Что ж, руны бывают красноречивы

　　– Ста-а-айлз, – елейным голосом зовет Питер, – лапочка, не уделишь ли немного своего внимания собранию стаи? 　　Стайлз морщится, но поднимает глаза от книги. Он сидит на диване, скрестив ноги, Лидия со скучающим видом располагается рядом. Остальная стая рассредоточена по лофту. Скотт с Эллисон обнимаются в изношенном кресле, приволоченном неизвестно кем. Джексон демонстративно разместился в стороне ото всех и залипает в телефон. Бойд подпирает стену, Эрика, посасывая чупа-чупс, строит глазки Айзеку, пока тот делает вид, что заинтересован новым каталогом шарфов в журнале и совсем не пялится на нее. Дерек, занимая позицию, откуда видно всех, опирается ладонями на стол перед огромным окном. Питер сидит на ступеньке винтовой лестницы и улыбается. 　　— Здесь есть Дерек, — Стайлз переворачивает страницу, — который проследит, чтобы никто не принял откровенно бредового решения, как, например, заплыв в озере с гнездищем гриндилоу в прошлом месяце. Для чего-то более серьезного есть Лидия, на крайний случай – ты. Скотт знает, что мне нравится, так что пиццу с ананасом, или, не дай бог, с анчоусами, никто не закажет. А в выборе фильма я доверяю вкусу Эллисон. 　　Стайлз немного приподнимает голову и смотрит на Питера. 　　— Так что мое участие в планировании стайных выходных и сегодняшнего вечера совершенно необязательно. 　　Пожимает плечами и возвращается к книге. 　　— Что ты читаешь? — спрашивает Эллисон, прежде чем Питер успевает что-то сказать. 　　— «Прорицание вёльвы», — Стайлз приподнимает книгу, показывая обложку. Лидия кидает на него заинтересованный взгляд, Питер смотрит недоуменно. 　　— Что это? — интересуется Эллисон. Скотт, устроивший подбородок на ее плече, морщится. 　　Стайлз набирает побольше воздуха, но Лидия его перебивает. 　　— С каких пор тебя интересуют эпические песни и древнескандинавская мифология? 　　Скотт крепче прижимает к себе свою девушку и тихо выдыхает в ее волосы: 　　— Сейчас начнется, — со страхом шепчет он. 　　— Я все слышу! — Стайлз обвинительно тычет пальцем в друга и поворачивается к Лидии. — Ну, я читал легенду о Фенрире и теории, что тот был просто сильным оборотнем, типа старины Дюка. Потом как-то перешел на Рагнарёк, легенды о богах. В общем-то, это интересно, особенно, учитывая, что трискелион Хейлов — языческий символ, имеющий древнескандинавские корни. Но у меня скорее прагматический интерес, нежели простое увлечение. 　　— Ты занимаешься магией? — спросил Дерек. Взгляды обращаются к нему, но Дерек остается монолитной скалой, со скрещенными на груди руками и ничего не выражающим лицом. Только взгляд, которым тот прожигает Стайлза, требовательный и немного заинтересованный. 　　— Это не магия в стереотипном или знакомом нам понимании, — Стайлз закусывает губу. — Я изучаю руны, потому что это – максимальный магический уровень, доступный человеку без искры. Или как там называется эта фигня, о которой говорил Дитон. 　　Дерек кивает. 　　— И каковы успехи? 　　— Ну, я часто гадаю, — со стороны Джексона слышится смешок. — И всегда получаю правдивый ответ. Вообще, это тяжело, но я понимаю руны. Не знаю, они как будто разговаривают со мной. Мы тянемся друг к другу, — поясняет свое ощущение Стайлз. – Иногда я колдую, но это сложно и требует большого количества энергии. Руны нужно прописать в ряд или сплести их друг с другом, это называется рунический ряд и руническая вязь соответственно, оговорить, что от них требуется, и зарядить энергией. Некоторые потребляют ее меньше, некоторые больше. Чем сложнее конструкция или чем больше рун, тем больше энергии необходимо. Сложные цели можно вместить в три-четыре руны, стандартное количество для формулы, только энергозатраты тогда тоже будут колоссальными. В принципе, у рун нет никаких ограничений в применении, но я использую их для чего-то простого. Для улучшения концентрации внимания, чтобы джип не глох, для помощи в поиске информации или хорошего сна. 　　— Круто, — восхищенно тянет Эллисон. 　　