Ты вытянула карту?

Убранство комнаты было минимальным, к счастью. Комната окрашена в нежный пастельно-персиковый цвет. Я плюхнулась на огромную кровать, предварительно сняв обувь. Внезапно мне ударила в голову идея: раз уж у меня еще два дня в запасе, а приставучей Эшли нет, то я могу делать все, что хочу, а именно читать книги в библиотеке у Пенелопы. Но сразу вставать с этой мягкой кровати мне не хотелось, морально я была убита и раздавлена. Как бы объяснить лучше: я была живая, но только наполовину. В моей голове была огромная путаница, которую я не смогу распутать довольно долго. За всю мою, хоть и недолгую, жизнь, я ни разу, наверное, не чувствовала, что мой разум был трезв. Я всю жизнь жила с этой ужасающей путаницей. Может, опять же дело было в моем относительном юношеском максимализме, но черт, как же бессмысленно жить с этой чачей внутри, особенно когда пытаешься наконец-то взять себя в руки и начать нормально жить. Когда я жила своей «обычной» жизнью, мне много раз хотелось как-то зайти в канцелярский магазин, купить какой-нибудь красивенький блокнотик, красивую ручку, да чтоб все подороже, и просто с помощью этих простых приборов изменить свою жизнь. Я сотню раз начинала составлять списки дел, событий, задач на год/месяц/неделю и так далее. И примерно недели две у меня это получалось, но потом интерес пропадал, ибо путаница, которая начинала распутываться, нашла еще пару узелков, за которых ей было необходимо зацепиться. И пятьдесят шестой блокнот успешно оказывался в моей специальной коробке «мои попытки наладить свою собственную жизнь». Этот мир был для меня большой возможностью распутать свою чехарду, потому что я была вправе создать свою собственную историю с нуля. Здесь не было надоедающих знакомых, вечно желающих и требующих от меня что-то родителей, долгов по учебе, ужасных цен на квартиры и всякого прочего дерьма обычной мирской суеты. Но сколько бы у меня не было возможностей, мне кажется, что я никогда не смогу разобраться со своими тараканами в голове. Просто дело было, есть и будет во мне. Я встала с кровати, потому что не хотела больше заполнять свой мозг такими бездарными мыслями. Может, мне было бы легче, если бы со мной сейчас кто-нибудь был, ибо это намного легче, если ты высказываешь кому-то свои мысли, а не держишь их в себе. Я уверенным шагом зашагала в сторону библиотеки. Громко открыв дверь, так сказать, указывая на свое присутствие. — Когда уезжаешь? — спросила у меня Пенелопа. — Да без понятия. Где-то через два дня, потому что Туз будет посылать запросы всякие, — ответила я с безразличием, словно мне так все равно на то, что я собираюсь уезжать. — Как все прошло с Королем? — Пенелопа расставляла книги по полкам. — Закончилось Тузом, — услышав это, библиотекарша остановилась и посмотрела на меня. — В каком смысле? — Чай, фиалки… секс. — Ты серьезно? — Пенелопа уронила оставшиеся три книги, что были в её руках, на пол. — Что такое? — Да нет, ничего, просто я немного в шоке. — Не засоряй себе этим голову, пожалуйста. Я пришла поговорить. Или почитать. Черт, я уже не знаю, чего хочу. — Не знаешь, что делать? Тогда помоги мне. Поверь, сделаешь доброе дело. Видишь возле моего стола стопки книг? Будешь помогать мне их расставлять. — Хорошо, — я подошла к кипам книг, взяла примерно штук пять-семь, пожаловалась про себя, что они были тяжелыми, да и пошла к Пенелопе. — Спасибо, — девушка брала примерно по книжке и как-то умудрялась быстро это все расставлять. Я опять была в некой прострации, поэтому делала все машинально. — О чем ты думаешь? — спросила она меня. — Не знаю. Ни о чем, наверное. А стоит ли о чем-то думать? — Разве в твоей голове нет каких-то там мечт, ожиданий? Ты все-таки в другое королевство отправляешься. — Я уже давно ничего не жду, потому что нет смысла. — Ну, может, новая Дама тебе больше приглянется, — Пенелопа подмигнула мне. — Нет. Я больше не полезу в это. Я сделаю только себе хуже. Когда я была в Межреальности, мне безумно понравилась Дама Крести, но после плачевного опыта здесь моя симпатия улетучилась. Да и знаешь… есть же дела намного важнее, чем любовь и всякое прочее. — Какие же, например? Мне даже интересно стало, — девушка прекратила свою работу и заинтересованно посмотрела на меня, чем заставила почувствовать