастун, все в порядке? - спрашивает Арсений, постукивая костяшками пальцев по двери. Антон не откликается, и мерзкий холодок пробегает по позвоночнику Арса. - Надеюсь, ты одет, потому что я захожу. Конечно, Арсений надеялся, что Шастун будет полностью обнажен, когда медленно открывал дверь в ванную. И он оказался прав. Вот только Антон не лежал с сотрясением мозга на полу, а спокойно стоял в душе, двигая рукой и тихо постанывая. Попов приоткрыл рот, наблюдая за парнем и закусывая ребро ладони. Хорошо. Антон в реальной жизни, ублажающий себя, выглядит намного круче, чем в его мечтах. Арсений реально завидовал той девчонке, которую представлял перед собой Шастун. Ладно. Он ненавидел её. А в мыслях Шастуна Арсений проводил языком по его члену, лаская головку и играясь с ней кончиком языка. Он самодовольно улыбался, как будто знал, что Антон всегда хотел увидеть его перед собой на коленях. Он подчинил парня, заставив его стонать, извиваться и стараться развязать ремень, чтобы прикоснуться к его волосам, заставив взять глубже. -Господи, - выстанывает Антон, и Арсений, прикрывший глаза и наблюдающий за мальчишкой, полностью с ним согласен. Попов чувствует, как у самого в офисных брюках становится тесно, но ничего не может с собой сделать. Он продолжает смотреть на Антона. Смотреть на эту тонкую, изящную шею, в которую хочется вцепиться зубами. Смотреть на розовые, пухлые губы, которые Антон сейчас с остервенением закусывает, получая удовольствие. Как же Арсению хочется оказаться сейчас там. Под душем. Прижать этого наглого пацана к стенке кабины и оттрахать его до потери пульса, чтобы он не мог стоять на ногах, чтобы ластился к Попову только бы тот не отпускал его. Арсений так сильно этого хотел. А Антон хотел уже поскорее кончить, чтобы получить долгожданную разрядку и забыть хотя бы на день, кто это вообще такой - Арсений Попов. Он проходил пальцами по всему стволу, очерчивая вены и набирая полную грудь воздуха. Ему так хочется стонать во весь голос, чтобы его слышали все соседи, чтобы слышал чертов Арсений в коридоре. -Я прошу тебя, пожалуйста, - стонет Антон, хныча и запрокидывая голову назад. Ему до боли внизу живота хочется кончить, смыть с себя этот позор и забрать чертовы костюмы. Он никогда не думал, что так сильно захочет в универ, только бы не видеть Арсения. Арсений в его голове ускоряет движения языка, надрачивая Антону рукой. И ладно... Шастун стонет, так громко, что у Арса закладывает в ушах, и он готов закрыть эту чертову дверь. Серьезно, он больше не в состоянии себя сдерживать. -Арс... - выстанывает Антон, кончая себе в руку и опуская голову, чтобы успокоить головокружение. Шастун чувствует себя так, будто выпил вчера два литра текилы, не закусывая. Тело дрожит, руки не хотят слушаться, он кое-как выдавливает гель на руку, обмывая себя. Арсений тихо матерится, закусывая костяшку и самодовольно улыбаясь. Вот блять. Этот чертов наглый ребенок дрочил на него, представляя, как Попов ублажает его, или он Попова, что реально больше нравилось Арсению. Эго мужчины раздулось до невероятных размеров. Ведь это тот наглый паренёк, который посылает его в задницу, периодически называет шлюхой и всячески мешает его отношениям с Андреем. Арс всегда был прав, Антон просто завистливый ребёнок. Он просто хочет завладеть Арсением, хочет, чтобы он принадлежал только ему. Но Арсений и так принадлежит ему. Хоть и всячески это отрицает. Попов подходит к зеркалу, дабы рассмотреть свое лицо, которое стало жутко красным от наблюдений за Антоном. Нет, Арсений не смущается, Арсений возбужден. Дикое желание поглощает его с головой, хоть меняйся с Шастуном местами и проси его подождать пятнадцать минут. Попов взрослый мужчина, который сейчас готов поддаться своим желаниям и поиметь мальчишку, чтобы он стонал его имя ему на ухо, чтобы запрокидывал голову и тяжело дышал. Он так хочет видеть слезы в глазах Антона, они бы принесли ему садистское удовольствие. Нет. Ему нужен психолог. -Всё еще пялишься на себя в зеркало, нарцисс? - усмехается Антон, выходя из ванны и хватая с дивана свою серую футболку. Теперь