Смерть - это конец одной истории и начало другой. Филипп Мюллер
*** 14 февраля 1999 г. Гермиона поправила свой шарф и спрятала руки в карманы, в очередной раз пожалев, что не взяла перчаток. Под ногами хрустела мерзлая трава, пока девушка, свернув с тропы, проходила мимо надгробных плит и памятников, многие из которых уже давно утратили приглядный вид, хотя кое-где виделись и совсем новые надгробия. Было одиннадцать вечера, ночная тьма достигла своего апогея. И лишь фонари освещали непроглядный мрак: одни еле работали, то и дело потухая на полсекунды, а под лампами других резвились стайки мошек, от чего желтоватый свет постоянно мерцал. Выглянув из-за невысокого холма, она смогла разглядеть оголенные ветви вяза, словно застывшие в немой мольбе к звёздному небу. От нахлынувших эмоций в горле завязался тугой ком. В этой части кладбища преобладали многовековые могилы. Место было укромным, практически изолированным, каким и должно быть. Гермиона вдруг подумала, а не хотелось бы Тонкс сейчас лежать рядом со своими друзьями, ведь она так любила их компанию. Хотя какие из мертвецов друзья? Сейчас они, по сути, незнакомцы. И к тому же, пока она рядом с Римусом, ей больше ничего не нужно. В этом Гермиона была уверена. Её подруга сказала бы что-то типа: "Я в любом случае мертва. Какое мне дело, куда вы меня засунете? Я об этом все равно не узнаю". Тонкс и Римус были похоронены вместе на просторном лугу под этим старым дружелюбным вязом, неподалёку от Тэда Тонкса, Сириуса Блэка и Северуса Снейпа. Пробравшись через растущие вокруг дубовые корни, такие большие, что приходилось буквально через них перелазить, Гермиона все же взобралась на холм и тяжело вздохнула. Осмотревшись, она наконец увидела ту самую могилу, ради которой и пришла сюда. Вот только она была заслонена чьей-то тёмной фигурой. Мужчина. Биение сердца почти болезненно ускорилось, трепеща в грудной клетке будто заводная игрушка. Рука в правом кармане непроизвольно сжала палочку. Уж чему война её хорошо научила, так это всегда быть на чеку. Тут же Гермиона понадеялась, что, быть может, она все-таки сказала Гарри или Рону о своем ночном путешествии, хотя точно помнила, что никому ни о чем не говорила. Ведь тогда бы мальчики однозначно захотели пойти с ней, а ей хотелось побыть здесь одной. Поэтому и пошла так поздно. Но кто-то, судя по всему, решил нарушить её планы. Фигура была высокой, худой и определённо мужской. Голова слегка склонена, но лишь только Гермиона уловила нечто знакомое в этих чертах, как лицо резко повернулось в её сторону, а лунный свет отразился от небезызвестных платиновых волос. Шок, замешательство, возмущение, неверие - весь этот поток эмоций чуть не выбил почву у неё из-под ног. Она не могла разглядеть его лица с такого расстояния, но в том, что это Драко Малфой, сомнений не оставалось. Она вспомнила последний раз, когда видела Малфоев - на суде пять месяцев назад. Гарри тогда выступал в его защиту, она решила к нему присоединиться. А вот Рон настаивал на том, что эта семья "должна сгнить в Азкабане за все, что сделала". Гермиона оставалась на стороне Гарри, который поведал суду, как Нарцисса спасла его жизнь, как угрожали Драко, и все же для неё это было нелегко. Поддержать Малфоев стало воистину тяжелым испытанием, если брать в расчёт все их ужасные деяния, приведшие к войне. Она неоднократно подавляла в себе чувство разочарованния и презрения к Драко и всему, что он сотворил в Хогвартсе. Может, виновным он и не был, но он все ещё оставался жестоким придурком с кучей предубеждений. Его присутствие невольно оживило в ней весь балласт неприязни, что она накопила за года их совместного обучения. Всё это ей казалось какой-то жестокой шуткой; будто он пришёл сюда, дабы надругаться над памятью о павших на войне. Крепко сжав руки в кулаки, она взволновано вышла из тени дерева и широкими шагами направилась к нему. - Какого хрена ты здесь делаешь? - требовательным тоном спросила Гермиона, оказавшись в нескольких метрах от него, на что у последнего от неожиданности дернулись плечи. Он медленно обернулся лицом к ней, принимая защитную позицию. Однако, когда девушка наконец смогла увидеть его лицо детальней, глаза беззастенчиво выдали её удивление. Он выглядел иначе. Будто бы измученный мальчишка, запертый в стенах горделивого мужчины. Черты его лица были скованы, угрюмы, челюсть плотно сжата. Он смотрел на неё совсем не холодно и грубо, как обычно. Это был блеклый, едва заинтересованный взгляд. Как если бы он напрочь забыл её внешность и теперь без особой охоты вспоминал. - Грейнджер, - из его лёгких вырвалось облачко белого пара. Голос был тихим и бесцветным. - Я спросила, какого чёрта! - Я слышал, - ответил он. - Думаю, это вполне очевидно. По той же причине, что и ты. Она насмешливо хмыкнула. - Очень в этом сомневаюсь. Я здесь, чтобы отдать дань почтения... - Я тоже. - Не смей! - перебила она, подходя ближе. - У тебя больное чувство юмора. - Грейнджер, - нахмурился тот. - Я не для этого сюда пришел. - Ты сюда вообще не должен был приходить! - яростно воскликнула она, уже чувствуя на щеках слёзы. От горя или досады - она понятия не имела, но было очень больно. - У тебя нет права здесь находиться! Его выражение лица тут же окаменело. - Да кто ты такая, чтобы решать... - Я была её другом! - дрожащим голосом отчеканила девушка. - У тебя же причин находиться тут нет. Ты ведь даже не был с ней знаком! - Возможно, поэтому причин прийти сюда у меня даже больше. Его рука потянулась к карману, и Гермиона тут же выхватила и направила на него дрожащую в руке палочку. На секунду он помедлил, переведя взгляд с её воспаленных глаз на кончик палочки, после чего всё же достал из кармана одну черную розу. Он нагнулся и положил её на могилу Тонкс. А она не могла отвести от него изумлённого взгляда, пока тот, что-то тихо пробормотав, вновь не выпрямился. После чего снова изучающе оглядел