Да что с тобой такое?

В мире существует множество необъяснимых вещей: откуда берется волшебство, откуда мы взялись и куда мы идем, и почему некоторые люди влюбляются в одних, а не в других. Стояла глубокая ночь, уже была весна, но ночи все еще были темными и прохладными: с длинными тягучими вечерами, с замороженным утром, когда тонкие капельки росы смерзались, превращая все вокруг в колкую мимолетную красоту. Но до утра еще было далеко, и Мрак крался в темноте коридора Дома человека, слегка подсвечивая себе путь посохом. Он толкнул хорошо знакомую дверь и оказался внутри спальни мальчиков. На кровати у стены похрапывал Иван, а в дальнем углу, около окна, спал староста, и спал неестественно крепко. Мрак на полусогнутых ногах, мягко ступая, подобрался к спящему и, тихонько опустившись на колени, замер, прислушиваясь. Было тихо, и терем спал. Глубоко выдохнув, Мрак запустил руку за пазуху и мгновение спустя вытащил оттуда старинный амулет, легонько мерцающий в темноте. Аккуратно, стараясь не дышать, он занес его над Вертигором, которому еще вечером подлил снотворное зелье, и, бережно приподняв тому голову, накинул амулет ему на шею. Тот, естественно, ничего не почувствовал, и Мрак торжествующе выпрямился, но, тут же опомнившись, опять пригнулся, боясь разбудить Ивана. Ну, что ж, первая часть плана была выполнена. Амулет должен был пробудить и усилить в Вертигоре все то, что он так тщательно скрывал, те черты характера, которые не нравились никому, кроме, возможно, самого Мрака, сделать Вертигора злее, агрессивнее...Чтобы он навредил, испоганил, попортил этого проклятого, вездесущего Алёна. Мрак, подхватив посох, быстро вышел из комнаты, в которой раньше жил. Он ликовал. Теперь справедливость восторжествует. Дурацкий Лютик с его дурацким другом теперь поплатятся сполна за то, что посмели встатьу него на пути. Особенно этот.. Мрака передернуло. Проклятый Пухов. Такой раздражающий, юродивый идиот, который... Черт, который НРАВИЛСЯ Вертигору. Несмотря на все его причуды, все эти природные бредни, даже несмотря на, прости господи, член, он все равно нравился Вертигору. " Я нахожу в нем то, чего не нахожу в себе. Он такой...Светлый, что ли." - Мрак плюнул куда-то в угол длинного коридора, его почти трясло от ненависти. Но ничего, недолго уже осталось, проклятый Пухов сегодня получит все сполна. Было раннее утро, только-только начало светать, и Вертигор зябко перетоптывался на крыльце большого терема. Он с унынием оглядывал покрытую инеем землю и молодую траву, солнце потихоньку развеивало утреннюю дымку, но не согревало. Обреченно вздохнув, он решительно спустился по широким ступеням и не спеша двинулся на свою обычную пробежку. Изо рта вырывались облачка пара, и постепенно он согрелся и даже почти проснулся, но никак не мог понять, что с ним сегодня такое. Ощущал Вертигор себя странно. Вроде бы ничего не болело, но словно что-то тянуло, как если когда-то давно получил занозу и никак от нее не избавишься. Он бежал уж второй круг, когда внезапно для себя решил завернуть в сторону Дома Природы. Обычно его маршрут там не пролегал, но сегодня почему-то прямо тянуло бежать именно там, быть может, несмотря на раннее утро ему удастся повидаться там кое с кем.. Через мгновение он поймал себя на мысли, что улыбается. Это все было так странно - чертовски странно, но Вертигор понимал, что то, что происходило с ним последние полгода было совсем иным, нежели желание просто дружить. Теперь каждый раз, когда он заходил к брату его посещало странное чувство удовольствия, и он подсознательно искал Пухова глазами среди учеников и товарищей Лютика, Вертигор придумывал лишние поводы