Шастун мог спокойно насмехаться над Арсением, ведь монстра, который хотел сожрать Попова, он уже усыпил. -Все еще не можешь надеть свои гребанные штаны, карапуз? - отвечает Арсений, наблюдая за тем, как ухмылка потихоньку сбегает с лица парня. Он обожает опускать этого зажравшегося, высокомерного, наглого пацана, от которого у него сносит крышу, на землю. -Поехали, я слишком не выспался, чтобы послать тебя в задницу. Арсений удивленно вскидывает брови, но подхватывает ключи от своей машины и идет на выход, натыкаясь на Шастуна, который завязывает свои старые, потрепанные кроссовки. Попов хочет ему сказать, что в такой обуви пусть даже не думает заходить к нему в квартиру, но вовремя прикусывает язык, так как футболка Антона задирается, обнажая выпирающие позвонки и соблазнительные ямочки на пояснице. -Я буду в машине. -Я понятия не имею, какая у тебя машина, - едко говорит Антон, дотягиваясь до дорогущего одеколона и пытаясь открыть крышку зубами. «Животное», - думает Арсений, наблюдая за этим неуклюжим ребенком, который сейчас прыгает на одной ноге, дабы не запутаться в своих шнурках. -Белый Range Rover, твой отец подарил, пора бы знать. -Я не слежу за тем, что мой папа дарит своим шлюхам, - мрачно говорит Шастун, проходя по своим волосам рукой и выливая на них добрую половину флакона. Он бы соврал, если бы сказал, что ему не понравилось то, как Арсений закатил глаза. Как бы он хотел отшлепать его за это действие, ведь порой Попов просто не отвечает на его выходки, лишь закатывая глаза. А Антона это раздражает, Арсений всегда должен обращать на него внимание. Всегда. -Ну, теперь ты знаешь, какая у меня машина. Надеюсь,тебе не составит труда её найти. Арсений прикрывает за собой дверь, быстро сбегая по лестнице и оставляя Шастуна одного. Антон шумно выдыхает, прикрывая глаза и держась за переносицу. Он так хочет Арсения. Утренняя дрочка не спасла его от великолепно обтянутой штанами задницы и от нахальных голубых глаз. И Антон думает, что это точка кипения. Арсений тем временем откидывает голову на сидение, глубоко вздыхая и стараясь отогнать от себя запах одеколона Антона. Такой терпкий, такой по-мужски притягательный. Он хочет зарыться носом в его пшеничные волосы и вдохнуть полной грудью. Быть может, он тогда избавится от желания искусать Антона, как спелый фрукт. Хотя навряд ли. И Арсений думает, что это точка кипения.***
-Не хлопай, блять, дверью, Шастун! - ворчит Арсений, переступая порог своей квартиры и грозно смотря на Антона, который как раз собирался это сделать. Он его насквозь видит. Тем более что в машине пацан так и сделал. Попов думал, что убьет его. Пока они ехали в машине, они успели поругаться раз пятнадцать. Сначала Антону не понравилась музыка, потому что он «не старый дед, чтобы слушать это дерьмо». Потом Арсений попросил его закрыть окно, потому что «если ты простудишься, то умрешь, а это значит, что Андрей мне голову открутит». После этого Антон громко стучал по клавишам своего телефона, и Арсения это отвлекало. Затем Шастун увидел у Попова сосательные конфеты в бардачке и начал выпрашивать, канючить и жутко раздражающе плакать. Арсений громко зарычал и всё же позволил ему взять несколько. О чем сильно пожалел впоследствии. Представьте человека, который только что избавился от возбуждения и которому тут же на ухо начинают соблазнительно чавкать. Арсений хотел кричать. А еще смачно поцеловать Шастуна, забрать у него конфету и заменить её чем-то более прекрасным, что явно понравится Антону, судя по его сегодняшним стонам в ванной. В общем, Арсений думал ровно пять раз о том, чтобы свернуть на встречную полосу. -Ничего такая квартирка для простого семейного психолога, - говорит Антон, осматриваясь и замечая на одной из полок большую фотографию. На ней они сидят втроем: Антон, Андрей и Арсений. Шастун прекрасно помнил тот день. Отец пригласил к себе всех своих друзей и коллег, чтобы познакомить их со своим новым парнем. Антон тогда набухался в хлам, именно поэтому он улыбается на этой фотографии, привалившись к плечу Арсения. Он был настолько пьян и накурен, что даже не помнит того момента, как задремал на плече у любовника отца и как тот нежно поправил его мягкую челку, которая лезла ему в глаза. Говорят, все люди лапочки, когда спят. -Так, бордовый и серый, - говорит Попов, передавая костюмы Шастуну и кидая взгляд на ту же фотографию, что и парень. О да, эта чертова фотография. На ней скорее Антон и Арсений выглядят, как любовники, нежели Андрей и Арс. Попов бы соврал, если бы сказал, что никогда не засматривался на лицо Антона на ней. Ни единого намека на сарказм в его улыбке. Она была расслабленной и очень милой. -До того момента я не знал, что ты вообще умеешь улыбаться, - говорит Арсений, просто ухмыляясь и поправляя рукав своей рубашки, дабы скрыть свою неловкость. -Захлопнись, я был пьян и даже не помню момента, когда была сделана эта фотография. Арсений знает, что Шастун врет. Ведь именно он потащил фотографа к ним, именно он присел рядом с Поповым, сначала кладя руку на его колено, а потом убирая её за его спину. Именно он положил голову на плечо Арсения, и именно он в сам момент съёмки тихо прошептал мужчине на ухо: «Арс», что заставило его вздрогнуть и сжать колено Андрея. Чертов Шастун. -Отец говорил, что без черного костюма не сядет в самолет. Так что... где он? И давай побыстрее, я опоздаю в универ, - говорит Антон, скрещивая ноги и высокомерно смотря на Арсения. Он не хотел, чтобы Попов вспоминал его минутную слабость. Тогда, если бы мужчина дал себе волю, Антон бы затащил его в постель. Он реально шел вниз с такими намерениями. -Это все костюмы, которые у меня есть. Никакого черного он у меня не оставлял. -Блять, он сказал мне, что оставил. -Не матерись, Шастун! - строго говорит Арсений, сдвигая брови на переносице и складывая руки на груди. Да, Антон выглядит безумно горячо, когда матерится. Как будто маленький мальчик сбежал от отца и теперь делает всё, что хочет. Попов был бы непротив, если бы Шастун матерился в его постели; выгибался, стонал и пошло матерился. Он думает, что это сделало бы Антона еще горячее, хотя... Дальше уже некуда. -Господи. Мне теперь называть тебя мамочкой?! -Лучше зови меня папочкой, - говорит Арсений и быстро прикусывает язык, понимая, что ляпнул лишнего. Черт. Не то чтобы у Попова был фетиш на это слово, но он бы не был против, если бы Шастун назвал его так. От этого слова леденеет и одновременно взрывается низ живота, заставляя Арсения включать всё своё самообладание. А сейчас... Антон просто смотрит на него, открыв рот и не понимая, как поступить дальше: перевести всё в шутку, реально унизить Арсения или принять правила его игры. Шастун чувствует, как призывно отзывается член в его штанах на слетевшее с губ Попова «папочка», и Антону хочется упасть на колени и молить Арсения трахнуть его рот, лишь бы чаще стонать это слово. -Хорошо, - горячо говорит Шастун, приближаясь к Попову и наклоняясь над ним. Арсений сам начал эту игру, вопрос только в том, сможет ли он победить. Антон облизывает губы, смотря прямо в глаза мужчине и соблазнительно выдыхая. - Папочка. -Господи, заткнись, пока я тебя не придушил. -Знаешь, все эти твои заскоки, типа: «Хочешь, чтобы я и под тебя лёг», «Папочка», реально надоедают. Разберись в себе, Арсений. -Может, тебе тоже стоит разобраться в себе, Антон Шастун, - говорит Попов, заставляя уходящего парня повернуться с недоуменным взглядом. Это как получить снежком прямо в лицо. Антон думал, что победил. Победил Арсения, победил себя и своё возбуждение. Но Попов не привык сдаваться. -Знаешь, быть психологом тебе не идет, профессия шлюхи тебе подходит больше, - едко говорит Антон, ухмыляясь и оглядывая мужчину с ног до головы. Арсения это ни капли не задевает, и он резко срывается с места, подходя к Шастуну и смеясь над тем, как парень мгновенно вцепляется до побелевших костяшек в вешалки. Он его заводит, он точно знает. -Я знаю, чего ты хочешь, Антон. Хочешь, чтобы я был твоей шлюхой... -Да что ты... -Закройся. Ты хочешь меня, Шастун. Хочешь, чтобы я опускался перед тобой на колени, а не перед твоим отцом, хочешь, чтобы я выгибался под тобой, а не под твоим