Таблетки?

— Черт! — выругался Эдди, вытряхивая содержимое сумки на стол. Пару минут назад он считал, что голубая упаковка таблеток глубоко на дне сумки, но сейчас он просто стоял в полном недоумении. Не то, чтобы он нашёл ее не на дне или не в сумке. Ее попросту нигде не было! Ни под столом, ни за столом, ни на полке, ни под кроватью, ни в кармане, ни в сумке, твою ж мать! И все бы ничего, если бы к горлу сухим комком не подбирался приступ аллергии. Только что он выпил раф с лесными орехами и мёдом и теперь сильно сожалел об этом. Кофе, конечно, вкусный и такой горячий, с пенкой, хорошо бодрит с утра. Но Эдди не рассчитывал на то, что раф вызовет у него приступ и уж точно не рассчитывал на то, что таблеток в доме не окажется. Мутным взглядом он обвёл комнату и плюхнулся на кровать. Голова кружилась, а самого Эдди слегка подташнивало. В горле запершило и стало тяжело дышать, а ингалятор, как на зло! был полностью использован и не заправлен безответственным Эдди. Он, конечно, понимал, что не продержится и пары минут в сознании. Ещё немного, и он точно провалился бы в обморок, если бы кто-то громко не постучал в дверь. Собрав оставшиеся силы и заставив онемевшие мозги дать сигнал конечностям двигаться, Эдди прошёл из своей комнаты в прихожую, громко шаркая по полу тапками. Он честно не понимал, почему приступ ослаб и откуда взялись силы дойти до двери, но сейчас это его не очень-то волновало. Ведь там — за дверью, находилось его единственное спасение. Единственное спасение по имени Риччи, поправив чёрную оправу очков на носу, со всей дури задолбило кулаком в дверь. — Ага. — все, что смог из себя выдавить Эдди, когда друг наконец вошёл. Риччи взволнованно посмотрел на парня, чуть наморщил нос и обвёл взглядом комнату. — Годы идут, а Эдди все тот же Эдди. — он бросил скейт прямо в прихожей и направился на кухню — Ты бы хоть прибрался тут. Не стыдно в такой бедлам девушек водить, а? — во взгляде его мелькнула досада, но он тут же постарался скрыть ее, наклонив голову и завесив глаза челкой. Эдди поёжился. Его сильно морозило, голова трещала по швам и самое страшное, что он понимал, что вот-вот забьётся в приступе астмы. А здесь все ещё стоит Риччи и не намерен уходить, вот только Эдди не особо хочется, чтобы он застал его в таком состоянии. — Каких нахрен девушек, Ри? — прохрипел он. Сил назвать полное имя друга не было, а потому он обошёлся обычным сокращением, которое тот самый Ри терпеть не мог. Предложение получилось каким-то оборванным, словно недосказанным, но оно и понятно почему. Эдди тут же зашёлся приступом кашля, чувствуя, что с каждым выдохом, горло все больше отекает. — Таблетки… — все, что сумел он выговорит сквозь кашель и упал на стул. Еле придерживаясь за спинку коварного длинноногого деревянного товарища, Эдди совсем не заметил, как взметнулся по кухне Риччи. Он начал хлопать дверцами шкафчиков, вышвыривать из них злополучные коробочки и баночки, не находя нужных, кидать остальные на пол и на близлежащую барную стойку. Эдди склонил голову, закрыл глаза и откинулся на спинку стула, на который забрался путём наисложнейших (как ему тогда казалось) манипуляций. — Твою мать! — заорал Риччи, с силой захлопнув последний шкафчик и уселся на пол прямо рядом со стулом Эдди. Он замешкался, прежде чем сказать следующее: — Эдди, просто обещай, что-то, что ты сейчас увидишь — ты никогда никому не расскажешь. И не будешь меня об этом спрашивать. Окей? — не дождавшись ответа от обессилевшего Эдди, он принялся рыться в карманах. Спустя пару секунд в его руках оказалась точно такая же коробочка, как и у Эдди, на которой перманентным маркёром значилось: «Первая помощь Эдди». Рядом красовалось маленькое сердечко. Он вскрыл одну из отделений и вынул оттуда зеленую таблетку. Сунув последнюю Эдди в рот, он буквально долетел до раковины, и, набрав воды в стакан, залил его в рот друга. Следующие шесть минут и тридцать девять секунд жизни Эдди стали самыми страшными и одновременно самыми лучшими. Риччи сел рядом, приобняв друга за плечи и засёк время на невесть откуда взявшихся часах. Точно таких же часах, как и у самого Эдди! Эдди прильнул к другу и положил ему голову на плечо, чем сначала поразил, а после обрадовал Риччи. Он бы пролежал так целую вечность, но приступ отошёл, потому нужно было подавать признаки жизни, а не то Риччи надумает, что таблетки не подействуют. — Ты как? — Риччи слегка потряс друга за плечи. Эдди тут же поднял голову и окинул его однако очень двусмысленным взглядом. Он наклонил голову, томно улыбнулся и, блеснув карими глазами, заговорил: — Значит, никому не рассказывать? — он буквально съедал Риччи взглядом, заставляя того отклонится назад и напугано смотреть на него. — Э-э-э… — протянул Риччи, даже не удосужившись поправить очки, которые, казалось, вот-вот съедут с носа совсем. В руках он все ещё крепко сжимал коробку с таблетками, пытаясь безуспешно сунуть ее за пояс. — Риччи. — все так же томно и слегка насмешливо повторил Эдди, улыбаясь — Где мои таблетки? — Таблетки? — удивленно переспросил Риччи чуть дрожащим голосом. — Таблетки. — повторил Эдди и с ловкостью выхватил пачку из рук друга. Риччи попытался схватить Эдди за руку, выбить злополучную коробочку с глупой надписью из рук, и, в конце концов! просто сбежать, но Эдди сделать этого ему не давал, умело перехватывая его руки, не забывая при этом держать коробку. Он взял пачку обеими руками, поднёс ее поближе к лицу и прочитал в слух: — Первая помощь Эдди. — он вдруг потеплел лицом, ухмылка слетела с его губ, заменившись счастливой улыбкой. Эдди заметил сердечко! Он не мог поверить своим глазам. Бывает же так! У тебя приступ, а ты своё счастье находишь. И так глупо, так глупо! Ведь это самое счастье, что сидит сейчас напротив, что так давно нравится Эдди и заставляет думать о нем каждую ночь. Это счастье, что заставляет гадать, а нравится ли он ему. Любят ли его в ответ? Пожалуй, Эдди никогда об этом не узнал бы, если бы не этот приступ и эта коробочка таблеток. Он открыл первую секцию из восьми и обнаружил в ней крайне интересное содержимое. Эдди совсем не замечал покрасневшего Риччи, который боязливо поглядывал на него поверх своих очков. Он бы сейчас сравнил себя с помидором, но даже помидор не мог похвастаться таким ярким цветом. Риччи разинул рот от удивления, когда заметил сияющую улыбку на губах Эдди. Он был готов зацеловать эти самые губы за эту чёртову улыбку каждый раз, когда он рядом. А тем временем Эдди изучал первую секцию коробочки. Помимо красно-белых капсул на крышечке изнутри была вклеена бумажка, на которой оглашена очень интересная инструкция: «Если у Эдди зудят глаза». Рядом красовался криво нарисованный глаз, но Эдди почему-то точно знал, что это его глаз. Такой же большой, карий и с пушистыми ресничками, прямо как у него! Риччи очень сильно разволновался. Он сидел, перебирал в руках завязки на своих многочисленных браслетах, которые стал носить совсем недавно. Их было штуки четыре, может пять, среди которых ярко выделялся один. Риччи склеил его сам из красной пряжи и оловянной округлой штучки, которую нашёл у папы в гараже. На этой самой штучке он выжег имя своего возлюбленного. Это должно было выйти очень красиво, прописными изящными буквами, но так писать сам Риччи не умел, а попросить кого-то написать мужское имя! (да ещё и имя его друга) не являлось для него вариантом. Потому написал сам, как смог. С одной стороны красовалось корявое «Эдди», а с другой — «Риччи». Это было очень удобным способом маскировки. Достаточно было просто перевернуть оловянную пластинку и это уже не имя возлюбленного, а его собственное. К тому же, таким расположением имён Риччи мог довольствоваться. Ему казалось, что это единственное место, где они навсегда вместе. Эдди вскрывал следующее отделение. Кровь громко стучала в ушах, сердце вот-вот выскочит из груди. Внутри — горсть красных таблеток и подпись: «Если Эдди чихает». Рядом, к большому сожалению Эдди, ничего не нарисовано. Только какой-то завиток, который поставили то ли случайно, то ли специально, но смысла за собой он явно не нёс. Эдди чувствовал, как его щеки розовеют все сильнее, а губы растягиваются в милейшей улыбке, обнажая белые зубы. Рядом сидел такой же довольный, но все же ещё подстёгиваемый сомнением и испугом, Риччи. Он так же глупо улыбался, смотрел на нежное хрупкое личико, на рассыпавшиеся по нему веснушки, на еле заметные щёки, на густые темные ресницы, закрывающие веко. Эдди откупорил крышечку третьей секции. «Если у Эдди болит голова». Но это то зачем? Неужели он