её, снял свои перчатки и подбросил в воздух. Она инстинктивно словила их свободной рукой. Быстро осмотрев их, Гермиона с подозрением перевела взгляд на его спокойное лицо в ожидании объяснений. - У тебя руки почти посинели, - пояснил тот, развернулся и ушёл. Она следила за его удаляющимся силуэтом, пока он совсем не исчез. И тут же ощутила, как вся враждебность по отношению к этому человеку начала таять, и теперь освободившееся место заполняло странное чувство вины. Из-за подобной перемены настроения она едва успела одёрнуть себя, чтобы не позвать Малфоя обратно. И теперь она задавалась вопросом, были эти нападки в его сторону слишком беспощадными или всё-таки справедливыми, учитывая события прошлого. И всё же более всего её поразило отсутствие у Драко каких-либо попыток накричать ей в ответ. Во время учёбы в Хогвартсе он всегда был острым на язык и довольно находчивым в плане колкостей. Для него это было чуть ли не отдельным видом спорта. А теперь казалось, будто он наоборот пытался предотвратить ссору. Девушка тряхнула головой и, наконец, вспомнив, зачем она вообще здесь находится, повернулась к надгробию Тонкс, и слёзы полились ручьем. Она присела на колени, ощутив соленый привкус в уголках губ, и судорожно вздохнула. Те цветы, что покрывали могилу Тонкс и Римуса, уже давно увяли или были уничтожены февральскими туманами. Единственным признаком скорби сейчас оказалась черная роза Драко, и ей в какой-то момент захотелось убрать её. Её всё ещё терзали противоречивые чувства после его столь странного поведения. Но она оставила её на месте. - Я скучаю по тебе, - прошептала она, наколдовав палочкой венок из фиалок и подснежников. - С днем рождения. *** 14 февраля 2000 г. Гермиона прислонилась к дубу и вздохнула. Ну хоть перчатки не забыла. Малфой снова был тут. В его руке виднелась роза. Весь прошедший год она неоднократно вспоминала их перебранку и думала, придёт ли он в следующем году. Но больше всего её интересовала причина, по которой он наведывался к Тонкс. Она даже пыталась представить, что бы она ему сказала, не находя, в итоге, никаких достаточно подходящих вариантов. Может, именно поэтому она не была удивлена, увидев его. Однако внутри будто завязывался узел, пока она приближалась к нему. Когда оставалось пройти всего несколько шагов, Драко окинул её будничным взглядом через плечо, будто ждал её прибытия. Его выражение лица оставалось всё таким же безжизненным, глаза - такими же пустыми. - Ты здесь, - кроме глупой констатации фактов в этот момент в голову не пришло ничего. - В смысле, я сомневалась, придёшь ли ты... - Ты собираешься снова на меня кричать? - перебил он её, впрочем, совершенно беззлобно. - Потому что через минуту я всё равно уйду... - Нет-нет, всё в порядке, - торопливо заговорила она. - Я... Эм... Я хотела извиниться за то, что сказала тогда, год назад. В этом не было необходимости, да и я была расстроена, ну и... Да, мне очень жаль. Вообще-то, она и сама не ожидала, что будет просить прощения, и, судя по медленно ползущим на лоб бровям Малфоя, для него это оказалось сюрпризом. Молча покусывая изнутри нижнюю губу и чувствуя себя полной дурой под его пристальным взглядом, она уже частично жалела, что не начала этот разговор как в прошлый раз - просто не наорала на него, чтобы он поскорее исчез. - Знаешь, - тихо заметил он, - а ведь большинство людей сказало бы, что это я должен извиняться. - Ну, как по мне, ты не производишь впечатления человека, склонного к извинениям. В его глазах на какой-то момент промелькнуло нечто живое, и он даже почти улыбнулся. - Что правда, то правда. - Я, обычно, тоже, - продолжила она, неловко переступая с ноги на ногу. - Но у меня не было никакого права выгонять тебя... - Так у тебя больше не осталось возражений против моего присутствия здесь? После секундных размышлений она пришла к выводу, что это, пожалуй, был один из самых странных моментов в её жизни. И это, однозначно, уже о чём-то говорит. Здравая часть рассудка вовсю вопила, чтобы девушка гнала его прочь, но, как обычно, любопытство было ещё громче - ей была до жути интересна причина, по которой он сюда приходит. А ещё она была заинтригована столь для него непривычной вежливостью, поэтому, не взирая на доводы разума, лишь пожала плечами: - Это свободная страна, - и после длительной паузы: - Делай, что хочешь. Он только кивнул и направил отрешённый взгляд на могилу Тонкс. Какое-то время они так и стояли в тишине, не двигаясь, обдуваемые холодным ветром. Молчание было не из уютных, и Гермиона уже было собралась нарушить его, как тут же её опередил сам Драко: - Расскажи мне о ней, - попросил он, не отрывая глаз от гравировки на плите. - Что ты... - Просто расскажи что-нибудь о ней, - повторил он. - Что угодно. Гермиона ненадолго задумалась. - Ну, она была аврором и просто чудесным дуэлянтом. Очень смелой и... - Нет, не это, - остановил он её пламенную речь. - Ничего героического. Просто расскажи мне про что-то повседневное. Она вновь замолчала на время, задумчиво пожимая губами. - Ну, ей нравилась магловская музыка. Битлз, например... - Ещё будничнее, - снова прервал девушку Малфой, выжидающе глядя ей в глаза. - Как она делала чай? Гермиона в изумлении посмотрела на него. - Она не любила чай. Пила только кофе. Чёрный, с одной ложкой сахара. - Что ещё? - Она терпеть не могла варенье. Тосты ела только с маслом, хотя вообще-то предпочитала кексы. Он приподнял голову, покрутив розу между пальцами, будто пытаясь впитать в себя информацию. - Ещё что-нибудь. - Она любила коричневый соус, - отстранёно продолжала она. - Всюду его добавляла. Даже в макароны, - её голос дрогнул, и она закрыла глаза, чтобы сдержать непрошеные слёзы. - Боже, как же я по ней скучаю... Последняя фраза вырвалась ненамеренно и балластом повисла в воздухе, и теперь ей почти хотелось услышать с его стороны насмешку или хотя бы осуждение. Она чувствовала