Девочка моя

Если бы страх имел способность материализоваться, он был бы большой бесформенной смесью, крайне липкой и неприятной на вид. Его размеры позволяли бы ему захватить тебя полностью, погружая в собственные «объятья», а ты бы просто стоял и не мог из них выбраться. Но страх не виден, и ты лишь чувствуешь его стискивающие лапы и холодок, что бежит по твоей коже вслед за мурашками. То чувство сковывающей тревоги, которое Рейчел испытала в тот вечер, так и не отпустило её. Оно крепко зацепилось в её памяти, и, как бы сильно девушка не хотела забыть обо всём этом, воспоминания того дня преследовали её по пятам. Стоило увидеть или услышать хоть что-то, что ассоциировалось у Рейчел с тем событием, как она сразу же мысленно переносилась в тот вечер и переживала всё заново. С тем же гниющим внутри чувством ужаса и с той же терзающей плоть болью. Когда Рейчел впервые видит его, она пугается. Замирает на долгую и мучительную минуту времени и стоит, словно вкопанная. Чувствует, как сердце яростно колотится в её груди и на миг задумывается, а не слышит ли это мужчина. — Не бойся, — миролюбиво произносит Лики сладким голосом и улыбается. — Подойди. Оторопь настигла её ровно в тот момент, когда она вошла сюда по его зову. Прошли лишь жалкие три минуты, и сейчас Рейчел всё также молчит и не двигается, стоя у самой двери этой комнаты. Она напряжена, словно натянутая струна, ей страшно, и она все ещё не может отвести своего взгляда от него. В голову почему-то лезут дурацкие мысли о том, в её представлениях он выглядел иначе — менее устрашающим и большим. — Рейчел, — окликает её мужчина, хмуря светлые брови. От неожиданности девочка резко вдыхает, и спёртый воздух касается её ноздрей. Она вздрагивает и вроде приходит в себя, наконец поднимая глаза на его лицо. Рейчел вглядывается в знакомые черты с особой внимательностью, но не узнает в них мужчину, занимавшегося её воспитанием вот уже столько лет. «Безумие, » — проносится в её голове. Ей хочется верить, что это просто дурацкая шутка, о которой она и не вспомнит на следующий день, но в то же время Рейчел прекрасно понимает, что это не так. Лики раздраженно вздыхает и закрывает глаза, еле сдерживаясь. Рейчел знает, что это значит, она боится гнева мужчины, и ей совсем не хочется злить его. Не сейчас, не в этой комнате и не при этих обстоятельствах. Она заставляет себя сделать шаг вперед, неистово желая ступить в обратном направлении и скрыться за дверью, пока у неё есть эта возможность. Ноги будто ватные, и само тело совсем не слушается её, но Рейчел делает ещё один шаг. Ближе. Она чувствует, что дрожит, пока расстояние между ней и креслом, на котором развалился мужчина, неумолимо сокращается. Рейчел оказывается возле Лики спустя ровно тринадцать шагов, каждый из которых давался ей так же трудно, как и первый. Она прикусывает внутреннюю часть щеки и моргает несколько раз, заставляя подступившие слёзы исчезнуть. На миг Рейчел задумывается, что было бы, если бы она всё-таки убежала. Настиг бы он её у входной двери или же позволил бы скрыться за нею, а уже после заставил бы её расплачиваться за подобную вольность? Минувшие события, среди которых были как удары, так и надругательства, не позволяют ей повторять своих ошибок, и она не смеет ослушаться. Алдос улыбается, но замечает, что в её глазах стоят слёзы, с которыми девочка довольно быстро справляется, и чуть встревоженно смотрит на неё. — Не волнуйся, — спокойно говорит мужчина. — Прикоснись к нему. Бороться со слезами становится всё сложнее, те всё настырнее рвутся наружу, а ком в горле становится более ощутимым. Она не глупая, и, хоть ей ещё только пятнадцать, она