Потерянный Рай.

Жизнь Финвэ тянулась размеренно. И он был в некоторой степени счастлив, проделывая день изо дня одни и те же приятные мелочи. Вот только однажды он проснулся. Вокруг была одна вода, не позволяющая чувствовать ни ног, ни рук, даже глаза не щипала, и создавалось ощущение, что ты подвешен в густой пустоте. На лице была какая-то маска, не позволяющая воде (до странности зелёной) мешать дыханию. Всмотревшись сквозь мутную жидкость, Финвэ увидел, что и стеклом окружён ко всему прочему, на котором играли лёгкие блики. За стеклом же простиралась тьма. Внезапно до ушей, будто заткнутых пробкой, донёсся резкий приглушённый звук, который повторялся раз из раза с промежутком в несколько секунд, и Финве заметил красный мигающий огонёк напротив него. Вода начала резко убывать, и в онемевшие конечности как будто разом вонзились тысячи иголок. Финвэ тяжело обвис на внезапно обнаруженных оковах, которые как широкие браслеты обвивали руки и ноги, вокруг талии также обвился железный пояс. Маска исчезла, и нолдо закашлялся, потому как дышать оказалось удивительно тяжело – каждый вздох огнём проходился по лёгким. Финвэ не услышал размеренный стук каблуков о пол и вскинулся лишь тогда, когда по стеклу побарабанили пальцы с длинными ногтями. - Кивни мне, если понимаешь меня, - казалось, что говоривший находится прямо возле его уха, а не за прозрачной преградой, так сильно врезались в голову слова. Да, она говорила не на квэнья, этот язык вообще не должен был быть знаком нолдо, но казался родным, поэтому он кивнул. Раздались противные прерывающиеся пикающие звуки. Стекло вокруг разошлось в разные стороны, железные браслеты исчезли, а пояс резко потянул вперёд. Ноги коснулись на удивление тёплого мраморного пола, грозясь в любой момент подломиться, и Финвэ был вынужден схватиться за плечо девушки, чтобы не упасть. И только сейчас пришло осознание, что он, в общем-то, обнажён. - Вот, держи, - ему прямо в руки сунули свёрток белой ткани, которая отчётливо выделялась среди окружающей тьмы. Ткань длинной рубашки тихо хрустнула, когда Финвэ её развернул; она с неприятным звуком проехалась по коже, стоило только просунуть руки в рукава. - Пойдём, - нолдо взяли за руку, так обычно берёт маленьких детей, не знающих дороги, и повели мимо рядов точно таких же стеклянных сосудов, в которых тёмными пятнами в окружении зеленоватого свечения воды выделялись фигуры. Стоило им дойти до стены, как она буквально разъехалась в разные стороны, и глаза, привыкшие к тьме, резанул белый свет. Финвэ зажмурился, останавливаясь вместе со своей сопровождающей, которая тоже прикрыла глаза рукой и усиленно потёрла их. - Так и знала, что стоило вкрутить простую лампочку на восемьдесят ватт, - недовольно буркнула она и, отпустив руку Финвэ, прошла чуть вперёд. – Чай, кофе, горячий шоколад? - Что? - переспросил нолдо, чей обычно мелодичный голос был похож на предсмертный хрип. Странные звуки незнакомого слова словно сложились сами собой. - Я говорю: что ты пить будешь? Есть чай, кофе и горячий шоколад. А то всухомятку разговаривать как-то не то, - сказала девушка. Она в задумчивости почесала щёку длинным ногтем и добавила: - Хотя я и разговаривать не особо люблю, но тут исключительный случай. Определённо. - Как можно разговаривать в сухомятку? – невольно вырвалось у Финвэ. Девушка на это закатила глаза и ушла к противоположной белой стене, которая тоже раздвинулась перед ней, бросив через плечо: «Садись». Финвэ оглядел абсолютно белое пространство, что окружало его и остановил взгляд на двух креслах, между которыми находился низенький столик, едва достающий до колена. Руки скользили по обивке с противным скрипом, и Финвэ сложил их на коленях, чуть разгладив жёсткую ткань. Никаких мыслей в голове не было, не хотелось даже думать о том, что это за место, где он так неожиданно оказался. А зачем? Ему ведь почти обещали всё рассказать? Взгляд сам по