навестить брата, выпить с ним, а заодно и поговорить с Алёном. Было в том что-то непонятно манящее, светлое, такое, от чего в душе расцветали доселе незнакомые Вертигору чувства. До этого он никогда не испытывал сознательной близости с парнем или же желания ее испытать, тем более после всего произошедшего с Мраком, но тем не менее.. Алён стал для него чем-то новым и необычным, мало того, что Вертигор заметил того, вообще узнал о его существовании, так он еще и сам по себе оказался интересен. Умный, отличавшийся от всех Вертигоровых девок юношеской странной красотой, тяги к которой Дубодерович никогда не мог бы в себе заподозрить, но тут, увы. Еще его интересовал сам Пухов. Высокий. но все равно ниже Вертигора, стройный, он привлекал его внимание своей ребячливой застенчивость, какой-то подсознательной неловкостью, сообразительностью, чистотой взгляда и умением прощать. Все вместе заставляло Медведкова чувствовать себя очень и очень странно, но все равно почти счастливо. Для полной картины не хватало небольшой детали. Дело было в том, что Вертигор не любил ждать, а тем более - ждать долго. Конечно, тут ситуация была немного более, хм, щекотливой, чем обычно, но, черт побери, они же не в какой-нибудь Англии! Тут все проще. Но, тем не менее, Гор все еще был не при делах. Все его подкаты были ориентированы на девушек, все эти звезды, запахи волос, нежные руки - все это было мимо, а что было бы не мимо Вертигор не знал, поэтому старался завалить Пухова подарками, будь-то кинжал, или шкура медведя. На днях он подарил Алёну лук. Тот принял его с большой радостью, но все же сдержанно: аккуратно взял в руки и рассмотрел, явно оценивая оружие. Обычно девки не понимали с какой стороны браться за меч, а тут Алён явно смотрел с знанием дела. Будучи более легким и тонким, чем Вертигор, Пухов частенько у него выигрывал, когда они фехтовали, Вертигор же брал свое в борьбе, да и просто в плане физической силы. Но Алён определенно был достойным противником, а таких Гор встречал очень редко. Да помимо брата, ну да, возможно, Мрака, он не встречал никого, будучи знатным воином. Солнце уже почти поднялось над лесом, когда он понял, что ноги принесли его прямо к дверям терема Природы, но, оглядевшись, Вертигор никого не заметил вокруг и, немного разочарованный, двинулся дальше. Ближе к опушке он увидел на дороге человека, тоже совершавшего утреннюю пробежку, и сердце его радостно подпрыгнуло, увидав знакомый затылок. Длинноватые волосы были стянуты сзади, чтобы не мешать, Алён бежал быстро и ровно, явно погрузившись в свои мысли и совершенно не замечал пытавшегося догнать его Вертигора. Гор же бежал за ним и никак не мог нагнать, от чего по непонятной причине начинался сильно злиться. Что-то черное и неприятное растекалось у него в груди. Его стало раздражать утро, солнышко, а проклятого Пухова хотелось непременно догнать и ткнуть носом, показать, кто здесь главный. Сделать так, чтобы он наконец обратил на него должное внимание, так, чтобы уже не мог отвертеться. В конце концов, чертов Пухов должен понимать, что это, мать его, Вертигор, а не хрен с пригорка, что каждая девка в этой школе была бы готова с ним переспать, а этот, видите ли...Эти его дурацкие манеры, такие бесячие и раздражающие повадки, движения, жесты, весь такой молодец...Неадекватная ярость, внезапно взявшаяся ниоткуда, затмила все вокруг кровавым туманом, лишив возможности думать, и на одном порыве злости Гор рывком кинулся Алёну наперерез, срезая угол через кусты, чтобы вылететь прямо на него и сбить с ног.