себя нелепо и уязвимо. Девушка отвернулась, дабы ветер иссушил дорожки слёз на её щеках, готовясь отразить любую беспощадную колкость от него. Однако, открыв глаза, она обнаружила, что Драко не просто смотрел на неё, он всматривался, впитывая своей памятью каждую черту лица, детально выжигая в сознании этот образ. Настолько упорно, что стало не по себе. - Малфой, почему ты здесь? - прямо спросила она, особо не рассчитывая на ответ, но ощущая крайнюю нужду сказать хоть что-нибудь. Пора бы уже понять, что любые попытки предугадать действия Драко Малфоя бесполезны. - У меня никогда не было родных братьев и сестёр, а она - моя единственная кузина, - спокойным, но каким-то странно-притягательным тоном ответил он. Таким, что Гермиона не заметила, как задержала дыхание. - Я тоже был её единственным братом. - Но я не понимаю. - Я думал, ты, наоборот, хорошо меня поймёшь. У тебя ведь тоже их нет, - рассуждал он. - Если, конечно, у тебя нет кузенов, с которыми ты поддерживаешь хорошие отношения. Она отрицательно покачала головой. - Нет, у меня нет кузенов. - Тогда я уверен, что ты можешь меня понять. Именно поэтому вы с Поттером настолько близки. Просто я думаю, что у нас с ней могли сложиться совсем другие отношения, находись мы в иных обстоятельствах. Гермиона слушала его в немом ошеломлении, будто он говорил на совершенно незнакомом языке. - Почему ты мне это рассказываешь? - в конце концов спросила она. - Да и вообще почему ты так... вежлив со мной? Вновь взглянув на неё, он сделал шаг. Указательный палец коснулся шипа чёрной розы. - У нас с тобой больше общего, чем у них, - он коротко кивнул на могилы. - В наших жилах течёт тёплая кровь, мы оба дышим, и это всё, что имеет значение. Пока мы не станем ими. - Ладно, - неуверенно пробормотала она. - Это такая таинственная попытка сказать, что ты уже отбросил свои предубеждения по поводу чистоты крови? Что ты усвоил урок? - Типа того, - ответил Драко, и уголки его губ слегка дёрнулись вверх. - И раз уж из всех людей именно ты, Грейнджер, назвала меня таинственным, тогда, наверное, мне следует волноваться. Гермиона чуть не улыбнулась, однако успела взять себя в руки. Ибо это было бы уже за гранью реальности. - Это правда твоя причина? - тон её голоса стал твёрже. - Ты не найдёшь искупления на кладбище, Малфой. Полуулыбка на его лице потухла, осанка выпрямилась. - Я не ищу искупления, Грейнджер. Я ищу покоя. Пусть и временного. С этими словами он положил цветок на каменную плиту, развернулся и ушёл по тому же самому пути, что и в прошлом году. И вновь Гермиона безмолвно провожала его поражённым взглядом, пока он не скрылся из виду. И вновь чувство вины стянуло её внутренности. Собрав все мысли в кулак, она повернулась к могиле Тонкс, встала на колени и аккуратно поправила черную розу Драко. - Твой брат умеет сбивать с толку, - на выдохе прошептала она. Чувствуя скатившуюся по щеке тёплую слезинку, она наклонилась и провела кончиками пальцев по надписи:В память о любимой Нимфадоре "Тонкс" Люпин, Дочери, Матери, Жены и Друга 14.02.1973 - 02.05.1998 Bella detesta matribus.*
*Войны - страх матерей. *** 14 февраля 2001 г. Зима в этом году пришла поздно, так что местами ещё виднелся снежный покров. В том числе и на надгробных плитах, словно украшенных глазурью. Гермиона и Драко стояли в тишине примерно минут десять, когда её взгляд ненароком упал на руку, держащую черную розу. Засунув свою руку в карман, она вытащила оттуда пару перчаток, которые он дал ей во время их первой встречи на этом месте. - Вот, держи, - сказала она, протягивая их. - У тебя руки замёрзли. Драко, удивившись, забрал свои перчатки, и в определенный момент их пальцы соприкоснулись, от чего Гермиону пробрала легкая дрожь. Его руки были настолько ледяными, что, казалось, обожгли её. - Понадобилось всего-навсего два года, чтобы ты мне их вернула, - проворчал он, переведя взгляд на могилу Тонкс. - И всё же лучше поздно, чем никогда. Тишина снова попыталась прокрасться между ними, однако в этот раз Гермиона поспешила прервать её. - Могу я тебя кое о чём спросить? Резко повернув голову в её сторону, он с лёгким удивлением внимательно смотрел на девушку, после чего едва заметно кивнул. - Вперёд. - Почему ты пришёл сюда сегодня? - По той же причине, что и ты, полагаю, - пожал он плечами. - Сегодня её День рождения, хотя большинство предпочитают навещать её в день смерти. Не многие пожелали бы провести День Всех Влюбленных на кладбище, а я предпочитаю находиться здесь один. - Но ты не один. Я тоже здесь. Его губы дрогнули. - Возможно, я вполне не против твоего присутствия, - тихо сказал Драко, но не успела Гермиона до конца осознать смысл фразы, как он снова заговорил: - А что же думает Уизли о твоих ночных походах на кладбище? - Эм... Ну, он... Хм... - начала заикаться Гермиона, всё ещё не отошедшая от его предыдущих слов. - Вообще-то он не в курсе. - Да разве? Ты его Ступефаем вырубила или что? Вырвавшийся смешок сдержать не удалось. - Нет, я просто никогда не была поклонницей Дня Святого Валентина. Если ты действительно любишь кого-то, то один день ничего особо не изменит. Я просто говорю Рону, что работаю. - Но почему не сказала ему, что приходишь сюда? - Потому что знаю, что он пойдёт со мной, - объяснила она. - А я, как и ты, предпочитаю быть здесь одна. - Только вот ты не одна. Она несмело улыбнулась и пожала плечами. - Возможно, я тоже вполне не против твоего присутствия. В этот раз затянувшееся молчание было практически уютным. Гермиона успела даже заметить, что выглядеть он стал куда здоровее с их последней встречи. Хотя кожа оставалась такой же бледной, он казался посвежевшим; на месте мертвенной пустоты в глазах поселился живой отблеск, будто вбирающий в себя всё, что его окружало. Будто он и впрямь мог её видеть. Эти изменения были едва заметны, и все же они были, что по какой-то причине успокаивало девушку. - Расскажи мне