себе заскользил по резным узорам низкого столика. Финвэ вздрогнул от неожиданности, когда на столик опустилась с лёгким стуком дымящаяся чашка, распространяющая вокруг горьковатый запах заваренных трав. - Зелёный чай с жасмином, - сказала девушка, опускаясь в кресло напротив. Эльф кивнул и протянул руку, касаясь чашки и обводя пальцем верхний ободок. Пить пока не хотелось, тем более можно обжечь язык. - Кто вы? – спросил он. - Я? Ну, думаю, вы все должны меня знать, - она неопределённо махнула рукой, в которой не была зажата чашка. И замолчала, отпивая чай. Спустя минуту всё же добавила: - Я Эру. Финвэ, до этого завороженно следящий как пар оседает на стенках чашки, вскинулся с широко распахнутыми глазами. - Эру? – переспросил он. - Эру, - кивнула девушка, отвлечённо дёргая короткую прядку волос, упавшую на лоб. Финве, может быть, рассмеялся бы такому заявлению, но что-то подсказывало ему, что она не врёт. Потому как не смотрит в глаза с напускной проницательностью, не вскидывает гордо подбородок, а просто сидит напротив него и пьёт горький чай с жасмином, слишком спокойная и… настоящая. В странной одежде, с короткими волосами (неслыханная вольность для эльфийской девы!), чуть прикрыв большие серые глаза, не идеально-отстранённая, как валар, думающая не о чём-то возвышенном, а о том, что сказать дальше… - Хей! Слушай, может, я тут какого-то паучка, ползущего по потолку, рассматриваю! А ты уже зафилософствовался, что я то да сё, такая крутая и так далее, - Эру недовольно фыркнула. - И вообще! Эру – мой позывной, который мне дали при зачислении в эту лабораторию. Хотя, действительно, я не помню, как меня звали до этого, столько времени уже прошло. Да и сама я не хочу помнить. Тьфу ты! Из-за твоего донельзя одухотворённого вида сама зафилософствовалась! Снова повисло молчание. Финвэ задумался над тем, отпить всё-таки чай, или он не успеет это сделать и обязательно подавится, услышав новый ошеломляющий факт. Задавать вопросы казалось глупым занятием перед самим… самой Эру, хоть она и выглядела вполне миролюбиво, потягивая принесённый напиток. - Ты сейчас находишься в сверхсекретной лаборатории, которая когда-то принадлежало правительству, - внезапно сказала Эру. – Но за давностью лет о ней все забыли, а несколько войн, произошедших за последние два тысячелетия, и вовсе стёрли всю информацию о ней. С самого начала я была здесь одна, охрана не в счёт, работала над разработкой вакцин, способных вылечить от смертельных заболеваний, в том числе и рака. Может быть, тебе не очень всё понятно, но память у тебя должна быть хорошей, так что запоминай незнакомые слова, потом спросишь, а я отвечу, если буду в настроении. В ходе множественных экспериментов я получила ген, можно сказать, ген сверхчеловека, потом ДНК, а потом его самого. Человека, который не будет бояться никакой болезни, обладать повышенными регенерацией, интеллектом и физической силой, плюс как очень приятный бонус шло бессмертие. Однако, как небольшой дефект возникла мутация ушной раковины, из-за чего она деформировалась из закруглённой в остроконечную. И сколько бы я не билась, не смогла отыскать ген, куда эта чёртова мутация въехала, но не суть важно. Своё тело я тоже смогла видоизменить на клеточном уровне, получив условное бессмертие. И тут же занялась вопросом, откуда мне взять разум или, если быть точным, душу, которая вдохнула бы жизнь в сверхчеловека, а то его тело на все манипуляции отвечало тем, что лежало пластом, даже глаз не открывало. Я не Творец всего сущего, сама скастовать душу не могу, поэтому пришлось путём долгих исследований, провалов, происходивших раз за разом, искать выход. У меня было много времени, тем более в тот момент отгремела Третья мировая, и про меня все забыли, даже охрана куда-то вся разъехалась, но не суть. Выход пришёл сам собой, просто тело вдруг чудесным образом задышало и начало самостоятельно функционировать без помощи