Второй шанс

*** — Ну что, Какаши, Обито, вы готовы к поединку? — Минато окинул взглядом своих учеников, вставая в центр тренировочной площадки. Ребята уже отошли друг от друга на необходимое расстояние и приготовились к бою — по традиции шиноби поднесли два пальца к губам, оповещая соперника о начале битвы, сконцентрировали чакру. Какаши окинул мимолётным взглядом своего напарника, который солдатиком стоял в десяти метрах от него и молчал, дожидаясь сигнала Намикадзе. Сейчас этот тихий паренек совсем не походил на того шумного балбеса из детства, которого Какаши хорошо помнил. Он не выставлялся перед Рин, не хорохорился, как это бывало всегда во время подобных поединков, и даже не выкрикивал глупостей. Неужели это он так незаметно вырос? Или на него повлияли вчерашние слова Хатаке? Наткнувшись на взгляд Какаши, Обито быстро отвел глаза в сторону, при этом как-то растерянно улыбнувшись. Какаши усмехнулся. Интересно, как носитель великого шарингана собирался сражаться сейчас, если он даже держать взгляд на сопернике не мог? Хотя, в принципе, и сам Копирующий не горел желанием причинять напарнику вред. Но тренировка была тренировкой, и все личные чувства здесь переносились на второй план — вот она одна из причин того, почему жизнь многих шиноби проходила в одиночестве. Минато затягивал со стартом, отвлекшись на беседу с Рин. Раньше бы в такой ситуации Обито занегодовал, обижаясь, что учитель забыл про него, запротестовал, привлекая к себе внимание, совсем как Наруто в детстве. Только сейчас он продолжал все так же молча стоять, уткнувшись взглядом в землю под ногами. С момента последней беседы напарников в доме у Учих прошел ровно день. Хоть ребята и планировали провести этот дружеский спарринг еще вчера, Какаши так и не дождался своего друга, бесцельно просидев полдня в ожидании на одном из столбов на площадке. А заново навещать Обито, чтобы напомнить о битве, он не решился. — Ох, ребята, извините, отвлекся… — сенсей наконец-таки обращает на парней внимание и виновато улыбается. Он тут же машет им рукой, давая сигнал о начале битвы. Ребята вздрагивают от неожиданно подскочившего волнения и скопившегося внутри напряжения и резко бросаются в бой. Ну, вот и понеслась! Какаши срывает с пояса кунай, мгновенно приближаясь к сопернику и выставляя оружие перед собой — Учиха довольно ловко и быстро уходит от его атаки в сторону. А его навыки заметно возросли с момента их последней битвы. Может, Обито и не отличался гениальностью, которая выделяла Хатаке, зато своими желаниями и стремлениями он был способен достичь поразительных высот. Например, объединить все страны шиноби в страхе перед собой и почти выиграть войну. Хатаке разворачивается, пытаясь уследить за движением соперника, но на мгновение теряется — перед глазами, как назло, вспыхивает картинка трехлетней давности, когда он насмерть сражался с «настоящим» Обито в Камуи. Темно-синее окружение, полумрак, холод, и совершенно незнакомый старый друг, пытающийся его убить. И то чертово желание остановиться и поддаться, чтобы покорно принять смерть от рук человека, которого он любил, но так и не успел признаться. Мгновение, и блондин ощущает хватку на своем запястье, а затем и резкий рывок вниз. Еще одна секунда, и он летит к земле, смачно прикладываясь спиной и задницей о совсем не мягкую почву, но успевает сложить печати. И все-таки, смущение Обито не влияет на качество его боя. Он умеет сдерживать себя, каким бы плаксой не был в обыденной жизни. Главное, чтобы это чувство не переросло в ту отстраненность и темноту, какая была у «другого». Брюнет наклоняется, сжимая кулак и замахиваясь на лежащего на земле соперника, а затем с силой заряжает Хатаке прямо в живот. Но он еще слишком наивен. Слишком неопытен. Прости, Обито, но ты попался. Рука уходит вниз, ощущая странную жесткость под собой и застревая в чем-то твердом и хрупком, а затем острый и холодный металл упирается в шею. Прямо как в детстве.  — Замена… — Носитель шарингана нервно сглатывает, пытаясь аккуратно обернуться к стоящему за спиной блондину. — Когда ты успел? Какаши убирает от шеи друга кунай и отходит в сторону, вновь принимая боевую стойку. — В момент твоей атаки. — Сын Белого Клыка вновь выставляет оружие перед собой. — Обито, я хочу увидеть твою настоящую скорость. Используй свой шаринган! — Но я… — Брюнет теряется на несколько секунд, опуская голову, но затем кивает. — Хорошо. — Учиха улыбается и закрывает глаза. Проходит несколько секунд, прежде чем он вновь поднимает веки, обнажая алые радужки шарингана с двумя томое. Этот горящий кровью взгляд. Будто пробирает до костей. Парализует. Владельцу даже не требуется применять никаких техник, чтобы деморализовать врага одним своим видом. На лице брюнета проскакивают едва уловимые нотки самодовольства, так присущие всем членам его клана. Какаши позволяет себе пропустить несколько секунд, чтобы полнее насладиться этим мгновением. Черт, как же все-таки красив Обито! Как сильно притягивает к себе его взгляд. Та же до трепета в груди чарующая усмешка, что и у «другого» Обито, только сейчас в них нет той бесконечной злобы, что в другой реальности привил старик Мадара. Была бы воля Хатаке, он простоял бы вот так столбом несколько часов подряд, вглядываясь в этот поглощающий в себя взгляд. — Нападай! — неожиданный клич напарника прерывает мысли блондина. Обито зазывающе машет рукой, и Какаши бросается в бой, в секунды подлетая к напарнику, и ребята сходятся в рукопашной. Скорость юных шиноби поражает. Обито двигается молниеносно, рывками, ничем не уступая напарнику. Если бы не тридцатилетний опыт Какаши, полученный в другой реальности, то вряд ли бы сейчас он смог устоять против шарингана. Ребята проводят в ближнем бою больше двадцати минут, не уступая друг другу в атаках. Но все же их выносливость не безгранична, и первым устает от постоянного напора Обито. Неожиданно поменяв положение, он делает подсечку ногой, и Хатаке вновь валится вниз, как и в начале битвы. Брюнет тут же замахивается, но едва он заносит руку для удара — неожиданный толчок в область живота, и тупая боль вспышками отдается во всем теле, импульсом отбрасывая парня назад. Обито морщится, спешно поднимаясь с земли, и кидает на Хатаке недовольный взгляд. — Повторяешься, — Какаши улыбается, распрямляя плечи. Азарт сражения со временем поглощает все неприятные ощущения вины, позволяя сражаться без сожаления. Как и тогда в Камуи. — Ну все, Хатаке, держись, — брюнет ухмыляется, складывая печати. Катон? Какаши быстро отскакивает назад, формируя дзютцу грязевой стены и принимая удар огромного раскаленного огненного шара. Обито тем временем не медлит — быстро, не дожидаясь, пока Какаши придет в себя после атаки, бросается в его сторону. Заскочив за стену, юный Учиха замахивается, радуясь задержке в обороне Хатаке — удар кулаком в торс, удар коленом в грудь, пинок — Какаши проламывает созданную им же стену и отлетает в противоположную сторону. Это было неожиданно, Обито. Но, думаешь, все так легко? Учиха довольно лыбится, победно задирая нос и наблюдая за поверженным соперником. Какаши с трудом поднимается на ноги и бросает на напарника неожиданно радостный взгляд. — Обито, — в глазах Хатаке читается усмешка, — снова, снова ты ошибаешься. — Снова?! — Учиха щурится, не понимая, почему его друг так доволен. Но едва мысль осознания приходит в голову, как неожиданно появившаяся вибрация под ногами перерастает в мощную тряску, а затем земля под ним и вовсе расходится в стороны. Учиха через шаринган, словно через камеру замедленной съемки, наблюдает, как настоящий Какаши вырывается из-под земли и с бешеной скоростью хватает его за ногу, вгоняя по торс в землю. А потом снова приставляет кунай горлу. Ну, вот и все. Этот