отцом, хочешь, чтобы я кончал с твоим именем на губах, - четко говорит Арсений, заставляя Антона быстро-быстро моргать, периодически опуская взгляд на свои кроссовки. Папа был прав, говоря, что Попов идеальный психолог. Неужели Шастун весь этот год был, как открытая книга, для Арсения. - Ты просто маленький, жаждущий любовника своего отца мальчик. -Не говори ерунды, я тебя не переношу! -Ври себе, Антон. Ты можешь отрицать это, говорить всё, что тебе угодно, но дрочить в душе на высокомерную шлюху своего отца будешь каждое утро, - резко говорит Арсений, заставляя Антона ахнуть и выронить костюмы на пол. Да, отец поедет в пыльных и грязных костюмах, но Шастуна больше волнует, что он сейчас такой грязный в глазах Арсения. - Давай, Антон. Просто скажи это, и я сделаю всё, что ты захочешь. Антон молчит, его щеки безумно красные, а низ живота предательски ноет. Арсений прав. Во всём. Да, Антон хотел, что Попов стоял перед ним на коленях, как однажды перед его отцом на кухне. Антон, честно, просто не вовремя зашёл. Да, Шастун хотел, чтобы Арсений выгибался под ним, стонал, просил большего, кусал, кусал и кусал. Антону приносят эстетическое удовольствие зубы Арсения. И да, парень хотел, чтобы Попов кончал, крича его имя. Он считает, что Арсений кричал бы его идеально: слегка протягивая букву «А» и переходя на шепот в конце. Антон слаб. В делах, касающихся Арсения, он чертов слабак. -Антон, - мягко говорит Попов, прикасаясь своей горячей ладонью к дрожащему плечу мальчика. Впервые он ненавидит себя за то, что просто взял и вылил всю чертову реальность на этого ребёнка. Но Арсений должен, должен быть сильным и настойчивым, ведь всё, что нужно Антону, - это сильная мужская рука, в которую он может вцепиться и не отпускать. - Знаешь, ты сводишь меня с ума. Ты высокомерный, наглый, зажравшийся, нахальный ублюдок. Но у меня от тебя крыша едет. Антон все так же молчит, закусив губу и смотря на свои кеды. Ему так стыдно. Он ненавидит Арсения. Он ненавидит Арсения. Он ненавидит Арсения. Чушь. -Ты такой красивый и горячий, Антон. Ты даже не представляешь себе, как сильно ты меня заводишь. Я готов рвать на себе волосы из-за желания прикоснуться к тебе, но я не могу. Ты скажешь мне свалить. Ты всегда это говоришь, - тихо говорит Арсений, подходя к Антону еще ближе. Между ними остается сантиметров пять, и Шастун начинает паниковать. Перед его глазами всплывает образ улыбающегося отца, но парень быстро отгоняет его. Сейчас в его голове только Арсений, весь его мозг занят только Арсением, который сейчас стоит непозволительно близко, стараясь заглянуть в глаза Шастуна. - Черт, Антон, скажи что-нибудь, я чувствую себя таким идиотом. -Мне нравятся твои зубы, - шепчет Шастун, скромно улыбаясь и приподнимая глаза. Дурак. В своей собственной голове Антон бьет себя изо всех сил. Арсений сказал ему вещи, которые никто никогда не говорил, а Шастун просто что-то промямлил про его зубы. Его воспитывали обезьяны. Дурак. -Я имею в виду, что они идеальные. Я иногда думаю: каково это ощущать их на своей шее. -Хочешь узнать? - соблазнительно говорит Арсений, приподнимая голову Антона за подбородок и заставляя посмотреть в свои голубые глаза. Он так рад, что Шастун ответил ему, что не послал на все четыре стороны, не обматерил и не ударил. Антон медленно кивает, переступая с ноги на ногу и тянется к Арсению, хватая его за талию. Его руки так сильно сжимают кожу мужчины, что Попов тут же шипит, прикусывая язык. -Помедленнее, Шаст. -Не называй меня так, - шепчет Антон с закрытыми глазами, боясь, что если он откроет их, то Арс исчезнет. Он всё ещё хочет показать Попову, что он тут не командует, но досрочно проигрывает. Он готов подчиняться Арсению, хотя он уже в его власти. - Ты не имеешь никакого права меня так называть. -Захлопнись, - усмехается Арсений, целуя Антона и проводя языком по его пухлым розовым губам. Боже, как он мог так долго держаться и не сойти с ума. Шастун медленно двигает губами, позволяя Арсению руководить процессом, потому что Попов явно более опытен в таких делах, чем он сам. Мужчина кусает губы Антона, заставляя