о ней. - Её любимый цвет - фиолетовый. - Ещё. - Любимый вкус конфет от Берти Ботс - маршмэллоу. - Ещё. Гермиона засомневалась, встретив его взгляд. - Думаю, она была бы рада твоим посещениям. Он скептически нахмурился, однако ничего не ответил. Теперь они снова молча уставились на надгробие. Гермиона старалась проглотить застрявший в горле ком. Слёзы в этот раз были не такими, как в прошлом году, и она поспешно вытерла их рукавом, что не смогло укрыться от чужого внимания. - Почему ты плачешь? - спросил Драко. Она глубоко вздохнула, успокаиваясь. - Потому что я не плачу, когда скучаю по ней, и чувствую себя из-за этого виноватой. На секунду он глубоко задумался, осмысливая её признание. - Время - инструмент смирения и принятия, - отчуждённо сказал он, будто и не ей вовсе. - Тебя не должна мучить вина за то, что ты привыкла с этим жить. Ты создана не для того, чтобы скорбеть. Ты боец, Грейнджер, и ты это знаешь. Его слова окутали её, словно волны успокоения. Она наконец выпустила из лёгких воздух, что так долго не мог оттуда вырваться, и теперь пыталась найти в мрачном выражении лица собеседника хотя бы намёк на издёвку. И не нашла. - Ты совсем другой, - прошептала она, прокашлявшись и неуверенно взглянув на него. - То есть, я хочу сказать, что ты очень поменялся, и... это комплимент. - А ты совсем не изменилась. - Это хорошо или плохо? - Я не имел ввиду ничего плохого, - сказал он, отводя глаза. - Так что... Можешь считать, что это тоже был комплимент. Она улыбнулась. - Тогда спасибо. Он кивнул ей и принялся за свой уже привычный ритуал, положив розу на могилу. Поднявшись, он на пару секунд задержался, одарив Гермиону своим печальным нечитаемым взглядом. - Увидимся в следующем году, - прямо сказал он и ушёл. Выждав, пока скрипящие на снегу шаги утихнут вдали, Гермиона лишь чуть сильнее улыбнулась. - А ведь он не такой уж и плохой, ведь так? *** 14 февраля 2002 г. Из-под своих длинных ресниц Гермиона всматривалась в лицо Драко: в его темные ямочки на щеках и серо-голубые радужки. Он был бледен, но не как эти милые фарфоровые статуэтки. А ещё она не могла понять, то ли он похудел, то ли просто за все эти недели лицо вытянулось из-за крепко сжатых челюстей. Разумеется, она прочла все статьи в газетах и теперь вполне ожидала увидеть внешние изменения в нём, но он выглядел куда лучше, нежели она себе представляла, что не могло не настораживать. Они и словом не обмолвились с тех пор, как она пришла, что не особо-то удивительно, учитывая их предыдущие встречи. Но этой ночью молчание дико давило на нервы, и в гнетущем отчаянии Гермиона решилась его разорвать. - В этом году зима теплее, - негромко сказала она. - Тебе так не кажется? - Тебе так хочется обсудить погоду? - почти придирчиво спросил он. - Так по-британски. Она сжала губы. - Я всего лишь пыталась... - Не нужно ходить вокруг да около, - отрезал Малфой. - Меня, блять, бесит, когда так делают. - Ладно, - она прерывисто вздохнула. - Я слышала о твоём отце. Мне очень жаль... - Не стоит, - перебил он её. - Ты его ненавидела, и было за что. Нахмурившись, она повернулась к нему. - Что бы я ни чувствовала по отношению к твоему отцу, когда я узнала об этом в новостях, в первую очередь я подумала о тебе. И я сочувствую твоей утрате. Подозрительно прищурившись, он пытался выискать в ней хоть какой-нибудь намёк на неискренность. И, очевидно, довольный её ответом, кивнул головой. Черты лица немного смягчились. - Я в порядке, Грейнджер. Прошёл не один месяц, да и это не оказалось сюрпризом - он был болен. - Я знаю, но вот пресса не оказалась особо... тактичной. - Это тоже было ожидаемо, - сказал он, после чего добавил: - Кстати, о новостях. Я слышал о вас с Уизли. Её глаза удивлённо расширились. - А... Ну да... - Мне не жаль. - Ч-что?.. - запнулась она. - Мне не жаль, что вы с Уизли расстались, - спокойно начал свои разъяснения Драко. - Это было всего лишь вопросом времени, когда ты внемлешь голосу здравого смысла. Уизли нужна мать, а не возлюбленная, а ты для этого слишком независима и амбициозна. Гермиона даже приоткрыла рот, пытаясь собрать все мысли в кучу. - Уж извини, Драко, но ты не знаешь меня настолько хорошо, чтобы судить о чем-либо. - Да неужели? Я знаю тебя ровно столько, сколько Поттер и Уизли. Возможно, не настолько близко, но говорить, будто бы я тебя не знаю, неверно. - Но я... - Если, конечно, у тебя не было другой причины порвать с ним. - Мы росли не вместе, - защищалась она. - В разных местах... - Твои цели ему попросту не подходили, - весомо вставил он. - Что ещё раз подтверждает моё мнение насчёт твоих амбиций. Не нужно оправдываться, Грейнджер, этот разрыв был неизбежен. Она оборонительно сложила руки на груди. - И с каких же это пор ты столь наблюдателен в отношениях? - Ни с каких, - с ухмылкой ответил он. - Я просто с ходу умею определять неудачи... - Между прочим, наши отношения были очень хорошими. - Хорошими? - скептически переспросил Малфой. - С каких пор слово "хороший" стало синонимом слова "скучный"? Её лицо скривилось от ярости. - Вот же грёбаный... - Не пойму, почему ты обижаешься, - снова прервал он её. - Вообще-то я тут комплиментами рассыпаюсь в твою сторону. Кстати, слышал о твоей работе в Министерстве. Очень впечатляет. - Оу, - ответила девушка, мгновенно сбитая с толку. Снова. - Спасибо, конечно, но все-таки я не согласна с тем, что ты сказал о наших отношениях с Роном. Да и вообще, мне неприятно обсуждать их с тобой. Без обид. Малфой лишь пожал плечами. - Без обид, так и быть. Ты бы хотела закрыть эту тему? - Да, хотела бы. - Я не против. Все-таки Уизли не самая воодушевляющая тема для беседы. Она закатила глаза. - Знаешь, Рон очень даже милый... - Ещё один последний вопрос на эту тему, - резко вставил Драко, - и тогда обсудим что-нибудь другое. Если это не коснётся моего отца, конечно. Гермиона невольно подумала, кого же любопытство погубит первым - её