раунд проигран. Хотя для тебя, Обито, привычно отдавать лавры победителя в битвах, чтобы в самом конце выиграть войну. — Какаши, — Обито цедит слова сквозь зубы и поднимает голову, а в его взгляде смешиваются обида и восхищение одновременно. Хатаке с трудом сдерживает себя от того, чтобы не опуститься перед другом на колени и не обнять его. — Извини. — Пепельноволосый растерянно улыбается. Он тянет другу два сложенных пальца в знак примирения, и соперник, не долго думая, отвечает подобным жестом. Как и почти двадцать лет назад. — Даже с шаринганом не могу победить тебя… — Тренируйся, и тебе удастся. — Хатаке схватил друга за руку, помогая выбраться из земляного захвата, и Учиха с трудом вытащил ноги. — Ох, молодцы, ребята! — Минато махнул парням рукой, подзывая к себе. — Вы сегодня прекрасно поработали! Так быстро двигались! Как же возросли ваши навыки с нашей последней тренировки. — Спасибо, сенсей! — Обито довольно улыбнулся учителю. Какаши тоже почтительно кивнул на похвалу. — Думаю, нам пора брать задания более высокого ранга. Сегодня возвращается Третий, и я думаю, он будет рад услышать о ваших успехах с прошедшей миссии. Отдыхайте пока, а завтра, я надеюсь, нам выдадут новое задание. *** — Обито, может, зайдем перекусить в кафе? Напарники не спеша шагали по главной улице, устало перебирая ногами. Учитель уже давно с ними распрощался, отправившись по своим делам, а Рин снова убежала в академию. — Что?.. А, давай! — Парень в оранжевых очках на протекторе растерянно улыбнулся, кидая на блондина слегка заторможенный взгляд. Он попытался сделать вид, что просто зазевался, но его задумчивость Какаши заметил еще с утра. Свернув за ближайший угол, ребята зашли в популярную у шиноби забегаловку и сделали заказ. Все-таки время было уже обеденное, а завтракали напарники только ранним утром. Выбрав суши и рис, ребята уселись за столик и принялись за трапезу. — Какаши… — Обито кинул на своего напарника робкий взгляд, то и дело перекладывая палочки из руки в руку. — Знаешь, я тут насчет вчерашнего подумал… Хатаке стянул с себя маску, напряженно глянув на товарища. Проскочила мысль поинтересоваться, что же такое надумал Обито, но блондин решил промолчать. — Знаешь, ты… — Обито опустил глаза, запинаясь, и вновь кидая на Какаши взгляд. — Ну, ты мне нравишься. А еще, ты… очень красивый! Хатаке нервно поперхнулся такому неожиданному заявлению, но затем, поймав бегающий взгляд напарника, улыбнулся. — Обито… — Сын Сакумо опустил палочки для еды, накрывая своей ладонью руку товарища. — Мне это очень приятно слышать. Спасибо. — Какаши слегка сжал его руку. На лице брюнета проскочила секундная растерянность, он оглянулся по сторонам, удостоверившись, что за ними никто не наблюдает, и только потом улыбнулся в ответ. Чувства внутри вновь забурлили, предательски вгоняя Учиху в краску. Даже самому Хатаке показалось, что и его лицо, не прикрытое маской, начало гореть. Сейчас была идеальная ситуация для первого поцелуя, вот только место было не совсем подходящее. Ох, если бы они только были одни… — О, Какаши, Обито! Привет! — Резкий голос со стороны входа в кафе — Гай и Генма шустро проскочили под занавесками, плюхнувшись на столик рядом с одноклассниками. Хатаке одним быстрым отточенным движением натянул свою маску обратно. Проклятье, Майто, как же ты не вовремя! Такой настрой испортил! — А, это ты, Гай… Привет. Привет, Генма. — Какаши махнул ребятам, вновь оборачиваясь к напарнику и своей трапезе, и расстроено вздохнул. А ведь он не успел даже прикоснуться к обеду! А теперь оголять лицо при такой аудитории было стремно. Эх, а суши, наверное, были вкусными. — Что едите? — Майто забасил, между делом заглядывая в тарелки к ребятам. — О, суши? Я тоже хочу. — Стриженный под горшок парень обернулся к стойке, зазывая повара. — Шеф, а можно мне тоже? Суши? Кстати, Какаши, чем ты занимаешься