его застонать и пустить в ход язык. Шастун был прав. Зубы Арсения способны доставить ему массу удовольствия. Он не отстает от Попова, прикусывает его губу, медленно оттягивая её и так же медленно отпуская. Теперь в списке его любимых звуков на первом месте стоит тихий стон Арсения, который тот издал, когда Антон провел по его губе языком, дабы смягчить следы от зубов. Арсений жадно целует Шастуна, не оставляя ему ни единой возможности возразить. Попов похож на голодное животное, которое пережило засуху и которому дают первый глоток воды. Антон - его личный глоток воды. Антон его мальчишка, который сейчас пошло целует его, чмокая губами и отстранясь, дабы вдохнуть воздуха и снова припасть губами к таким мягким и желанным губам. Это был грязный поцелуй. Антону было бы стыдно, если бы не было так хорошо. -Пошли, давай, - говорит Арсений, хватая мальчишку за запястья и направляясь в сторону своей спальни, но неожиданно чувствует сопротивление. Антон выдергивает руку, отходя от Попова на несколько шагов и пряча взгляд. Ему снова стыдно. Дурак. -Антон, ты чего? - спрашивает Арсений, подходя к парню и обнимая его за талию. Он так давно хотел его почувствовать, что сейчас просто не может упустить его. Не сейчас. Он так возбужден, так сильно хочет ощущать Антона рядом с собой. Он физически не может его отпустить. -Я... Арсений, у меня сегодня психология, я должен на ней быть. -Антон, господи. Ты не можешь уйти. Пожалуйста, только не сейчас, - просит Попов, дотрагиваясь своим лбом до плеча юноши и проводя ладонью по талии, вызывая судорожный вдох Антона. Осознания произошедшего поражает Арсения, как молния. Он такой дурак. -Антон, ты никогда...? - кивок. - И с девушками? - кивок. - Ты девственник? - снова чертов кивок, и Арсений сдается. К таким обстоятельствам он явно не был готов, он никогда и представить себе не мог, что дерзкий и наглый Шастун на самом деле никогда ни с кем не спал. -Арсений... -Нет, прости. Я не позволю тебе уйти, - говорит Попов, сгребая мальчишку в объятия и дотрагиваясь своими губами до его шеи. Шастун оглушительно стонет, запрокидывая голову и хватаясь за плечи Арсения. Он на несколько минут выпадает из реальности и не чувствует ничего, кроме пылающих губ Попова на своей шее и сильных, властных рук на своей заднице. Антон возвращается обратно в сознание лишь тогда, когда Арсений резко бросает его на кровать, нависая над ним и прикусывая кожу на его шее. Шастун теряет рассудок. -Господи, - шепчет он, запрокидывая голову и притягивая Попова за загривок ближе. Он так хочет, чтобы мужчина не останавливался, чтобы продолжал целовать его, продолжал кусать его шею, продолжал сводить его с ума своими чертовыми зубами и языком. Но одновременно с этим Антон боится. Боится, что облажается. Ему кажется, что Арсений забирает все его страхи, как только приподнимает футболку и проводит кончиками пальцев по его впалому животу, заставляя его глухо застонать. Губы Попова все так же находятся на шее Шастуна, терзая молочную кожу и оставляя на ней легкие покраснения. -Ты такой горячий, Антон, - шепчет Арсений прямо в губы Шастуну, оставляя легкий и теплый поцелуй. Антон думает, что он уже почувствовал всю силу своего возбуждения ровно до того момента, пока мужчина не кусает его в шею, грубо засасывая кожу и отпуская её только для того, чтобы размашисто провести языком и повторить свои действия. -Арсений, господи... - шепчет Антон, выгибаясь на кровати и хватаясь дрожащими пальцами за пуговицу на белоснежной рубашке Попова. Он так хочет увидеть его обнаженный торс. Не то, чтобы он не видел его каждый день с утра, но сейчас совершенно другой момент. Он хочет поцеловать его везде, куда сможет дотянуться. -Не суетись. Просто спокойно приподнимись и расстегни мою чертову рубашку, - говорит Арсений, улыбаясь и проводя своими длинными пальцами по щеке Антона, которая была красная, как спелый помидор. -Поверь, я всё еще буду от тебя без ума, даже если ты оторвешь пуговицу. Антон улыбается и начинает растегивать жутко идеальную рубашку мужчины, пока тот медленно двигает своей задницей на его