понимает, к чему всё идёт. Девочка смотрит в его холодные голубые глаза, стараясь отыскать в них хоть каплю сочувствия, но лишь помешательство царит в его взгляде. Страстное желание овладевает им, и мысль об этом заставляет Рейчел непроизвольно тихо пискнуть. Её рука трясется, когда Рейчел несмело кладёт её на его вставший орган. Она мигом подавляет желание вскинуть руку вверх и отпрянуть, ей противно, и Рейчел ежится. Голова кружится, и с каждой секундой дышать становится всё труднее. Боль в груди столь ощутима, что она вонзает ногти свободной руки в мягкую подушечку ладони, затмевая внутренние метания. — Умничка. Погладь, — едва сдерживая стон, произносит Алдос с блаженной улыбкой на губах. Рейчел очень хочется замахнуться и ударить мужчину по лицу, чтобы стереть эту грязную ухмылку и больше никогда её не видеть. Но вместо этого девочка лишь опускает взгляд вниз, призывая себя не думать о том, чьей плоти она сейчас касается. Мысль о том, что это Лики, человек, роднее которого у неё сейчас никого нет, невыносима, и Рейчел просто страшно представить, что будет дальше. Она уже давно узнала о сексе, но ей и в голову не могло прийти, что её первым мужчиной окажется её же опекун. После злосчастного пожара, унесшего жизни её родителей, Алдос действительно стал самым близким человеком для девочки. И пусть он почти и не заботился о ней, а также относился к девочке лишь как к эксперименту, запрещая ей быть излишне сентиментальной, Рейчел всё равно любила его. Просто оттого, что любить ей больше было некого. Но пока Рейчел еле сдерживает истерику, а внутри неё рушатся стены, Лики тихо постанывает от её прикосновений, желая большего. Алдос останавливает её и берет ладони девочки в свои руки. Он притягивает её к себе ближе, коленями зажимая её бедра между своих ног. И раньше чувствуя себя загнанной в ловушку, теперь Рейчел окончательно уверена в том, что она не сможет вырваться. Его ладони сжимают её тоненькие локти слишком сильно, но мужчина вдруг убирает одну руку, не переставая восхищенно любоваться маленьким клоном. Рейчел — безропотная и чистая малышка, овладеть которой кажется крайней вершиной удовольствия. Её невинность прекрасна, как и её тело, и мужчина не может ничего поделать со своими гнусными потребностями. Любуясь милейшим личиком, на котором красуется гримаса отвращения, Алдос мягко гладит её по щеке и чувствует, как его член пульсирует в бешеном ритме от едва контролируемого возбуждения. Нетронутая и такая естественная в своей безвольной безотказности, она разжигает его до потери малейших остатков рассудка. Лики мечтает как можно скорее оказаться внутри её хрупкого тела, но он терпит, растягивая удовольствие и делая всё крайне медленно, осторожно. Мужчина с нежностью вытирает её одинокую слезинку, не прерывая их зрительного контакта ни на секунду. Страх в её глазах граничит со смирением, а слёзы, что заполняют их, лишь добавляют омерзительной обворожительности картине и ещё больше возбуждают нездоровый аппетит мужчины. Когда вторая ладонь ложится на её грудь, Рейчел не может сдержать всхлипа, что срывается с её губ вперемешку со вздохом. Алдос улыбается и со странной заботой в голосе шепчет: — Тише. Мужчина целует её в тонкие губы, ощущая непревзойденную сладость непорочности на её устах и тихо стонет, углубляя поцелуй. Его язык назойливо проникает в её рот, навязчиво касается дёсен, а Рейчел жмурится. Привкус виски, сочившегося изо рта мужчины, противен ей, но не так сильно, как само осознание происходящего. Запах алкоголя надолго врезается в память, и она чувствует, что ей крайне необходим свежий воздух. Алдос прижимает её лицо ближе, крепко