Алён снизил темп, поправляя выбившиеся волосы, поэтому план провалился - Вертигор выскочил на дорогу прямо перед ним, больно ободравшись об ветви, так что Алён почти врезался в него, но все же успел остановиться. -Доброе утро, - тепло улыбнулся ему Пухов. - Прохладное утро сегодня, да? Говорит со мной о погоде, - в бешенстве подумал Вертигор, - у меня сучки и листва в волосах, и я хочу выколотить из него всю спесь, заставить его быть моим и только моим, и знать свое место, а он говорит со мной о погоде! -Что-то не так? - неверно расценив вертигорово молчание вопросил Алён, - Ты странно выглядишь. Может, ты хочешь травяной чай? Я не так хорошо его делаю, как Лютик, а ты его знаешь, он еще до обеда проспит. Травяной. Чай. Вертигор заставил себя думать. Что ж, кажется, Пухов зовет его к себе в комнату, а кровать-то в любом случае мягче и удобнее, чем заиндевевшая трава да лесная хвоя. Решение в нем почти созрело и казалось простым и ясным: он хочет Пухова, значит, возьмет его, хотя сам Вертигор еще и не осознавал этого своего намерения. Сейчас, когда амулет, злость и похоть подавляли его способность думать, глаза у него были горящие, желтые, пугающие. Яростные. -Чай, да. Сделай мне.- Фразы выходили отрывистыми, но если Алён и заметил неучтивость и командный тон, то виду не подал, приглашающе махнул рукой и открыл дверь в появившееся возле них обиталище природников. -Дом всегда там, где я. - Сказал Алён. В голосе слышалась любовь к своему Дому и дому, что, конечно, добавило раздражения Вертигору, ишь какой, черт, всех любит, кроме меня! Ничего, ничего, посмотрим. Они поднимались по ступеням, а на встречу им выходили сонные студенты, кто-то тоже на пробежку, кто просто к озеру, и никто не обращал на них внимания. Вертигор с Алёеном прошли по коридору к дальней двери, где жил Алён и Лютик. Дикого сейчас уже не было, и кровать его была уже заправлена, а в комнате витал легкий аромат трав. Гор медленно вошел за Пуховым, незаметно закрыл за собой дверь на щеколду и внезапно, помимо раздражения, почувствовал тягучее удовольствие, которое он ощущал, когда бывал на охоте, в тот миг, когда понимаешь, что загнал добычу в угол, и сейчас начнется все самое интересное. Пухов тем временем подошел к широкому столу в углу комнаты и чем-то там гремел. -Ты же вроде бы не против ромашки,а?-он нагнулся, взяв что-то в ящике. - Лютик куда-то вчера засунул...- Алён чем то зашуршал. - Не то, не то, а, вот... Я тут подумал, помнишь, на прошлой неделе, ты говорил...- Тут он поднялся и посмотрел на Гора.- Тот стоял уже совсем близко от него, слегка ссутулив широкие плечи, и наблюдал пристальным и очень странным взглядом. Пухов немного растерялся. -Говорил, чтооо...Эм, Гор, ты себя хорошо чувствуешь? Вертигор медленно кивнул, выглядело это жутковато, особенно на фоне легкого солнечного утра. Алён хотел что-то еще сказать, но в этот момент сзади послышался звук, означавший, что вода в волшебном котелке закипела, и он вынужден был отвернуться опять к столу. Быстрыми движениями он закинул травы в заварочный чайник и залил их кипятком, а Гор подошел и встал рядом с ним, наблюдая, как Алён достал две чашки и, подождав нужное время, наполнил их горячим ароматным чаем. -Вот, держи...-Пухов пододвинул в к нему чашку. - Так вот, я начал говорить... На прошлой неделе ты предлагал сходить в лес... - Гор подвинулся ближе, еще ближе. - И ...Э...