бедрах. Антон действительно понимает, что такое сходить с ума. Он утыкается носом в плечо Арсения и громко хныкает, толкаясь вверх, задевая член Попова своим сквозь штаны. -Черт, - ругается мужчина, запрокидывая голову, и Антон пользуется этим, дабы прижаться губами к бьющейся венке на шее Арсения и дернуть рубашку в разные стороны, ухмыляясь звуку падающих пуговиц. Попов быстро стаскивает с себя ненужный предмет одежды, а Шастун запутывается в своей футболке, слыша тихий смех Арсения и чувствуя его умелые пальцы на своих боках. Арс проводит ими вверх по ребрам и тянет футболку Шастуна на себя, помогая ему избавиться от неё. -Когда я говорил, что не буду злиться за оторванную пуговицу, я не имел в виду именно это, Антон. -Господи, замолчи. Как ты можешь говорить вообще?! - интересуется Шастун , заставляя Арсения рассмеяться и прильнуть губами к его голой груди. Попов думает, что навсегда запомнит этот расфокусированный взгляд Антона куда-то сквозь себя. Он никогда не видел такого Андрея, потому что тот не разрешает управлять собой. Он только берет, грубо и резко. Так, как ему нравится. Арсений ахает, когда Шастун переворачивает его на спину, забирая бразды правления в свои руки. А он не такой беспомощный, как Попов думал. Особенно эта мысль Арсения подтверждается, когда Антон проводит языком по его губам, так и не давая поцеловать себя. Попов обреченно стонет, когда Шастун проводит языком по его шее, оставляя на ней мокрые и легкие поцелуи. -Только без засосов. -Завали, - говорит Антон и грубо кусает шею Арсения, втягивая в себя кожу и усмехаясь, когда мужчина сильно нажимает на его плечи, стараясь отодвинуть от себя. Попов никогда не сможет командовать им, никогда. Шастун целует Арсения в ключицу, вгрызаясь своими острыми зубами в мягкую кожу и с удовольствием слыша громкие стоны Попова. -Черт, Антон, блять... Шастун проводит руками вдоль торса Арсения, останавливаясь возле пояса штанов и резко дергая ремень, освобождая себе путь к ширинке Попова. -Воу, постой-ка, Шаст. -Ты можешь просто закрыть свой рот и наслаждаться, балабол? -Прекрати, - просит Арсений, но тут же давится воздухом, потому что Антон грубо обхватывает его член сквозь ткань строгих штанов. - Убери руки. -Какого черта?! -Поверь, я больше всего на свете хочу увидеть тебя передо мной на коленях, но сегодня моя очередь, -говорит Арсений, меняя их с Шастуном местами и развязывая шнуровку на штанах Антона. Он серьезно не видел никого более насупившегося, чем Шастун, которому запретили что-то сделать. Арсений стягивает штаны Антона, освобождая напряженный член и сразу обхватывая его у основания; Шастун оглушительно стонет, до хруста костей выгибая спину и хватая Попова за руку. Первое прикосновение мужчины ощущается, как электрический разряд, и Антон готов умереть прямо здесь и сейчас. Арсений проводит несколько раз по всей длине, задерживаясь на головке и целуя Антона в косые мышцы живота. Мальчишка так прекрасен, что Попову хочется запечатлеть его и выложить в Instagram, подписав всё это какими-нибудь глупыми хэштегами. -Арс, черт, отсоси мне, - просит Антон, протягивая руки вниз и легко касаясь волос Арсения. Они действительно такие мягкие, такие шелковистые, что Шастуну хочется резко потянуть за них, чтобы Попов снова застонал. Чтобы снова свёл Шастуна с ума. Арсений легко ухмыляется, проводя языком по всей длине и заглатывая член парня. Антон выгибается, стонет и хнычет, хватая руками простынь и притягивая её к себе. Он не может понять, нравятся ли ему ощущение внизу живота. С одной стороны, он хочет чувствовать эти судороги до конца жизни, но с другой стороны, он хочет, чтобы это всё быстрее закончилось, чтобы Арсений довел его до оргазма своим умелым ртом. Попов погружает член парня в свой рот, проходя языком по всем выступающим венам и начиная быстро двигать головой, заставляя Антона оглушительно громко стонать. У Арсения закладывает уши, когда он мучительно медленно проводит языком по головке, вызывая у Шастуна низкое гортанное рычание. Он никогда не думал, что мальчишка будет таким горячим и отзывчивым. -Арс... пожалуйста, - стонет