множества аппаратов. Единственный минус состоял в том, что этот сволочной человек не приходил в сознание, сколько бы я в него не тыкала и не орала над ухом. Единственное, на что он реагировал, так это на выброс наркотиков в кровь, шевелился немного, вот только повышенная регенерация выводила всё слишком быстро из организма. Пришлось создавать вещество, которое бы замедляло этот процесс, ты как раз в нём находился, когда-таки очнулся после того, как твой организм научился сам себя расшевеливать, видимо, твои нейрончики сами задвигались. Хе-хе. Так, о чём это я? После первого сверхчеловека последовало ещё несколько таких же, которые точно так же находились в коме. Не знаю, что с вами сделало действие наркотика, но, по-видимому, вы видели одну сплошную групповую галлюцинацию. Без обид, конечно, но вынуждена тебе сказать, что всё, что ты видел, имел, желал и делал, на самом деле лишь плод твоего воображения. Ты всё это время находился в той стеклянной камере с раствором, в любой другой ситуации я бы тебя пожалела, но конкретно сейчас я очень рада, что ты проснулся. Не потому, что мой эксперимент удачно завершился, а потому, что существо, которое было обречено на вечное существование в иллюзии, смогло из неё выбраться. Понимаешь меня, Финвэ? Ты, наконец, жив. Финвэ смотрел, как медленно чай из опрокинутой кружки растекается по столешнице. Иллюзия? А как же всё, что было? А что, собственно, было? Нет, сначала была песня и Валар, но кто они вообще такие и зачем им могла понадобиться песня? Что было потом? Семья, дети, внуки, но кто это был? Воспоминания оно за другим убегали из сознания, а он ещё удивлялся тому, что нет в голове ни одной мысли. - Ты ведь ничего не помнишь? – спросила Эру, как будто мысли прочла, или же действительно… - Ну, научиться телепатии за столько лет не так уж и сложно. Чем мне ещё было заняться? Не кроссворды же разгадывать. А насчёт памяти не переживай, это, скорее всего, защитная реакция твоей психики. Как только попадёшь в более благоприятные условия, всё вспомнишь. Финвэ хотел чего-то ответить, но лишь с шипением отдёрнул руку от горячей перевёрнутой чашки, которую он хотел поставить. Странно, до этого она не была такой горячей. Подушечки пальцев обеих рук как по команде вспыхнули от ожога. Или он действительно их обжёг, водя по кромке в опасной близости от кипятка. Как-то сразу почувствовалось, как противно прилипли волосы к спине, пропитав влагой ткань рубашки. - Надо же, чувствительность к тебе вернулась невероятно быстро, хотя от постоянного воздействия наркотиков иногда могут неделями отходить, или же тихо-мирно лечь в гробик, - хмыкнула Эру, поднялась со своего места и подошла к Финвэ. – Дай посмотрю, что там у тебя. Мда, похоже, рецепторы тебя подвели по полной программе. Ничего, скоро пройдёт. Она вновь потянула Финвэ за руку, вынуждая подняться и идти за собой. Белая стена моментально разошлась, открывая путь в полумрак коридора, который после ослепительного белого света казался полноценной тьмой. - Идём, не бойся, я, может, и не вижу в темноте, но миллион раз бегала тут туда-сюда, так что, будем надеяться, моей памяти будет достаточно, чтобы ни во что не врезаться, - сказала Эру. - Вы же вроде говорили, что не очень любите подолгу разговаривать с кем-либо, - внезапно для самого себя сказал Финвэ, вспомнив столь малозначительный факт, который он узнал сразу же, как «проснулся». - Верно, но теперь не надейся, что после сегодняшнего я буду разговаривать с тобой каждый день, вообще буду жестами с тобой общаться, - моментально отозвалась она, и в её словах скользила улыбка, которую, как показалось Финвэ, он видел даже во тьме. Постепенно глаза привыкли к темноте, и Финвэ смог разглядеть огромные окна, которые занимали большинство пространства правой стены; за ними начиналась поистине кромешная мгла, хотя сквозь неё редко-редко проглядывали какие-то сверкающие пылинки, лишь отдалённо