или Живоглота. - Спрашивай. - Как думаешь, вы смогли бы снова встречаться? Она очевидно не ожидала подобного, и её выражение лица, она не сомневалась, выдавало её с потрохами. - М-м... нет, - после недолгого колебания созналась Гермиона. - Романтика уже давно исчезла из наших отношений, и, как бы грустно не было это признавать, теперь мне стало немного... Ну... - Легче. Он говорил о смерти Люциуса. И безмолвное понимание этого повисло между ними вместе с облачками пара их дыхания. Гермиона лишь понимающе кивнула. Теперь их молчание не приносило ни комфорта, ни неловкости. Оно просто было, как и они. Как и всё остальное. - Расскажи о ней, - задал привычный вопрос Драко, повернув голову в сторону могилы. - А вообще, насколько мне не изменяет память, ты говорила что-то о её любимой музыке и о группе. О каких-то Жуках*... - "Жуки"? - воскликнула она. - "Жуки"? - Кажется, именно так ты и... - Битлз, Драко. Я говорила про Битлз. Он направил на неё взгляд, полный скуки. - Я был близок. - Вообще-то нет, - упрямилась она. - Битлз - это революционная группа, которая полностью изменила культуру маггловской музыки. - Если ты случайно забыла, Грейнджер, - медленно пояснил тот, - моё воспитание не предполагало знакомство с культурой магглов. - Ну ладно, ответ засчитан, - недовольно нахмурилась Гермиона. - В любом случае, Тонкс была от них без ума. Думаю, это папа её приучил. А любимая песня Тонкс - `I Want to Hold your Hand`. - Звучит будто какая-то легкомысленная балладка. - Нет, вообще-то. Хотя, погоди! Кажется, у меня есть... - она затихла и, порывшись в своей сумке, достала какое-то маленькое устройство. - Вот он! Драко подозрительно покосился на эту странную незнакомую штуку. - Что это за хреновина? - Это портативное маггловское устройство для прослушивания музыки, - пояснила она, доставая ещё и свою палочку. - У меня на нём есть эта песня. Если я слегка поколдую, она начнёт играть... - Грейнджер, это действительно так уж необходимо? - Помолчи! Это вообще ненормально, что ты их раньше не слышал, - строго отчеканила девушка, и, как только заиграло вступление, триумфально улыбнулась. - Не очень-то и похоже на балладу, не так ли? Он не ответил. Когда она невольно начала покачивать головой в такт, то с удивлением обнаружила отсутствие на лице Драко какого-либо рода насмешки. Уже позже, в своей постели, она долго думала, в какой же момент она начала чувствовать себя настолько легко в его присутствии. Настолько, что уйдя с головой в эту песню, она начала ей подпевать: - "I want to hold your hand. And when I touch you I feel happy insi..."** - её голос утих, как только она обнаружила, что Драко восторженно смотрел на неё, а его полуухмылка переросла в почти улыбку. Смутившись и густо покраснев, она прокашлялась и выключила музыку. - Ну вот... Теперь ты о них хоть какое-то понятие имеешь. - Почему ты остановила? - все ещё улыбаясь спросил он. - Такое чудное зрелище! - Ой, да заткнись ты! Так вот, это и была её любимая песня. - А кажется, что твоя, - сострил блондин. Она плотно сжала губы. - Как же раздражаешь... - Ты восхитительна. После этих слов лицо Драко снова окаменело, а Гермиона пыталась не уронить челюсть. Потом несколько секунд изучала его лицо в поисках неловкости или хотя бы насмешки, однако оно оставалось все таким же спокойным. Она даже засомневалась, не послышалось ли ей. - Прости, что ты сказал? - Ничего важного, - решительно отрезал он, потянувшись рукой в карман за чёрной розой. И тут он повернулся к ней, глядя так нежно, что она ненамеренно задержала дыхание в ожидании. Она заметила его нервно сжимающиеся руки, словно он не мог решить, что ему делать дальше. Ей даже на мгновение показалось, что он вот-вот протянет их к ней и коснется. Но очень скоро к нему вернулся его обычный облик, и она поняла, что момент упущен. - Доброй ночи, Грейнджер, - сказал он, после чего развернулся и ушёл. - Доброй ночи, Драко. * Если произносить название группы вслух, то оно имеет тоже произношение, что и слово "beetles", которое переводится как жуки. ** "Я хочу держать тебя за руку. Когда я прикасаюсь к тебе, я чувствую себя счастли..." *** 14 февраля 2003 г. Он опаздывал. Она всегда приходила на кладбище к одиннадцати, и он всегда был на месте. Всегда. И когда шла сюда, она ожидала вновь увидеть его силуэт у могилы Тонкс, но когда обнаружить его там не удалось, её охватила нерешительность. Грудная клетка сжалась от волнения за Малфоя - вдруг с ним что-нибудь случилось? Или ему просто надоела эта их скорбная ежегодная церемония? Все двенадцать месяцев её мучило чувство, будто с прошедшего Дня Валентина они не закончили начатое. И эти мысли появлялись у неё в голове порою в самые неожиданные и неподходящие моменты. Пару раз она даже пыталась связаться с ним, но в последний момент успевала передумать. Как бы странно и даже жутко это не звучало, кладбище стало для них двоих своего рода святилищем, и порою Гермиона думала: предложи она ему встречу где-нибудь в другом месте, будет ли это считаться разрывом их внегласного договора? И вот её снова поглотили эти мысли, как вдруг она услышала шаги позади себя. И как только она увидела Драко, идущего прямо к ней, тревога, что сковывала её до этого, тут же отпустила. Когда он подошёл, она не смогла сдержать тёплой приветственной улыбки. - Я уже сомневалась, придёшь ли ты. - Меня задержали, - ответил он. - По работе. - Ясно, - тихо промолвила она. Он удивлённо приподнял бровь. - Что не так, Грейнджер? Неужели ты бы по мне скучала, не появись я сегодня? - Я... расстроилась, когда не увидела тебя здесь, - неловко призналась она, слегка покраснев под его поражённым взглядом. - Знаешь... Тут довольно одиноко, да и это стало, вроде как, местом нашей встречи. Он был явно слегка ошеломлен от такой Грейнджер. - Хочешь сказать, ты наслаждаешься моим обществом? - Очевидно, что да, - пристыженно ответила она. - Я