Ghost

— Лэнс. Лэнс, ты слышишь меня? — В комнате Кита темно. Ночь царит в городе, сейчас она вальяжно обходит свои владения, не собираясь уходить. У нее еще много времени. Парень проснулся от холода. Нечеловеческого холода. Сердце его бешено забилось в груди, и он машинально взял фоторамку со стола. Когане видел очертания мебели в своей комнате. Сейчас он всматривался в самые темные углы, ища зловещие тени. — Да. — Лэнс устало взглянул на обеспокоенное лицо Кита. — Просто снова стало холодно. С того дня, как призрак впервые после смерти ощутил холод, прошло около двух недель. МакКлейн не мог толком объяснить, что именно он чувствовал во время этих накатов, но каждый раз ощущал страх. Беспричинный, скручивающий изнутри, рвущий на части, ужас. Кит покрепче сжал в руках рамочку, прижимая ее к своей груди. Это стало уже традицией. Когда Лэнсу становилось холодно, Когане всегда брал фоторамку и согревал душу МакКлейна, представляя, что обнимает его. Призрак в эти моменты всегда возвращался в предмет, греясь. Да, когда Кит держал рамку, Лэнсу было тепло, но едва тот отпускал ее — пронизывающий до костей холод возвращался. МакКлейн понимал, что его время уходит. Кит тоже все прекрасно понимал, но отказывался принимать: за эти дни он сблизился с Лэнсом, полностью признавая, что ждет его появления, ждет звучание его призрачного голоса, ждет едких замечаний. Пожалуй, это можно было бы назвать влюбленностью, вот только Когане отказывался от этого слова. Он понимал, что впустил кого-то в свой внутренний мир, открыл душу, но признаваться себе в чувствах он не собирался. Он страшился потерять близкого человека, боялся вновь оставаться по вечерам в гордом одиночестве. Кит так и уснул, держа рамку в руках. Лэнс, согревшись, сел рядом с парнем, смотря на его умиротворенное лицо. Волосы Когане растрепались — его снова тревожили беспокойные сны — и легли на закрытые веки; МакКлейн, стараясь не касаться кожи парня, чтобы не доставить дискомфорта, убрал с лица непослушные прядки. В углу комнаты что-то зашевелилось, и до призрака донеслись чвакающие звуки, словно что-то склизкое ползло по полу. Огромный комок оживших теней приближался к кровати юноши. Лэнс устало закатил глаза — теперь он видел этих монстров все чаще и чаще. Пока он сохранял самообладание и здравый рассудок, тени были ему не страшны. МакКлейн грозно шикнул в сторону существа, бросая на него полный презрения взгляд. Монстр попятился обратно во тьму, шипя и перекатываясь. Лэнс знал, что это не последний визит теней за сегодняшнюю ночь. Призрак счел своим долгом разгонять этих тварей и оберегать сон Кита, хоть он ничего и не знает об этих ночных визитерах. Луна выглянула из-за облаков, и ее серебристый свет проник в комнату. Лэнс услышал, как жалобно запищали тени, ныряя глубже во тьму; до его слуха донесся непонятно откуда взявшийся звон колокольчика. Призрак переместился к окну, выглядывая и ища источник звука за стеклом. Прохладные лунные лучи коснулись его лица, и он ясно услышал нежный девичий голос: — Устал уже, наверно. Иди ко мне. — Лэнс вытянул руку, погружая и ее в оберегающий и чуткий свет. — Нет. Мне нужно еще немного времени. *** Кит приоткрыл тяжелые веки, скользя взглядом по комнате. Его шея и спина неимоверно затекли — разумеется, ведь он проспал почти всю ночь в полусидячем положении. Парень дрожащей рукой поставил рамку на стол и попытался отодвинуться от изголовья кровати, но тяжесть тела не позволила ему исполнить задуманное — он устало лег обратно. — О! Ты наконец-то начал подавать признаки жизни. Еще и проснулся за десять минут до будильника. Сегодня однозначно великий день. — Лэнс щелкнул его по носу и, весело улыбаясь, приземлился рядом с недвижимым телом Кита. Призрак улыбался, ожидая какой-нибудь реакции парня, но Когане только медленно