напоминающие яркие звёзды. Коридор всё больше напоминал комнату, из которой они вышли – с каждым шагом его стены всё отчётливее выделялись своим белым цветом. С очередным поворотом вдоль левой стены протянулись двери, самые обычные, сделанные из дерева, с поблёскивающими железными круглыми ручками. Эру подвела его к самой первой двери и тут же повернула ручку, делая приглашающий жест зайти в комнату первым, а сама осталась стоять на пороге, лишь хлопнув в ладоши, чтобы комнату осветил мягкий желтоватый свет. - Теперь ты будешь здесь жить. Советую принять душ. Конечно, тот раствор очень хорошая штука, но если твои волосы после высыхания с хрустом переломятся пополам, то я в этом совершенно не виновата, - сказала Эру и ушла, прикрыв за собой дверь. Финвэ огляделся. В комнате находилась лишь кровать, приткнувшаяся в дальнем левом углу, застеленная пушистым синим одеялом, поверх которого лежала подушка. Вообще, все стены были выкрашены в синие тона, которые плавно переходили один в другой. На стенах выделялись квадраты, как будто специально вырезанные и вставленные обратно. Дверь в ванную комнату практически сливалась со стеной, только торчала ручка. Стоило Финвэ переступить порог, как на него буквально обрушился шквал горячей воды, льющейся с потолка и моментально уходящей сквозь щели в полу. Определённо, сюда не стоило заходить в одежде. Недовольно поморщившись, Финвэ, лишь чудом от неожиданности устоявший на ногах, стянул насквозь мокрую рубашку. Вдоль стены, на полочке под полукруглым козырьком выстроились различные баночки. Благо, понимание незнакомого языка распространялось и на письменность. Когда Финвэ уже хотел выйти, вода сама собой прекратила течь, и перед ним тут же на небольшом подносе появилась стопочка полотенец, под которыми лежал и халат. Завалившись на кровать, он, подумав, хлопнул в ладоши, и свет тут же погас. Сразу стало видно окно, располагавшееся прямо напротив кровати, за ним всё так же двигалась сверкающая пыль, за движениями которой Финвэ начал отстранённо наблюдать – спать или думать совершенно не хотелось. Неизвестно, сколько бы он ещё вот так вот лежал и смотрел, но его занятие было прервано открывшейся дверью. Видно, Эру просто обожала внезапно появляться и так же внезапно исчезать. Вид у неё был изрядно потрёпанным: короткие волосы торчали во все стороны, а под глазами неизвестно откуда за час появившееся тёмные круги; рубашка и штаны в забавный цветочек были мятыми. - Ты, - протянула она и ткнула пальцем в сторону удивлённо приподнявшегося на кровати Финвэ. – Вот прям сейчас ты отколупываешься от одеяла и идёшь развлекать разговорами это не замолкающее чудовище. - Прямо сейчас? – переспросил Финвэ, поплотнее запахивая халат. Сузившиеся от недовольства глаза Эру ответили лучше всего, и он поспешно соскочил с кровати. Снова потянулись бесконечной цепочкой коридоры, сворачивающие в самых неожиданных местах во все стороны. Они остановились перед тут же разошедшейся в разные стороны дверью. Финвэ втолкнули внутрь, и створки с тихим шуршанием моментально сошлись за его спиной. - Ну, Эру, но ведь мне просто интересно, а ты сразу пси… Финвэ?! - Мириэль? – поражённо выдохнул он. Память услужливо уступила воспоминания о том, кто стоял перед ним. Сознание затопила радость от встречи. Они стояли, крепко обнявшись. Финвэ даже чуть приподнял свою… жену ведь? над полом, сильнее прижимая её к груди, вслушиваясь в тихое бормотание: - Теперь не одна. Знаешь, я всё мечтала, что кто-нибудь проснётся, поговорит со мной чуть больше, чем минуту, а тут ты… Я так рада… Представляю, как там Эру до потолка прыгает, что я больше не буду крушить её лаборатории в приступе гнева. Был бы здесь психиатр, она бы меня ему сдала. Вот скажи мне, что она не изобрела наркотик, к которому у меня не будет непереносимости, и ты мне не кажешься! Хотя нет, галлюцинации обычно выбрасывают туда. Но мы не там же… - Я тебе