— Будь у меня искра, — продолжает Стайлз, — я мог бы делать просто фантастические вещи! 　　— Например? – довольно скептически спрашивает Айзек. 　　Стайлз бросает на него прожигающий взгляд. 　　— Я придумал три вязи, которых будет достаточно для чего угодно. Первая — это «Отрицание», теоретически, эта руническая вязь способна отрицать что угодно. Абсолютно, — выделяет последнее слово Стайлз. — Можно было бы сделать так, чтобы семья Дерека не погибла в пожаре. Тебя бы не избивал отец. Родители Джексона не погибли бы. Моя мама была бы жива. А Кейт не дожила бы до того дня, когда ее начали обучать семейному делу. 　　Кто-то присвистывает. 　　— Вторая вязь называется «Изменение». Универсальная магическая формула, способная заменить любые рунические формулы и вязи. Ею можно утверждать что-либо, и став – это название применения рунического письма в магии – изменяет реальность, согласно своей цели. Хочешь понимать математику, физику, химию? Пожалуйста. Не хочешь, чтобы приставучие тетушки угощали тебя подгорелым печеньем и рассказами о своих внуках? Без проблем. Хочешь понимать животных, знать все языки мира, уметь готовить лучший кофе в мире и трахаться лучше всех на свете? Только попроси. 　　— Последняя вязь — «Совет». Его суть в том, чтобы найти правильный или наиболее выгодный ответ в любой ситуации, от совсем мелких до жизненно важных и глобальных. Например, какую рубашку надеть сегодня или кто приносит массовые жертвоприношения в городе? — Стайлз щелкает пальцами. — Ты вдруг вспоминаешь, что в недрах шкафа лежит любимая лимонная рубашка. Или смотришь на кассира в магазинчике на пригородной заправке, а у него кровь под ногтями и ты просто понимаешь – вот он, маньяк, потому что после «Совета» таких совпадений не бывает. 　　Питер с сожалением цокает языком. 　　— Как жаль, — говорит он, — что ты простой человек. 　　И печально качает головой. 　　— Меня все устраивает, — огрызается Стайлз. Дядюшка смотрит на него со странным выражением лица, но Стайлз просто отворачивается, предпочитая делать вид, что никакого Питера в лофте нет. 　　— А ты знаешь, что искру можно развить? — вдруг спрашивает Питер. 　　Стайлз разворачивается так резко, что слышит, как что-то неприятно щелкает в шее. 　　— Что?! 　　— Питер, — предупреждающе говорит Дерек. 　　— Есть способ, — повторяет Питер, отмахиваясь от предупреждения племянника, — развить искру. Для этого нужна связь, наподобие связи альфы и беты, между человеком и сверхъестественным существом. Человек должен черпать для магии энергию, допустим, оборотня, проводить ее через себя и использовать для заклинаний. В такие моменты энергии смешиваются, формируя искру. 　　— Звучит как зачатие, — замечает Лидия. 　　— Что недалеко от истины, — подмигивает ей Питер. Лидия игнорирует его. 　　Стайлз выглядит задумчиво. Его взгляд сосредоточен, а пальцы стучат по подлокотнику дивана. 　　— А что, если… — бормочет он и замирает. Пальцы Стайлза не двигаются лишь мгновение, а после ведут по подлокотнику длинную прямую линию. Стайлз беззвучно шепчет себе под нос, и даже со слухом оборотня не понятно, что он говорит. 　　Только Дерек, как альфа, способен разобрать в середине бормотания «энергией Питера Хейла». 　　Стайлз расплывается в улыбке, когда Лидия вдруг вскрикивает и вскакивает с дивана. Питер бледнеет до мелового цвета, но вместе с Дереком подрывается, выпуская волка и сверкая глазами. 　　— Стайлз, — гневно смотрит на него Лидия и поджимает губы. Улыбка Стайлза становится виноватой, и он сконфуженно кашляет. 　　— Мог бы предупредить. 　　— Прости, — парень запускает пятерню в волосы и неловко взлохмачивает макушку. — Я забыл. 　　— Что ты сделал? — Дерек оказывается рядом с ним и дергает Стайлза за руку, поднимая того с дивана. 　　— Полегче! — возмущенно вырывает руку Стайлз. Он отходит от Дерека и садится на подлокотник кресла, рядом со Скоттом и Эллисон. — Я подумал, что моя энергия без искры просто слишком слабая для настоящей магии, поэтому использовал Питера как батарейку. 　　Стайлз косится на диван, когда Дерек ведет носом, громко фыркает, и неожиданно выдыхает облачко пара. 　　