моргал, пытаясь сфокусировать свой взгляд на полупрозрачном силуэте. — Ты проснешься сегодня или нет? — МакКлейн положил ладони Киту на лицо, легко оглаживая большими пальцами скулы. — Спасибо, что хоть не щиколотки держишь. — Сонным и охрипшим голосом произнес Кит. Сегодня Лэнс светился изнутри и это не шло ни в какое сравнение с его состоянием, которое парень наблюдал в течение последней недели — он был подавлен и понур, даже колкости не всегда отпускал. — Лэнс, произошло что-то хорошее? — Да, все просто замечательно. Меня вчера навестила наипрелестнейшая леди, — мечтательно выдохнув, Лэнс убрал руки от лица Кита, складывая их замочком. — Твоя фантазия стала еще лучше, чем была при жизни? — Парень вопросительно изогнул бровь. — О нет-нет-нет, даже не пытайся. У тебя ужасно получается шутить. — МакКлейн замахал руками. — Оставь это лучше профессионалу, — он гордо выпятил грудь, тут же ловя ею подушку. — Еще не привык, что со мной это не прокатывает? Кит собирался выдать что-то, по его мнению, остроумное, но звон будильника оповестил его о том, что время сидения в кроватке уже прошло и пора собираться в школу. Снова. Когане с нетерпением ждал того момента, когда сможет сказать всем учителям: «Arrivederci, bitches» и с гордо поднятой головой уйти из этого места. Навсегда. Но не всем нашим мечтам суждено сбыться. Приложив огромное количество сил, Когане смог-таки подняться с кровати. Он открыл окно, впуская холодный утренний воздух, что действовал получше всякого кофе — парень тут же взбодрился, быстро его захлопывая. Кит бросил усталый взгляд на кровать, решив, что заправит ее после завтрака. *** — Ну, и что конкретно тебя беспокоит? — Вопросительно изогнув бровь, спросила Пидж. — А то, что он сегодня с самого утра тихонький и счастливенький. — Когане сверлил взглядом потолок в столовой. — И именно поэтому ты отослал Широ и Аллуру, отдав им Лэнса? Я имею ввиду — ты хочешь обсудить с нами психологическое состояние мертвого мальчика? — Пидж поправила очки и, чтобы придать картине немного ироничности, взяла в руки блокнот и ручку. — А может быть это не так плохо. Ну, то что Лэнс наконец выглядит счастливым. Этот парень способен веселиться даже в самых безнадежных ситуациях. И наконец-то у него прошла эта хандра. — Задумчиво потянул Ханк. — Ты просто его не видел. — Когане закрыл глаза, массируя веки кончиками пальцев. — Я тоже вначале испытал облегчение — думал, его отпустило. Думал, что больше не будет ни приступов, ни теней. Но эти мерзкие создания вылезли среди дня, и чуть было не утащили меня хрен знает куда. — Он передернул плечами. — Лэнс прогнал их, напустив на себя серьезность. И потом все утро он молча наблюдал за мной, даже ни слова не произнес, когда я чуть вазу с цветами не уронил. Я даже успел сказать, мол, это не смешно, но когда обернулся, увидел его спокойный и смиренный взгляд. Не по себе как-то стало. С одной стороны, я не вижу в этом чего-то явно выходящего за рамки, а с другой — не нравится мне такое его поведение. — Попробуй обсудить это с ним. — Пожала плечами Пидж. — Если что-то действительно происходит и ему нужна помощь, то он должен рассказать обо всем. — Или ты знаешь, что происходит, но боишься признаться себе в этом? — Невзначай уронил Ханк, тут же ловя боязливый взгляд Кита. *** В городском лесу многоэтажек можно запросто затеряться. Если человек впервые в подобном месте, ему будет сложно найти выход — все вокруг кажется таким одинаковым. Но завсегдатаи, живущие здесь, с легкостью находят дорогу в идентичных серых постройках. Кит Когане обошел все закоулочки в его «лесу многоэтажек», поэтому он всегда знал наиболее короткую дорогу к маленькому магазину сладостей или мог с легкостью скрыться от нежелательного «хвоста» или просто посидеть где-нибудь, когда на него находили приступы тоски. Было