А Адриану можно?

      Ледибаг трансформировалась еще на лестнице с этого проклятого всеми помещения с бабочками, но почему-то Адриан даже не посмотрел на лицо любимой. Не посмотрел и тогда, когда вышел с девушкой на улицу, идя по ней, и даже когда с удивлением обнаружил себя в парке возле коллежа и дома Маринетт.       Опустившись на лавочку и прижав Ледибаг к себе, парень уткнулся носом куда-то ей в волосы, сильно зажмурившись.       Да что ж это такое?! Да чтоб этого Шубоеда!!! Как он умудрился испортить даже столь долгожданную всеми победу над Хищной Молью?! Как он смог убить на корню все то предвкушение и желание Кота узнать личность его Леди?! Как даже тут Габриэль ухитрился основательно подпортить своему сыну и так несладкую жизнь?!       Он же был послушным ребенком. Никогда не жаловался, ни от чего не отказывался, всегда старался максимально оправдать ожидания!!! Учтиво улыбался спонсорам, строил нужные гримасы перед ненавистными фотографами, соблазнительно скалился богатеньким дочкам акционеров, терпел их заигрывания, старался не обращать внимание на приставания более взрослых девушек-моделей и пошлые шуточки старших парней. Терпел пренебрежение и откровенное безразличие собственного отца, который даже про дни рождения единственного сына забывал. Терпел и верил, что все, что он делает – отец заметит и оценит. Заметит… как же! Оценит… да как бы не так!       Чертов Моль замечал проблемы всех и каждого, откликаясь на малейшую ссору между подругами, ненависть между соперниками, отчаяние сломавшего вещь человека. Но! Пять! Гребанных! Лет! Не! Замечал! Собственного! Сына!       Да что же это такое-то? Где эта чертова черная бабочка, когда она так нужна, чтобы забыться?!       Он же делал все, чтобы на лице отца не появилось того разочарования, которое могло перечеркнуть даже ту крохотную надежду на нормальную семью. Нормальную семью… ага, как же. Завтрак, обед и ужин – в одиночестве, очень редко в обществе Натали или той пожилой горничной, которая иногда освобождалась чуть раньше, составляя компанию на вечернюю трапезу. Родителя он видел лишь тогда, когда тот был чем-то недоволен, причем больше по видеосвязи, по работе, или вызывая к себе в кабинет…       Боже, для чего все это было?! Для чего он тратил свои силы и нервы на протяжении этих пяти лет?! На что надеялся? Зачем держал образ гребанного кукольного мальчика-конфетки, исполнительного, послушного и тихого, старательно пряча свое "я" до очередной стычки с акумой или жертвами других злодеев?       Да это просто какая-то гребанная шутка! Он просто словил гипнотическое перо Паон и вся эта долбанная реальность – лишь кошмар, вызванный злодейкой! Ведь это… это…       - А-ад-дри-риан, т-ты ка-как? - неуверенно начала Леди, уже какое-то время понимая, что парень – Адриан-черт-возьми-Кот-Нуар-Агрест – на нее смотреть не собирается. Слишком плохо… Как подтверждение своим мыслям в шею рвано выдохнули.       Божьи Котики, ну что она за дура? Ну разумеется ему сейчас не до нее, у него единственный родственник злодеем оказался, и это все на фоне болезненных переживаний Адриана по поводу взаимоотношений, точнее их отсутствия, с отцом.       Не время включать мямлезавра, совсем не время…       В руке после трансформации оказалась зажата брошь, потому, положив ту в клатч Тикки, который она набила перед битвой печеньем под завязку, последнее из которых малышка устало доедала, Маринетт мысленно собралась с силами.       В шею вновь судорожно выдохнули.       - Чшшш, н-ну все-все, К-котик, чшшш, - прохладная маленькая ладошка нежно коснулась затылка, запуская пальчики в растрепанные волосы, приятно холодя горящую огнем кожу. Вторая рука нырнула под локоть парня, мягко заключая в уютное объятие. Ладонь легкими поглаживающими движениями ходила по спине, вызывая почти щекотку.       