не кажусь, - на всякий случай всё же сказал Финвэ, опуская Мириэль на пол, но не отпуская от себя. – Как давно ты проснулась? - А, тысячу лет назад, наверное. Давненько я сбилась со счёта, - она неопределённо махнула рукой. – Но тогда лаборатория ещё на Земле стояла, тайга кругом была. - А сейчас мы где, раз не стоим на твёрдой земле? – спросил Финвэ. И спросил он, скорее, по инерции, полностью погружённый заправлением серебристых прядок за острые ушки. Вот никогда он не думал, что сможет снова этим заняться, тем более вне иллюзии. - В космосе, конечно, - рассмеялась Мириэль такой неосведомлённости, но потом замолчала и тихо спросила: - Эру тебе не говорила? - Нет, она вообще обещала со мной жестами общаться, - данный факт показался до безобразия забавным, и Финвэ тоже рассмеялся. – Но ты-то мне всё расскажешь? Мириэль притворно обиженно надулась, но почти тут же снова засмеялась и потащила Финвэ обратно в хитросплетение коридоров. Шагать по ним в обнимку казалось самым обычным времяпровождением, как будто делали это уже как минимум тысячу раз. Сейчас даже было всё равно на память, которая потихоньку начала отступать, в ту же очередь заполняясь новыми яркими эмоциями от недавнего воссоединения. Эру с ней, с этой памятью… пусть разбирается, как только решит выползти из своей скорлупы неразговорчивости. Вот чего только не ожидал Финвэ, но не высоких сосен, которые поднимались до самого стеклянного потолка. Как оказалось, Эру была на редкость привязана к множеству мелочей (и не мелочей тоже), поэтому не согласилась никуда вынужденно улетать без кусочка родной земли, вместе с которым был прихвачен гектар леса со всеми его обитателями. Как, закатив глаза, поведала Мириэль, гениальности их создателя для этого было вполне достаточно, особенно при поддержке припрятанных на чёрный день высоких достижений человечества из других лабораторий. Сосны умиротворяюще покачивали верхушками, хоть и никакого ветра в закрытом помещении не было. - Вот, смотри, космос – это небо, которое ты видел с Земли, а теперь мы слишком далеко от неё, точнее, ищем новую землю с подходящей обстановкой, - объясняла Мириэль. - Но я не вижу звёзд, - заметил Финвэ, мягко ступая вслед за ней по ковру из опавших иголок. - Мы в пылевое облако залетели, поэтому ничего не видно, думаю, через час увидишь свои звёзды. - А что такое...? Мириэль провела в капсуле ровно тысячу лет, пока на лабораторию не напали. Нет, её не целенаправленно искали, просто какие-то наёмники с автоматами набрели случайно. Для учёного, который старше их в несколько десятков раз и который обладает развитой паранойей, скрутить их не составило труда, вот только от шальной пули никто не был застрахован, и она аккурат угодила в капсулу Мириэль, разбив даже толстое стекло. Град осколков под давлением жидкости не только изрезал всю Мириэль, но и напрочь уничтожил всю нервную систему, угодив в спинной мозг. Эру полагала, что она очнулась как раз из-за сильнейшего болевого шока. Мириэль до сих пор носила специальный каркас, похожий на переплетение тоненьких ниточек, которые исходили из тонкой пластинки, крепившейся на коже прямо на том месте, где должен быть спинной мозг. Для полного восстановления Мириэль требовалась ментальная поддержка ей подобных, но, увы, связь с теми, кто находился в вечной коме, была напрочь потеряна. Эру же не обладала необходимой эмоциональной чувствительностью для того, чтобы на ментальном уровне вернуть функциональность нервной системе. Финвэ лишь молча прижал Мириэль теснее и выдохнул ей в макушку. Вместе они точно должны будут со всем справиться, а там, может быть, и остальные начнут просыпаться. Пылевое облако давно было позади, и они стояли, задрав головы, глядя на замершие между крон сосен ярко горящие звёзды, сбившиеся в причудливые скопления. Даже иногда казалось, что никакого стеклянного колпака над ними нет, и вокруг простирается дремучий лес. Внезапно