— Это временно, — говорит он, и как-то сжимается под недовольным взглядом альфы. 　　— Что временно? — Джексон оказывается у Лидии за спиной. Он тоже принюхивается, но ничего не замечает. 　　— А ты сядь, — советует Стайлз. Джексон пренебрежительно на него смотрит, но делает несколько шагов к дивану. 　　Он его рассматривает, принюхивается, но не замечает ничего необычного. Джексон оборачивается, ловя на себе заинтересованные взгляды всей стаи, и передергивает плечами, расправляя их. Он уверенно садится, вальяжно опираясь на спинку и закидывая на нее руку. И тут же вскрикивает тонким голоском, буквально подлетая с места. 　　Стайлз самодовольно хмыкает. 　　Вся одежда и рука, которой Джексон соприкасался с диваном, оказываются покрыты довольно крупными, крошащимися кусочками льда и инея. Ледяная крошка испускает холодный пар и совершенно не стряхивается. 　　— Какого хуя, Стилински?! — орет Джексон, не в состоянии даже когтями разрушить холодные кристаллы. 　　— Остынь, — ухмыляется ему Стайлз. 　　Джексон порывается рвануть к нему, но получает подзатыльник от Дерека и выразительный взгляд Лидии, так что просто поджимает губы и уходит к своему нагретому месту. 　　— Стайлз, — Дерек всеми силами прячет улыбку, на что Стайлз ухмыляется. Альфа кивает на диван. 　　— Я начертил на нем руну Иса, — поясняет Стайлз, — и оговорил, чтобы ее действие было заметно только тем, кто садится на диван. 　　Его улыбкой можно заменить солнце и луну – настолько она яркая. 　　— Иса значит «лед». Она — это остановка, замораживание чего-либо. Я решил поэкспериментировать и использовать только буквальное значение. Вы с Питером это заметили, потому что… Черт его знает, — Стайлз пожимает плечами. 　　— Кру-у-уто, — восхищенно тянет Скотт. — А что ты еще можешь? 　　— Могу погадать, — предлагает Стайлз. 　　— Только без фокусов, — отрезает Дерек. Он через запахи слышит всю палитру счастливых и ярких эмоций, что исходят от Стайлза. Глаза парня сверкают. 　　Стайлз драматично возводит очи к потолку. 　　— О боги, ты такой скучный. Это просто гадание. Нужно вытащить камушек из мешочка, какие фокусы? 　　Дерек обвиняюще тычет в Стайлза пальцем. 　　— Тебе не нужны руны, чтобы натворить что-нибудь. 　　— Это лишь значит, что масштаб проблем только что увеличился, — подмечает Питер, когда Стайлз достает из кармана маленький мешочек. Дядюшка все еще бледный, но круги под глазами пропали благодаря регенерации. 　　Стайлз поднимается с подлокотника кресла и становится перед Скоттом и Эллисон. 　　– Поскольку руны настроены на мою энергию, вопрос буду задавать я. Вопросом будет «Кто это?». Кто такой Скотт, Эллисон, Лидия, Дерек. Руны скажут о самой сути. То есть не будет ответов типа «друг», «объект восхищения» и все в таком духе. Не вытягивайте первую попавшуюся руну. Поворошите их, вытаскивайте, если по ощущению руна отличается от других. 　　Скотт, Эллисон и остальные понятливо кивают. 　　– Вперед, бро, – Стайлз протягивает мешочек Скотту. Скотт запускает руку в мешок, сосредоточено выискивая нужную руну. 　　– Уруз, – хмыкает Стайлз, когда Скотт показывает выбранный камушек. Он не больше ногтя, а символ на нем начерчен синим маркером. – Буквальное значение – бык. Это мужское начало, первобытная сила. Это энергия, которая выживает в любых условиях. Когда все старое себя изживает, она находит новые формы. Это непобедимая, грубая, примитивная и мощная сила. В тебе сокрыт огромный потенциал, Скотт. Хотя я больше склоняюсь к тому, что руна просто говорит о твоем бычьем упрямстве. 　　Скотт фыркает на последнее и возвращает руну обратно. 　　– Эллисон, – предлагает Стайлз. 　　Арджент засовывает руку в мешочек, ворошит камушки и почти сразу выбирает. 　　– Ты уверена? – спрашивает Стайлз. Эллисон кивает. – Это Эйваз, руна, символизирующая Иггдрасиль – мировое древо, соединяющее разные миры. Ее можно воспринимать как опору. Особенность этой руны в напоре и непокорности, даже своеволии. Что примечательно, – Стайлз улыбается, – бог, покровительствующий этой руне – Улль, бог охоты. Его оружием является лук, которые в те времена делали из ясеня или тиса. Иггдрасиль представляли именно этими двумя деревьями. 　　