Антон, закусывая губу и хватаясь за волосы мужчины. Он готов сделать всё, что угодно, лишь бы Арсений продолжал двигать своей чертовой головой и тихо постанывать, когда головка члена касается задней стенки его горла. Попов жутко медленно выпускает член мальчишки из своего горячего рта и проводит языком по его животу, груди, добираясь до шеи и кусая её. Арсений думает, что к концу дня сойдёт с ума от этого изящного, хрупкого тела. Он хочет, чтобы его метки остались везде, где только можно, чтобы каждый видел, что Шастун его мальчик. Ведь Антон действительно его. -Черт, Шаст, ты уверен, что... - медленно говорит Арсений на ухо парню, прикусывая мочку и слыша судорожный вздох. Он скоро сойдёт с ума. Точно. Антон такой чувствительный, отзывчивый, раскрепощённый, влюбленный в него, что Попову хочется просто выть. -Я так долго желал тебя, Арсений. Просто заставь меня любить тебя ещё больше, - усмехается Антон, поворачиваясь на живот и приподнимая свою идеальную задницу. Сердце Арсения остановится прямо. Сейчас. -Я так тебя ненавижу, - говорит Попов, облизывая свои пальцы и поглаживая Шастуна по пояснице, на которой рассыпались тысячи мурашек. Антон так возбужден. Антон так беспомощен. -Последний раз я слышал это прямо перед тем, как ты сказал, что хочешь... Вот, черт, - выстанывает Шастун, прогибаясь в спине и чувствуя, как первый палец Арсения погрузился в него на одну фалангу. Антон закусывает кожу на руке и жмурит глаза. Ладно, хорошо. Ему больно и неприятно, Попов целует его в загривок, мажет губами по его виску и щеке, и Шастун осознает, что это его лучшее решение в жизни. -Антон, ты такой... бесячий, - говорит мужчина, проталкивая второй палец в парня и наблюдая за тем, как тот выгибается и неприятно шипит. Если бы Арсений поддался искушению, то он бы отшлепал этого наглого парня прямо со своими пальцами в заднице. Но он боится, что Антон попросту сойдёт с ума. -Такой наглый, - говорит Попов, прокручивая пальцы и наслаждаясь тем, как Шастун изгибается от его действий. - Такой дерзкий, - ещё одно движение пальцами. - Такой шумный, - и ещё одно. - Такой до чертиков выводящий из себя, - движение. - Такой... мой. -Арсений, - выстанывает Антон, заставляя Попова дернуться и дотронуться пальцами до простаты парня. Шастун на пару секунд теряет связь с реальностью, но тут же приходит в себя из-за своего собственного громкого стона. - Черт, черт, черт... Арс... пожалуйста. Ах, пожалуйста. -Научись вежливо просить, Шастун, - шепчет Арсений, еще раз дотрагиваясь до простаты и с садистским удовольствием наблюдая, как Антон выгибается, прижимая локти к бокам и утыкаясь лбом в кровать. Ему кажется, что он сейчас умрет от удовольствия. Такой горячий, потный, сексуальный мужчина наклоняется над ним, проходя губами по каждому позвонку юношеской, изящной спины. -Арсений, - на последнем издыхании говорит Шастун, поднимая глаза и с мольбой смотря на Попова. Арс видит долгожданные слёзы, слёзы удовольствия, и срывается на беспорядочные поцелуи, которые попадают в щеки, шею, лоб, плечи Антона. Он сходит с ума по этому мальчишке. -Просто попроси, чертов ты ребенок! -Возьми меня, - говорит Шастун, утыкаясь лбом в сложенные руки и закусывая губу. Арс целует Антона в заднюю часть шеи, медленно входя в него и замирая. В его голове пустеет, он не может думать ни о чем сейчас, кроме Антона. «Антон, Антон, Антон, Антон», - крутится в его мыслях, и он делает первый толчок, слыша тихий скулеж мальчика. -Черт, Антон, - ругается Арсений, делая мощнейший рывок, заставляя слабые коленки мальчика разогнуться. Но Шастун стонет так громко, что Попову невольно хочется заткнуть уши, он любит этот звук, больше всего на свете любит. И плевать, что он услышал его первый раз только сегодня. Арсений кладет свои руки на плечи юноши, вдавливая его в кровать и слыша тихие ругательства. Антон действительно сходит с ума, ему хочется кричать, плакать, ругаться, прижать Попова так близко и никогда не отпускать. Он точно уверен, что мужчина принадлежит ему, особенно, когда тот, тихо порыкивая, утыкается лбом ему в