одно его излюбленное место — одиноко стоящие старые качели. Наверно, их сделали для ребенка, но тот вырос и перестал на них качаться; очевидно, родителей временами пробирает ностальгия и они не дают им рухнуть — видно, что их много раз скрепляли и подкрашивали. Теперь уже осенние вечера теплом не славились, и парень, поеживаясь от холода, сидел на качелях, несильно отталкиваясь ногой от земли. Закатное солнце светило ярко-оранжевым прямо в глаза, заставляя щуриться, ветер, срывая листья с деревьев, нагонял тучи — в ночь будет дождь. Кит не думал ни о чем, он просто созерцал картину осеннего вечера, как художник, запоминая все детали, словно видит это в последний раз. — Маллет, идем отсюда. А то заболеешь. — Тихий звенящий голос смешался с шумом ветра, вторя ему. Когане бросил короткий взгляд на свой рюкзак — сегодня Аллура вернула ему фоторамку, но пребывала она в крайне озабоченном состоянии. Девушка поинтересовалась, все ли с их другом хорошо, но парень не знал, что ответить и он лишь неопределенно помотал головой, желая поскорее скрыться от проницательного взора подруги. — Лэнс. — Призрак вопросительно склонил голову набок. — Что происходит? Расскажи мне. — Я бы задал тебе тот же самый вопрос. — МакКлейн деловито сложил руки на груди. — Я никак не могу понять, с чем связаны эти неожиданные перепады температур, тени, что рыскают среди бела дня. А еще ты с утра сам не свой. Объяснись, Лэнс. — Парень поднял удрученный взгляд, требуя ответов. Хотя в глубине души он понимал, что ему совсем не понравится этот разговор. — Ты уже обо всем догадался, зачем спрашивать? — Лэнс положил руку Киту на голову, слегка ероша его волосы. — Мое время на исходе. Чем дольше я здесь, тем сложнее мне сопротивляться тварям из темноты. С каждым днем мне становится все страшнее и страшнее уходить, но остаться я тоже не смогу — рано или поздно я сломаюсь и поддамся воле теней, стану монстром. Буду агрессивным, склонным к насилию, полтергейстом. За это столь короткое время я познакомился с прекрасными людьми и, ох, я чертовски сожалею, что родился не в то время. Я бы мог ходить с вами в парк развлечений, не скрываясь, смог бы играть в видео-игры и давать «пять», если бы что-то шло по моему плану, хах. Я бы мог больше времени обнимать тебя, не переживая, что после моих объятий ты получишь воспаление легких. Но судьба решила, что этому не бывать. Хотя, она все же не такая уж и несправедливая — все-таки, нам была дана возможность познакомиться, подружиться. И теперь события велят нам расстаться. Я уже и так порядком задолжал этой строгой леди — не каждому после смерти дано встретить таких замечательных ребят. Поэтому, Кит, ты должен отпустить меня. — Лэнс не мог заглянуть парню в лицо — тот опустил голову. — Нет. Нет-нет-нет. Я тебе не верю. Это всего лишь очередная шутка, твой новый подкол. Я ни за что не поверю в это. — Когане резко поднялся с качелей и принялся быстро расхаживать туда-сюда, стараясь унять рвущиеся наружу эмоции. - Успокойся. — Металлические нотки в голосе Лэнса заставили Кита вздрогнуть. Он медленно повернул голову в сторону призрака и его мгновенно пронзил лютый страх — из глаз МакКлейна струились черные слезы, такие же, как те, что он видел в старом доме. Темная жидкость медленно стекала по щекам, подбородку, капая вниз — она была материальной, она показывала ту разрастающуюся тьму, жившую в душе Лэнса. Ту тьму, с которой он борется, которая преследует его — и тогда, и сейчас. Кит, закрыв себе рот руками, чтобы не закричать, опустился на колени. Послышались тихие, приглушенные всхлипы. — Успокойся. — Теперь голос звучал намного мягче. — Теперь ты все понимаешь. — Лэнс аккуратно взял Кита за подбородок, приподнимая и заглядывая тому в глаза, словно, ища там поддержки. Черная жидкость уже успела впитаться в тело призрака, а