– Вау, – впечатлено говорит Эрика. Они все подбираются поближе, почти замыкая Стайлза в кольцо. 　　– Теперь я, – опережает ее Лидия. Она выбирает недолго, а когда достает руну, то Стайлз не удивлен. 　　– Лагуз, – называет он, – вода. Ручей, может быть, озеро. Руна символизирует молодую женщину, тонкую интуицию, магическую энергию. Она – это все то, что недоступно обычным людям, особое восприятие. Может символизировать пророческий сон или видение. Это исключительно женская руна, руна любви, поскольку является половинкой Эйваз – символа партнерства и брака. 　　Стайлз поворачивается к Эрике, но Джексон ее опережает. Эрика прожигает его взглядом, хотя Джексон даже не замечает этого. Он перебирает руны сначала пренебрежительно, но в какой-то момент выражение его лица меняется. Он долго ищет руну, которую упустил и не вытащил сразу, но Стайлз терпеливо ждет. 　　Брови Стайлза поднимаются вверх, а сам он таращится на камушек, выбранный Джексоном. 　　– Это Вуньо, – наконец говорит он. – Она символизирует удовольствие, это руна радости, счастья, удачи, способствует исполнению желаний. 　　Стайлз хмурится, обдумывая. 　　– Это твоя безбедная жизнь. Счастливое детство, отсутствие нужды в чем-либо и получение желаемого. Твое стремление к совершенству. 　　Джексон немного бледнеет после слов Стайлза, но просто кивает, поджав губы, и отходит назад. 　　– Старших вперед, – врывается Питер. Стайлз кривится, а когда тот вытаскивает руну – закатывает глаза. 　　– Это даже более ожидаемо, чем Лагуз Лидии. Эта руна, – говорит Стайлз, – называется Хагалаз. Она значит «град», разрушение, энергия, которую нельзя сдерживать и которая уничтожает абсолютно все. Это руна прошлого, поэтому разрушения идут из произошедших событий. Хагалаз обозначает грехи и очищение от них, она связана с Хельхеймом – миром мертвых, – и с Хель, владычицей этого мира. Хель представляли как женщину, половина которой – это мертвая плоть или голые кости. 　　Теперь кривится Питер, немного брезгливо возвращая руну в мешочек. 　　Стайлз замечает заинтересованный взгляд Дерека, которым тот, словно загипнотизированный, смотрит на мешочек. 　　– Хочешь? – предлагает Стайлз и протягивает ему руны. 　　Дерек колеблется, словно боится услышать то, что скажут ему древние символы. 　　Наконец он неуверенно тянет руку и вздрагивает, едва касается камней. 　　– Она теплая, – недоуменно говорит Дерек, протягивая ладонь с лежащей на ней руной. 　　– Значит, ты точно не ошибся с выбором, – комментирует Стайлз и опускает взгляд. Он видит символ и давится воздухом. 　　– Что-то не так? – обеспокоенно спрашивает Дерек. Лидия подходит ближе, разглядывает руну, постукивая пальцем по губам. 　　– Это дар? – интересуется она у Стайлза. 　　– Он самый. Гебо, – сдавленно отвечает он, – руна партнерства, взаимопомощи, отношений. Дар, наполняющий душу радостью и счастьем – ее буквальное значение. В древности дары преподносили по очень серьезным поводам, и на них принято было отвечать своим даром. Часто такие встречи скреплялись клятвой, физически, по тем традициям – поцелуем, и иксом – изображением Гебо на бумаге. Чаще всего, это была помолвка, церемония, на всю жизнь связывающая двух людей. Это руна возникновения чувств к другому человеку, уважения, любви. Это руна равновесия и компенсации, воплощение закона, согласно которому, все имеет свою цену. Гебо – это связующая двух элементов, по восхождению, – это дар, секс, чувства, отношения, скрепление чего-либо, клятва, узы. Она не выпадает просто так. 　　– И какое это имеет отношение ко мне? – растерянно спрашивает Дерек. 　　– К нам, – поправляет его Стайлз. – Руны, все же, связаны со мной. Тяни еще руну. 　　– Что?! – вскрикивает Скотт, но Стайлз его не слушает. 　　– Кано, – как-то обреченно называет Стайлз. – Символизирует факел в буквальном значении. Это яростный огонь личности, запал, страсть. То, что лежит к сердцу. 　　