растерялась, когда не увидела тебя здесь. Ты всегда приходишь раньше меня. - Как я и говорил, проблемы на работе. Министерство пытается выкупить у меня права на поставку ингредиентов для яда, так что они решили... - И даже не поиздеваешься над моим признанием? - неожиданно спросила она. - С чего бы это? Мы, вроде как, условились, что не против компании друг друга. - Ну ведь существует разница между тем, чтобы наслаждаться компанией, и быть не против её. Черты его лица слегка изменились, будто бы поглощая смысл её слов. - Да, определённо существует. Слегка укусив себя за нижнюю губу от волнения, она всё-таки решилась на вопрос: - Могу я кое-что у тебя узнать? - и после кивка продолжила: - Что ты обычно делаешь перед моим приходом? - Жду тебя. Она не успела усмирить вырвавшуюся улыбку. Рассматривая его, она ощутила нежное тепло где-то в области груди. Он глядел на неё в ответ, но когда ей показалось, что его взгляд упал на губы, её пульс заметно ускорился, во рту пересохло. - Расскажи мне что-нибудь о себе, - сказал Драко. Гермиона замялась, глядя на могилу Тонкс. - Ты хотел сказать "о ней"? - Нет, о себе. Расскажи что-нибудь. Она уже подумывала о возражениях или смене темы, но ей стало интересно, куда же это всё приведёт. - Мой любимый цвет... - Голубой, - закончил он за неё. - Я знаю. - Ты... знаешь? - Конечно, - пожав плечами, ответил Драко. - Мы ведь уже говорили, что знакомы годами. Вообще-то, даже больше десятка лет. Я знаю, что голубой - твой любимый цвет. - Но откуда? Я же никогда... - Ты надевала голубое платье на Святочный бал. Единственным украшением, что я когда-либо на тебе видел, был голубой браслет. Перчатки у тебя тоже всегда голубые, - буднично перечислял он. - В этом ничего такого. Ты ведь тоже наверняка знаешь мой любимый цвет. Гермиона пристально изучала его взглядом. - Обычно ты носишь всё чёрное и серое, но твой любимый цвет - зелёный. У тебя зелёный шарф, а ещё в твоём кольце - изумруды. В любом случае, это довольно очевидно и даже стереотипно, ведь это цвет Слизерина. - И тем не менее ты знаешь. Расскажи мне что-то, чего я не знаю о тебе. Она усердно размышляла, отбрасывая сами собой разумеющиеся или не достаточно существенные вещи, пока Драко в ожидании следил за этим процессом со слегка склонённой головой, от чего чёлка падала на глаза. Гермиона осознала, что он таким образом придвинулся ближе. - Я боюсь темноты, - наконец сказала она. - Ещё с детства. Когда я засыпаю одна, то оставляю включённой лампу. Примерно секунду он осмысливал полученную информацию, после чего удовлетворительно кивнул. - А я наоборот не могу спать со включенным светом. Расскажи что-нибудь ещё. В этот раз получилось быстрее. - У меня нездоровая склонность к чаю. В день могу выпить около четырёх кружек. - А я, опять же, наоборот чай терпеть не могу, - с лёгкой усмешкой сказал он. - Ещё. Она опустила взгляд и решилась на ещё одно откровение. - Мне всё ещё снятся кошмары о войне. Его улыбка потухла. - Ну хоть что-то общее. - Тебе тоже? - Думаю, почти всем, кто в ней участвовал, они снятся, - он вздохнул. - Но да, мне тоже. И иногда о тебе. - Обо мне? - Последние пару лет. Полагаю, это стало следствием нашего недавнего... мирового соглашения, - низким тоном пояснил он. - И в основном эти кошмары о том, что делала с тобой в Мэноре Беллатриса. Она вздрогнула от нахлынувших на неё воспоминаний, в висках как будто разразился гром. - Драко... - Мне нужно было вмешаться... - И я понимаю, почему ты этого не сделал, - искренне уверяла она его. - Ты просто не мог. И я никогда не винила тебя за это. Его губы подёрнулись, а челюсть сжалась. - А вот в этом мы с тобой точно отличаемся. Глаза Драко наполнились раскаянием, уголки губ опустились вниз, и эта подлинность чувств зачаровала Гермиону. Таким она не могла припомнить его ни разу. Разбитый и раскрытый, каким видеть его могла только лишь мать. И что-то внутри шевельнулось. Она наверняка так и не сможет понять, откуда возникло это неожиданное желание - поцеловать его в щёку. Даже когда Гарри и Рон падали духом, она ограничивалась обычными объятиями. А теперь она приближалась к нему, чтобы прикоснуться губами к его коже так, будто ничего противоестественного в этом и нет. Однако, заметив это движение, он повернулся к ней лицом, и в итоге поцелуй пришёлся на уголок его губ. Гермиона слишком поздно осознала свою ошибку, когда, задержавшись губами на небольшой ямочке ещё на несколько мгновений, она, в конце концов, отпрянула, пытаясь перевести дыхание. Их лица были в паре сантиметров друг от друга, и девушка украдкой взглянула на Драко из-под густых ресниц. Она ожидала увидеть отвращение или оскорбление, но он был полностью расслаблен, полуприкрытые глаза изучающе скользили по её лицу, и в определённый момент сфокусировались на полуоткрытых губах, и вдруг ей показалось, что он её поцелует. Она ждала: одна, две, три секунды, но, в итоге, поняв, что момент был упущен, быстро отошла от него, во власть холодного ветра. - П-прости, - запнулась она, поправляя выбившийся локон волос за ухо. - Обычно я... так себя не веду. Едва заметно облизнув губы кончиком языка, он заговорил: - Тебя смущает место или я? - Полагаю, и то, и другое в какой-то степени. Он кивнул и сделал пару шагов к ней, так что теперь она чувствовала его тёплое дыхание кожей. - И что же со мной не так в таком случае? - Не знаю, - совсем тихий ответ. - Мне следовало подумать, приятен ли тебе этот... жест... - Поцелуй. - Это был не совсем поцелуй, - попыталась оправдаться она. - Разве что лёгкое касание. - То же самое, - прошептал он, склоняя голову всё ниже к ней. - И ещё. Позволь мне решать, что для меня приятно, а что - нет. Гермиона резко выдохнула, когда он наклонился ещё ниже. Она слышала собственный пульс в ушах, а тело замерло в ожидании... чего-то. Но он просто повторил её предыдущее действие, оставляя на уголке губ продолжительный