неловкость. Я настолько была далека от реальности, что только сейчас, когда мне задали этот вопрос, я стала думать над ответом. — Саморазвитие? Знаешь, читать книги, учиться, — сказала я это тихо и неуверенно, словно я была какой-то старшеклассницей, которая не подготовила домашнее задание и отвечает на вопрос учителя. — Ты права, Софи. Но любовь везде, и это необязательно любовь к человеку. Чтобы развиваться, надо любить то дело, в котором хочешь двигаться. Чтобы читать книги, надо любить их. Любовь везде и во всем. — Но это не та любовь, которую я имела в виду. Я подразумевала любовь к людям. — Совет номер один — всегда конкретизируй. Поверь, это тебе поможет. Ладно, спасибо, дальше я сама справлюсь, — кипа книг из моих рук испарилась и очутилась в руках библиотекарши. Мне казалось, что я стала абстракцией в реальном мире. Все мысли запутались в тугие узлы, которые никак не распутать. А если и сможешь распутать один узел — разрушишь все, уничтожишь бедную абстракцию. Я присела в ближайшее кресло и стала глядеть в пустоту, думая о чем-то, но опять же не зная о чем. Меня всегда бесила эта черта в самой себе — иногда выпадать из реального мира и путаться в своих собственных мыслях. В голове вертелись недавние события, диалоги. Внезапно в голову врезалась Эшли. Ох, Эшли… Как же я оказалась обманутой этой юной девой. Недавно я хотела ей отомстить, а теперь мне так все равно, что моего безразличия хватит на даже сама не знаю на что. Мою голову посетило желание подремать, задрав голову вверх. Когда я проснулась, помещение уже было освещено керосиновыми лампами, а за окном уже смеркалось. Возможно, я проспала несколько часов, потому что голова немного болела, а на короткую дремоту мой организм всегда вроде реагировал положительно. Пенелопа сидела за своим рабочим местом, собственно, как и всегда. Но стоило ей лишь заметить мое внезапное пробуждение, она тут же оторвалась от своей работы и позвала меня подойти к ней. Я послушалась и молча встала с кресла, чтобы дошагать до девушки. — Что такое? — спросила я полушепотом. — Ну, тебя искала Дама, и она заходила сюда. Мне кажется, что она хочет тебя видеть. Увидев тебя спящей, она просила меня направить тебя к ней, — взволнованно говорила библиотекарша. — Ага, сейчас бы ей желать видеться со мной. Почему эта девчонка все никак не успокоится? Не буду я к ней идти, пусть продолжит меня искать. — А меня явно по голове не погладят за это, Софи, я тут все-таки работаю. Эх, всегда мечтала быть посредником личных отношений королевской знати и Джокера, — недовольно буркнула Пенелопа. — Ладно-ладно, прости меня, хорошо? Я зайду к ней. — Закончишь также как с Тузом? — Нет, Пенелопа, мы уже с тобой говорили по этому поводу. Я холодна как камень. — Искренне надеюсь на это. Я вышла из библиотеки. Идти к Эшли я, конечно же, не собиралась. У меня был свой план. Мне хотелось, чтобы теперь она за мной побегала, ибо если мне не изменяет память, то это Её Высочество вытерла об меня ноги. По пути мне встретилась прислуга. Я остановила одну девушку и попросила её известить мою горячо любимую Даму о том, что я её ожидаю у себя. Даже с учетом того, что мы были соседками, я захотела фамильярства и хотя бы на эти пару дней почувствовать себя важной персоной в этом мире. На своей кровати я обнаружила комплекты вещей, которые мне сшили те замечательные швеи. Я совсем забыла, что мне надо было поблагодарить их за столь невообразимый труд и отзывчивость. Вдруг мою комнату стал освещать свет лампы, который, скорее всего, загорелся тогда, когда я зашла в комнату. Подняв голову, я улицезрела большое окно в пол. Подойдя к нему, пред моими глазами открылся пейзаж ночного королевства Буби. Сады освещены с помощью фонарей, а вдали виднелся сам город, тоже освещенный. А в ночном небе виднелась полная Луна, и почему-то она казалась очень близко находящейся ко мне. Я коснулась окна рукой, на моем лице воцарилась легкая и умиротворенная улыбка. Стук в дверь. Сердце беспощадно забилось, потому что пришел мой маленький светловолосый дьявол. — Входите, — сухо произнесла я. Я обернулась. Эшли, моя когда-то маленькая девочка, стояла передо мной с серьезным лицом, в котором не было каких-либо чувств, но лишь в её глазах виднелось смятение. — Чем могу быть полезна