Гор, что происходит? Вертигор молчал и жадно смотрел, не чувствуя в себе сил отвечать. Сердце его билось глухо и гулко, он пытался сдержать жадный рык, рвущийся изнутри. Солнечный рассветный луч скользнул по щеке Алёна, будто бы гладя его, тот нахмурился и сощурился. -Что-то не так? - он дотронулся до плеча Вертигор, легонько тряхнул его. - Вертигор? Прикосновение стало последней каплей, все в Медведкове полыхнуло огнем и смело последние заслоны, сдерживающие его. Он издал неясный утробный звук и, больно схватив Алёна за плечи, потянул к себе, собираясь присвоить, утвердить свою власть, но тот оттолкнул его, вызвав в в Вертигоре животное бешенство. Сцепившись, они упали на пол, чашки покатились в сторону, и горячий чай вылился прямо на ногу зачинщика - Вертигора, от чего у него совершенно отказал разум и осталась лишь лютая, бешеная ненависть и желание сломать, бившееся в мозгу ярко-красной чертой. Он подмял под себя ничего не понимающего Пухова, заламывая тому руку, так, чтобы тому было больно. Сдавленно охнув, Алён все же смог извернуться и с силой ударил Вертигора кулаком в лицо, от чего тот отшатнулся, дав ему тем самым возможность перевернуться и встать. Ничего не соображая, Гор с гулким рыком опять бросился на него, опять сбивая с ног и роняя на пол, нанося слепые страшные удары по всему, что попадется. Пухов попытался что-то выкрикнуть, но времени у него оставалось только на то, чтобы не дать Вертигору выбить себе зубы, они дрались как озверевшие лесные коты, рыча и катаясь по холодному полу в еще недавно идеально чистой комнате, роняя предметы и круша все вокруг, пока Вертигор не изловчился и не дернул Алёна на себя и, с необычной даже для Дубодеровича силой, приподнял и перехватил одной сильной широкой ладонью обе его руки над головой, больно удерживая за узкие запястья, прижимая всем телом к доскам пола, второй же свободной рукой он начал рвать на нем одежду, совершенно не соображая, что он делает. Пухов сопротивлялся, как мог, но все было бесполезно, ярость придавала Вертигору каких-то дополнительных сил, словно бы в нем была не только его сила. Он жадно рыскал по оголенному исцарапанному телу свободной рукой, остервенело кусаясь, оставляя небольшие, но болезненные ранки золотым клыком. Алён что-то ему кричал, что лишь все больше распаляло Вертигора. Промелькнула мысль о том, что их кто-то может услышать, и он жадным поцелуем впился в рот Алёна, ловя его крик, заставляя замолчать. Тот снова попытался вырваться, и Вертигор с новой силой ударил, на этот раз попав в висок, от чего Пухов на несколько мгновений потерял сознание. Когда он пришел в себя, голова дико звенела, а руки, как Алён ощутил, были связаны его же ремнем, а Вертигор тут же грубо перевернул его, утыкая лицом в щербатые доски. Он попытался снова что-то выкрикнуть, но Вертигор зажал ему рот крепкой ладонью, заставляя немного податься назад, отчего он прижался уже обнаженным задом - штаны, видимо, были утрачены Алёном в тот момент, что он был без сознания - на крепко стоящий член Вертигора, и тут все происходящее потеряло всяческий двойной смысл. Пухов отчаянно попытался вырваться и вцепился зубами в ладонь, зажимавшую ему рот, прокусив ее до крови, но Вертигор, казалось, этого даже не заметил, а лишь с силой ткнул его лицом в пол, и тут же с размаху вошел в него, заставляя выгнуться от резкой режущей боли. У Алёна потемнело в глазах, Вертигор двигался, разрывая его, вколачиваясь в него все сильнее. Движения были рваными, звериными, а в сознании только похоть и тьма - густая и тягучая, как смола. Чужие, чуждые мысли окутывали Вертигора, заставляли двигаться, беспокоясь только о собственном удовольствии, совершенно не отдавая себе отчета в происходящем. Так что он совершенно не понял как так внезапно вышло, что дверь вылетела с грохотом, а затем раздался звук заклинания, от чего Вертигора отбросило в сторону, и, ударившись головой о ножку столу, он краем глаза увидел Лютика с выражением гнева и ужаса на лице, а затем его поглотила тьма.