поцелуй. Нет. Касание. Она закрыла глаза и глубоко выдохнула, приподняв лицо. Но когда она ощутила мягкие губы на своих, то сделала шаг назад. - А тебе было приятно? - спросил Драко. Щёки были очень горячими, но когда он вновь наклонился к ней, и она поняла, что за этим последует поцелуй, вся кровь отпрянула с её лица. Приоткрытым ртом она ощущала его дыхание, но реальность уже захлестнула её с головой, и она поспешно отошла от него. Тяжело дыша, отвела взгляд вниз, на землю, искренне желая сквозь неё провалиться и думая о том, будет ли там для неё слишком темно, учитывая тех людей, что сейчас под её ногами. Она смогла заставить себя взглянуть на него, однако теперь кое-что изменилось: его привычная маска безразличия снова вернулась на место. - Буду считать, что это было "нет", - спокойно сказал он, засовывая руку в карман. Он вытащил розу, но в этот раз лепестки были не чёрного, а красного цвета. Он протянул цветок девушке и, пока та все ещё терзалась сомнениями, буквально вложил розу в её руку. - С Днём святого Валентина, Грейнджер. Волосы на её затылке поднялись дыбом, когда он прошёл мимо неё, и они слегка соприкоснулись плечами. Гермиона не могла сказать ни слова. Она подождала, пока звуки шагов не стихнут, и, все ещё находясь в лёгком шоке, поднесла прекрасную красную розу ближе к лицу. Осторожно проводя кончиками пальцев по багровым лепесткам, она вдруг дернулась, случайно зацепив острый шип, и внезапно ощутила себя очень одиноко. Растерянно. И смущённо. *** 14 февраля 2004 г. В этом году снега тоже было много. Гермиона пришла на кладбище и прошла по знакомой тропинке; в животе затягивался тугой узел. Воспоминания об их странной прошлогодней встрече преследовали её все последующие месяцы. Её терзали угрызения совести за такую неоднозначную смену приоритетов, поэтому она неустанно твердила себе, что приходит на кладбище только ради Тонкс и что должна забыть обо всём, что случилось с Драко. Или не случилось. Она правда пыталась сделать вид, что ничего не помнит, и это вообще ничего для неё не значит, но между ними явно возникла искра. В принципе, появление определённой связи и интереса - это нормально, учитывая обстоятельства. И всё-таки их связь была настолько поразительной и всепоглощающей, что игнорировать её просто не получалось. Всё это время в сознании надоедливо жужжало желание увидеть Драко, в то время как сама хозяйка пыталась образумить себя хотя бы тем, что зацикленность на недопоцелуе - это ненормально. Однако понять, хочет она прекратить эти встречи или жаждет их, не удавалось, и это немало её тревожило. Она нахмурила брови, когда заметила Драко у того самого дуба. Когда она дошла до него, из мужских уст вырвался туманный пар дыхания. Нервный комок в её груди уже готов был вспыхнуть. Он кивнул в знак приветствия с неизменным выражением лица, разве что сейчас уголок его губ приветственно приподнялся. - Почему ты не возле Тонкс? - спросила Гермиона. - Я пришёл увидеть не её, - сказал он. - Я пришёл увидеть тебя. Сердце резко подпрыгнуло, и Гермионе пришлось вцепиться во все остатки своей рациональности и, сфокусировавшись на растущем позади него вязе, ответить: - Что ж, тогда... Тогда тебе не следует здесь быть в принципе. Я пришла, чтобы отдать долг уважения другу... - Такое ощущение, что мы вернулись во времени к нашей первой встрече. Я думал, что мы уже прошли этот этап. - Драко, я не собираюсь тебя развлекать и играть в твои игры. - Никаких игр, Грейнджер. Только незаконченные дела. Она тяжело сглотнула. - Если тебе нужно... обсудить со мной что-либо, почему ты не связался со мной раньше? - По той же причине, что и ты. Всё это время я раздумывал, было ли это минутной слабостью с обеих сторон или же... или же новым шагом. - Поджав губы, он добавил: - Как бы ебануто сейчас не прозвучало, но мне кажется, что наши встречи здесь переросли в традицию. - Не вижу особой логики. Пожав плечами, он отошёл от дерева. - Возможно и так, но какой-то смысл в этом есть, не думаешь? - Ну ты и придурок! - выругалась девушка и попыталась уже было пройти дальше, мимо него, как дорогу ей перегородил сам Малфой. - Уберись к чертям с дороги, Драко! - В чём проблема? - Не смей... - Нет, ты скажи мне, Грейнджер, - упорствовал он. - Тебе ведь есть, что сказать. - Да, есть кое-что. - Ну так давай! - уже довольно раздражённо подстрекал он. - Не сдерживайся! Что тебя так злит? - Что меня злит? Да то, что в прошлый раз ты просто ушёл после того... что случилось! - яростно воскликнула Гермиона. - И из-за тебя я чувствовала себя полной дурой! - А что, по-твоему, чувствовал я, когда ты отшатнулась от меня, как от прокажённого? - бросил он, подойдя ещё ближе. - Я не заметил в этих действиях особого поощрения, так что уж прости, что не бегал за тобой после этого. - И ты решил, что прийти сюда после случившегося будет лучшей идеей? - Как я уже говорил, это стало нашей традицией, так зачем же её нарушать? К тому же, судя по твоей реакции, ты бы не пришла в восторг, увидев меня в своём офисе или дома. По лицу вижу - ты знаешь, что я прав. Она упрямо поджала губы. - Ты ещё не настолько хорошо меня знаешь, чтобы... - Да твою же мать, Грейнджер! - выпалил он. - Я знаю тебя. Ты ещё не поняла? Я знал - ты будешь ощущать вину за то, что приходишь сюда не ради Тонкс и всего этого. - Я пришла как раз-таки ради Тонкс, а не тебя... - Я знаю, что ты до смешного упряма и вселенски сложна, - игнорировал её слова Малфой. - И не дай, блять, Мерлин, если ты в чём-то окажешься неправа, а иначе Министерство просто рухнет. - Заткнись... - Я знаю, насколько ты сообразительна, остроумна и предана, - смягчившимся тоном продолжал он. - И знаю, что уважаю тебя. Гермиона надрывно выдохнула, отчего белый от холода пар их дыхания смешался, и только сейчас осознала, насколько близко они были друг к другу. - Я знаю, что нравлюсь тебе, - уверенно заявил он и слегка улыбнулся, заметив её