чуткий слух уловил тихие шаги. - Эру любит побродить здесь, даже раз сказала мне, что в эти моменты она как будто вновь переносится домой, - шепнула Мириэль. – Как думаешь, попадаться ей на глаза или пожалеть? - В последний раз она уже была раздражена тем, что её не оставляют в покое, - так же тихо отозвался Финвэ. – Мне её жалко уже, хотя я её совсем не знаю. Да и, чувствую, скорее, нам влетит. Лаборатория была огромной и включала в себя множество комплексов. Неизвестно, какого размера она была изначально, но Эру хорошо потрудилась над её расширением. На первом уровне располагался тот сосновый лес, зал с тысячами капсул и некоторое количество жилых комнат. Второй и третий уровни были полностью предназначены для комфортного проживания. Четвёртый отдавался под выращивание и разведение продовольствия. И, наконец, на пятом был пульт управления и непосредственно сами исследовательские лаборатории, куда Эру очень не любила кого-либо пускать. - Это место напоминает мне очень большой город, - сказал Финвэ, касаясь ладонью прозрачной стенки лифта. - Ну, наверное, так оно и есть. Жить тут можно прекрасно, вот только слишком скучно. Надеюсь, все скоро очнутся. - Я тоже. Лаборатория часто петляла среди скопления планет в поисках подходящей. Однако нужной всё не находилось: то Эру не устраивала атмосфера, то почва, то отсутствие должной воды, то не то расстояние до освещающей и нагревающей поверхность планеты звезды. Большую часть времени Финвэ с Мириэль проводили на пятом уровне в комнате с пультом управления, любуясь звёздами через прозрачный купол. Когда в глазах начинало рябить от их яркого света, они наблюдали за Эру, которая большую часть времени с недовольным видом ползала вдоль огромных звёздных карт, расстеленных прямо на полу. Судя по маршруту, отмеченному красной линией, летели они в хаотично выбранном направлении. Каркас с Мириэль Эру сняла спустя месяц, смотала его в катушку и, перевязав вырви глазной яркой лентой, презентовала обратно «на память», предложила даже, скрепя сердцем, сделать специальную сумочку под неё на шнурке. Однако от подобной щедрости Мириэль предпочла отказаться. К Финвэ же вернулась память. Мир, сотворённый объединённым разумом всех «эльфов» под воздействием огромной дозы наркотика, в какой-то мере был украден из сознания их создателя, находящегося с ними в постоянном контакте в каких-то тонких материях подсознания. Для Эру идеальный мир был лишён каких-либо технологий, убивающих окружающую среду, странно, если брать во внимание то, что она без них попросту не могла существовать. Загвоздка в «идеальном мире» была в том, что она не представляла мира без какого-либо антагониста, отсюда Мелькор, отсюда все прилагающиеся к нему проблемы. И да, Валар действительно существовали, то есть до поры до времени находились в своих стеклянных камерах. Эру действительно пыталась развить в них безграничные способности, но результат было невозможно узнать до их пробуждения. Может, у Финвэ на первых порах возникло желание разрушить всё в пределах досягаемости, но он сдержался и всё понял. Только его мучил один вопрос, который Эру расщедрилась прояснить: - Только первая сотня была создана из модифицированного ДНК левых людей. Далее использовался только ваш материал. То есть все ваши родственные связи, которые породил ваш неспособный нормально соображать мозг, на самом деле реальны, если рассматривать их с точки зрения генетики, да и на духовном уровне у вас вечно всё пучком. А поиски нового дома тем временем были резко оборваны. Просто в один прекрасный момент они высадились на пустынную землю с маленькими кратерами голубых озёр и принялись за великое дело: облагораживать «вялый газон» ввиду недостаточного содержания кислорода в воздухе. В ход пошло бесчисленное множество семян такого же бесчисленного множества видов растений. Через десять лет, когда вылезло первое почему-то получившееся карликовым