Снова

      " Я рад, что ты вернулся. Мне зашло".       Мирон смотрит на экран дисплея, искренне надеясь, что отправителем окажется кто угодно, только не тот, о ком он сейчас подумал. Он нащупывает рукой выключатель на ночнике и кидает быстрый взгляд на часы. Пол четвертого. Чёрт.       Мирон ненавидит это. Ненавидит глупое проявление чувств, когда кто-то звонит или пишет ночью, сопровождая это тем, что в это время суток сказать то, что так долго таилось где-то внутри, намного легче. Ненавидит, но также продолжает пялиться на смс. Сердце гулко бьется в груди, потому что Мирон знает его, отправителя, до мозга костей. Знает, что тот сейчас курит одну сигарету за другой, прерываясь только на то, чтобы выпить чёрный кофе. Без сахара. Знает, что он тоже буравит взглядом телефон, уверяя себя, что совсем не ждет ответа, пытается отвлечься, но всё равно вполголоса матерится. Было достаточно много времени, чтобы изучить его досконально. Было слишком мало времени, чтобы понять, что этот человек стал всем.       Мирон пытается отогнать эти глупые мысли, но дыхание становится тяжелее, и ему нестерпимо хочется набрать номер и услышать родное "привет" на том конце провода. Всего одно слово, ему будет этого достаточно. Достаточно для того, чтобы понять, что чувства никуда не уходили, они всё еще здесь, где-то глубоко, но стоит их задеть, как они огромной волной снова накроют и выплыть уже не получится.       "Я знаю, что не должен был писать тебе. Прости меня. Так вышло".       Мирону кажется, что он задыхается. Воздуха в лёгких катастрофически не хватает, и да, это действительно паршиво. Как же он скучал по нему. Как же давно не видел его невероятно открытую и милую улыбку. Вот и задыхается от нехватки дозы. От невозможности повернуть время вспять и не совершать фатальную ошибку.       Мирон знает, что делать. Уже через несколько секунд гудки заменяет тихое и ласковое:        - Привет, Мирон.        - Денис, - шепчет Окси, и внезапно становится так легко, что кажется, летать - это просто. Мирон чувствует улыбку Дениса. Он всегда чувствовал, всегда умел понять его состояние.        - Прости, что так поздно. Я не хотел тебя будить.        - Ты меня не разбудил, - врёт Мирон. - Я писал. Никак не мог заснуть.       "Только не бросай трубку, я прошу тебя", - думает Мирон, натягивая одеяло повыше.        - Мне хорошо, когда ты пишешь. Я рад.       Мирон и забыл о том, насколько Денис открыт и искренен. Фёдорова это всегда удивляло. То, как легко Василенко мог сказать о своих чувствах, каким он мог быть нежным и ласковым, как легко он мог быть собой. У Мирона с этим всегда были проблемы.        - Спасибо, - Мирон не знает, что сказать дальше. Они так давно не разговаривали, что сейчас голова совершенно пустая.        - Как ты? - вырывается у Мирона неосознанно. Ну и плевать. Правда. Катись оно всё к чёрту.        - Я в порядке. Относительно.        - Мне не нравится последнее слово, - признается Мирон, напрягшись. - Что значит относительно?        - Ты же... - начинает Денис, но почему-то осекается, и несколько секунд молчит, видимо, собираясь с мыслями. - Со Славой, да?       Мирон молчит. Вот зачем он спрашивает? И так прекрасно знает всё. Не мог не знать. Мирону вдруг становится отвратительно. Его сейчас вывернет изнутри, и он надеется, что вместе со всем дерьмом уйдут и чувства к Денису, и Фёдоров наконец сможет спокойно дышать.        - Понятно, - горько усмехнувшись, отвечает Денис. Мирон закрывает глаза и думает лишь о том, что это просто сон. Он не мог снова причинить боль Денису. Люди не могут быть такими жестокими.        - Скажи, что ты остыл ко мне, - тихая просьба, которая выбивает из Мирона последний воздух. - Скажи это, и мне сразу станет легче. Я смогу жить дальше и не буду постоянно возвращаться туда, в наш мир. Я отпущу прошлое. Буду двигаться дальше, найду себе кого-нибудь. Просто скажи, я прошу тебя. Оторви то последнее, что между нами осталось. Вырви с корнем. Мне не будет больно. Скажи. Я так хочу услышать это.       Мирон дрожит. Он не хочет больше это слушать. Он хочет накричать на Дениса, хочет поехать к нему и врезать, хочет сказать, что, он, блять, никогда не сможет забыть всё, что было между ними. Но вместо этого лишь тихо произносит:        - Я не могу.       Денис сначала молчит пару секунд, а потом его истеричный смех заставляет Мирона вздрогнуть. Денис смеётся громко и так не по-денисовски, что Мирону становится страшно. Лишь сейчас он понимает, что Василенко в дрова. Как же он раньше не догадался.        - Понятно, - не переставая смеяться, отвечает Денис. - Я так и знал. Ты всегда был эгоистом, и глупо было надеяться, что что-то изменилось. Все его раунды были правдой. Для тебя важен только ты сам.       Мирон хочет ответить, но слышит лишь короткие гудки. За окном начинает моросить.

***

      Когда Слава целует Мирона за ухом и шепчет какие-то слова, Мирон понимает: не остыл.