вот слезы парня по-прежнему были в виде дорожек на щеках, холодя кожу. МакКлейн стер большим пальцем влагу с кожи, тут же убирая руку. — Идем, а то и правда заболеешь. ***  — Серьезно? Так и сказал? — Аллура округлила глаза, слабо веря в услышанное. — Да. Сказал, что его нужно отпустить. — Тихо ответил Кит, стараясь не смотреть никому в глаза. — Сказал, что хочет попрощаться с вами. Завтра вечером. Он хочет сделать это завтра вечером. — Ему было сложно говорить о прощании с дорогим и любимым человеком, сложно подавлять свои эмоции — он едва сдерживался, чтобы не начать кричать. Сейчас парень злился — его раздражало, что он не может ничего сделать, поэтому все, что осталось — это просто попрощаться… Он не мог смириться с этим. И знал, что никогда не примет это расставание, юноша будет всей душой отвергать пустоту, которая возникнет после ухода Лэнса. Повисло тяжелое молчание, и никто не посмел сказать что-либо — все понимали, что новый друг уходит безвозвратно. *** Кит вернулся домой рано, встречая на пороге недовольного Лэнса. — И что это было с утра? Почему ты не взял меня с собой? — МакКлейн парил вокруг парня, мешая. — У меня было всего лишь четыре урока. Я быстро вернулся. — Уклоняясь от попыток призрака подставить подножку, Кит прошмыгнул в свою комнату. — У тебя было четыре урока, а у меня — четыре покушения! — Лэнс истерично взвизгнул, пиная какой-то предмет лежащий на полу; тот отлетел в угол комнаты, стукнувшись о что-то, пару секунд погодя послышалось недоброе шипение. — Именно об этом я тебе и толковал. — МакКлейн ткнул пальцем на скопление теней в углу. Кит, тяжко выдохнув, подошел к Лэнсу вплотную, раскидывая руки для объятий. Призрак, подхватывая и приподнимая Когане, как игрушку, засветился от счастья. — Уии, пора заморозить Кита. — Чем дольше Когане прислонялся к Лэнсу, тем холоднее становился и тем теплее становился МакКлейн. Хотя, возможно, это всего лишь плод воображения парня, но если бы это могло отсрочить уход духа, то он бы согласился отдать свое тепло, лишь бы вот так просто обнимать его. Вскоре Лэнс опустил юношу, довольно улыбаясь. — Хорошо, ты прощен. — А ты нет, ледышка. — Кит запульнул какой-то висевшей на стуле вещью в Лэнса. *** — Лэнс, у меня к тебе просьба. — Вечер обратился в ночь совсем недавно, время неспешно шло вперед, приближая неотвратимое. Душу Кита жгло разочарование от собственной беспомощности и печаль от скоро ухода Лэнса. Призрак показался, подходя ближе к кровати Кита, входя в зону, освещаемую ночником. — Почитай мне. Сначала Лэнс пару секунд молчал, ища смысл сказанных слов, а потом, хихикнув, ответил: — А какую же сказку почитать нашему маленькому Киту? — Лэнс сложил руки замочком, изображая заботливую мамочку, кружащую вокруг своего дитя. Кит с непробиваемым лицом указал рукой на книгу, лежащую на столе. МакКлейн открыл ее, бегло оглядывая первую страницу. — Я думал, ты разозлишься или хотя бы скажешь что-нибудь. И вообще, после тех моих слов об уходе, думал, что ты будешь себя вести чуть более… агрессивно что ли? — Ты хочешь, чтобы я начал кричать и бить посуду, прямо как жена, требующая зарплату мужа? — Когане по-прежнему сохранял невозмутимое лицо. — Это определенно будет лучше, чем эта твоя каменная мина, — Лэнс фыркнул. Медленно выдыхая, Когане закатил глаза, думая, что если бы МакКлейн был человеком, то он определенно бы словил сейчас пару подзатыльников. — Просто не паясничай и почитай. — Кит поудобнее улегся, натягивая одеяло чуть ли не до носа, готовясь слушать. «Астроном не отличался религиозностью. В свой телескоп он рассматривал именно небо, а не небеса. Когда астроном был юношей, он, разумеется, верил в того же Бога, что и его родители. Но, превратившись во взрослого мужчину, он оставил все эти детские забавы».