деревце и начали пробуждаться остальные «эльфы», Финвэ и Мириэль не знали, чему радоваться больше. Эру же преспокойно отмалчивалась, подолгу уходя в себя. - Знаешь, это очень странно, что Эру вообще на всё наплевать, - заметил Финвэ, проводя рукой по густой зелёной траве, опоясывающей озерцо. - Она слишком долго была одна, целую тысячу лет до того, как разбилась моя капсула, - отозвалась Мириэль. – Но она всё равно любит нас, пусть и в своей странноватой манере. После того, как кто-нибудь просыпается, она потом подолгу стоит в том зале и всё ждёт, когда очнётся кто-то ещё, хотя у вас больше внимания уходит на «прибывшего», и мы совершенно забываем об остальных. - Пожалуй, ты права. Потом, сидя в один из вечеров без всякого желания ложиться спать, Финвэ барабанил пальцами по столешнице. В конце концов, не выдержав, встал и прикосновением заставил стол вернуться в панель на стене. До зала с капсулами он добрался в два счёта, научившись за столько лет с закрытыми глазами ориентироваться в хитросплетении коридоров. У дальних капсул нашлась Эру; кончики её волос приняли оттенок зеленоватого свечения. - Возможно, они никогда не очнутся, - сказала она, заслышав шаги за спиной. - Почему? – Финвэ встал рядом с ней, всматриваясь в неясные очертания фигур. - В созданном всеми вами мире они были богами. Кем они будут здесь? Вы теперь знаете, что только при помощи своих рук и некоторых ресурсов можно создать Рай самостоятельно. Им же… будет очень тяжело падать со своего непомерно высокого пьедестала. - Почему всё же их песня тогда сотворила мир? Пусть и иллюзия, но могло быть и более правдоподобно. - «Вначале было Слово». - Что? - Тебе не понять, что заложено в сути моей личности, - просто ответила Эру и пожала плечами. – И вообще, у тебя есть большая и дружная семья, вот к ним и иди. Первый город был построен прямо вокруг Лаборатории, конечно, жить можно было и в ней, но находиться постоянно под прозрачным стеклянным колпаком каждый день было невыносимо. В тот момент, когда последний эльф покинул Лабораторию, Эру стояла перед капсулами и задумчиво дёргала себя за прядку волос. - А что, если мне всё это тоже только чудится, весь этот бесконечный мир? Да нет, бред какой-то, – она вплотную подошла к одной из капсул и вгляделась в мутную жидкость, наткнувшись взглядом на пронзительные голубые глаза. – Снова? Между прочим, уже второй раз за месяц. Она набрала код на панели, и раствор медленно ушёл, а стекло разошлось в разные стороны. С мокрых и тяжёлых белых волос побежала маленькими струйками зелёная вода. - Зачем ты это сделала? Разве создатель получает столь сильное удовольствие, наблюдая за страданиями созданной твари? Я хочу вернуться. - Твоя фраза «Я никогда не захочу проснуться» до того выела мой мозг, что я её вычеркнула из памяти, - Эру плюхнулась прямо на панель и закинула ногу на ногу. – Так что, если хочешь что-то надеть, посмотри вон в тех дальних углах. Где-нибудь. - Нет, - Манвэ закрыл глаза и опустился прямо на пол. – Ты же не оставишь меня здесь? - Отвечу возвышенно: иллюзии предрешено завершиться, - Эру поболтала ногой и, чуть задумавшись, добавила: - Хотя нет, слишком пафосно. Но если честно, то у меня уже нет такой хрени, которой тебя можно накачать с последующими галюниками. - Совсем? – как-то обречённо прозвучало с пола. - Совсем, - Эру с довольным видом покивала. – Так что можешь ударяться в истерику хоть сейчас. Даю тебе трое суток. Если не хочешь к эльфам, можешь даже основать новый город где-нибудь с другой стороны планеты. Уже почти выйдя из зала и пропустив вперёд Манвэ, Эру помахала рукой замершей между пустыми капсулами фигуре. Финвэ покинул Лабораторию, так и не вспомнив, что хотел спросить у Эру перед тем, как уйти. Вряд ли они теперь будут часто видеться. Вообще, правильно, что Эру сказала, чтобы каждый жил своим умом и не помнил ни о каком прошлом Рае, а иначе в настоящем его точно не устроить.