Глава 2
— Хлам, хлам, хлам. Везде этот хлам! — послышался голос дяди Мордина, шуршащего чем-то за дверью. Девушка еще долгое время не могла понять, почему только с этим саларианцем у нее выстроились действительное родственные и доверительные отношения? Он делился тем, что не смог бы поведать кому-то другому. И это подкупало, заставляя видеть в нем опору, поддержку; того, кто поможет тебе справиться с навалившимися проблемами и даст пинка под тощий зад в нужном направлении. Поднявшись с мягкой кровати, стоимость которой была не самой низкой, Марта открыла дверь от комнаты и начала смотреть на то, как Солус поднимает с пола бумажки и огрызки от карандашей. Несмотря на всю технологичность мира, девушка не смогла отказаться от привычных способов вычисления и письма. Хоть она и прожила тринадцать лет в теле саларианки, но все же оставалась человеком, попавшим в мир Масс Эффекта. Вначале ее привычки вводили других в ступор, появлялись неудобные вопросы, но со временем все привыкали и уже не обращали внимание, ибо ответов так и не отыскали. — Хоть не коробки от еды, — пробормотала Мора, зевая и быстро моргая глазами. Что бы не говорили о часе сна для этой расы, девушка с радостью спала все три-четыре и была счастлива. Мордин встал как вкопанный, так и замерев с протянутой рукой к полу. Медленно, словно в ужастике, он повернул голову в сторону лениво стоящей племянницы, подумывая, что порка для этой наглой особы в детстве явно была необходима. — Поняла-поняла, — подняла вверх руки саларианка, запираясь в ванной. — Мелкий кроган, — прошептал ученый, продолжая убирать гостиную своей головной боли. Но стоило ему посмотреть на часы и увидеть время, как у Солуса начался медленный тик, — Мора! Экзамен через пятнадцать минут! Черт!***
Марта сидела за партой, а в руках держала ярко светящийся планшет. После долгих уговоров, бойкотов, шантажа и вымогательства, саларианцы разрешили ей сдать вступительный экзамен в ГОР, по итогам которого и решится ее судьба. Вряд ли такое было бы возможно, не будь девушка местным «вундеркиндом», слухи о котором известно всему Сур’Кешу. И виновник этого, как ни странно, не она, а ее горячо любимый дядюшка, который под влиянием алкоголя почему-то растрепал буквально все о своей племяшке. Бар был известным, народа там много, вот и передавалась эта история из уст в уста, пока каждый не узнал о Море Молус, саларианке, знавшей формулы физики с самого рождения. Потом, конечно, всем моим знаниям нашли разумное объяснение, Мордину дали вштык, да пустили на волю, положив на нас болт. Что до экзамена, то он не был ни простым, ни сложным. Задачи типичные, дядя и не такие давал на подготовку, разве что в цифрах не налажать и все у Марты будет хорошо. Сама девушка пообещала себе, что если ее не примут в ГОР и отправят неизвестно куда, то она сбежит на Цитадель и устроит свой маленький бизнес. Ей уже надоели эти постные рожи саларианцев, местной «элиты». Марте хотелось обычного общения, с простыми людьми, при которых можно отпустить пошлую шутку и не получить наказание в виде пятичасовой лекции. Первые десять лет она терпела, находила это забавным, но постепенно интерес угасал и душа требовала новизны. Ей хотелось побывать среди турианцев, устроить срач с кроганами, ощупать ханаров и потечь от голоса дреллов. Азари она опасалась, разумно решив, что если те залезут в ее голову, то увидят много лишнего и в итоге она окажется в лаборатории. Но больше всего она жаждала человеческого общения. Привычного дружеского хлопанья по спине, после которых хочется выплюнуть свои легкие, громкого хохота, громкость которого превышает все нормы приличия. Марта скучала по своим друзьям, чьи тела давно предали земле; родителям, их постоянному ору и умению вытащить из любого дерьма; бабушке и дедушке, готовые накормить голодного студента до отвала. Это была ее прошлая жизнь, по которой время от времени можно поплакать, отдаться воспоминаниям и найти причину, почему она рада своему попаданию. За всеми мыслями Марта и не заметила, как экран перед ней погас, оповестив об окончании экзамена. «Серьезно? А где предупреждение? Я вам это еще припомню, старые карги!»***
Никогда раннее Марта так не ненавидела политиков и им подобным высокомерных мразей. Она, конечно, подозревала, что тут с иерархичным положением женщин все плохо (на самом деле это не так, но мы же любим все преувеличивать) и немногие могут чего-то добиться вне того, где им дозволили быть. Нет-нет, все не так плохо, как вы могли подумать, но бедная Молус настолько взбешена, что для нее любой неправильный взгляд это вверх дискриминации и тому подобного. В чем дело? Мора прекрасно сдала вступительные экзамены (наивные, не додумались проверить трусы), смогла выторговать рекомендации от профессоров (никогда она так не благодарила свой гопниковый лексикон), запрягла бедного дядюшку Мордина (наглый шантаж) и все для того, чтобы сейчас услышать отказ по причине ее будущей помолвки (оправдание так себе, могли сразу сказать правду, а не тратить ее время зря). И вообще она женщина (но это «женщина» уже сама додумала в голове). — Ах вы старые, — зашипела змеей саларианка, но старейшины уже отключились (видеосвязь отключили, а не словили по инфаркту). Помимо всего этого, к ней пришла далатресса на разговор, что-то там заливая про экономику страны, права, историю и верность. Весь бред Марта даже слушать не стала, думая о том, а как быть дальше? Эта планета более не в состоянии удовлетворить ее потребности, значит, пора собирать вещички и валить куда подальше. Учитывая количество денег, которые она заработала на ленивых школьниках и их домашних заданиях, то она явно не будет бедствовать. Еще можно обобрать знакомых, как говорится, с саларианца по кредиту. Подведя концы, смело говоря, Марта готова к покорению Цитадели! Осталось купить билет и сообщить эту радостную новость дядюшке Мордину. А также придумать другой план по спасению его жизни и разработки лекарства от генофага, ибо лаборатории ГОР теперь в зоне недоступности. Как вариант, можно связаться с Мэллоном, установить с ним контакт и вместе работать над генофагом. Планы-планы-планы…