Нуар непременно сказал бы что-то смущающее по поводу их положения, отколов одну из своих глупых шуток с раздражающим мурчанием, но… Нуара здесь не было. Зато был Адриан. Даже скорее не Адриан, а тот наивный маленький мальчик, который до сих пор верил в чудо, надеясь проснуться и с облегчением осознать, что это просто жуткий кошмар. Мама не пропадала, отец не отгораживался от сына и помнил о его днях рождениях...       - Чшш, Котик, в-все хорошо, все, правда, будет хорошо.       Виска что-то невесомо коснулось, мягко задержавшись на этом месте, обдавая место чуть выше теплым дыханием.       Да что ж это такое?! Девушка мечты, вот уже четыре года как, сидит на его коленях, обнимает его, успокаивает, а он… даже этого не замечает, беззвучно задыхаясь от боли, обиды, злости, досады и разочарования. Боже, ну почему именно он и все случилось именно так?!       - Эй, Котик, посмотри на меня, - тихо прошептала девушка, осторожно касаясь щеки напарника, но тот отрицательно помотал головой, не имея мужества посмотреть именно в этот тяжелый момент ей в глаза.       - Что значит нет?! – чуть громче возмутилась она, нахмурившись. – Меня ты не спрашивал, скидывая свою маску! – шипела Ледибаг, но сразу осознала, что про "маску" было определенной лишним. – Ай, черт. Ну и что мне с тобой делать? – спросила брюнетка, смотря, как парень плотнее вжался носом ей в шею, подозрительно задышав.       Не будь Кот таким упрямым, а Адриан – скрытным, Леди давно бы "наслаждалась" его полноценной истерикой, после которой можно рассчитывать на адекватного человека, но этот парень… Нееееет, он решил вариться в своих эмоциях один, сам, загоняя себя в еще больший угол. Чертовы мужчины с их чертовой гордостью "крутого парня"!       - Так, Котяра ты несчастный, а ну-ка пошли! – разрывая такие уютные объятия, стала вырываться Леди.       Его захват стал сильнее.       - Это ты нормально одет и пылаешь, как печка, а я в шортах с голыми ногами и в майке! К утру я пневмонию заработаю! – решила давить на здравый смысл девушка, да и действительно было холодно. Ее спальный комплект из белого топа в розовые сердечки и розовых коротких шорт в белые никак не предполагал прогулки по ночному Парижу весной. Пальцы босых ног уже буквально отваливались, ведь Маринетт трансформировалась как раз тогда, когда собиралась лечь пораньше спать.       - Прости, Ледибаг, - как-то глухо и очень уж тихо, прошептал каким-то чужим голосом Адриан.       Ко всем прочим отрицательным эмоциям добавился еще стыд, вина, сожаление и злость на самого себя.       - Вставай, говорю! – приказала Леди, добавив в голос стальных ноток. Мягкие просьбы Нуар сейчас попросту не воспринимал. – Кот, нельзя сидеть так на улице.       - Но мне просто некуда пойти, - все так же глухо шептал парень.       - Ошибаешься, - грустно заметила Маринетт, вновь запустив пятерню в шелковистые волосы напарника. – Балкон одной девушки всегда открыт для тебя, я же говорила.       - Три часа ночи… Не хочу беспокоить Принцессу, да и… - судорожный вздох, - не могу быть тем, кто имеет право к ней прийти…       - Она будет не против, честно, - усмехнулась брюнетка, иронично смотря на эту глупую ситуацию.       - Не могу…       Упрямый ушастый Кошак!       - Не можешь – поможем! – разозлилась девушка. Ну в самом деле, этот Кот ее до нервного срыва доведет.       - Не х…       - Не хочешь – заставим! Тикки, трансформация!       - Что? Н-нет, Ледибаг, от… - попытался сопротивляться Адриан, но из его объятий легко вывернулись, после чего бесцеремонно подняли на руки, как… принцессу. Ледибаг могла себе такое позволить, костюм запросто в этом помог.       - Заткнись, глупый Кот! – прыгнув на спинку лавки, а с нее на фонарный столб, Маринетт решительно направлялась к своему дому.       