Вашему Высочеству? — я пыталась показать наивысшую степень равнодушия, надеюсь, что у меня получилось. — Я хотела разговора. — Вещайте, мне интересно, о чем мы с Вами можем говорить кроме как о моем отъезде. — Мое поведение по отношению к Вам было очень грубым. — К сожалению, мое тоже, но не хотели бы Вы рассказать мне о том, сколько Ваших «подруг» успело покинуть это место? Неужели их также настигла злостная кара в виде скандалов? — «Подруги»? Интересно, это Вы от Туза узнали? — спросила она с неожиданным для себя удивлением. — От Вашего отца, Ваше Высочество. — Я не хочу, чтобы Вы уезжали. Мои слова были слишком резки, я совсем не хотела этого исхода. — Уже поздно, я уеду уже завтра или послезавтра. Я уведомила Короля о своем желании. После моих слов каменное лицо Эшли словно превратилось в пластилин, ибо оно выражало сразу несколько эмоций, в том числе и недоумение, и грусть, и некую беспомощность. Её маленькие ручки сжались в кулачки, возможно, она еле сдерживала слезы. — Почему… почему ты бросаешь меня вот так? — она опустила голову вниз и говорила вполголоса, отказавшись от прежней официальности. — Ты сама меня отвергла, Эшли. Ты меня отвергла тогда, когда я пришла извиняться перед тобой, — я уже тоже решила перейти на "ты", потому что заметила, что маленькая принцесса готова разорваться от эмоций. — Я ошиблась, знаю, но не ты ли говорила, что все люди ошибаются? — Возможно, мое сердце бы оттаяло сейчас, но нет. Таких как я у тебя были и будут миллионы, можешь оставить свои эмоции для следующей пассии. — Но ты не просто обычная пассия! — внезапно она вскрикнула и посмотрела на меня с возмущением в глазах, с детским возмущением. — Прости, Эшли, но уже ничего не поделаешь. Я уезжаю. — Ты даже не погостила у нас и недели. — Мне и трех дней достаточно. — Пожалуйста, обними меня в последний раз. — Не хочу. — Неужели ты настолько охладела? — Нет, Эшли, я не холодна к тебе. Ты отпечаталась в моем сердце, признаю, но давать поблажки себе и тебе я не намерена. — В чем проблема следовать своим желаниям? — Рискуешь остаться с разбитым сердцем. — Оно вновь разбито тобой. — Можешь обращаться, всегда рада. Она приближалась ко мне. Я чувствовала её гнев и чувство несправедливости, которое буквально кипело в груди. Возможно, она могла бы убить меня на месте. Эшли подошла ко мне вплотную и лишь тяжело дышала. Её волосы были распущены и кудрявы, от них веяло невообразимо приятным ароматом. Мое сердце, которое только недавно успокоилось, внезапно захотело разорваться от волны завораживающих чувств, которые жадно и без разрешения прокрались в мою голову. Я захотела стать владелицей машины времени, отмотать все время назад до момента нашей ссоры и просто обнять её. Что она сделала со мной? Почему только при одном взгляде на неё мой разум становится слабым и не дееспособным? Я так не могу, я пообещала самой себе не ввязываться в это снова. — Я отпускаю тебя, ведь это же люди делают, когда любят? Они позволяют дорогому сердцу человеку быть счастливым не с ними, не заставляют его сидеть на поводке рядом. Ты свободна и вправе делать то, что считаешь нужным. Но если вдруг твою голову посетит мысль, что я тебе нужна, просто вернись, пожалуйста. Мне есть чему поучиться, и я буду этому учиться, чтобы по твоему возвращению стать той, которая будет тебя только радовать, а не огорчать. Она развернулась и ушла, разбив меня, сломав меня, морально уничтожив, убив, размазав по стенке. Мне хотелось догнать её и опять извиниться за все, обозвать саму себя самой глупой девушкой на свете, потому что я опять её потеряла. Как только дверь в мою комнату закрылась, по моим глазам потекли слезы. Я хотела быть холодной, но у меня не получилось. В данной ситуации меня раздражало больше всего моя неопределенность. Я сделала для себя вывод и приняла решение, но все равно умудрилась сделать как-то по-другому. Казалось бы, что мне мешало сохранить хладнокровие? Моя сентиментальность и излишняя доверчивость? Может, в Эшли просто спал маленький манипулятор, который проснулся, когда на горизонте появилась я. Хотя почему я себя сейчас корила? Я сделала все, что могла, и мне незачем себя жалеть. Слезы перестали течь. Я вновь осталась со своими бредовыми мыслями, которые никогда не смогут найти верную тропу.