держа ладонями её голову, а Рейчел попросту нечем дышать. Когда Лики наконец разрывает поцелуй, девочка резко выдыхает и начинает давиться кашлем, а он продолжает касаться её лица, не давая свободно вдохнуть и долю кислорода. Алдос почти не контролирует себя, когда его ладони шарят по ткани её одежды, как вдруг он, вздохнув, отрывается от сжавшейся девочки. Делая глубокий вдох, Лики пытается утихомирить свой пыл и взять себя в руки. Он смотрит на её тело и не без удовольствия замечает, что формы её тела уже успели немного округлиться. Её небольшая грудь стиснута узким платьем тёмно-синего цвета, любимым платьем девочки, которое она больше никогда не наденет. — Повернись, — выдыхает он и сам же разворачивает Рейчел чуть грубо. Её взгляд натыкается на дверь, оказавшись за которой, она смогла бы избежать всего этого. Рейчел смотрит на нее не отрываясь, и чувствует, как слёзы снова застилают глаза. Это злит девочку, ей не хочется демонстрировать собственную слабость, но она не может сдержать одну из них, всё также не моргая глядя на дверь. Хоть Лики и до чёртиков пьян, он всё равно успеет поймать её прежде, чем она выберется отсюда, и даже если и была крошечная возможность сбежать, она ею не воспользовалась. Звук расстегнувшийся молнии и холод, ударивший в спину, вывел её из транса размышлений. Лики поворачивает её обратно к себе и, не ощущая сопротивления, легко снимает с девочки платье. Рейчел остается в одном лишь лифчике и трусиках черного цвета, и её тело теперь почти целиком открыто мужчине. — Ты так красива, — говорит Лики, с вожделением глядя на неё. — Ты дрожишь, — замечает мужчина, блуждая ладонями по её телу, и, не сдерживаясь, улыбается. Его улыбка столь же безумна, как и взгляд, и Рейчел отворачивает голову, жмурясь, потому что слёзы так и норовят скатиться вниз. Он больно стискивает её грудь, но девочка напрягается ещё сильнее, когда его длинные пальцы проникают за линию трусиков. Она прерывисто выдыхает, и мужчина оставляет свои попытки, убирая руку. На долю секунды ей становится действительно легче. Когда Рейчел остается полностью обнаженной, Алдос недолго играет с её грудью, до боли сжимая соски, но больше не возвращаясь к её центру. Ему надоело ждать, и мужчина перестает её трогать, из-за чего Рейчел удивленно распахивает глаза. Осторожно подвинув девочку, мужчина поднимается с кресла и освобождает своё тело от распахнутого халата. Близится неизбежное, и Рейчел чувствует, что её сердце стучит всё быстрее. Спустя мгновение Алдос кладёт Рейчел на расстеленную кровать, и её тело соприкасается с холодными простынями. Контраст температур отрезвляет, но немой испуг всё равно властвует над её телом. Рейчел отворачивает голову в сторону, посмотрев на изголовье кровати, а после закрывает глаза и просто ждёт. Её трясет, Рейчел никак не может успокоиться. Ладонь Лики касается её коленки, и девочка ощутимо вздрагивает. — Попытайся расслабиться, — советует он ей, продолжая поглаживать коленку. Рейчел кажется, что у неё нет голоса, и она никак не реагирует на его слова. Лишь стискивает зубы, потому что чувствует, что Алдос раздвигает её ноги. — Ты прекрасна, — с упоением говорит он, а Рейчел жмурит глаза ещё сильнее. Лики тянет, смотря на её тело и наслаждаясь зрелищем, пока Рейчел с каждой секундой становится всё более напряженной. Ожидание убивает её медленно и мучительно, но первый толчок оказывается больнее всего предыдущего. Рейчел громко вскрикивает от грубого проникновения и боли, разом нахлынувшей на всё её тело. Она не может дышать, а Алдос, позабыв о нежности, сжимает её рот ладонью и входит полностью. Ей так больно, словно острые иглы в