* В эту ночь Кита Когане беспокоили самые разные видения. Они вереницей кружили в его обеспокоенном сознании, но не все из них он запомнил. В его память врезался только один уж больно реалистичный сон. В том забавном видении он носил красную форму, а Лэнс был облачен в синюю. Они, как обычно, перекидывались острыми словечками и, порой, бросали в ход кулаки, но их всегда разнимали — Широ, Пидж, Ханк и Аллура всегда были рядом. Ему виделся необычный огромный красный лев, с которым он мог общаться телепатически и путешествовать по безграничному космосу. Он узрел ожесточенные бои, победы и поражения, радость и горе. Когане словно погрузился в свой сон, будто это было и не сновидение вовсе, а отдельная его жизнь — будущая жизнь. В том мире он, рука об руку с Лэнсом, совершает подвиги, спасает людей (или же не совсем людей). И вся его нынешняя компания связана крепкими узами. *** Проснулся Когане с чувством удовлетворенности, будто бы вчера вечером исполнил мечту всей своей жизни. Как ни странно, но этот круговорот из множества снов вселил в парня надежду на что-то светлое, что будет ожидать их за чертой. Чертой, которую сегодня Лэнс собрался переступить. День выдался на редкость солнечным, но холодным — пронизывающий ветер не давал теплу распространиться по земле и согреть снующих туда-сюда людей. Смотря из окна своей комнаты на ежившихся от холода прохожих, Кит окончательно потерял всякое желание выходить из своей комнаты. — Ну что, малыш Кит, готов к новому дню? — Ага. — Когане вернул свое тело обратно в кроватку, прикрывая глаза. — Так не пойдет. Тебя же ждет школа. — Лэнс потянул Кита за ногу, стаскивая с постели. — Не ждет она меня. Сегодня уроки сокращены в честь юбилея какой-то там пожилой учительницы и делать в школе будет нечего еще пару дней. Сегодня, потому что все будут отмечать и завтра — у всех будет похмелье. Поэтому я тут останусь. Лучше скажи, что мне нужно сделать к вечеру? — Сползая на пол и упираясь взглядом в стену, спросил Кит. — Просто отнеси фоторамку ко мне домой. — Лэнс сел рядом с ним, приобнимая за плечи. — И не переживай за меня. Мы обязательно еще встретимся. — МакКлейн прикоснулся холодными губами к виску парня, словно желая отогнать все гнетущие его мысли, желая вверить спокойствие. *** День прошел быстро, Кит совершенно не заметил, как убежали те драгоценные песчинки времени сквозь пальцы. Хотя он и пытался сконцентрироваться на Лэнсе, но что-то постоянно шло не так и в итоге, они даже нормально не поговорили: то на домашний телефон кто-то позвонит, то тени в углу закопошатся, то МакКлейн заверезжит, мол, на рамке появилась новая трещинка, поэтому теперь ему стыдно предстать пред мамой, ибо женщина она суровая и за любой проступок может наругать. Едва на улице завечерело, Когане, спрятав фоторамку в рюкзак, отправился туда, где впервые повстречал МакКлейна. Ветер по-прежнему гулял по улицам, напевая свои песни. Кит слушал их, стуча зубами от холода. Дойти до нужного дома было лишь вопросом времени. Он толкнул дверь, та поддалась, впуская его. Внутри все обстояло так же — замусорено и одиноко. — Я до-о-ома, — на распев произнес Лэнс, радостно сверкая и осматривая комнату. — Ах, словно сто лет здесь не был. — Он вихрем закружился, создавая ветер, поднявший с пола мелкий мусор. Кит прикрыл лицо рукой, чтобы пыль не попала на глаза. Кажется, Лэнс начал говорить что-то радостное, но смысл сказанных слов ускользал от Кита. Его сознание было поглощено мыслями, отнюдь не веселыми. Всего через пару мгновений его родственная душа исчезнет, сольется с безумным вихрем жизни и смерти, оставляя после себя только воспоминания. Счастливые воспоминания, но первое время они будут приносить лишь боль, подливая масла в огонь печали и скорби. Как же ему хотелось плакать. Навзрыд, долго и громко, до сорванного голоса и покрасневших