удивлённо-смущённый взгляд и покрасневшие щёки. - И что ты нравишься мне. Она поперхнулась воздухом. - Вот это самоуверенность... - С каких пор самоуверенность и правота - одно и то же? - ответил он. - Да и не похоже, что ты можешь это отрицать, учитывая, что именно ты проявила инициативу в прошлом году. - Это был просто лёгкий чмок в щёку! Он усмехнулся, кивнул и сделал последний шаг, разделявший их. - Вот об этих незаконченных делах я и говорил. Она едва успела судорожно вдохнуть воздух, как он уже склонил над ней свою голову, и его губы непривычно легко коснулись её. Движения сухих губ создавали колкое трение, словно хрустальными осколками. И когда одна его рука коснулась подбородка, а вторая зарылась в волосы, она больше не могла сдерживать себя, легко проводя кончиками пальцев по линии скул и челюсти. Она выдохнула прямо ему в рот, когда ловкий язык скользнул внутрь. А потом ласково провел по её языку, на что она, вспыхнув, притянула Драко ещё ближе к себе за шею. Чувствуя, как со всё сильнее распаляющимся поцелуем мужская ладонь крепче сжимается на её волосах. Весь год не дававшие ей покоя вопросы о том, как же это - поцеловать Драко Малфоя, теперь возбуждали в ней желание попробовать его запах, его вкус. Она не сдержала стона, когда он внезапно прикусил зубами её нижнюю губу и через несколько мгновений выпустил её лишь за тем, чтобы впиться в неё новым поцелуем. Затем Драко провел губами дорожку вниз по мягкой щеке, целуя теперь чувствительную часть кожи возле уха и шеи. Гермиона даже откинула голову назад, оголяя участок шеи ещё больше. Однако пару секунд спустя, приоткрыв веки, увидела одиноко стоящий вяз, и околела. - Стой, погоди, - сказала, оттолкнув его от себя. - Какого чёрта мы творим? Он скептично взглянул на неё, растирая губы друг о друга, на что она усиленно пыталась не обращать внимания. Или хотя бы делать вид. - Думаю, это называется поцелуем, Грейнджер. - Драко, я серьезно. Как ты можешь знать, что мы подходим друг другу, если за пять лет встретились лишь несколько раз? - А несколько лет до этого не в счёт? - Ты про те, в которых мы друг друга ненавидели? - заметила она. - Почему ты так уверен, что всё получится? - А почему ты так уверенна, что нет? - ответил он вопросом на вопрос. - И я вовсе не уверен. Я думаю, именно так и ведут себя люди, которые нравятся друг другу, прежде чем понять, чего они хотят от этого союза. Знаю, звучит по-идиотски, ну и фиг с ним. Сложив руки на груди, она упорно подавляла свою улыбку. - У тебя на любой вопрос найдётся ответ, не так ли? - У тебя всё равно найдётся ещё хотя бы один вопрос, - сказал он, отвлечённо перебирая пальцами выбившуюся прядь её волос. - Так да или нет? - О чём именно ты спрашиваешь? - Об этом мы узнаем только за пределами кладбища. Проведи эту ночь со мной. Она поперхнулась и отошла назад. - Извини меня, Драко, но я не тот тип девушек, которые... - Я не об этом, - перебил он её, не сдержав улыбки от подобного хода её мыслей. - Честно, Грейнджер, даже не думал, что у тебя такая извращённая фантазия. - Ты сказал... - Я знаю одно кафе неподалёку, в Сохо, которое работает допоздна, - пояснил мужчина. - У нас ещё час до конца Дня Святого Валентина, так что дай мне этот час, и мы посмотрим, к чему он нас приведёт. Гермиона неловко переступала с ноги на ногу, косясь на могилу Тонкс. - Но как же она? - А она останется здесь, Грейнджер, - ответил он. - Ты можешь придти к ней с визитом в любой другой день в году, но сегодня я прошу тебя побыть со мной. Он достал руку из кармана и протянул ей, и где-то в сознании Гермионы всплыл голос Тонкс, напевающий "I Want to Hold your Hand", и она ответила ему тем же, хватая его за руку и переплетая их пальцы вместе. И они ушли. Рука в руке. *** 14 февраля 2065 г. Напевая небезызвестную песенку Битлз, Гермиона вытащила из кармана розу. Ей сложно было понять, то ли этот год был слишком холодным, то ли возраст сделал её более чувствительной к температуре. Казалось, что снег ложился ей прямо на кости и окутывал суставы. Суровый порыв ветра сорвал шляпу с её головы, выпуская короткие седые пряди развеваться вокруг лица. Провожая взглядом скатывающуюся вниз шляпу, она тяжело вздохнула, осознав, что она уже не побежит за нею, как раньше, годы и годы назад - возраст незаметно украл почти всю её энергию и подвижность. Коченея от холодного ветра, обдувающего открытые теперь уши, она повернулась к могиле и протянула подрагивающую руку к надгробной надписи. По щекам скатились слёзы. В очередной раз. - Как же я скучаю по тебе, - сказала она вслух. - Дети и правнуки тоже. Они хотели пойти со мной, но... Я решила побыть с тобой наедине. Как в старые добрые времена. Она шмыгнула носом и прокашлялась. - М-м... Вчера мы с Лирой ходили в Косой переулок, покупали Тубану книги на сентябрь, - бессвязно бормотала она. - Думаю, он хочет поступить на Слизерин, как и его кузены. Ах да, бизнес Келума процветает. Он так похож на тебя, что это меня даже пугает порою. Она повертела ствол розы в руках, но даже не вздрогнула, уколов палец шипом. Глядя на черные лепестки, она чувствовала, как слабеют колени. - Больше некому отвечать на мои вопросы, - надломленным голосом молвила она, глотая тугой ком в глотке. - Дети пытаются помочь, но не выходит. Я... Я потеряна. Втянув в себя холодный воздух, она опустила розу на могилу, а после положила руки на сердце. - Не думаю, что долго протяну, - сказала тихо Гермиона. - Я всё время чувствую усталость. Я чувствую, как сердце постепенно останавливает свой ход. Откровенно говоря, это началось с тех пор, как ушёл ты. Но я думаю... Я думаю, что покидаю этот мир. Я не могу сказать этого детям, но, знаешь... Я не боюсь. Я просто... Я хочу увидеть тебя. Руками, что скрывались под перчатками, она стерла мокрые дорожки на щеках. Это были его перчатки. - С Днем Святого Валентина, Драко. Прибереги мне там местечко рядом с тобой.