один момент пронзили каждую клеточку её тела, и она больше не сдерживает слёзы, что градом катятся по её щекам. Истерика нахлынула на неё в момент повторного проникновения, и с каждым толчком увеличивала своё влияние над её телом. Рейчел не может не кричать, это выходит ненамеренно — боль отражается в страшных воплях, что выводит Лики из себя. И, слишком поглощенный собственным удовольствием, Алдос на эмоциях ударяет её по лицу, из-за чего девочка вмиг замолкает. Рейчел сокрушена и никак не может совладать с собой, но тяжелая головная боль и пылающая после удара щека не сравнимы с болью внизу. Она разъедает её плоть, словно дикий зверь, утоляющий ею свой лютый голод. Он продолжает двигаться глубоко внутри неё, пока кровь делает проникновение чуть менее болезненным, а Рейчел, сжимая ладонями простыни, молится, чтобы это закончилось как можно быстрее. Судорога пронзает её тело, когда Лики кончает в неё и обрушивается своим длинным телом на её крохотное. Она не дышит и лишь трясется от терзающих её тело чувств. Жалея о том, что не погибла вместе с родителями в том пожаре, Рейчел замирает, внезапно переставая дышать. Всё закончилось, и пусть внутри неё всё пылает от дичайшей боли, Рейчел призывает себя успокоиться. Придя в себя после оргазма, Лики перекатывает и ложится рядом, и Рейчел резко вдыхает огромное количество воздуха. Он убирает растрепанные волосы с её лица и целует её в щёку. — Рейчел, девочка моя, — хрипит мужчина, снова целуя её. Эти слова повторяются в её голове раз за разом, пока она лежит рядом с ним и бьется в конвульсиях. Тошнота подкатывает к горлу, а Рейчел всё думает о том, что лучше бы она умерла. Алдос стискивает её тело в своих объятиях, пока Рейчел дрожит и безмолвно рыдает. Алкоголь и полученное расслабление делают своё дело, и Алдос, сжав плечо девочки засыпает спустя пару минут. Тело Рейчел не перестает колотить, но она предпринимает жалкие попытки подняться с кровати. Она неимоверно желает избавиться от его прикосновения, но ей тяжело двигаться из-за страшной боли внутри нее. Поднявшись на локтях, Рейчел снова падает на спину и поднимает опухшие от слёз красные глаза на потолок. «За что?» — проносится в её голове немой вопрос. Девочка скукоживается в маленький комочек и, обнимая себя за ноги, на секунду, буквально на секунду, закрывает глаза. Ей нужно собраться, чтобы уйти отсюда, и Рейчел, глубоко вздыхая, на мгновение всё-таки может угомонить собственную истерику. Кое-как совладав с собой, она поднимается с кровати и на негнущихся ногах доходит до спасительной двери. Хватаясь за ручку, чтобы не свалиться на пол, она оборачивается, глядя на простыни. Пропитанные её кровью, некогда белые простыни выглядит так мерзко, что приступ тошноты вновь одолевает девочкой. Она замечает белые пятна на красных следах и с отвращением снова поворачивается к двери, выходя из комнаты. На большее Рейчел не хватает, а потому она скатывается по обратной стороне двери и зажимает рот ладонями, глуша собственные крики отчаяния. *** — Рейчел… Девушка вздрагивает, поднимая взгляд на Киру, которая тихо позвала её по имени. Девочка смотрит на неё с явным непониманием, удивляясь возникшей паузе. Рейчел будто смотрит сквозь девочку, чувствуя, как мурашки бегут по её коже. — Рейчел, всё в порядке? — Сара касается плеча блондинки, с тревогой глядя в глаза девушки. — Ты дрожишь. Повернув голову, Рейчел растеряно смотрит на брюнетку, а после, моргнув, приходит в себя. — Да-да, я просто задумалась. Сара вздыхает, не сводя с Рейчел обеспокоенного взгляда. Что-то не так, и она чувствует это, а потому садится к Рейчел ближе, прикасаясь к её бедрам своими и