предусмотрел все ситуации? Эдди был уверен, что именно такого человека не хватало в его жизни. Того, кто будет хранить его таблетки у себя в кармане, носить запасной ингалятор, не убегать после первого его приступа, иметь с собой часы, как у него, и любить его настолько, насколько любит он. Эдди не смог бы любить кого-то ещё, кроме кудрявого очкарика, сидящего напротив и глупо улыбающегося. И почему он скрывал эту заботу? Он боится своих чувств? А если он не знает, что чувствует к нему Эдди? Эдди на секунду задумался. А что, если это чисто дружеская забота. Если все это — просто потому что он считает его своим лучшим другом. Он смутился. Посмотрим, что будет дальше. Четвёртая секция. Только две таблетки чисто-белого цвета и никаких надписей. Риччи заметил замешательство на лице друга (или уже нет?) и наконец решил подать голос: — Это супрастин. Я их все наизусть знаю. — пояснил он. Эдди поднял голову и уставился на Риччи. Оба смущались, как дети малые, оба розовощёкие и неимоверно довольные. Но и напуганы не меньше. Эдди убрал одну руку с коробочки, так и не закрыв отделение. У него не было времени ставить ее на стол, закрывать крышечку каждой секции. Ему нужно было знать правду, и сделать это он решил именно сейчас. Он потянулся губами к губам напротив. Чуть наклонился вперёд, склонил голову вбок и едва коснулся своими губами чужих. Мир вспыхнул тысячей ярких красок, а в прикрытых веках, окутанных темнотой засветились салюты всевозможных цветных пятен. Эдди всегда представлял, что губы Риччи настойчивые, твёрдые и очень быстрые. Но все было совершенно по-другому, и ему так даже больше понравилось. Губы его оказались мягкими, податливыми, слегка потрескавшимися. Они медленно отвечали на робкие поцелуи Эдди, словно боясь спугнуть или сделать что-то не так. Эдди чувствовал, что навык поцелуев человека напротив гораздо больше, сам он попросту не умеет целоваться, потому что никогда и не пробовал. Тонкие пальцы пробежались по щеке и юркнули в волосы, зарываясь и перебирая густые каштановые пряди. Эдди закинул обе руки за шею Риччи, перекрестив их кисти. Таблетки со звоном полетели на плитку. Им было все равно. Они целовались, наверное, бесконечно. Ну, ему казалось, что они могут целоваться бесконечно. Эдди чувствовал, что в шортах жутко неудобно и очень тесно, в помещении стало в миг душно, и он бы с радостью сбросил с себя всю одежду. Риччи тоже готов был скинуть хотя бы дурацкие джинсы, сильно мешающие его движениям. Они уже жались друг другу изо всех сил. Риччи совсем не заметил, когда он успел встать со стула, подтянуть за собой Эдди и вжать последнего в стенку. Но плавные движения рук на рёбрах заставили его отбросить мысли в сторону. Эдди совершенно не помнил, куда закинул очки Риччи и волновался, что тот, опомнившись, отстранится. Нет, к черту очки, только пусть дальше целует. А очки они найдут. Потом. Таблетки усыпали весь пол на кухне. Их оказалось довольно много, парочку Эдди и Риччи успели раскрошить, пока добирались неровными шагами до стены, наступая друг другу на ноги и давя несчастные таблетки. Эдди встретился с чужим горячим, сладковатым языком, проникшим в его рот и начавшим обследовать десна и зубы, не постеснялся сам проникнуть в чужой рот и пройтись по острым клыкам. Риччи чувствовал, что дыхание Эдди совсем сбилось. Он уже хрипло дышал, иногда чуть постанывая. Но с астматиками такие шутки плохи, потому он чуть отдалился. Эдди громко дышал, все ещё хрипя. Он не отпускал его ребра, а Риччи все ещё держал руки на талии парня. — Это было… — Эдди задыхался, но отчаянно пытался что-то сказать и одновременно поймать ртом воздух. — Твоё личное лекарство от астмы. — закончил Риччи, крепко прижав к себе Эдди. Он обнял его в ответ и положил подбородок на плечо. Эдди был достаточно ниже, чем Риччи, потому проделать это ему было довольно сложно. Пришлось даже встать на цыпочки, но на чужом плече было тепло и уютно, так что Эдди совсем не волновало удобство. От долгих поцелуев шея Риччи затекла. Все таки ему приходилось наклоняться, чтобы достать до губ парня и компенсировать разницу в росте. — И как давно?.. — мастер реплик, заканчивающихся кашлем, подал голос. — По-моему, вечность. — Риччи вдруг усмехнулся и пожал плечами — А если ты про таблетки - всегда.