сегодня? — Гай снова повернулся к друзьям. — Может, разомнемся немного? — О, нет, я занят. — Блондин отмахнулся от Майто, как от назойливой мухи. Вот только Гай, привыкший к подобным реакциям флегматичного товарища, на провокацию не поддался. — Тогда может завтра? — И завтра вряд ли получится. Найди себе другого партнера. По-крайней мере, на этот раз. — Но ты должен принять мой вызов, Какаши! Как же я стану сильнее, если не буду сражаться с сильнейшим? — А что насчет него, Гай, — Генма кивнул головой в сторону мирно жующего свой обед Обито. — Его вызови. К тому же вы сами, помнится, назначали друг другу «стрелку». — Он?.. — Гай задумчиво почесал макушку. — Ах да, помню. — Майто в привычном жесте сверкнул белоснежной улыбкой. — Эй, ты, — юный «благородный зверь» ткнул пальцем в сторону Учихи, — хоть ты и не силен для меня, но я пойду тебе на уступки. Ты готов сразиться с одним из сильнейших шиноби Конохи? Обито неохотно оторвался от еды. — Когда? — Лениво и немного раздраженно. Какаши озадаченно посмотрел на своего друга, удивленный такой равнодушной реакции на предложение сразиться, которого Обито, между прочим, добивался сам. Неужели он тоже разозлился на Гая из-за того, что тот испортил момент их откровения? — Сегодня и прямо сейчас! — Парень «под горшок» снова улыбнулся во все тридцать два. — Ну, что скажешь?! — Нет, сегодня я занят. — Что?! — Гай громким возгласом выразил удивление свое, Какаши и Генмы. — Как это занят?! — Ну… я устал, — представитель клана Учих улыбнулся и развел руками. — К тому же, я только что сражался с Какаши. — Что?! — Громкий выкрик Майто разошелся по всей Конохе, спугнув засидевшихся у входа в кафе воробьев. — ТЫ сражался с КАКАШИ? — Он спешно привстал со стула, наклонившись в сторону парня в глупых очках. — Нет! Неужели ТЫ тоже хочешь стать СИЛЬНЕЙШИМ? — Ну, у нас просто был дружеский спарринг. К тому же, — Обито довольно улыбнулся, указав большим пальцем на свои глаза, — я пробудил свой шаринган. И теперь смогу с легкостью тебя одолеть. — Что?! — Майто вновь засиял, вновь возвращаясь на свое место. — Ты бросаешь мне вызов?! О, я принимаю его! — Да, но только не сегодня. Как насчет завтра? — О да! Ловлю тебя на слове, мой завтрашний соперник! И ТЫ, — Гай ткнул пальцем в сторону умиленно наблюдающего за происходящим Хатаке, — ТЫ все равно будешь моим СОПЕРНИКОМ номер один, Какаши. И послезавтра я сражусь с тобой! — Да-да, — устало протянул блондин, заглядывая в тарелку напарника. Тот уже почти прикончил все суши. «Пора и сваливать отсюда», — пронеслось в голове Копирующего. Переложив свой нетронутый обед в любезно предоставленный поваром бумажный пакет, Какаши махнул одноклассникам на прощание и направился к выходу из кафе. Обито последовал его примеру. — Они подружились? — Генма закинул в рот кусок рыбы, переключая внимание с исчезнувшей за ширмой парочкой на Гая. Тот дернул плечами. — Похоже на то. Давно им уже было пора прекратить грызться друг с другом и начать нормально общаться. Все-таки, они в одной команде. — И не говори. *** — Ну, что… по домам? — Обито засеменил вслед за другом, пытаясь выстроиться с ним в один шаг. Какаши всегда шагал нерасторопно и размеренно, а Учиха спешил, поэтому идти шаг в шаг напарникам было трудно. — Если хочешь, мы можем прогуляться. — Хатаке обернулся к другу, не забыв при этом улыбнуться. Брюнет, все еще не привыкший к такому вежливому Какаши, только хмыкнул. — А как же ты? — Обито окинул друга взглядом с ног до головы. — Ты же не ел в кафе. Хочешь свалиться в голодном обмороке? Блондин удивленно глянул на своего товарища. Неужели Обито заволновался о нем? Хотя, нет, он всегда волновался о нем. Это ему самому, Какаши, было наплевать на своего друга. — Ну, наверное, ты прав. Да и нам лучше немного передохнуть после битвы. — Какаши, тогда можно я, — Учиха опустил глаза к земле, продолжая шагать