лопатки, продолжая совершать грубые и резкие толчки, от которых сносит крышу. Попов хлопает Антона по заднице, улыбаясь тому, как парень протестующе вскрикнул и обернулся на него. Красные искусанные губы, розовые щеки и блеск в глазах. Такого Арсению не снилось, даже в самых извращенных снах. Антон прекрасен, так по-детски податлив и искренен. -Арс... - стонет Шастун, протягивая руку и кладя её на великолепную задницу Попова, которая без штанов выглядит еще более круто. Он хочет, чтобы Арсений взял его так глубоко, как только может. Чтобы Арсений заставил его кончить. И Арс подчиняется. Он ставит руки по обе стороны от головы Антона, позволяя ему ухватиться за его запястья, и начинает втрахивать мальчишку в постель, заставляя горячие капли пота падать со своей челки на его девственную спину. Арсений вгрызается в нежную кожу на плече парнишки, вынуждая того вскрикнуть и сжать запястье мужчины так крепко, что на нём точно останутся синяки. Антон хотел, чтобы даже его отец знал, что Попов принадлежит его сыну. Арсений предназначен только для Шастуна. Антон громко вскрикивает, утыкаясь лбом в матрас и двигая своими бедрами навстречу Попову. Слёзы удовольствия застилают его глаза, и он мотает головой из стороны в сторону, дабы убрать эти глупые слова о любви к Арсению из своей головы. Шастуну кажется, что его разрывает на части изнутри: всё его тело трясется, в голове только мысли о том, что он готов умереть от чертовых приятных ощущений внизу живота. -Арс... черт, - стонет Антон, впиваясь ногтями в кожу Арсения на запястьях и рвано выдыхая. Он чувствует, как мужчина прислоняется своим животом к его спине, входя настолько глубоко, что у Шастуна в глазах появляются звездочки, а внизу живота развязывается тугой узел, заставляя Антона тихо прошептать: "Арсений" и выгнуться от сногсшибательного оргазма, прошедшего по всему его телу. Попов громко стонет, продолжая резко вбиваться в юношу под ним, догоняя свой собственный оргазм и стараясь сдержать себя, чтобы не зацеловать мальчишку с ног до головы. Он так прекрасен, когда закидывает голову, громко стонет, выдыхает имя своего любовника и кончает, содрогаясь всем телом. -Антон, - вскрикивает Арсений, прислоняясь губами к загривку мальчика и прижимая его руки к кровати. Он переходит просто на бешеный темп, втрахивая Шастуна в кровать и с наслаждением слушая, как парень стонет. Антон поворачивает свою голову, чтобы дотянуться до губ Попова, кусая его за нижнюю и грубо оттягивая её. -Черт, Шаст, - хныкает Арсений, последний раз грубо вбиваясь в парня и кончая, прислоняя свои бедра к его так крепко, что Антону кажется - Арсений теперь часть его. - Мне кажется, я люблю тебя. Шастун ухмыляется, освобождая свои руки из цепкой хватки Попова и проводя ими по его предплечью. Антон был прав, Арсений стонет просто великолепно: немного хрипло, протяжно и просто сногсшибательно. Он неоднократно слышал мужчину в постели своего отца, но он никогда не думал, что Арс будет настолько громким в собственной постели. -Надо сходить в душ, - бубнит Антон, порываясь выбраться из-под Арсения, но тот не дает ему этого сделать, проводя своей сильной рукой по его бедру и слегка хлопая по заднице. - Арс, я серьезно... -Закрой свой чертов рот, - легко говорит Попов, и прошлый Шастун послал бы его ко всем чертям, обижаясь и громко хлопая дверью своей комнаты, но Шастун, который безропотно лежит под Арсением, лишь тихо усмехается, кладя свою ладонь на руку мужчины и переплетая их пальцы. -Сам закрой. Попов утыкается носом в плечо мальчишки, слегка прикусывая бледную молочную кожу и думая о том, что ему действительно сегодня не придется ехать и провожать Андрея в командировку из-за своих многочисленных засосов на плечах и груди. Чертов невоспитанный Антон, не понимающий слово "нет". Арсению кажется, что он когда-нибудь так сильно его отшлепает, что парень просто сидеть не сможет. Ну, а сейчас Попов просто вдыхает его приятный, терпкий аромат и наслаждается расслабленным утром в постели, забыв об университете Антона и своей работе, на которую он опоздал, как нашкодивший школьник.