глаз. Хотелось выплеснуть все свои чувства наружу, хотелось показать их окружающим, словно доказывая, что с его мнением тоже нужно считаться. Но он не мог. Кит пообещал себе, что будет держаться до самого конца, что не распустит нюни раньше времени. — Так! Кит, что я только что сказал? — Недовольный тон призрака привел его в чувство, заставляя смахнуть еще не появившиеся слезы с глаз. — Ты сказал, что испортил рождественские кексы, решив испечь их. А когда мама застала погром на кухне, то вместо того чтобы поругать тебя, научила их готовить. — Лэнс, подозрительно сузив глаза, хмыкнул — он был уверен, что Кит не слушал его. МакКлейн решил, что подловит его на чем-нибудь другом. Пару минут погодя пришли и остальные. Они осторожно вошли внутрь дома, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Пидж нервно дергалась, стараясь перебороть себя и свою боязнь старых зданий. В конце концов, ей пришлось бы когда-нибудь пересилить себя. Доски лестницы протяжно заскрипели, вызывая волны мурашек по коже новоприбывших. Они как по команде подняли головы и увидели сидящего на ступеньках Кита; он махнул им рукой в знак приветствия. Ханк облегченно выдохнул, чувствуя, что его внутреннее напряжение начинает постепенно уходить. Дверь закрылась с громким хлопком, вызывая у Аллуры удивленный вскрик. — Сначала я думал напугать вас до чертиков, а потом подумал и решил, что станется с вас страха. — Лэнс появился позади кучки людей, радостно сверкая глазами. — Нужно закрывать двери, когда являетесь к кому-то в гости. — Он хмыкнул. — Итак, надеюсь, вы в хорошем расположении духа? Я, так, очень! — Мы захватили с собой комиксы, пару пачек чипсов и еще некоторые интересные вещи, — Ханк снял с плеча рюкзак, слегка потрясывая им на весу, — чтобы… — Он запнулся. Ему хотелось закончить фразу словами: «чтобы это было не так похоже на похороны», но вовремя осекся, закусив кончик языка. — Чтобы создать атмосферу подростковой вечеринки. — Подхватил Широ. — Разумеется, алкоголя с собой нет, я бы не согласился спаивать своих лучших друзей. — Аллура за спиной у Широ начала пародировать его тон «заботливого папочки», копируя все телодвижения парня. — Эх, Аллура, но я же знаю, что сейчас ты кривляешься позади меня. — Девушка, пискнув, отрицательно замотала головой. — Нисколечко. Просто тебя изображаю, ты ведь не называешь все свои движения кривляниями? — Хихикнула девушка. *** Вечер только-только опустился на крыши города, пряча солнце и зазывая луну. Подростки расположились на втором этаже, в самой большой комнате. Аллура, как истинный ценитель настольных игр, принесла, по своему мнению, самую интересную и занимательную — как раз для группы ребят. И она оказалась права — втянулись все, даже Кит, который поначалу думал, что игра не впечатлит его. Ход за ходом — веселье поглощало подростков. Лэнс, в силу своей паранормальности, постоянно пытался как-то смухлевать — то сквозняк пустит, то внимание отвлечет, уронив чей-нибудь портфель. Но бдительная Аллура всегда замечала его поползновения в сторону нарушения правил и грозилась оштрафовать призрака на несколько карточек. Даже если она это и делала, то Ханк и Широ всегда, под шумок, чтобы Аллура не заметила, подкидывали ему карточек. Заигравшись, ребята не заметили, как совсем стемнело и когда изображения на карточках стало слишком проблематично разглядывать, Пидж достала фонарик, освещая поле игры. Кит, видя как зашевелились тени, потерял всякий интерес к развлечениям. Его вдруг посетила мысль о причине такой всеобщей веселости. «Как можно радоваться в подобный момент? Ведь скоро придется распрощаться с Лэнсом. Хотя, все это верно, не нужно омрачать его время печалью и банальными словами надежды». — Эй, Кит, сейчас твой ход. — Ханк слегка потряс его за плечо, приводя в чувство. — Что-то не так? — А, нет, все