рядом, — провожу тебя до дома? — До дома? — Хатаке удивленно распахнул глаза, слегка теряясь от таких неожиданных слов. Проводить до дома? Он серьезно? Неужели это… намек на ухаживание? — Ну, да… ты… не против? — Учиха набрался смелости оторвать взгляд от дороги и посмотрел на товарища. Теперь Какаши, подобно Обито минутой назад, быстро опустил глаза. Внутри что-то приятно встрепенулось, разливаясь по всему телом сладким теплом. Обито хочет взять инициативу на себя? Черт, как же это приятно! — Нет, конечно, не против. — Блондин снова улыбнулся, понимая, как предательски дрогнул его голос от сильного внутреннего волнения. От мыслей, что Учиха наконец-таки ответил взаимностью, неожиданно сбилось дыхание, а затем еще одна теплая и приятная волна истомы прошлась по телу, останавливаясь стайкой трепещущих воробьев внизу живота. Обито улыбнулся, но ничего не ответил, продолжая шагать рядом. Время затянулось в неприятном ожидании. Какаши хотелось продолжить говорить, чтобы вновь услышать и увидеть эти детские, но чертовски приятные любовные намеки, но внутреннее чувство советовало молчать, чтобы все не испортить. Оставшуюся часть дороги напарники провели молча, даже не обмениваясь взглядами, и не заметили, как приблизились к порогу дома Хатаке. Первым из эмоционального оцепенения вышел Какаши. — Ну, вот мы и пришли, — он неуклюже запустил руку в свои светло-пепельные волосы. Создалось ощущение, что это Обито начал все эту историю любви, а Какаши, напротив, как маленький мальчик, только неумело ему отвечал. — Спасибо, что проводил. — Да… не за что. — Обито улыбнулся и тут же запнулся, опуская глаза к земле. Нет, они оба — как два маленьких, наивных, влюбленных в неправильный идеал, мальчика. Наступившая неловкая тишина, прерываемая шумом города и отголосками чужих разговоров, остановила время. Хатаке ждет еще пару секунд, а затем поднимает к Обито свой взгляд, заглядывая напарнику в глаза. И Учиха решается. — Какаши… — брюнет берет Хатаке за руку, подходя вплотную и целует. Быстро, по-детски наивно, сделав губы трубочкой, касаясь подрагивающими от волнения губами мягкой тряпичной маски. От изумления Хатаке раскрывает свои сонные глаза до предела, ощущая теплое и влажное дыхание рядом с губами. Он упирается взглядом в глаза Обито и замирает. Глаза напарника полыхают ярко-красным. Учиха активировал шаринган? Но зачем? Или это неосознанно из-за переизбытка эмоций? Взгляд завораживает, поглощая в себя. Напарник уже не касается его маски губами, только обдавая своим приглушенным дыханием, но Хатаке все еще не может придти в себя и оторвать взгляд. Поцелуй заканчивается также неожиданно, как и начался — Обито делает от блондина шаг и отводит глаза. Прожигающий душу взгляд. Томое, кружащиеся в водовороте алого сияния. Учиха что-то говорит, пытаясь из-за смущения не встречаться глазами с Какаши, но тот не обращает на него внимания. Взгляд слишком далек, слишком глубок, слишком нереален. Он будто исходит из другого мира. Что-то пробубнив на прощание, Обито машет рукой и разворачивается, направляясь в сторону своего квартала. Какаши завороженно провожает его взглядом, а затем поднимается на порог своего дома, неосознанно, будто по инерции, вставляя ключ в замочную скважину. Голову все никак не покидает въевшаяся в мысли картинка. Холодный, темный, непонятный взгляд. Слишком надменный. Слишком чужой. Толкнув дверь от себя, Какаши проходит в свою квартиру, на ватных ногах добирается до дивана и обессилено валится вниз, мгновенно погружаясь в сон. Алая радужка поглощает в себя водоворотом. Три томоэ, вращающиеся по оси, словно планеты вокруг беспроглядного черного солнца. С каждой секундой быстрее и быстрее, сливаясь друг с другом и по форме вырисовывая сюрикен. Угловатый, где хвост каждой планеты достигает орбиты другой, толстой линией касаясь зрачка. Мангекё Обито. Другого Обито.