– И? 　　– Руны говорят, что вы предназначены друг другу? – Лидия озвучивает догадку Стайлза. Тот нехотя кивает. 　　– В смысле? – уточняет, опешив, Дерек. Он переводит взгляд с Лидии на молчаливого Стайлза, а после на руну. 　　– Гебо – это чувства, Дерек. Что-то очень дорогое и важное. Эта руна теплая и нежная, она символизирует соединение двух половинок. Посмотри на нее – она состоит из двух страстей, Кано. Кано – это искрящее пламя, жар, сердце, объятое желанием, секс. Но Кано, как геометрическая фигура – неустойчивая и неполная, как и огонь, который может разгораться и тухнуть. Гебо состоит из двух Кано, она стабильная, и страсть перерастает в кое-что более устойчивое и постоянное – в чувства. Как факел, Кано может освещать путь и согревать, давать искры, но огонь всегда тухнет, и факелами поджигали погребальные костры. А дар может быть бессрочным и трудно ломающимся. 　　Стайлз ерошит волосы. Он выглядит сконфуженным, сбитым с толку и смущенным. 　　– Очень странное заявление, – Стайлз бросает взгляд на руны, – учитывая, что мы с тобой не ладим. И что ты, очевидно, натурал. 　　– Скорее уж очень неожиданное утверждение, – поправляет его Дерек. Он перекатывает руну между пальцев, чувствуя почти обжигающий жар. Как Стайлз и говорит, Гебо, которую он вытащил раньше, по ощущениям кажется согревающе-теплой и приятной на ощупь, а Кано горяча настолько, что просто держать ее невыносимо. Руна словно сама приходит в движение в руке Дерека. 　　И, вспомнив кое-что, добавляет: 　　– Или не очень. 　　– Что? – не понимает Стайлз. 　　– У меня нет каких-то конкретных предпочтений. Пол, возраст, особенности внешности не важны. Я ориентируюсь на запах. Ты сказал, что Кано, – Дерек подбрасывает руну в воздух и тут же ловит ее, – это то, что мне нравится. 　　– То, что мило сердцу, – подтверждает Стайлз, кивая. 　　– Твой запах – это Кано. Он мне нравится. 　　У Стайлза краснеют кончики ушей. 　　– И что это значит? – взмахивает руками он. Потому что Стайлз смущен и взбудоражен, ему сложно сдерживаться. Дерек вздыхает и достает свой телефон. Стайлз скептически на него косится, пока Дерек быстро стучит пальцем одной руки по экрану, а второй, не глядя, подбрасывает и ловит руну. 　　Смартфон Стайлза вибрирует в кармане, и Стайлз едва не роняет его, открыв пришедшее сообщение: 　　«Ты единственный из стаи, на кого можно подрочить». 　　– Дерек! – возмущенно вскрикивает Стайлз. У него красные уши и щеки, а слезящиеся из-за прилившего жара глаза просто сверкают. 　　– Правда же, – просто пожимает плечами Дерек. 　　– И что это значит? Ты же меня едва терпишь. 　　– Стайлз, – как маленькому начинает объяснять Дерек, – меня в этом доме не бесит только Седрик. Я люблю, когда стая рядом, но вы все слишком шумные и оставляете много мусора, а лофт потом воняет подростковым возбуждением, потом, чипсами и прочей дрянью. Меня это раздражает. Каждый из вас норовит выпендриться, влезть в неприятности и подставить свою задницу под удар. Что меня беспокоит и злит. А насчет твоего вопроса, то это значит, что я совершенно не против попытаться построить что-то между нами. Я достаточно лажал, чтобы научиться слушать знаки. 　　– Седрик? – Стайлз моргает, осознавая. – Погоди, что?! 　　– Мой клык, – машет рукой Питер. – Дерек выбил его в одной из драк и теперь использует как гвоздь в ванной комнате. 　　Но Стайлз Питера словно и не слышит, полностью сосредоточившись на Дереке. 　　– Можешь поменять статус в Фейсбуке на «встречаюсь с Дереком Хейлом». Если ты не против, конечно, – говорит Дерек. 　　Большим пальцем он как монетку подкидывает руну, и та приземляется в открытый мешочек в руке Стайлза. 　　– Не против, – заторможенно качает головой Стайлз. 　　– Славно. 　　Дерек улыбается. Стайлз сказал, что Гебо символизирует закон компенсации и что дар может быть бессрочным. Дерек потерял слишком многое и не способен даже представить, что может для него значить Стайлз когда-нибудь в будущем. 　　Но он готов попытаться. Потому что он верит Стайлзу.

© SSM [Sterek 18+]