Адриан действительно заткнулся, крепче прижавшись к напарнице. Сверзиться с такой высоты без костюма – это может плачевно закончиться, а спорить с Леди… кто как не он знал, насколько упряма эта девушка?       Дойти до пекарни "TS" из этой части парка было делом пяти минут, героиня же справилась и за одну, легко приземлившись на площадку балкона. Получив свободу, парень сразу отошел в сторону, облокотившись на перила и тяжело уронив голову на сложенные руки.       - Ты уж прости его, что он такой идиот, - тихо вздохнул квами Нуара на плече девушки, печально смотря на хозяина. – Я, кстати, Плагг, будем знакомы.       - Мари…       - Знаю. Всегда знал. Отпускай Тикки, она и так уже на пределе, просто говорить не хочет.       - Сейчас, только опущу одного упертого и скрытного…       - Барана, - подсказал квами.       - Ну, пусть барана, с небес на землю, - открывая люк в свою комнату, усмехнулась Леди. - Кстати, пока есть время до моей терапии, ничего не хочешь?       - Пожалуй, только спать, - зевнул черный котенок, сонно прикрывая глаза. – Слишком много трансформаций за день. Но я не откажусь от кусочка Камамбера, когда проснусь.       - Поняла, Плагг, - улыбнулась Ледибаг, решительно направляясь к с силой ударившего перила кулаком Адриану. – Эй, принцесса, - парень, вздрогнув, как-то сильнее сжался, опустив плечи. – Да что ж ты будешь делать?       - Зачем ты решила впутать в эти проблемы еще и Маринетт? – тихо просипел Адриан, уставившись на Эйфелеву башню, которая вновь переливалась огнями подсветки.       - Поверь, она будет не против.       - Откуда ты знаешь?! Она слишком добрая, чтобы отказать. Ей и так собственных проблем хватает!       - Беспокоишься за нее?       - Она хороший человек, потому вряд ли откажет. Не могу так эгоистично воспользоваться ее добротой… только не ее.       - Вот как? – Леди была весьма удивлена. Он дорожит ее спокойствием. Это даже как-то приятно, что ли? – А моей можешь?       Парень отрицательно помотал головой, не соглашаясь ни с одним из вариантов. Смотреть Ледибаг в глаза сейчас он попросту не мог, не говоря уже о том, чтобы обсудить все случившееся. Но и прийти к своей Принцессе тоже не мог. Для Адриана не было причины, а Кот… Нуар сейчас физически не мог трансформироваться, не имея душевных сил держать себя в руках. Маска Адриана позволяла сохранять те крупицы "спокойствия", которые не делали его истеричной барышней. Хотелось кричать, бежать, по-прежнему спать и просто забыться. Вот только из-за крутившихся мыслей в голове сон – просто недостижимая роскошь. Он не сможет уснуть.       - Прости, ты не оставил мне выбора, - заранее извинилась Ледибаг, обхватывая парня за бедра и поперек груди, подняв над полом.       - Да что?!.. – ошалел Адриан, не понимая, что происходит, но как-то отреагировать он не успел, резко ухнув куда-то вниз. Приземление вышло очень мягким, потому, не удержавшись, Агрест повалился на колени, опершись руками в пушистое покрывало.       - Хочешь или нет, но мы поговорим, - зашипела Ледибаг, показавшись в люке над головой. В. Люке. Над. Головой. Кому, как не Коту Нуару знать, что это означает…       Осознав, что его буквально кинули в кровать одноклассницы, Адриан испуганно заозирался.       Маринетт здесь не было. Постель расправлена, но самой девушки в кровати не оказалось. Был тот самый полумрак, позволяющий различать силуэты, но не детали.       Перегнувшись через бортик, Агрест осторожно посмотрел вниз, но ни за письменным столом, ни на кушетке Дюпен-Чен не наблюдалось.       Блондин облегченно выдохнул. Хоть здесь повезло. Может, отошла в туалет или попить?       В любом случае, одноклассница сейчас вернется. И что она подумает, увидев друга в своей кровати?       - Сиди, - мягко спрыгнув за спиной парня, приказала Ледибаг, заметив, что этот несносный Кот собирается и отсюда драпать.       Не для того она привела его в свою комнату, чтобы отпускать этого мученика сжирать себя изнутри где-то в другом месте одному.       - Но Принцесса же…       - Оторвет тебе уши, если ты еще раз попробуешь отсюда уйти, - мрачно предупредила Ледибаг, отпуская свою квами в мягкой розоватой вспышке.       Тикки, устало улыбнувшись, молча полетела к своему гнездышку, где уже давно сопел Плагг.       - Принцесса знает, кто ты? – сев на ступеньку лестницы, спросил юноша.       - Можно и так сказать, - усмехнулась девушка, подползая ближе к напарнику. – Эй, Адриан, давай поговорим?       - О чем? О Нуаре или о Хищной Моле? А может быть о моем отце? Или о том, что все четыре года он методично разрушал Париж? Или о том, что это все происходило у меня под носом? – глухо и безжизненно откликнулся блондин, судорожно сжимая край ступеньки.       - Ну, может быть для начала о тебе? – маленькие ладошки коснулись его плеч, подбадривающе сжимая их.       - О котором мне? Адриане или Коте?       - А разве это такие разные люди? Мне казалось, что, общаясь с Маринетт, ты хоть чуточку уравновешивал свои такие разные стороны одной личности. Или я ошибаюсь?       Ведь с Маринетт Нуар никогда не был тем фонтанирующим флиртом и каламбурами парнем, которым старался казаться с Ледибаг. Да, флирт был, да, шутки тоже, даже его игривые поцелуи в щеку, макушку и ладошку – куда ж без этого? – но они всегда оказывались к месту и ко времени. Сказать по правде, такой Кот нравился ей намного больше, чем тот клоун, что так отчаянно пытался привлечь внимание напарницы, перебарщивая и с флиртом, и с поцелуями, и с шутками, которые в пылу битвы не приемлемы.       - Ты… Ты следила за нами?!       - Упаси боже, - усмехнулась Мари, представив эту парадоксальную картинку.       - Тогда… Принцесса…       - Мы сейчас говорим о тебе, а не о твоей Принцессе.       - Которая сейчас придет и обоих нас скинет с третьего этажа…       - Какая твоя Принцесса кровожадная, - улыбнулась Маринетт, которая даже представила, как бы спускала Кота с балкона, появись он в ее комнате в три часа ночи без приглашения.       - Она потрясающая… Может быть только из-за нее я как-то вытерпел эти три года…       - Разговоры по душам так помогали? – удивилась Мари, не знавшая о целительских свойствах их редких встреч-посиделок, которые в основном состояли из нытья Кота о том, что Леди слишком холодна с ним, впечатлений Нуара от прошедшей битвы и обработкой царапин на открытой коже после нее, возмущением по поводу шумных напарниц, нехваткой времени в реальности, злостью по поводу злодеев, абстрактными жалобами на то, что в его собственной семье ему одиноко. Но были и разговоры ни о чем…       - Ты даже не представляешь как, - вздохнул Адриан, напряженно смотря на люк в комнату девушки, которая должна вот-вот уже появиться.       - Ты поэтому пригласил ее на выпускной? – кусая губы, напряглась Маринетт. Черт-черт-черт! Они должны говорить о его проблемах, а не утолять ее любопытство. Но, акума побери, когда, если не сейчас? Пока Адриан не знает, кто скрывался за маской. Хотя вряд ли он скажет СВОЕЙ Леди о причинах, почему пригласил одноклассницу.       - Откуда ты… Ах да, моя Леди могла об этом слышать от Маринетт, раз ты знаешь меня, - опустил плечи Адриан, тяжело вздохнув.       - Конечно знаю, кто не знает Адриана Агреста? – нащупав постер на стене и сорвав его, девушка подняла его перед глазами блондина. Из-за темноты изображение было не разобрать, но они знали, что там.       - Не трожь чужие вещи, - ворчливо забрал плакат парень.       - И ты нормально реагируешь вот на все это? – неопределенно махнув куда-то вниз, с замиранием сердца спросила брюнетка. Кот же постоянно смотрел на это!!!!       - Ты видела мой алтарь поклонения, как я могу кого-то осуждать за точно такое же? – усмехнулся Адриан, аккуратно положив картинку сбоку кровати.       - Кстати об этом… Как ты только додумался приобрести ту похабную фигурку?! – возмутилась Леди, отвесив подзатыльник и прямиком попав по шишке, услышав красноречивое шипение.       - Но согласись, она шикарна!       - Пошляк!       - Есть такое, - не стал спорить Агрест.       - Адриан…       - Это не имеет смысла, моя Леди. Маринетт сейчас вернется, и кто знает, что подумает, найдя одноклассника и героиню на своей кровати.       - Не подумает. Она же знает, кого я люблю.       - Почему?..       - Что?       - Почему именно сейчас ты говоришь об этом? – как-то надломлено и глухо спросил парень, вновь сжавшись. Зачем она говорит о любви к другому именно сейчас, когда и так кажется, что жизнь кончена?       - Потому что тебе это нужно. Хватит вариться в собственном соку и мрачных мыслях. Если больно – плачь, если горько – покричи, если хочется высказаться – то зачем молчать? Я же стерва, которая игнорировала твои чувства на протяжении четырех лет, зная о них. Неужели ты не зол на меня? Неужели тебе не обидно, что твой отец замечал переживания других, тогда как на собственного сына было плевать?       Парень вздрогнул, ибо Ледибаг попала в яблочко! Ведь именно об этом он и думал все это время…       - Нет, ты не… отец не…       - Нет, мы именно такие – эгоисты до мозга костей, которым плевать на остальных.       - Нет! Ты же не такая, ты такая замечательная! Ты…       - Если я замечательная, то и в твоем отце есть что-то хорошее…       - Нет, да ты хоть знаешь!..       И тут его прорвало.       Кошачьи коровки, как же Адриан не хотел сорваться в присутствии своей Леди, но эта упрямая, эгоистичная и холодная стерва буквально довела до ручки, пошатнув и так нестабильную после пережитого сегодня нервную систему. Он говорил-говорил-говорил… В какой-то момент осознал, что щеки и футболка полностью мокрые от слез. Он даже не заметил, как голос предательски сломался, превратившись в хриплое бормотание. Не понимал, что говорил, просто бездумно выплескивая все те чувства, что так долго копились в его душе, те мысли, которыми он не мог поделиться ни с лучшим другом, ни с милой одноклассницей. Безразличие отца, холодность Леди, бесконечная борьба и нехватка времени, сидящий в печенках график, раздражающие фотографы, бесящие фанатки, беспардонные модели, ненавистная репутация идеального сына идеального отца, что тяжелым грузом тянула ко дну… Это уже походило на бессвязный поток слов, перемешанных с той болью и разочарованием, которые принес сегодняшний день. И даже ласковые поглаживания, легкие поцелуи в висок и макушку, тихие успокаивающие слова он заметил лишь тогда, когда очнулся и осознал, что давно лежит в уютных объятиях Ледибаг, на ее груди, в кровати Маринетт. Девушка едва слышно шептала какой-то успокаивающий бред в его висок, осторожно перебирая пряди волос, а пальцы другой руки крепко переплела с его. Это… смутило, но то, что он вроде как пришел в адекват Адриан решил не сообщать, продолжая тяжело дышать и изредка шмыгать носом. Все же, неконтролируемые слезы доставили определенных проблем с дыханием, практически полностью забив нос.       Но стало… легче. Определенно.       - Тебе лучше? – все равно догадалась Леди, уловив момент его просветления.       - Немного, - поняв, что его поймали, Адриан попытался освободиться из ее объятий. Не хотелось, конечно, было уютно, но как-то неприятно осознавать, что девушка делает это из жалости.       - Лежи и не дергайся, - строго мурлыкнула Леди, потеревшись носом о его висок.       - Зачем ты это сделала? – хрипло спросил парень, сердце которого после такого вновь предательски учащенно забилось.       - Потому что тебе нужно было выговориться?       - Но…       - Не спорь, Кот, Адриану это действительно было нужно. И прости меня, Котенок, я даже представить не могла, как много ты держал в себе.       - Как… - парень сглотнул. – Как много ты услышала?       - Давай сойдемся на том, что именно я ничего не слышала, - отвела глаза девушка. – Все, что ты сказал – ты сказал Ледибаг, а ее сейчас здесь нет.       Ее нет, зато есть девушка, которая под маской.       Посмотрев вверх и заметив сквозь стеклянный люк светлеющее утреннее небо Парижа, Адриан напрягся. Это сколько же сейчас времени? Они же лежат в чужой комнате на чужой кровати, у которой есть законный владелец. Хозяйка, которая вот уже несколько часов здесь не появляется, или все-таки… появлялась?       - Почему Маринетт до сих пор не вернулась? – насторожился парень, вообразивший о внезапном ограблении с тремя трупами на этаже с пекарней, а они тут спокойно лежат и…       - А зачем? Она давно уже тут, - тихо прошептала Леди, понимая, что вот сейчас-то действительно стало страшно.       - Она вернулась и даже ничего не сказала? – приподнявшись и попытавшись найти на кушетке спящую девушку, переполошился парень.       - Разумеется сказала. Цитирую: "У меня ноги уже от холода отваливаются, потому, глупый ты Кот, залезай под одеяло и спи!"       Леди разомкнула объятия, решительно выдергивая пушистое одеяло из-под ошарашенного парня, бревном застывшего и неверяще смотрящего на нервно кусающую губу девушку. Было еще довольно темно, и предрассветных сумерек оказалось определенно недостаточно, чтобы разглядеть ее лицо. Без маски, но…       - Ч-ч-что? – так и не сумев вытащить одеяло и заметив его взгляд, поджала голые ноги… Ледибаг?       Адриан заторможено коснулся ступни девушки, которая как раз была рядом с его рукой. И правда ледяная.       Быстро скатившись с придавленного края одеяла, Агрест решительно вытащил его и из-под… Маринетт? После чего, накрыв пискнувшую девушку полностью и натянув покрывало, сам уселся сверху, прищурившись и нависнув над ней.       Да это просто смешно! Это слишком нелепо, чтобы быть правдой!       - Упертая эгоистка, - фыркнул Адриан.       - Т-так я и го-говорила… скрытный мазохист, - пристально смотря в его зеленые глаза, в полутьме казавшимися абсолютно черными, замерла от страха Дюпен-Чен.       В лицо тяжело выдохнули, после чего парень устало перекатился к стенке, проворно забираясь под одеяло и переплетая ноги с Маринетт.       Его ступни были теплые, настолько, что брюнетка даже вздрогнула от казавшегося мнимым жара, а вот мягкая ткань домашних штанов приятно грела.       - Почему сразу мазохист? – тихо, куда-то в ее макушку выдохнул Адриан, устраиваясь на подушке удобнее.       - Т-ты хоть понимаешь, сколько, на самом деле, вещей тебя реально беспокоило? И только процентами десятью из всего этого ты сумел поделиться со м-мной, Нино и Альей.       - Ну, Плагг знал, - зевнув, заметил юноша.       - Хм, мне кажется, даже Плагг это вряд ли знал…       - Зато это теперь знает Ледибаг.       - Уже без "моя Леди", д-да? – горько усмехнулась Маринетт. Хотя, чего она ожидала, когда буквально несколько часов назад разбила ему сердце, заставляя выговориться.       - Сейчас здесь нет ни Адриана Агреста, ни Кота Нуара. Можно их место займу просто я, Мари? – тихо выдохнул парень, зарываясь носом в ее макушку.       - Конечно, Котик, - на глаза навернулись слезы, только Дюпен-Чен никак не могла определить их причину. Она была слишком абстрактной.       - И, Мари, завтра мы обязательно обо всем поговорим, можно? – уже невнятно лепетал блондин, явно засыпая.       - Все что угодно, Адриан, для тебя – все что угодно…       Но он, кажется, этого уже не слышал, горячо засопев ей в макушку.