нормально, — еле различимо пробормотал Когане, пытаясь сориентироваться в теперешнем раскладе карточек. — Ки-и-ит, — в голосе Лэнса прозвучали твердые нотки — он требовал ответа на поставленный вопрос. В голове юноши роились мысли, уследить за которыми он был не в состоянии, ему было сложно сдерживать их поток и не выпускать их наружу; он всеми силами старался не превратить думы в слова. Но настойчивые взгляды друзей не позволили ему осуществить задуманное. Он понимал, что вот-вот сорвется. — Как вы можете веселиться, смеяться в подобной ситуации? В любой момент сюда могут нагрянуть эти мерзкие твари из теней или Лэнса вдруг начнет знобить. Я не понимаю, как можно так спокойно переносить все, что сейчас происходит. Не знаю, что нужно сделать и как себя вести — мне хочется кричать и проклинать свою никчемность. — Он сотрясал руками в воздухе, словно пытаясь выплеснуть свои эмоции через обильную жестикуляцию. — Потому что я ничего не могу сделать. В кои-то веке я смог открыться людям и теперь мне так больно. Я виню во всем свою безответственность, ведь я уверен, что могу что-то сделать, но едва я пытаюсь сделать что-либо, мне твердят, что это бесполезно и лучше оставить все как есть. И я, в душе полностью это признавая, опускаю руки. Я злюсь на себя за это, потому что злоба — это единственное, что отгоняет эту ужасную, поглощающую с ног до головы боль. Я не могу принять тот факт, что мне придется потерять близкого человека. Я… — Голос его затих. Он пытался еще прохрипеть что-то, но, от накативших на него эмоций, не смог этого сделать. Парня била крупная дрожь, он обхватил свои плечи руками, пытаясь унять ее. «Мы понимаем тебя, Кит. Нам так же больно, как и тебе», — эти слова крутились у Аллуры в голове, но она не могла произнести их, потому что знала, что сделает еще хуже. — Ребят, кажется, Кит сломался. — Неестественно звонкий голос призрака разбил тягостную тишину. — Это не смешно, Лэнс! — Хрипло крикнул Кит. Казалось, что он захлебывался собственной слюной — настолько ужасающе сейчас прозвучал его голос. Он предался отчаянию, выпустил наружу нечто, что укрывал в самых потаенных уголках своей души. Кита схватил приступообразный кашель, смешанный со смехом — да, он смеялся и кашлял, как в самых настоящих фильмах ужасов. Окружающим на мгновение показалось, что он сошел с ума, но потом они увидели, как изо рта юноши льется черная слизь — именно она провоцировала этот ужасный кашель. Кит схватился за собственное горло, сжимая его изо всех сил. Ногтями он царапал нежную кожу, словно пытаясь ухватиться за что-то; в свете фонаря его лицо приняло мертвецкую бледность. Все стояли не в силах и шелохнуться, казалось, что-то давит на мозг подростков, подавляя любые движения, угнетая рефлексы. Первым пришел в себя Широ. Он громко чертыхнулся и в полсекунды преодолел разделяющее его и Кита расстояние. Широгане схватил одну из рук парня, пытаясь отодрать ее от шеи, но Когане мертвой хваткой вцепился в собственное горло. Широ громко окликнул Ханка, веля помочь ему. Но даже вдвоем они едва смогли отцепить одну руку Кита. Такое ощущение, что нечто темное придавало юноше сил. — Достаточно этого цирка. — Голос Лэнса прозвучал отчетливо, разом приглушая все звуки в доме. Окружающий мир словно наполнился вакуумом. Кит тут же перестал дергаться, безвольно обвиснув на руках друзей; из его рта по-прежнему капала черня слизь.  — Поигрались и хватит. — Каждое слово МакКлейна пробирало насквозь, холодя кости. Призрак неспешно приблизился к Киту. — Живо вылезай из моего друга. — Плечи Когане задергались и вскоре все отчетливо смогли услышать хриплый истерический смех парня: — Иди же к нам. — Нечеловечески низким голосом произнес Когане, поднимая голову — из глаз его текли черные слезы. Лэнс бросив испепеляющий взгляд на темную слизь, вонзил свою руку в грудь парня и резко потянул ее на себя. В его крепко сжатом кулаке было нечто черное, пульсирующее — живое. Выдернув из груди юноши шипящий комок, МакКлейн со всей силы сжал его, раздавливая. Но черная слизь никуда не исчезла, она лишь приняла другую форму и, скользя по полу, просочилась в щели между досками, скрываясь из вида. Повсюду гулким эхом раздался шипящий смех. Еще пару минут никто не произнес ни слова. Все ошарашенно смотрели в пустоту, пытаясь все осмыслить. Кит подал признаки жизни, садясь на пол. — Что случилось? Кажется, я потерял сознание? — Его взгляд скользил по недвижимым силуэтам друзей; никто ничего не говорил. — Мне уже пора, Кит. Настало время отпустить меня. — Лэнс слегка улыбнулся, доставая фоторамку из рюкзака Когане. Он ловко достал фотографию, передавая ее в руки сидящего. — Сожги ее. Когане пару секунд таращился на фото. Когда же он поднял взгляд, то из его уст уже вот-вот готовился сорваться очередной поток слов, но Лэнс опередил его: — Мы все обсудили заранее. Не увиливай от неминуемых событий. — Такой спокойный и счастливый голос заставил Кита согласиться, не роняя лишних слов. МакКлейн повернулся лицом к Широ, пожимая тому руку. — Знаешь, поначалу ты меня напугал немного — весь накаченный такой. — Лэнс прыснул, переводя вид на Ханка, что упорно сдерживал слезу, постоянно шмурыгая носом. — О, Ханк, дружище. — Лэнс раскинул руки для объятия, пожалуй, слишком сильно сжимая парня. — Хах, Пидж. Я уверен, что когда ты подрастешь, то станешь прекрасной девушкой. Хотя ты и сейчас великолепна, но все же, поддавайся иногда парням в видео-играх. — Он подмигнул, похлопав девушку по плечу. — Ох, принцесса Аллура, — с полупоклоном он подошел к блондинке. — Оставляю сию красоту в руках Широ. Всегда будь собой и твое природное обаяние сыграет тебе на пользу. — Он повернулся в сторону уже поднявшегося с пола Кита, который нервно теребил в руках зажигалку. — Маллет, я рад, что стал частью твоей жизни. — МакКлейн поцеловал его в висок. — Можешь начинать. Я готов. Огонек вспыхнул в доли секунды, переходя на старую фотографию. Пламя пожирало ее, оставляя после себя пепел. Лэнс покрылся алым пламенем; он испуганно-восторженным взглядом оглядел свои полыхающие руки. — Кит, ты не представляешь, как мне сейчас тепло. — Это были его последние слова перед тем как, вспыхнув, исчезнуть, став серым пеплом старой фотографии. *** Полуденное солнышко, несомненно, согревает весь мир. Но в некоторые дни оно светит через чур ярко и несет на землю много тепла, от которого люди прячутся, называя эту благодать жарой. Лучше всего переносить эти капризы светила в тенистом саду. Укрывшись в тени цветущей яблони, парень наблюдал за мирно прогуливающимися людьми. Ему нравилось проводить так дни напролет — в спокойствии и тишине. Иногда он жалел, что не может увидеть здесь своих лучших друзей, но осознание, что они обязательно придут, вселяло в него надежду. Парень прикрыл глаза, наслаждаясь пением птиц, проваливаясь в дремоту. Его разбудили шум чьих-то неспешных шагов, раздающихся поблизости. Он решил не открывать глаз, блаженно расслабившись. Незнакомец приблизился к отдыхающему парню, располагаясь рядом. Лицо юноши огладили чьи-то тонкие пальцы, призывая проснуться. Он приоткрыл глаза, решая посмотреть на столь смелого человека. Стоило ему узреть сидевшего рядом с ним человека, взгляд его мгновенно наполнился радостью и счастьем. — Маллет! — Единственно, что выговорил он, бросаясь в объятия. — Я не ожидал увидеть тебя так скоро. — Кит прижал к своей груди голову Лэнса, оглаживая его волосы и вдыхая его аромат. — Ну вот, теперь ты можешь обнимать меня, не боясь, что у меня будет воспаление легких. В конце концов, ты такой теплый. — Кит нежно поцеловал Лэнса, теперь осознавая почему это место именуют раем.