приобнимая девушку за талию одной рукой. Сара в своей излюбленной манере кладёт свою голову на плечо Рейчел, и девушка слабо улыбается, чувствуя незримую поддержку. Но перед лицом стоит та же картина, и Рейчел никак не может от неё отвязаться. Она сидит на холодном полу возле спальни Лики и еле сдерживает приглушенные рыдания, не в силах доползти до собственной комнаты. С того момента прошло уже почти двадцать лет, но ей так же больно, как и в тот вечер. — Так мы продолжим? — улыбается Кира, обращаясь к Рейчел. Они играли в какую-то детскую игру, название которой Рейчел так и не запомнила. Устроившись на ковре, сидели в узком семейном кругу и смеялись над забавными ответами Киры. Девушка кивает малышке и натягивает улыбку, пытаясь казаться расслабленной. Цель игры — честно отвечать на вопросы, и Кира повторяет свой, раннее заданный Рейчел, вопрос: — Так как тебя ласково называли в детстве? Рейчел несколько раз моргает, и её дыхание снова сбивается. Сара, ощутив изменения, поднимает голову и смотрит на свою девушку с тем же беспокойством. Глупо, что именно этот вопрос вызвал такую реакцию, но почему-то ничего другое в голову не лезет. Вроде как кроме той ситуации её никогда не называли ласково. Рейчел хмыкает, поражаясь безысходности, и, глядя на узор на ковре, решает сказать правду. — «Девочка моя», — тихо роняет Рейчел и мигом освобождает себя от объятий Сары. Она извиняется, мягко отодвинувшись от брюнетки, и поднимается с пола. Рейчел чувствует, что её руки трясутся, как и в тот вечер, и, сжимая одной ладонью другую, она поспешно выходит из гостиной, а после скрывается в ванной комнате. Слёзы застилают её глаза, и Рейчел, глядя на себя через отражение в зеркало, пораженно хмыкает. Она чувствует себя крайне слабой, уязвленной и никудышной. Ей стыдно за то, что она сорвалась при них из-за простого вопроса, и Рейчел совсем не хочет объясняться перед Сарой, которая, как и ожидалось, заходит в ванную вслед за девушкой. Рейчел замечает её в отражении и устало закрывает глаза. Она ждёт от неё вопросы, на которые Рейчел совсем не хочется отвечать, но Сара молчит. Брюнетка подходит ближе и, обнимая Рейчел со спины, прижимает её к себе, целуя в щёку. Кончиком пальца Сара медленно вытирает её слёзы и тихо шепчет: — Ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю? Рейчел всхлипывает и улыбается сквозь слёзы, снова закрывая глаза, потому что ей слишком больно слышать эти слова. Но боль притупляется осознанием смысла слов, в который Рейчел никак не может поверить. Ей сложно действительно понять, что Сара любит её, а потому брюнетка день за днём повторяет эту фразу. — Я очень сильно тебя люблю. Сломленная девушка была для Сары так же дорога, как и Кира, но признать это у Рейчел никак не получается. Она чувствует себя очень неуверенно, но когда Сара вновь произносит это, Рейчел становится легче. Она поворачивается к брюнетке лицом, открывая глаза и встречаясь с её уверенным взглядом. Сара крепко обнимает её, целуя куда-то в район виска и успокаивающе гладит её по спине. Рейчел стыдно за собственные эмоции, но Сара всегда говорила ей, что перед ней ей стесняться нечего. А потому Рейчел, сдавшись, выплакивает всё, что накопилось в её душе, думая о том роковом событии. Сара же прикусывает губу и с трудом сдерживает собственные слёзы, вызванные страшной тревогой за свою девушку и за ощутимую боль из-за страданий Рейчел. Если бы страх имел способность материализоваться, и Рейчел могла бы увидеть его в данный момент, он выглядел бы крайне возмущенным. Потому что любовь и поддержка Сары, ощутимая в её взгляде, в её прикосновениях и в её словах, прогоняли его. Навсегда.